***
Что-то пекло кожу на лице. Чувство, будто ты лёг на качели где-то в саду и решил отдохнуть после лёгкой прогулки. Так же ветер. Он окутывал лицо приятной вечерней теплотой. Воздух будто пропитан летним зноем. Так хорошо. Какой-то гул и птицы начали прорисовывать картину. Бинни на улице. Но как он тут оказался? Его жутко клонило в сон последние уроки. Скорее всего он потратил очень много сил на выплёскивание эмоций в кабинете директора. Когда ты долго ни с кем не общаешься, к сожалению, общение реально утомляет. Неужели Чанбин уснул? — Сколько этот педераст ещё будет спать? — Сказал кто-то очень возмущённым тоном. — Да он, наверное, из-за кого-то не спал ночь, вот сейчас и навёрстывает упущенное! — Все засмеялись и начали поддакивать. Бинни открыл глаза. Он лежал предположительно в центре крыши, а вокруг него стояло очень много людей. Все они уставились на него одного. Кто-то улыбался, кто-то был невозмутим, а кто-то смотрел на него, как на щеночка в приюте. Ну конечно! Не могло же всё нормально закончиться! Неспроста же, что было для парня удивительно, на него никто не обращал внимание после музыки. Он подумал, что всем это надоело и они просто плюнули на него. Но нет… То, что он находится здесь и не пахнет тем, что он останется нетронутым. — Опа! Любитель мужских хуёв проснулся! Ну что? Готов к тому, что больше ни у одного не возьмёшь? — Это тот самый человек, что когда-то давно нравился Бинни. С того времени он стал популярен из-за этой всей ситуации. Хоть бы спасибо сказал. Теперь он мог менять девушек, как перчатки, даже можно сказать нижнее бельё, но вряд ли он следит за своей гигиеной, считая, что это «бабские дела». — Сегодня тот день, когда мы поставим тебя на место, блядь. — Удивительно, наверное, для них, но Чанбин девственник. Почему, если ты гей, то постоянно секс-игрушка? Хотя в мире, где всё крутится вокруг члена мужчин, где даже женщины рабыни их это не удивительно. Ситуация накаливалась. Многие люди, что просто стояли, ушли с лицами, как будто увидели призрака. Некоторые побледнели и отошли подальше. Группа парней, что были в компании ненавистников Бинни, вышла вперёд. Страх бушевал где-то внутри. Он встал на локти. С каждым их шагом в сердце впивалось тысяча маленьких иголочек, а кровь бурлила, быстро бегая по венам. — Ты мерзкое существо. Ты недостоин жизни. Ты гей! — Всё это произносилось одним человеком, что шёл спереди всех. Он держал руки за спиной, что-то пряча. Это последний день жизни Бинни? — Ты влюбился в не того… — Удар сзади по лопаткам. Очень сильная боль. Парень упал прямо на чей-то ботинок. — Мразь, не представляешь, как я сгорал со стыда перед друзьями! — Удар по лицу тем же ботинком. Он придавил его к нагретой крыше. Солнце уже уходило, а на небе появился красный закат. Такой же красный, как кровь из носа и разбитой губы Бинни. Подошва не давала нормально дышать, а вперемешку с кровью этого вообще не удавалось сделать. Чанбин захлёбывался собственной кровью. Удар в живот, ноги, грудь… Они были хаотичны. Толпа стоявших сзади начала подключаться. — Как же я тебя ненавижу! — Нога пнула его в последний раз в лицо. Всё затихло. Вески пульсировали, в груди пеклось из-за малого количества кислорода. Всё ушло на второй план. Челюсть адски болела, ведь именно в неё и был удар. В полу сознании его взяли за плечи и поволокли к краю, усадив на бетонный выступ, облокотив на тоненький, проволочный можно сказать, заборчик, что отделял крышу трёхэтажного здания и пропасть. Какие-то перешёптывания и выкрики некоторых. Кто-то яростно кричал нет, но Бинни вроде увидел, как этого парня отволакивали к двери выхода. Зеваки, что пришли посмотреть на концерт в ужасе вбежали обратно в здание. И наконец голос около уха произнёс: — Я больше не боюсь ответственности. Меня оправдают! — Тот парень, что нравился Бинни пал ниже всех. Он забрал ведро, что было за спиной у другого и плеснул прямо в лицо Чанбину. Сильно зажгло. Особенно те места, где были раны. Это вещество выедало тело парня и было невозможно терпеть. Это ощущалось, будто ты обжёгся сильно паром, но в несколько тысяч раз сильнее. Едкий запах ударил в нос. — Это что? Кислота?! — Кто-то выкрикнул. Но Бинни уже плевать. Он летел в пропасть за своей спиной от удара ноги в грудь. Хорошо они всё спланировали. Они выбросили тело в небольшой лесок рядом. Скорее всего он упадёт в обрыв рядом и будет гнить. Его не найдут. Его и не будут искать. Особенно с изуродованным от кислоты лицом. Это конец? Чанбин теряет сознание где-то в кустах. Его тело был в царапинах от камушек и веток. Каким-то чудом он не напоролся на что-то острое и в принципе упал довольно удачно.***
