Somebody To Love (Тот, кто влюблен)

1958 Лондон Любовь — это миф. Она была преувеличенной, романтизированной, надуманной, идеалистической — какой угодно, только не реальной. Это были сказки, которые он читал, и простые короткие истории, которые он слышал в детстве. Это была перегородка, которую каждый воздвигает перед своими долговременными отношениями, чтобы сделать их идеальными. Любовь была какой угодно, но только не идеальной. По крайней мере, для Чонгука. Он вырос в семье, которая рассыпалась, как осколки дешево покрашенной стены. Его мать презирала своего мужа, который терпеть не мог свою жену. Они были вместе долгие годы. И все же были несчастливы. Недовольны. Неидеальны. Почему они до сих пор вместе? Чонгук никогда не узнает, потому что никогда не спросит их. Он просто понимал одну вещь: любовь не бывает долгой. — О, он молчаливый, — услышал Чонгук. — Не говорит много, но много читает. Много работает, редко бывает дома. Чонгук усмехнулся про себя, стоя у двери. Почему молчание так порицается? Он слышал это с детства: ты слишком мало говоришь, открой рот пошире, перестань быть таким занудой. К тому же, чтение — это единственное спасение от всего, что его окружает. А его работа… его работа не дает ему скучать. Он просто хочет быть отвлечен. От… от всего, что его окружает. Возможно, от его собственного «я». — Я думаю, что это довольно очаровательно, правда! Никогда не ругается, всегда вежлив. К тому же, он такой умный благодаря всем этим книгам, которые читает. Работает в юридической фирме. В той, что в центре города, да, — Чонгук слушал дальше, и это заставило его плечи немного расслабиться. Значит, он не… худший. Чонгук стоял у входа в дом, в котором находился. Чей это был дом, он не знал. На самом деле, последние несколько недель Чонгук был немного потерян. Он только месяц назад переехал в Лондон, едва освоился здесь, на новом месте, а его сразу тащат к их соседям. Из гостиной доносились громкие разговоры, пока Чонгук оглядывался по сторонам, оценивая современную эстетику дома. Он был довольно большим, что заставило задуматься о количестве проживающих в нем людей. На улице шел проливной дождь — это же Лондон. Время было вечернее, около восьми часов. Чонгук увидел виниловый проигрыватель, стоящий на конце стола и прижатый к углу стены. Он осторожно приложил кончики пальцев к пластинке, безмолвно находящейся в проигрывателе, и тут… — Это Литл Ричард, — раздается глубокий голос, и Чонгук мгновенно оборачивается — по позвоночнику пробежался холодок, который испугал его. — Весьма впечатляюще, не так ли? — продолжал он, ссылаясь на пластинку в проигрывателе. Глаза Чонгука на несколько секунд стали большими, и он словно забыл, как говорить. Говорить. Чонгук забыл, как говорить. Человек, стоявший перед ним, был высоким — предположительно не намного выше самого него, но казался намного крупнее. Шире. У него были золотистые волосы, которые спадали на лицо и касались шеи из-за своей длины. Одет он был в ярко-красную рубашку и брюки. — Ну, — протянул мужчина, глядя на Чонгука, который все еще явно пребывал в шоке. — Ты заблудился или…? — Нет, сэр, — сказал Чонгук. Сэр? Почему он сказал «сэр»? Этот человек не мог быть намного старше его, поэтому Чонгук проклинал свое внутреннее подсознание за то, что оно позволило вылететь этому обращению из его рта. Доминирующие мужчины всегда пугали его по неизвестным причинам. На губах мужчины появилась легкая ухмылка, и Чонгук не мог не обратить внимания на то, как уголок чужих губ немного приподнялся. Чонгук почувствовал себя взволнованным. — Я… я, пожалуй, вернусь в… эм… в гостиную, — Чонгук замялся, его слова немного путались, и мужчина просто кивнул с веселой ухмылкой на лице. Чонгук отвернулся и прошел в гостиную, задаваясь вопросом, кого он только что видел и что он делал в этом доме. Вопросы буквально разъедали его мозг, прежде чем он посмотрел и увидел двух женщин, сидящих на диванах, которые словно шептались о чем-то друг с другом. — Чонгук! — воскликнула