Family Matters

      День стоял великолепно ясный, просто до звонкого. Стадион заполнялся быстро. Дети галдели, хохотали, толкались, поднимали повыше факультетские флажки. Преподавательская трибуна одна пока была пустовата.       Впрочем, это скоро изменится: сейчас они все займут сразу целый ряд…       Регулус огляделся, разыскивая своих.       Джеймс сразу нашёлся у лестницы наверх — его было видно за километр, неприлично высокого по сравнению с детворой в цветных галстуках.       Чтоб добраться к нему, Регулусу пришлось нырнуть в толпу подростков с Пуффендуя, возбуждённо перекрикивающих друг друга в споре насчёт победы Гриффиндора в грядущем матче.       Издалека он наблюдал, как к Джеймсу приблизился Римус, удачно поднырнувший к трибуне со стороны когтевранского сектора, а на того со спины прыгнул возникший из ниоткуда Сириус. Он стиснул бока Римуса острыми коленками, обхватил его плечи обеими руками и просиял так, что, продлись матч до ночи, Люмос Максима не понадобится.       Регулус улыбнулся. Он тоже соскучился.       Сириус летал в Милан на показ новой коллекции и только каким-то чудом сумел вырваться к первому матчу Гарри.       Пока Регулусу удалось вынырнуть из толпы, Сириус с Римуса успел слезть, поэтому первым сжал брата в объятьях, порывистым жестом привлекая внимание проходящих мимо ребят с Когтеврана.       — Ну наконец-то мы все в сборе! — порадовался он.       Они действительно по очереди катались то тут, то там. «Беспокойное семейство», — ворчал на них Кричер.       Лили и Римус в последнее время часто летали на континент, оформлять документы на поставки для своей аптеки. Дело уверенно шло к открытию, помещение в Хогсмиде они пока арендовали, но планировали впоследствии выкупить. Регулус там ещё не был, но знал, что Лия помогала им с дизайном.       Сам он только недавно вернулся из Аргентины. К счастью, Джиму легко оформляли дистанционный формат работы, и он обычно сопровождал Регулуса в долгих поездках.       Не то чтобы они зависели друг от друга — на самом деле, скорее, нет; если Регулус зашивался с исследованиями, Джеймс легко находил себе занятия, не требуя внимания, и так было всегда, с самой первой поездки в Национальную библиотеку магической Франции. Но всё-таки в том, чтобы большую часть года иметь возможность перед сном поваляться, шепча всякую ерунду в тёплую шею родному человеку, они видели ценность оба.       Сириус же без конца мотался в Италию: он который год успешно отбивался от своего модного Пивза, который, кажется, спал и видел, как Блэк переедет в Милан, к нему.       Причём, очевидно, во всех смыслах «к нему». Когда они последний раз выбирались на показ все вместе, Римусу Моретти был совершенно неприкрыто не рад.       И Регулус — нисколько не афишируя, но очень глубоко — восхищался тем, как Римус вёл себя там.       Потому что Маттео Моретти был горяч, как ад. И дело только наполовину было в прекрасной форме ухоженного энергичного тела; в крепких предплечьях, перевитых венами, навевающими весьма определённые ассоциации — или в чувственных линиях рта, или в быстрых тёмно-карих глазах со смешинками, или в рокоте хрипотцы его голоса, от которого замирали сердца.       Плотная, огромная, чуть высокомерная харизма человека, знающего свою силу, уверенного в своём таланте и в том, что у него в руках весь мир, сносила головы с плеч и мужчинам, и женщинам вокруг него.       Всем, кроме Сириуса.       Сириус, у которого в жизни не было проблем с тем, чтоб правильно интерпретировать интерес к себе, казалось, абсолютно искренне расценивал руку Маттео у себя на плече как дружеский и партнёрский жест; раскатисто хохотал над его шутками, но в следующую секунду искал глазами Римуса в зале, толкал речь про невероятные таланты Маттео Моретти — и про Римуса как своё вечное, сияющее, звёздное вдохновение…       Великолепно оттенённые уместным макияжем глаза итальянца темнели от ревности, Сириус улыбался как ни в чём не бывало — а Римус на Сириуса смотрел.       