Голоса

Вскоре после того, как ушла Оля, дверь снова открылась, и ко мне в палату ввалился Гилберт, а следом за ним зашли Людвиг и незнакомый мне мужчина. Последний мне сразу же не понравился, поскольку такими обычно бывают нечистые на руку чиновники, а это больная моя тема. Но это только мое сугубо личное отношение, хотя, судя по тем взглядам, которые кидал на мужчину Гилберт, он не понравился не только мне. - Так, вы потерпевший, Иван Брагинскиий? - лысый подошел к моей кровати и строго посмотрел мне в глаза. Был бы я человеком, испугался бы, наверное. - А что? По мне не видно? – вот чей голос я только что слышал. Значит, сестренка моя понравилась. Только вот сам он мне не понравился. - Значит, да, - мужчина достал бумаги и что-то себе отметил. – Мое имя Жак, я следователь по вашему делу. Я услышал со стороны Гила, который успел подобраться к пакету с пирожками, подозрительные звуки, похожие на сдавленное хихиканье. - Вы француз? – говоря это, Пруссия как-то странно хрюкнул. Так, теперь понятно, почему его от смеха чуть ли не разрывает. - Да, но это не имеет ничего общего с делом, - Жак непонимающе посмотрел на еле сдерживающего смех прусса. Я хмыкнул, но подобные личности есть в каждой стране, кроме, пожалуй, Силенда. Хотя, кто его знает. Людвига, видно, тоже заинтересовало поведение брата, поэтому он спросил у него на немецком: - Брат, не понимаю, почему ты веселишься? – как хорошо, что я еще достаточно помню немецкий. - Представил этого лысого в коронном костюме Франца, - Господь, за что ты дал мне богатое воображение, я ведь последовал примеру Гила и уже еле сдерживал хохот. Видимо, улыбка, которая появилась на моем лице, была очень кривой, потому что Германия как-то сразу стал бледным. Но, может, он тоже представил эту картину. А Жак весь побагровел то ли от злости, а может, и от смущения. - А теперь я задам вам несколько вопросов, - лысый француз строго посмотрел сначала на меня, затем на Гила, но нас это не впечатлило. Германия и более уничтожающие взгляды выдавал. - Внимательно слушаем, - я выдавил доброжелательную улыбку, от чего Людвиг снова побледнел. Чувствую себя монстром прям. - Вы видели стрелявшего? – посмотрел в глаза, но тут же Жак отвел взгляд. Правильно, нечего вглядываться туда, где можно увидеть тысячелетия. - Как я мог его видеть, если мне стреляли в спину, - сарказм в моем голосе был неприкрытый. - А вы? – он повернулся к Гилберту. - У меня глаз на затылке нет! Да, и после выстрела, я сначала определил состояние Ивана, и только потом крутил головой, - прусс со злостью посмотрел на колобка на ножках. - Понятно. Думаю, пока у нас нет хотя бы каких-то примет стрелявшего, мы не сможем вам помочь,- Жак убрал свои бумажки обратно в кожаную папку и повернулся к Людвигу, который сразу вытянулся по стойке смирно. Он бы ему еще и честь отдал. – Можешь ехать домой, а я пойду в управление, надо несколько отчетов написать. До завтра. С этими словами Жак вышел из моей палаты. А мне так хотелось его убить. Гилберт все это время увлеченно жевал пирожки. Мне бы хоть оставил, я тут вообще-то больной, мне сил набираться надо. Так что от моего взгляда Пруссия благополучно подавился. - Я, наверное, тоже пойду, завтра работы много, - Германия вознамерился слинять из палаты, но тут очухался прусс. - Запад, подвези меня до лечебницы, а то у меня сегодня вторая смена стоит, а еще документы заполнять, - Гилберт подхватил свою куртку и быстро, взяв за руку растерявшегося Людвига, вышел из палаты. Таким образом, оставшуюся часть дня я провел в полном одиночестве и спокойствии. *** Гилберт сумел дотянуть Людвига до самого выхода из больницы, но, наконец, младший немец пришел в себя и вопрошающе взглянул на брата. - И что это за шоу было? – Германия послал Пруссии один из своих уничтожающих взглядов. - Мне и правда на работу надо, а ты должен помочь Великому! - Понятно, пошли, - вскоре эта парочка уже усаживалась в машину Германии. Было заметно, что Людвиг хотел бы побыстрее отвязаться от Гилберта, но взглядом тот дал ему понять, что от него так легко не избавиться. - Как же хочется смотать из этого захудалого американского городишки, не правда ли, Запад? – Пруссия смотрел в окно на мелькающие мимо дома и людей. - Брат, ты помнишь то чувство, что возникает на территории другой страны? – Германия, не отрываясь, смотрел на дорогу. - Конечно, это давление очень сложно забыть, только вот последнее время, за нас обоих Брагинский получает, я же вроде как его часть, ксе-ксе, - прусс грустно улыбнулся. - Я его не чувствую, даже после того, как память вернулась, - эти слова прозвучали как гром среди ясного неба. Оставшийся путь немцы ехали молча. - Может, все-таки встретишься с Итой? – как бы невзначай обронил прусс перед тем, как выйти из машины. - Гил, я не могу, дело в том, что я теперь не смогу его защитить, а уж тем более забрать домой, - немец отвел взгляд. – Не говори ему про меня, пожалуйста. - Ладно, Запад - Пруссия отвернулся и направился к входу в лечебницу. Он не видел, что его брат опустил голову и стал сверлить взглядом одну точку, как будто внутри у него все разрывалось. Не видел, но знал, что с Людвигом что-то творится. Что после Дома Германия потерял себя, и сейчас он напоминал пруссу того серьезного, но очень маленького мальчика, которого надо заставить раскрыться. Ведь если человек держит эмоции в себе, то рано или поздно он сломается. А странам в этом случае еще тяжелее. *** До вечера я прожил вполне спокойно, но вот после семи началось. Мой мобильный пронзительно зазвонил, и, чтобы не мучить и так последние нервы, я быстро ответил на вызов, даже не посмотрев на номер. - Алло, - в трубке слышались помехи и, что кто-то дышал в микрофон. Вероятно, мое лицо сейчас походило на маску. Наконец, послышалось какое-то шуршание. - Здравствуйте, Россия, надеюсь, вы меня помните? – голос звучал, как сквозь вату, что делало его механическим и неживым. - К сожалению. Что вы хотели? – в моем голосе были все льды моих северных территорий. - Как грубо, Россия, а вроде образованная страна. А, может, теперь называть вас Иваном? – я нахмурился. – Но это не относится к нашему договору. - Наш договор полностью исполнен, и я больше не хочу иметь с вами никаких дел, - грубо прервал его я. - Но как вы заметили, произошла маленькая ошибка, так что мне бы хотелось, чтобы вы снова выполнили свою часть. - Наш договор был выполнен, поэтому я не собираюсь повторять свою часть. А уж тем более иметь с вами какие-либо дела. - Неправильный ответ, Россия, а я так хотел договориться по-хорошему, но, видно, не судьба, - в голосе послышалась насмешка. – Думаю, мне придется принять крайние меры. - Не… - послышались гудки.- Вот ***!!! Определенно, с нервами пора что-то делать, а то уже выдержка никакая. Сейчас я вдохну и медленно выдохну. Да, я просто человек, и больше нет никаких проблем. Только вот ноющее плечо говорит об обратном.