***
Вечер, ночь… Все дни похожи друг на друга. Сегодня он не сумел скрыть слёзы. Его тихие бормотания о том, как он ненавидит свою жизнь услышал какой-то парень. Бинни заставили встать на колени и просить прощения у всех, кто был рядом. Причина — он плакал, а значит оскорблял весь мужской род, ведь те же не показывают эмоции. Дальше последовали слова о том, что он «Баба перекаченная», «Транс под прикрытием», «истеричка» и другие глупые неинтересные выражения. Парень лежит на кровати и слушает очередной плейлист: «Depression plyalist, if you don`t want to be in this world anymore». Все песни похожи друг на друга, но даже на чуть-чуть не передают те эмоции, что скрыты глубоко внутри подтянутого теле парня. На выходных он опять пойдёт на опушку леса, что находится теперь уж не так далеко от дома, и будет изнурять себя тяжёлыми тренировками, выпуская весь гнев на коре дерева. Музыка начинает раздражать. Теперь в комнате слышно лишь тихие всхлипывания и сверчков, что стрекочут где-то под открытым окном. Тюль иногда поднимался из-за ветра, создавая иллюзию того, что Бинни не один, но это только иллюзия… Она мгновенно исчезала после того, как ветер стихал. Одинокий лучик луны блуждал по комнате и падал на кровать поломанной линией. — Почему всё так сложно? За что меня ненавидят? — Парень говорил это очень тихо, себе под нос и плакал. Слёзы намочили подушку. — Почему я такой? Мысли начали создавать в голове кашу. Было сложно сконцентрироваться хоть на одной. Пролазили даже мысли о суициде, но их сразу же заглушали другие. Вдруг он вспомнил про принца. Про Малыша Бинни, как его прозвали. Вспомнил, что у него украли самое дорогое, что у него было — Чана. Их история была похожа на какой-то исторический роман. Они знали друг друга давно. Он принц и ему не по статусу иметь отношения с сыном лекаря. Да и пол усложнял ситуацию, но любящие сердце не может более, и Чан решает признаться. Их спалили, не успели они и день побыть счастливы. Парня повесили, а любящий Бинни не смог без любимого и умер. Как оказалось попадать в такие романы болезненно, мучительно. Но есть огромное различие их историй. У Бинни нынешнего не было того самого Чана. И для чего жить тогда? Родители — не замечают. Любовь — безответная и растоптанная огромным камнем обиды на маленькие кусочки. Друзей — нет. Единственный человек, которому он был нужен — его бабушка. Но уже год прошёл как её не стало. Видимо есть только один вариант…***
— Они оба умерли. Один от рук людей, другой от боли душевной… — Женщина вытерла слёзы мальчику и тепло улыбнулась, сама ели их сдерживая. — И всё? Это конец… — Бинни не мог перестать плакать. — Ах если бы это было так… Однажды я пошла в тот дом. Из него давно все съехали из-за призрака, что сводит с ума всех, а я была девчонка буйная. Что ни день, то приключение. И вот ночь. Стою перед домом, а в голове лишь: «Найти дневник Чани. Найти дневник Чани…» Мне ещё моя бабушка о нём рассказала. — В некоторых моментах бабушка будто чего-то недоговаривала. — Дневник? — Удивился Бинни. — Да~… Как только он понял, что влюблён в принца, то решил писать о своих чувствах. Много там было стихов и рассказов о их совместном времяперпровождении. А потом появились грустные строчки. Он понял, что такая любовь, как у него, порицается. Решил, что никогда не признается, потому что боится за Бинни. Там много чего ещё… Но что-то подзабыла я. — Бабушка не умела врать. Но Бинни пока был ещё слишком мал, чтобы думать, что взрослые врут. — А что было в том доме? — Много чего. Например чердак. Там я Чани и встретила. Он стоял у окна, а на нём были цепи и петля на шее. Много ведьм изгонять его приходили, но их не хватало для столь неземной силы… — Бинни не понял последнего предложения. — А ты с ним говорила? — удивленно произнёс мальчик. — Нет. Это был сон… — Много чего не договаривала бабушка. Ох много… — Но скоро ты сам с ним поговоришь. — Ели слышно она произнесла. Бинни не услышал.***