Рози, и глаза ее загорелись при виде его, но голос был мягким. Это и нравилось Чонгуку в ней. Она всегда говорила мягким голосом. — Ты так и не поздоровался с Вероникой. Вероника, подумал Чонгук и посмотрел на другую женщину на диване. Локоны темных волос спадали до подбородка, на губах была яркая красная помада, а на глазах — серебристый блеск. Пугающе. — Приятно познакомиться, — Чонгук улыбнулся. — Мне тоже приятно познакомиться с тобой, Чонгук, — проговорила Вероника, и Чонгук увидел ее в контрасте со своей, сидящей рядом Рози — у нее были длинные светлые волосы и ярко-зеленые глаза, вишнево-розовые губы и миниатюрная фигура. — Я должна принести огромные извинения за то, что не присутствовала на свадьбе. Я слышала, что все было замечательно. Рози, ты должна показать мне фотографии. — Их много! А я просила тебя прийти. Это был такой великолепный день, не так ли, Чонгук? — спросила Рози с улыбкой, и Чонгук хмыкнул, кивнув. Рози повернулась лицом к Веронике. — Вы должны поехать с нами летом, мы собираемся на месяц в Йоркшир. Мне нравится Лондон, правда нравится… но я уже скучаю по дому, — сказала Рози, ее плечи слегка опустились. Чонгук не нашел в себе сил утешить ее. — В Лондоне хорошо. Ты работаешь, Вероника? — спросил Чонгук, и Вероника посмотрела на него. — Очень мило с твоей стороны. Так необычно слышать, что мужчины проявляют интерес к работе женщин, — усмехнулась она, хотя ее голос был сухим, почти расчетливым, иронично вспыхивающим без особого интереса. — Я профессор, преподаю английский язык, — сказала Вероника, и Чонгук кивнул. Было странно чувствовать себя настолько запуганным женщиной, которая старше его всего на несколько лет, но он чувствовал в этом необходимость. — Чонгук — адвокат, — с блеском в глазах сказала Рози. Чонгук прыснул. — Рози, я не адвокат. Я учусь на юридическом факультете. Заканчиваю в этом году, но в остальное время я работаю секретарем в юридической фирме Эдвардса Адамса, — сказал Чонгук, и Рози ласково улыбнулась. — Ну, ты станешь адвокатом. И очень хорошим, — сказала Рози, и Чонгук почувствовал, что на его лице появляется теплая улыбка. — Мой муж — адвокат, — сказала Вероника, и Чонгук посмотрел на нее. — Возможно, он мог бы тебе помочь, — в этот момент глаза Рози стали широкими, как блюдца, словно она забыла о чем-то жизненно важном. — Твой муж! Где он? — выкрикнула Рози. Было довольно мило то, как она была взволнована всем происходящим. Мысли Чонгука вернулись к мужчине, которого он видел ранее в фойе. Встреча казалась фальшивой. Как будто ее и не было. Может, действительно и не было. Просто разум Чонгука разыграл иллюзию. Это, вероятно, объясняло неопределенное свечение вокруг мужчины. — Ах, да. Я совсем забыла, — усмехнулась Вероника, и казалось почти очаровательным, насколько одновременно мужественно, молодо и чопорно она выглядела. — Тэхён, подойди сюда, пожалуйста. Он был ужасно занят в последнее время, какое-то новое дело, с которым он работал. Ты же знаешь, как трудно в последнее время получить работу, вот Тэхён и вынужден делать ее за десятерых. Чонгук сел рядом с Рози, которая смотрела на него с застенчивой улыбкой. Вероника встала. Наверное, чтобы сходить за мужем, предположил Чонгук. — Я рассказывала тебе о ней, помнишь? Мы были лучшими подругами, когда были моложе, но потом она переехала в Лондон. — Она кажется намного старше тебя, — заметил Чонгук. — Да, она старше. Не хотела бы раскрывать ее возраст, но ей не далеко до тридцати, — щебетала Рози. Самому Чонгуку было всего двадцать три, а Рози — двадцать два. Они были молоды, слишком молоды, чтобы оставаться одним в таком большом городе, едва имея работу. Чонгук изучал право в Королевском колледже Лондона, а Рози — ботанику в женском. Чонгук предлагал ей заняться чем-нибудь более полезным, например, бизнесом или даже английским, но Рози отмахнулась от него и сказала, что это мужская работа, а ее устраивает садоводство. Чонгук не стал с этим спорить. Дом сам по себе был ужасающим. Чонгук чувствовал себя в