Оттуда, из зала на сцену — и в этом взгляде было столько любви и веры в любые Сириусовы начинания, столько любования им, его сегодняшним масштабом, уровнем качества и талантом…       Моретти понятия не имел, с чем пытается тягаться.       А Римус — чем, собственно, Регулуса и восхитил — наоборот, тягаться ни с кем не собирался. Он был спокоен и расслаблен, не подвергая ни малейшему сомнению чувства Сириуса к себе.       Спустившись со сцены, Сириус поцеловал его на колдокамеру и потащил трепаться с гостями. Римус в моде не понимал приблизительно нихрена и разбираться не пытался, поэтому в основном молча улыбался рядом с активно жестикулирующим Сириусом — но выглядел он монументально.       Это моё место. И, поскольку оно моё и занято мной, никто не может рассчитывать на него.       Регулус и сейчас, вспомнив это, глянул на Римуса с тёплым уважением.       — Так, после матча никто не расходится, ясно? — между тем потребовал Сириус. — Ни под каким предлогом!       Регулус многозначительно усмехнулся: зная Сириуса, можно было предположить почти наверняка, что это ему приспичит отчалить первым и утащить за собой Люпина, потому как поздороваться с Римусом как полагается он явно сегодня ещё не успел.       Сириус вернул брату не менее красноречивую завидуй-молча-улыбку.       — А Лили где? — замял Римус этот разговор без слов.       — В раздевалке, — кивнул Джеймс, приобнимая Регулуса за плечи. — Гарри перенервничал. Мы решили, что вмешиваться не будем, чтобы его не смущать. Зато напутствие от матери, может быть, его вдохновит.       Подошла Минерва, тепло обняла по очереди своих львов и Регулуса за компанию, принялась сердечно расспрашивать, как успехи — Регулус минуту послушал разговор и выскользнул из-под привычно заброшенной на плечи руки Джеймса.       Тот вопросительно кивнул: «Куда ты?». Регулус указал подбородком в сторону слизеринского сектора, где Северус беседовал со старшим Малфоем, возле которого выразительно, но молча негодовал от чего-то Драко.       — Извините, — попросил Регулус у Минервы, почтительно склонив голову, и отошёл.       Северус заметил его издалека и, ещё кивнув про что-то Люциусу, протянул Регулусу ладонь для приветствия.       — У вас молодой человек сейчас взлетит без метлы, — следом заметил Регулус и потрепал светлую макушку племянника. Тот, получив, наконец, внимание, действительно взорвался.       — Это несправедливо! — воскликнул он в сердцах, обводя взглядом взрослых.       Серые глаза блистали неподдельной яростью. Кровь Блэков, куда деваться… Регулус подавил улыбку.       — Почему Поттеру можно в сборную, а мне нет?! Я летаю лучше! Я мог бы доказать — но мне даже метлу не позволено иметь ещё целый год!       — Правила есть правила, — бесстрастно напомнил Северус.       — Значит, есть правила, а есть Поттер! — риторически нажал Драко.       Люциус молча наблюдал за сыном и его крёстным с лёгкой ухмылкой, и непонятно было, на чьей он на самом деле стороне.       — К сожалению, в отношении Гарри я не могу принимать решения, — не поддался на провокацию Северус.       — Но вы его отчим!       — Но я не его декан, — отчеканил Северус. Он очень любил Драко, но запасы его терпения по жизни были крайне скудны. — Зато я твой декан. Прения окончены.       Регулусу показалось, что в глазах у Драко блеснули злые слёзы. Однако он сдержал эмоции, выправил осанку и подбородок… а потом всё-таки кольнул напоследок предателей.       — Вы, конечно, сегодня болеете за Гриффиндор? — сымитировав светский тон отца, поинтересовался он сразу у дяди и крёстного.       