Парень содрогнулся от воспоминаний. Они не давали спать. А потом он вспомнил, что знает, где могила этого Бинни. Он решил навестить забытую душу и излить ему все свои переживания. Он то хоть должен его понять. Путь до холмика был всего пять минут. На нём было мини кладбище. Самая новая из них — это та самая. Да и выделялась она. Вокруг неё был забор. Это больше напоминало беседку. Всё заросло, но не так сильно, как если бы это место забросили несколько столетий назад. Будто только пару лет прошло. Но это и хорошо. Возможно, местные помнят свою историю и пытаются сохранить древние памятники. Колосья в ночи выглядели, как нечто загробное. Туман стелился по земле, нагоняя атмосферу. Завывания кого-то в лесу пугали, но пути назад нет. Или смерть от зверя или от собственных рук. Подойдя к месту, он перекрестился и пошёл в центр. Чанбин сел на лавочку рядом с могилкой и заплакал. Он даже не хотел плакать, но в душе так паршиво. Капельки стекали по щёчкам горячими ручьями, а внутри будто камень с души. Иногда слёзы — наше спасение. — Привет… — Неуверенно начал он. — Это я Бинни. Ты, наверное, меня не знаешь, ну и ладно. — Он поправил кофту и сел уже прямо рядом. — Знаешь, тебе повезло… Не в смысле, что прям сильно, но повезло. У тебя был близкий человек и взаимная любовь. Будь ты в моё время, тебя лишь затравили бы сильно. В этом повезло мне. Эх, люди так глупы. Но радует, что хоть по чуть-чуть, но мы продвигаемся. Знаешь, возможно, когда-то будут такие же люди как я и ты, и они смогут добиться того, что просто будут любить без осуждения. Луну скрыли тучи. Стало сильно темно. Но душа Чанбина будто светилась. Он наконец-то рассказал, что твориться внутри него. Пока что жизнь хороша. — Много времени прошло с твоей смерти. Наверное, тебя уже не существует, но бабушка рассказывала мне о тебе. Говорила, что ты меня услышишь. Ну вот я здесь. Бабушка… Она же запрещала родителям переезжать в твой дом. Говорила, что будет катастрофа, что они переедут туда только через её труп… Хах, так и произошло. Она год назад умерла, и родители сразу же начали готовиться к переезду. Я долго отпирался, говоря, что это её последняя воля, но мне только у виска покрутили… Как там твой Чани? Наверное, вы там хорошо с ним поживаете. А ты мою бабушку не встречал? Если да, то передай ей, что я её очень сильно люблю… Она самое дорогое, что у меня было. Послышались шаги. Чанбин вспомнил наказ бабушки, что такое бывает, когда душа рядом какая-то. А значит вчера… Потом кто-то начал плакать. Слышались тихие всхлипы. Такие родные. Должно быть страшно Бинни, но не сейчас. Сейчас ему хорошо, как никогда. Да и правило он усвоил давно, что не нужно бояться мёртвых, нужно бояться живых. На шее почувствовались секундно чьи-то руки, а затем лампада со столика упала куда-то за могильную плиту. Бинни встал, чтобы поднять предмет, но был в шоке, когда увидел, что она скрывала. За огромным камнем стояли два маленьких, сплетенных вместе лучика. Посередине была подпись: «Малыш Бинни и Чани». Венки скрывали маленькие квадратики, уже осевшей земли. Чанбин умилился этому. Две души, что любили друг друга теперь вместе. Как он хотел найти человека, что позаботился о них. Но он тоже давно умер, наверное. Из какого-то венка выпал кусочек бумаги. Парню стало интересно что на нём, и он взял его, чтобы дома изучить хорошенько под светом.***
Дорога домой была радостной. Хотелось улыбаться и танцевать. На душе легко. Появились даже планы на жизнь. Полностью всё поменять и начать всё с чистого листа. Спать не хотелось, из-за чего Чанбин до утра пролежал в телефоне, читая очень грустный фанфик. Скорее всего это был адреналин. На утро усталость всё же взяла вверх, и парень пошёл делать себе кофе, ведь в школу надо идти. Просматривая ленту в телефоне, он умилялся милым котикам, как на кухню пришли родители. — Вижу, тебе весело. Сейчас не будет. Мы уезжаем на неделю к твоей тёте. На тебе дом. Хотим, чтобы он хотя бы остался на месте, хорошо? — Как хотелось плюнуть в лицо отцу. Он совсем не знает его. Он не знает, что у него нет друзей, не знает его характер, не знает, что его избивают. Не знает, что, когда он отпрашивается