самом центре роскоши, сидя на плюшевом бархатном диване. Стены были из темного дерева, полы занимал гарнитур, шторы были плотными, а хорошо разожженный камин притягивал взгляд Чонгука. Несомненно, Вероника и ее муж Тэхён были довольно богаты. Потомственные аристократы, предположил Чонгук. Должно быть, так. — Красивый дом, не так ли? — прошептала Рози, и Чонгук хмыкнул, глядя на нее. — Лучше, чем наш скромный домик, это точно, — Чонгук посмеялся, чувствуя, как его пальцы впиваются в ладонь. Рози легко рассмеялась в знак согласия. — Прошу прощения, — раздался голос, и Чонгук поднял голову навстречу вибрации, которая послала знакомое покалывание по позвоночнику. — В последнее время я просто завален работой, — последовала усмешка, и Чонгук почувствовал, как его пальцы проехались по бедру — нервный инстинкт. Чонгук ненавидел. Ненавидел, когда не мог понять, о чем думает человек, но в этот раз все было нормально. Это было довольно притягательно, на самом деле. — Я Тэхён, — сказал он, а затем улыбнулся Рози. — А… Рози! Я помню тебя… — С вашей свадебной церемонии! О, я надеялась, что помнишь! Очень приятно познакомиться, — посмеялась Рози, и было едва ли не неловко от того, насколько радостной она была. Чонгук чувствовал необходимость вести себя тихо рядом с Тэхёном. Чувствовал необходимость произвести впечатление, выглядеть подобающе. Тэхён лишь улыбнулся Рози, которая поспешно схватила Чонгука за руку. — Это… это Чонгук. Мы поженились этим летом, — взволнованно сказала Рози. Тэхён посмотрел на Чонгука, они смотрели друг на друга несколько секунд, потом мужчина кивнул, мягко улыбаясь. — Приятно познакомиться, — сказал Тэхён, его голос был чуть ли не ласковым. — Мне тоже, — быстро ответил Чонгук, а затем внутренне проклял себя за то, что он звучал так отстраненно. — А, вы познакомились. Знаете, было бы очень здорово, если бы вы двое немного сблизились. Рози теперь переехала в Лондон, так что можете быть уверены, что я буду чаще выходить в свет, — Вероника засмеялась, а Рози порозовела щеками от смущения. — Ты меня в это не втянешь, Вероника… — Ох, Рози, я шучу. Они мужчины, они поймут. А теперь иди помоги мне с ужином, оставим мужчин поболтать, — сказала Вероника, а Рози серьезно кивнула и последовала за Вероникой. Чонгук смотрел и думал, не пытается ли Рози тоже произвести впечатление на Веронику, может быть, на подсознательном уровне. — Итак. Слышал, что ты учишься на юридическом факультете. — Да. Я собираюсь выпуститься через год. Сейчас работаю в Эдвардс Адамс, — объяснил Чонгук. Тэхён хмыкнул. Чонгук растерялся от такой реакции. — Эдвардс Адамс? Это через дорогу от моей фирмы. Чем ты занимаешься? Чонгук ненавидел, когда люди спрашивали об этом. — Я секретарь самого мистера Эдвардса, — пробормотал Чонгук, затем выждал несколько секунд молчания, полного осуждения и насмешек, прежде чем произойдет открытая вспышка супер мужского недоумения по поводу того, почему мужчина согласился на работу, предназначенную для женщин… Чонгук поднял голову. Тэхён не смеялся. Он улыбался. — Неплохо. Довольно прилично, учитывая, насколько ты молод, — сказал Тэхён, и Чонгук наконец-то слегка улыбнулся. — О… да, спасибо. Большинство находит это довольно забавным, — сказал Чонгук, обнаружив, что теребит ткань своих брюк. — Это совсем не смешно! Это самая тяжелая работа на свете! В смысле, что ты должен приносить кофе 8 раз, а потом снова, снова и снова… Чонгук разразился смехом, а затем посмотрел сквозь сощуренные глаза и увидел улыбающегося Тэхёна. — Ты не представляешь, сколько раз мистер Эдвардс просил кофе, а я давал ему только чай, или сок, или воду, или пустую чашку, — сказал Чонгук, и на этот раз Тэхён разразился смехом. — Мистер Эдвардс, хороший старик. Не выглядит старше 98 лет. Оба смеялись до тех пор, пока Чонгук не стал удерживаться за бока в надежде не расплакаться от переполнявшего его смеха. Тэхён тоже смеялся, но потом все стихло, и он посмотрел на Чонгука, улыбаясь. — Вина? — Да, пожалуйста. Оба встали, и Чонгук