Регулус вдохнул было для ответа, но Северус отрезал за двоих:       — Мы достаточно зрелы для того, чтобы наблюдать за соревнованием беспристрастно. Тебе стоит тоже взрастить в себе это полезное качество.       Люциус кивнул сыну, приподняв брови — мол, вот так-то, сынок, профессор дело говорит, — и в уголках его губ светилась еле заметная довольная улыбка. Как будто Драко его уже доконал со своими стенаниями, и он рад был, наконец, свалить объяснения на кого-то, кто в выражениях не стеснялся.       — Ладно, мы пойдём занимать места, — опустил он руку на плечо сына.       Северус кивнул ему, пропуская мимо себя странного типа в фиолетовом тюрбане.       — П-п-профессор Снейп, — поприветствовал тип вежливо, но с несколько нервной улыбкой, и заспешил к трибуне для педагогического состава.       — Кто он? — спросил Регулус вполголоса.       — Преподаёт защиту, — хмуро откликнулся Северус, тоже глядя вслед коллеге.       — И как он? — интуитивно уточнил Регулус, не зная, про что именно спрашивает — не преподавательские же качества они будут обсуждать? Но прищур Северуса содержал что-то такое, о чём нужно было спросить.       Северус неоднозначно качнул головой, и ясно было, что это совсем не относится к факту, что этот человек занимает место его мечты. Скорее — к тому, что назрели у Северуса к нему какие-то вопросы.       — Наблюдаешь за ним?       Северус кивнул и двинулся в сторону ребят — в сторону трибуны для учителей.       — Мне тоже стоит? — предложил Регулус.       Северус как будто прислушался к себе, а потом обернулся через плечо, чтоб коротко бросить:       — Давай. Лишним не будет.       На широкой лавке уже сидел Джеймс, опирался локтями на бортик и увлечённо разглядывал трибуну напротив.       — Мне кажется, в наше время как-то изобретательней были болельщики, — заметил он для Лили.       — А как тебе это? Смотри, там вон на знамени у Когтеврана, кажется, что-то в стихах… — возразила та, тоже оглядывая стадион. — И, притом, на латыни…       Регулус сел со стороны Джеймса, Северус — рядом с Лили, но между теми всё ещё пустовали два места.       — Ну и где они? — улыбнулся Регулус только для Джеймса.       — Кто же их знает, — усмехнулся тот в ответ. — Ты не представляешь, сколько тайников в Хогвартсе, о которых в курсе только мы. Я бы показал тебе, но матч начнётся с минуты на минуту…       Формально Джеймс просто склонился к его уху, чтоб точно быть услышанным в окружающем шуме. Но по факту он явно сделал это, чтобы сидеть Регулусу в ближайшее время было не очень удобно.       Тот прикрыл глаза, наслаждаясь тёплым дыханием у своей шеи, касающимся кожи с каждым новым словом, и улыбнулся. К Джеймсу устремился ментальный посыл — бёдра к бёдрам, плавное движение, щелчок пряжки ремня… Джеймс с раззадоренной улыбкой и мгновенно потемневшими глазами показательно поднял окклюментный щит.       Регулус засмеялся. Как будто это он — тот, кто начал.       Позади раздался шум — Сириус и Римус, извиняясь, пробирались к ним на скамейку.       — Говорил — успеем, — довольный Сириус плюхнулся на сиденье возле Джеймса. — Всё, мы тут, можно начинать!       И матч действительно начался.       Комментатор — забавный пацан — явно симпатизировал Гриффиндору, Минерва без конца призывала его к беспристрастности. Львы лидировали, змеи играли всё жёстче. Гарри тоже досталось от шкафообразного старшекурсника, и вдруг что-то пошло не так.       Его метла заметалась, словно проклятая. Она вибрировала, разворачивалась вокруг своей оси, петляла и юлила…       Гарри, тренированный скачками верхом на Сириусе, вцепился в неё намертво и пока держался. Северус тут же поймал ребёнка в фокус и забормотал стандартный отвод от всего. Лили уже выхватила палочку, но Сириус молча опустил её: возможно, Гарри предпочёл бы неделю-другую поваляться под присмотром мадам Помфри, чем прослыть на всю школу мамочкиным малышом. А что Драко это ему устроит, можно было не сомневаться.       