Было уже темно. Какие-то букашки блуждали по телу Чанбина, а комары кусали оставшиеся живые места на теле. Всё жгло. На лице появились волдыри, что от любого ветерка жгли. Всё болело. Если Бинни сможет встать, то это будет каким-то богословением. И это произошло. Произошло чудо! Он встал! Тело ломило и ныло, но терпеть можно. Как же он хотел домой. Смыть с себя всё это и сброситься уже со своей крыши, чтобы больше никогда этого не чувствовать. Он вышел на территорию школы и ненависть им управляла. Бинни шёл с конкретной целью. Зайдя в здание, он направился в сторону того кабинета, из которого сегодня вышел, осознав, что он есть только один у себя. Он шёл к человеку, что сказал, что его ученики НИКОГДА не сделают ничего подобного… Сейчас-то, он должен признать очевидное. Дверь не заперта. Слышно весёлый голос мужчины, что собирался домой, видимо к своей семье. — Да, зайчик, тебе что-нибудь купить? Папа сегодня добрый, выбирай всё, что хочешь. — Он и не представляет ещё, что ждёт его через несколько секунд. Дверь открывается, и мужчина со вскриком роняет телефон, вставая в ступор с глазами по пять рублей. — Боже, помилуй! Я не совершал ничего противозаконного! Изыди! Демон! Чанбин лишь усмехнулся. — Никогда в жизни… Клевета… Мои ученики… — Он напоминал о словах мужчины ранее. Тот начинал становится агрессивнее. Насупился и скрестил руки на груди. А потом не выдержал и заорал во всё горло, срывая его. — Да как ты смеешь! Это не они! Ты доигрался! Жди заявления! Просто так теперь не отвертишься! — Он взял руку парня и отправился в сторону выхода. — Да как вам не стыдно? Вы видите, до чего они меня довели? Буквально пару минут назад я валялся в кустах и меня поедали насекомые! А если бы я умер? Как сильно бы упал ваш авторитет? — Эти слова вызвали ещё один приступ агрессии. Мужчина ударил его по лицу, брезгливо отряхивая руку, и выбросил его, как котёнка, на улицу. — Не возвращайся больше! Хотелось плакать. Ничего в этом мире больше не сможет его держать. Умереть красиво — единственное, что крутилось у него в голове. Он решил умыться, переодеться и повеситься на чердаке. Родителей как раз дома нет, можно и не торопиться. Найдя свой велосипед, он неспеша направился домой. Поздний вечер завораживал. Именно это хотелось увидеть в последний раз. Небо хоть и было тёмное, но на нём можно было разглядеть светлые облачка. Было довольно тепло для вечера. Сверчки стрекотали, как и всегда, а в траве кто-то бегал. Тёмные кроны деревьев шелестели. Не хватало лишь светлячков, что будут летать и подсвечивать тёмную дорогу. Замок выглядел мрачно. Если бы он был героем какой-то книжки, то это место было бы лучшим для смерти. Иллюстрация была бы на всех учебниках, а дети обсуждали его глупую кончину, ведь он мог отомстить, он мог рассказать кому-то об этом. Но это невозможно. Просто, без объяснений. Просто невозможно. Полы скрипели от каждого шага. Бинни направлялся в ванную, где посмотрит на масштабы ожога. Его лицо было всё красное, а в середине была клякса, которая была вся в волдырях и жёлтой корочке. Ужасно… Зайдя в душ, он быстро привёл себя в порядок. Это стало для него своеобразным ритуалом. Мыться, а потом зашивать раны. Выбрав в гардеробе последние вещи, он взял припрятанную верёвку за кроватью и сплёл узелок, как научился по видео. Писать записки, звонить и делать прочую ересь из глупых фильмов он не стал. Найдут — хорошо, не найдут — ну и ладно. Слова уже потеряли свой смысл. Дорога до чердака была пугающая. Да, хотелось умереть, но что же дальше? Ватные ноги иногда подкашивались, и парень чуть не упал с крутой лестницы… Чердак пыльный. Видно, что здесь долгое время никого не было. В каких-то местах в стенах и крыше были дыры. Они издавали свист. На потолке торчал ржавый