Птифур

      На улице сегодня тепло и солнечно, под стать празднику всех влюблённых. Климат здесь тёплый, а потому середина зимнего месяца встречает жгучей весной не только снаружи, но и внутри людей, у которых сердца начинают глупо-глупо трепетать от чувств.       Тэхёну не нравится день всех влюблённых. Тэхёну вообще мало, что нравится, особенно когда у него плохое настроение, и даже нет желания купить своё любимое печенье с вишней, которое он боготворит и обожает за то, что оно поднимает ему настроение.       Перед ним торопящимся шагом идёт девочка, гремя монетками в кармашке детского комбинезона. Она мешает Киму пройти, но всё, что ему остаётся, это покорно ждать, пока ребёнок пройдёт.       В итоге Тэхён открывает маленькой девочке дверь в пекарню, ненароком задумываясь о том, где её родители, и проходит внутрь вслед за ней, наблюдая за тем, как этот мини-пингвинёнок в человеческом обличии бежит к Чонгуку, спотыкаясь на полпути, но не падая.       Он невольно становится свидетелем милого диалога между пекарем и ребёнком. Да что там, само слово — пекарь — уже само по себе милое, и ассоциируется с хрустящим хлебом и запахом манящих булочек, с шелестящей рожью в поле и сладкой сахарной пудрой, оставшейся на губах. От этого слова веет чем-то особенным. Может, именно поэтому Тэхён так прикипел к этому месту — месту с запахом выпечки, доброты и заботы.        — Дядя пекарь тута? — смешная девочка в сандаликах топает ножками, пока мчится к кассе, и крутит головой по сторонам, ища того, кто продаст ей товар. Чонгук отвлекается от своих дел, опуская взгляд вниз.        — Тута, — по-доброму передразнивает девочку Чонгук. — Что ты хотела, маленькая? — он ласково улыбается ребёнку, смотря со своей кассы на её макушку.        — Я хочу купить маме булочку, — серьёзно начинает она, еле дотягиваясь до кассы, чтобы рассыпать все свои монетки в качестве платы. — Она сегодня целый день плачет, плохой дядя её обидел, — расстроено произносит она, а пекарь вздыхает, догадываясь, с чем это могло быть связано. День всех влюблённых и отвергнутых, как никак.        — Какой дядя нехороший, — качает Чонгук головой, собирая в ладонь все монетки, которые девочка принесла. — Давай посчитаем, сколько здесь у тебя, — и, конечно, денег не хватает, но пекарь об этом умалчивает, сохраняя на лице ласковую улыбку. — Какую булочку ты хочешь взять маме?        — С маком, она их любит.       Чонгук складывает булочку в пакет и, довольный собой, провожает ребёнка взглядом, с толикой ностальгии вспоминая о своём собственном детстве, которое хранит в себе много воспоминаний с кухни, на которой его мама готовила самые вкусные десерты на свете. За размышлениями о детстве, Чонгук даже не замечает ещё одного клиента, который тихо наблюдал за этой сценой из своего любимого уголка.        — Щедро Вы, конечно, цену снизили, — произносит он со смешком, и Чонгук поднимает взгляд на причину своего учащённого сердцебиения. Этот низкий, несколько томный голос он узнает всегда — настолько он приятен для уха. А, может, он приятен только для пекаря, который просто немножко-множко влюблён. И давно он здесь?        — Только не рассказывайте, пожалуйста, другим о моей щедрости. Мир ещё не избавили от хитрых людей, которые захотят получить скидку и сэкономить, — Чонгук игриво подмигивает, на что в ответ ему смущённо поправляют очки, закусив губу.       Сегодня пекарь более расслаблен, и это чувствуется, как никогда: не смущается, не краснеет, только лишь игриво флиртует, кажется, даже не обижаясь на то, что его проигнорировали в прошлый раз. Веет даже… Некой сексуальностью. Тэхён ловит себя на этой мысли, и в момент чувствует, как становятся теплее его щёки. Что за мысли посреди хлебобулочной святыни? Но ведь, действительно, стоит присмотреться, а пекарь-то сексуальный.       Вереница татуировок, которой заполнена вся рука от кисти до плеча, подтянутое тело и ровная спина, симпатичное лицо с несколько грубыми чертами, которые вмиг сглаживаются при доброй улыбке, и, что немаловажно, красивый голос. Тэхён не замечал, но он такой пронизывающий, ласкающий и мягкий, с несколько жёстким для слуха диалектом (пекарь из другого города?), но из-за этого не менее приятный.       Тэхён неловко отводит взгляд, в некотором роде даже стесняясь: его тело совсем не тянет на «сексуальное» и «подтянутое». Он худой, с большими длинными конечностями и сутулой спиной из-за сидячей работы редактора. И чего на него такого внимание обратили?       Чонгук, словно услышав его мысли, нахмурился. А после поинтересовался, что же всё-таки будут брать.       После напряжённых дней работы, перед сном, Чонгук долго думал, что будет, если с этим прекрасным человеком, который заставляет его сердце трепетать, ничего не получится. Да, он безумно расстроится, но, в целом, всё останется на своих местах. В груди просто первое время будет тоска и грусть зелёная.        — Вам я тоже, знаете ли, скидки даю только из личного интереса, — говорит уже напрямую Чонгук, направив взгляд своих сладких шоколадных глаз юноше напротив прямо в самую душу.       Тот чувствует пробежавшие по спине мурашки, и от этой невероятной пронзительности невольно покрывается румянцем, а язык, который три секунды назад хотел отвергнуть пекаря (на самом деле даже не думал об этом), прилипает к нёбу, и не хочет двигаться вовсе. И пока молодой человек в полном замешательстве, Чонгук пользуется моментом, чтобы сказать:        — У меня для Вас есть особый подарок. Я буду рад, если Вы его заберёте, даже если мои чувства не взаимны. Сделайте мне уж один раз приятно, а потом, как хотите.        — Так я, всё же, Вам интересен.        — Ещё бы не были, — хмыкает Чонгук, совершенно забыв про всякий стыд. То он смущается, то берёт себя в руки и ведёт себя, как взрослый человек. Такая вот она — влюблённость. Способна заставлять людей вести себя неразумно, подобно подросткам, которые дёргают понравившихся им людей за косички. — Вы, если быть честным, невероятно красивы. По крайней мере, для меня, мнение остальных людей меня не особо волнует, сами понимаете. Каждый раз наслаждаюсь Вами, когда Вы здесь и заняты чтением. Любуюсь, — последнее произносит тише, как будто бы по секрету, с детской и шаловливой улыбкой на губах.        — Что ж Вы творите со мной, негодник, — шепчет под нос себе Тэхён, так и не найдя сил на то, чтобы отказать. Сказать, что не хочется отношений, что не интересуют мужчины, что… Всё это будет не совсем честно по отношению к пекарю. Чонгук протягивает своему любимому гостю его печенья-фавориты, и, позволив себе небольшую вольность, посылает воздушный поцелуй.       Тэхён возмущённо вздёргивает бровями, словно его только что оскорбили, хотя, по сути, у пекаря просто хорошее настроение, и он решил окончательно смутить несчастного гостя своим флиртом. Тэхён уже открывает рот для того, чтобы всё-таки высказать все свои мысли и, наконец, отшить пекаря, но в него врезается со спины ещё один ребёнок — мальчик лет десяти, из-за чего его очки слетают, но Чонгук их вовремя ловит, быстро среагировав.        — По помещению прошу не бегать, — держит в руках упавшие очки и делает суровое замечание Чонгук ребёнку, на что тот извиняется, сделав лёгкий поклон. Сюда часто забегают школьники, потому что учебное заведение находится совсем недалеко отсюда. Пекарня вообще расположена в очень выгодном месте — на главной дороге, по которой проходит большинство горожан на работу, и здесь удобно брать быстрый и вкусный перекус.        — Чуть сердце не остановилось, — Тэхён громко выдыхает, прикладывая ладони к своей груди. — Если б разбил, было бы плохо, они дорогие, — Чонгук на его слова кивает, и лишь любезно протягивает чужую вещь владельцу в руки.        — Впредь будьте осторожнее. Иначе сердце остановится от чего-то другого, — и подмигивает. Тэхён становится похожим на варёного рака, пряча пылающие щёки ладонью, которой пытался поправить криво надетые обратно очки.        — Я с Вами больше не буду разговаривать, — смущённо бурчит Тэхён и ретируется к своему любимому столику, боясь поднять взгляд на пекаря, что смотрит вслед ему насмешливо, но жутко довольно. Давненько он так не веселился, нужно было раньше попробовать вести себя чуть смелее. Наблюдать за чужим смущением — одно удовольствие.        — Про подарок не забудьте, — напоминает Чонгук перед тем, как стать серьёзным и погрузиться обратно в работу. Тэхён периодически посматривает в его сторону, да сильнее сжимает обложку книги, не способный сосредоточиться на тексте.       Надо же, чтобы с ним, да так откровенно заигрывали… И это в день всех влюбённых! Он тут, вообще-то, собрался кое-кого отшить, да как уж тут это сделаешь, когда тебе в глаза этим сладким взглядом смотрят. Тэхён невольно машет на себя ладонью — стало как-то душновато, он перенервничал и вообще его застали врасплох всеми этими «флиртами». Не любит он такое, не любит! А почему тогда смущается?       Тэхён робко выглядывает из-под очков, и на пару мгновений задерживает на пекаре свой смущённый взгляд. Ну непохож этот совершенно обычный мужчина на партнёра мечты. Хотя, что-то в нём есть.        — Меня не интересуют мужчины, — повторяет про себя Тэхён, заставив себя отвернуться. Кого обманывает? Этот бывший дурацкий… Всё впечатление о мужчинах испортил, честное слово. Может, Тэхёну бы и хотелось чего-то да как-то… Попробовать. Но ему банально страшно, он не готов. Так и сказать?       Тэхён бросает последний взгляд в сторону Чонгука и решительно кивает сам себе головой. Скажет всё так, как есть: «Прости, я сейчас не совсем готов для новых отношений, надеюсь, ты сможешь немножко подождать. За это время мы можем попробовать узнать друг друга поближе».       Тэхён усмехается. Да, стоило бы для начала хотя бы представиться друг другу.       Что ж, с этим разобрались. Он всё так и скажет.       Абсолютно точно.