Регулус нахмурился и просканировал трибуны в поисках источника странного волшебства, но чутьё молчало. Да и что оно могло сказать — там, на скамьях, сплошь дети! Хотя Регулус по себе знал, сколь талантливы и сведущи могут быть дети даже в Тёмных искусствах, почему-то не верилось, что кто-нибудь настолько ненавидит выскочку из Гриффиндора, чтоб сломать ему шею, сбросив с метлы в первый же матч.       Так, а где сел этот заика в чалме, за которым Северус просил приглядывать?..       Тренер почему-то не спешила останавливать игру, Макгонагалл тоже словно пыталась понять, что происходит — приподнялась, но не действовала. На трибуне позади заахали, а Регулус вдруг уловил какое-то странное ощущение.       Знакомое, но забытое, как тонкий запах, который не сразу узнаешь, как слово на иностранном языке, которое не сразу приходит на ум.       К ним на трибуну ворвалась девочка — Гермиона, подруга Гарри, по дороге снесла кого-то с ног, даже не обратила внимания и бросилась к Лили:       — Миссис Снейп, это проклятие?! Что с Гарри?! Мы можем помочь?       — Сейчас, дорогая, — мягко успокоила её Лили. — Всё будет в порядке…       Регулус оглянулся и нашёл, наконец, коллегу Северуса, который поднимался, придерживая тюрбан, и суетливо отряхивал мантию… и вдруг ослепительный ужас рванул сердце из груди.       Регулус чуть не слетел со скамьи. Через бортик прямо на поле.       — Ты чего? Всё нормально? — поймал его за локоть Джеймс.       — Смотрите, что мелкий вытворяет! — восхищённо крикнул Сириус, указывая на поле.       Там Гарри выровнял метлу у самой земли и чуть не кубарем скатился с неё, а потом выплюнул себе на ладонь золотой снитч.       Стадион возликовал. «Победил Гриффиндор! Финальный счёт 170:60», — вопил мальчишка-комментатор, а Регулус всё никак не мог прийти в себя.       …Да не может такого быть!       …А Дамблдор? В курсе, как всегда, старый проходимец?!.       Но это же опасно!..       Опасным сейчас казалось всё — даже раскрыть сознание на вопросительный посыл Джеймса, который один смотрел не на поле, где команда в алых мантиях качала на руках добытчика победы, а на бледного Регулуса. Поэтому он только двинул головой — потом.       «Потом» наступило в кабинете у Дамблдора полчаса спустя.       Они собрались тут почти тем же составом, что и одиннадцать лет назад — без Лили, которую Минерва очень вовремя попросила помочь организовать победителям пирушку.       По Дамблдору непонятно было, догадывался ли он раньше о том, что, возможно, всё-таки принял Волдеморта на должность учителя защиты от Тёмных искусств. Он слушал Регулуса молча, слизнул с кончика большого пальца сахар от лимонной дольки и поправил чуть спустившиеся по носу очки-половинки.       — Вам не кажется, что это недальновидно — держать все яйца в одной корзине? — сухо спросил его Северус в лоб.       — Ты имеешь в виду, что и Гарри, и философский камень в школе? — уточнил Дамблдор нейтрально. — Камень защищён. Чтобы дети не лезли, мы предусмотрели довольно длинную дистанцию с препятствиями, — пояснил он для всех, кроме Снейпа. — Но от Волдеморта он скрыт достаточно хорошо с помощью магии намерения. А Гарри, кроме того, что находится под присмотром — твоим, Северус, а ещё Лили, Минервы и, наконец, моим — он ведь защищён магией крови. Полагаю, на данный момент ситуация выглядит безопасно.       Регулус раздражённо качнул головой.       Никакая ситуация не может выглядеть безопасно, если по школе свободно ходит Тёмный лорд! В Хогвартсе четыре сотни детей — и только один из них защищён магией крови, если на то пошло!       — Регулус, можешь рассказать подробнее, что ты почувствовал? — обратился к нему Дамблдор. — Он воплотился в новом облике, а значит — набрал силу и пока таится? Или всё же он скорее паразитирует на Квиринусе?       