погулять поздно на выходных, он не идёт бухать или зажиматься с кем-то в подворотне. Бинни идёт делать себе больно. Этот судит лишь по себе и другой молодёжи. Это показатель того, что интереса к его личности у него нет. Чанбин пустое место для него. — Хорошо. — Замечательно, теперь даже иногда он не будет попадаться родителям на глаза и про него любезно забудут. — Деньги в сейфе. Захочешь есть… Закажешь. — Мама впопыхах пыталась сказать что-то, пока обувалась и всё проверяла. — Я ничего не готовила, в холодильнике пусто. До встречи. — Дверь захлопнулась. После себя родители оставили пустоту в груди и лёгкий ветерок по ногам. Чанбин опоздал. Он слишком долго завязывал шнурки, и его маршрутка ухала. Поэтому он взял велосипед и поехал. Звонок прозвенел пять минут назад, а парень только подъезжал к школе. Убрав велосипед подальше, чтобы его никто не трогал, он быстро зашёл в школу, переобулся и побежал в свой кабинет. Теперь он стоит перед дверью в класс и трясётся. Скорее всего сегодня они его засмеют. Но Бинни привык. Аккуратно постучавшись, он открывает дверь и просит разрешения войти. — Звонок прозвенел десять минут назад. Немедленно пройди в кабинет директора! Бесстыдник. — Все в классе заржали, как лошади. Почему? Никто не знает. Просто стадное чувство. — Но моя маршрутка… — Голос совсем не хотел, чтобы его слышали. Хоть парень и кричал эти слова через весь класс, но слышались они, как какой-то лепет. — Не срывай мне урок! Немедленно к директору! Наверное хорошо поспал в своей кроватке… Так ещё и разоделся, будто гулять вышел. — Учитель опять начал вести урок, игнорируя парня. Гнилые оказываются не только дети, учащиеся здесь, но и взрослые. Идя по коридорам школы, он вспоминал, как приветствовали сына директора одной известной компании. У него спросили, как он, сказали, что каждый может опоздать и другие типичные подлизывания. А потом и вовсе сказали, что он может не писать контрольные, которые писали на том уроке все. Но даже больные и отсутствующие в тот день её писали. А сегодня опоздал неудачник Чанбин и его послали куда подальше. Так и отчитали за форму, хотя все давно ходят как попало. Честность. Но Хёнджину всегда поблажки делали, возможно он сильно себя накручивал. — Чанбин, я в шоке. Ты вроде приличный мальчик, а такое вытворяешь! Как нестыдно опаздывать на музыку? Это такой важный предмет! Мне передали, что ты даже не удосужился рассказать причину опоздания! — Директор ходил из стороны в сторону около стола и агрессивно посматривал на парня. — Но… — Его перебили. — Так ещё вид у тебя не школьный. Где форма? — Какие все тупые. Бинни больше не может держать всё в себе. — Где? В мусорке! И это не потому, что мне плевать хотелось на всех, не потому что я бунтарь, и не из-за ненависти к вам или любому другому учителю. Это из-за ваших маленьких отпрысков, что избивают, насилуют и оскорбляют меня КАЖДЫЙ БОЖИЙ ДЕНЬ. Позавчера они даже голову мне пробили и заметьте, я не написал заявление. И это только потому, что полиции тоже глубоко на это плевать будет. Это так, детские шалости! — Бинни снял шапку и показал маленький пластырь. Задрал верх и показал каждую ссадину и синяк. Но мужчине было плевать. — Это я на тебя в полицию заявление напишу, за оскорбление и клевету в сторону моих учеников! Не могли они такое совершить, не могли! Оказывается, в тихом омуте черти водятся. — Но Бинни же тоже ученик этой школы. — Ещё одна такая выходка и вылетишь из этой школы. Чанбин понял, что слова никак не действуют. Может перестать говорить вовсе? А что? Люди всё равно его не слушают, коверкая его слова для своей же выгоды. Он тихо вышел из кабинета и пошёл в класс, где будет следующий урок. Во всех классах бурлила жизнь. Учителя смеялись вместе с учениками и хвалили за всё и за ничего. Лишь на некоторых людей они плевать хотели, и Чанбин был из таких. В классе никого не было, и поэтому он уселся на свою парту и закрыл глаза. Он начал думать какого это умереть. Тишина. Покой. Он представлял это умиротворение и спокойствие, когда тьма поглотит всё.