гвоздь, что выглядел довольно прочно. Здесь будет конечная точка существования Бинни. Он берёт в руки стул и тянется до него, перекидывая верёвку, прочно закрепляя конструкцию. Голова идеально входила в отверстие. Парень сел на шкаф рядом и продумывал всю свою жизнь. Приятные моменты согревали душу и хотелось именно это тёплое чувство чувствовать перед смертью, но ненависть к этому миру не давала и шанса на это. Чанбин крепко зажмурился, досчитал до трёх и… Упал. Упал на пол. От испуга он сорвал с себя петлю и попятился назад. Около большого окна стояла фигура. Она была в средневековой одежде. На шее этого существа была петля, а руки и ноги были окутаны цепями. Он плакал, сильно плакал и смотрел на Бинни, не отводя взгляд ни на секунду. Он был весь белым и только под глазом, на шее и руках у него были кровавые подтёки. — Нет! Я не позволю этому случиться дважды! — Парень кричал это из-за всех сил. Бумаги, Деревяшки и прочее, что было на этом чердаке, взмылось вверх и кружила где-то там. Но рядом с ним, Бинни чувствовал себя защищённо. В последний раз это чувство посещало его, когда он был с бабушкой. Чанбин встал и подошёл к парню. — Ты Чан? Тот самый… — Он вспомнил слова бабушки. " — Нет. Это был сон… — Много чего не договаривала бабушка. Ох много… — Но скоро ты сам с ним поговоришь. — Ели слышно она произнесла. Бинни не услышал. " — Малыш… Бинни, это ты? — Чан посмотрел на него, а слёзы так и катились. Когда он понял, что тот узнал его, он заулыбался. — Наконец-то… Я и не ожидал, что встречу тебя. — Нет, это совпадение… А теперь, если ты не возражаешь, то я продолжу начатое. Какого это умирать? — Чанбин подошёл к петле. Все вещи, что кружили упали, задевая балку, которая держала этот гвоздь. Она упала в паре сантиметров от него. — Не надо, пожалуйста! Это невыносимо! Ты будешь одинок… — Голос Чана осип. — Расскажи, что случилось… Я помогу тебе, ведь лишь ты поможешь мне освободиться. — Я… Не хочу… Я просто хочу умереть… — Бинни заплакал и упал на призрачное плечо. — Ты видишь, что сделал со мной человек, которого я любил?! Эта не та сказка, как у тебя! Прости… — Он потянулся к окну, как его тело сжал Чан. — Я больше тебя не отпущу никуда. — Цепи слетели, узел исчез. Бан Чан понёс младшего в его комнату. — Я уже умер, да? Как такое возможно? — Бинни выдирался, но с каждым рывком всё больше утопал в этой массе. — Нет, сейчас ты мне всё расскажешь, и мы всё решим! Жизнь хорошая штука, но ей нужно правильно управлять. Не нужно её кончать из-за кого-то. Всё можно начать заново! Никогда не поздно! Никогда… — Чан положил на кровать Бинни. — Я понял, почему Малыш выбрал тебя… — Прошептал тот.***
Сколько времени прошло они и не знали. Чан вспоминал те самые дни, когда он ещё был жив, а Бинни потихоньку влюблялся в парня, что уже умер много лет. А если он всё ещё лежит в тех кустах и это просто глюк? Если это так, то Бинни хочет валяться там всегда. Он нашёл родственную душу! Это лучше всего на свете. Как мало нужно, чтобы быть идеальным. — Как я счастлив… — Чан обнял парня и поцеловал в макушку. Поцелуй был странный. Если с живыми людьми он подарил бы тепло, то с призраком озноб. — Я тоже. — Бинни умирал внутри. Ради такой встречи стоило и пострадать. Его не волновало, что будет дальше. Ему плевать, что Чан не живой. Он живёт эти моментом. Если всё прекратиться, то и его жизнь тоже. Он решил это. — Можно я попробую…? Бинни аккуратно накрыл губы Чана. Тот вздрогнул. Он вспомнил тот самый день… Два чувства боролись внутри. С одной стороны, он чувствовал, что это его Бинни, но он просто в забвении, но также он боялся, что бездушно пользуется состоянием парня. Так же боязнь того, что всё повториться не давала покоя. Он решил отстраниться и спросить: — Ты точно хочешь этого? — Младший кивнул и Чан сам придвинул его тело. Его губы были всем. Он мечтал хоть раз встретиться с ним, но не ожидал, что получит большее. Мягкие прикосновения, лёгкие посасывания, тихие вздохи. Всё это сводило с ума. Воздуха не хватало, и они отстранились друг от друга. — Чани, я так скучал… Что же я прошёл для встречи с тобой. Извини, что тогда сглупил! Я не знал, что произойдёт… — Глаза Чанбина горели голубым пламенем. — Ты всё вспомнил…?