Регулус погрузился в себя, пытаясь разобраться. Впрочем, в чём разбираться? Будь это сам милорд — перепутать не удалось бы ни под какими лекарствами.       — Скорее, второе.       Дамблдор кивнул.       — Отлично. Мы в курсе — значит, будем готовы. Но, прошу вас, без паники и резких движений. Никаких доказательств, кроме личных впечатлений, у нас нет, предъявить Квиринусу нам нечего. Будем наблюдать.       С тем и вышли. Сириус напряжённо хмурился, Римус очевидно злился на спокойствие Дамблдора. Взгляд Джеймса был тяжело устремлён внутрь себя, словно он искал, что может сделать для сына. Не забирать же его из школы?       — Идём к нам, — позвал мрачный Северус. — Обсудим. Драко, не сейчас, — отрезал он, заметив поджидающего его у лестницы крестника. Тот, кажется, нашёл новый аргумент в пользу того, чтоб его тоже выпустили на поле, и пришёл снова испытать своё красноречие.       — Я догоню, — пообещал Регулус, пропуская всех на лестницу. — Драко?       Ребёнок насупился совершенно по-блэковски, напоминая, правда, скорее Сириуса и Беллу, чем собственную мать.       — Ты же знаешь Северуса, — усмехнулся Регулус сочувствующе, присев на подоконник. — Нет — это нет. Без лазеек и мелкого шрифта.       Драко сверкнул глазами и присел рядом.       — Ну и что ты предлагаешь? — спросил он горячо. — Быть послушным? Полагаешь, этим можно заслужить поощрение?       Регулус задумался на минуту.       — Я бы не тратил силы на споры и обиды, а вложил их в тренировки. Чтобы в следующем году заслужить место в команде и размазать Гриффиндор по полю равномерным слоем толщиной точно в пять миллиметров, — сообщил он честно.       Драко выслушал его тоже задумчиво, явно мотая на ус. Регулус тогда решил добавить ещё кое-что, пока идёт:       — А вообще, знаешь… разве обязательно ссориться с Гарри на каждом шагу? Есть ты, и есть он. Не нужно кому-то из вас быть аутсайдером, чтоб другой мог чувствовать себя классным.       Драко закатил глаза. Для него это звучало сущей ерундой — его воспитывали на необходимости быть лучшим, потому что он чистокровный волшебник и обязан быть этого достоин.       — Просто ты любишь его, потому что он сын твоего парня, вот и выгораживаешь его вечно, — заявил он уверенно, приподняв светлые брови.       — Я и тебя люблю, — пожал плечами Регулус.       Он обычно не говорил таких вещей вслух никому, кроме Джеймса. Даже Сириусу. Даже матери. Но, может, потому, что это не звучало часто, Драко отнёсся к этому серьёзно.       Он вздохнул, как будто сдулся, и прислонился плечом к плечу Регулуса, глядя в сводчатый потолок.       — Я тоже люблю тебя, — пробормотал он невнятно и добавил немного более отчётливо: — Мне вообще кажется, ты один понимаешь меня…       Регулус кивнул со смешком — возможно.       — Твоя кровь — твоя сила, Драко. Но это не то, чему нужно принести в жертву… — «свою жизнь», хотел закончить он и передумал. Звучало слишком высокопарно для одиннадцатилетнего слушателя, — ...чему вообще нужны твои жертвы. Даже в виде дружбы с ребятами вокруг тебя.       Он хлопнул племянника по плечу и поднялся.       — Пойдём, провожу тебя в гостиную.       Вряд ли, конечно, Волдеморт планировал жрать по коридорам младенцев, проработав в школе тихонько уже больше полугода. Но всё-таки так Регулусу было бы спокойнее.       Потом, направляясь к Северусу в апартаменты, Регулус рассматривал знакомые как пять пальцев картины на стенах. Первый ужас прошёл, просыпалась готовность рационально мыслить и действовать точно.       Господи, подумал Регулус, легко сбегая по знакомым ступеням. Эти дети.       Невозможно с ними.       Невозможно не переживать за них. Невозможно их не любить.       Даже если они не твои.