последовал за Тэхёном в комнату сбоку от кухни, в маленькую комнатку, где было прохладнее и полно винных бутылок. Вот как можно понять, что человек богат — у него есть маленькая комната, предназначенная для потребления алкоголя. В комнате была огромная деревянная стена с отверстиями, в которых стояли бутылки с вином. Чонгук выпустил смешок. — Заядлый любитель выпить? — А три раза в день считается таковым? — спросил Тэхён, ровно глядя на бутылку, а затем доставая ее из деревянного шкафа, в котором она стояла. Тэхён посмотрел на нее, а затем взглянул на Чонгука. — Шато Лафит? — Честно говоря, ты можешь выбрать что угодно. Я не очень разбираюсь в вине, — сказал Чонгук, а Тэхён усмехнулся. — Похоже, ты любитель рома, — Тэхён хмыкнул себе под нос, когда они вышли из комнаты и направились к столу, на котором стояли два бокала. — Я больше люблю коктейли, — сказал Чонгук, а Тэхён усмехнулся. — Это женский напиток, — сказал Тэхён, ставя бутылку на стол. — Давай я налью тебе что-нибудь, что пьют настоящие мужчины. — Если это французский напиток, то он далеко не мужской, — Чонгук съехидничал в ответ, а Тэхён рассмеялся. Тэхён налил совсем немного в бокалы, и Чонгук посмотрел на него. Увидел, что его светлые волосы густые и длинные, почти… почти маллет, если прищуриться. Очаровательно, подумал Чонгук и сдержался, чтобы не пропустить его прядь сквозь пальцы. — Вот, — внезапно сказал Тэхён, повернулся и протянул Чонгуку бокал. Чонгук был близко к нему, но, должно быть, не совсем понимал, насколько близко, потому что он потянулся, чтобы взять бокал, но ударился о грудь Тэхёна, и капли вина попали на чужую рубашку. — Ох! — сказал Чонгук, широко раскрыв глаза. Вероятнее всего, эта рубашка стоила дороже, чем он мог себе представить. — Мне так жаль… — Все в порядке… — Нет, я… я не сообразил… просто… это было так неожиданно, и… Тэхён слегка посмеялся. — Успокойся, паникер. Ничего страшного, это просто маленькое пятнышко. Подай мне салфетку, ладно? — мягко сказал Тэхён, и Чонгук почувствовал, как внутри него что-то зашевелилось от его спокойствия. Чонгук кивнул на его слова, потянулся за салфеткой на столе, а потом повернулся обратно, чтобы посмотреть на Тэхёна. Чонгук заколебался на долю секунды, но все же протянул руку вперед и прижал салфетку к груди Тэхёна. — Прости, — сказал Чонгук. Тэхён, немного растерянный поступком Чонгука, позволил его рукам оставаться там. — Не беспокойся об этом. Чонгук продолжал слегка промакивать салфеткой пятно от красного вина, просочившееся в рубашку. Он сглотнул и только потом осознал, как близко они находятся. Подняв голову — позже он поймет, что это было довольно глупое решение, но в тот момент ему это так не казалось — он увидел, как Тэхён смотрит на него своими глубокими карими глазами. Чонгук почувствовал, как в горле собрался ком, и, черт возьми, он же адвокат. Он не должен был так застыть, не должен был теряться в словах, теряться в мыслях. Глаза Тэхёна не сдвинулись ни на дюйм, продолжая сверлить теплые карие глаза Чонгука, пока тот не надавил слишком сильно на салфетку, которую прижимал к груди Тэхёна. Тот выдохнул, а затем положил свою руку поверх руки Чонгука. — Ты в порядке? — Да, — сказал Чонгук, убирая руку. — Я в полном порядке. Почему ты… ты спрашиваешь, в порядке ли я… А ты… с тобой все хорошо? — Чонгук заикался, а Тэхён забавлялся, выглядел довольным. Он молчал, что было убийственно, и Тэхён знал это. Конечно он знал. Иначе он бы заговорил. Но нет, он промолчал и позволил Чонгуку зарыться в яму, в которую тот сам себя загнал. — Я имею в виду твою рубашку. Твоя рубашка в порядке? — добавил Чонгук, и боже, как ужасны были мысли и как ужасно было то, что чувствовал Чонгук, что позволяло выдать их не думая. Совершенно ужасно. Тэхён, должно быть, увидел перемену эмоций на лице Чонгука, потому что начал смеяться. — Да, моя рубашка выглядит вполне себе нормально. Чонгук почувствовал, что его щеки стали еще краснее, вероятно, в тон пятну на рубашке Тэхёна. Он схватил бокал с вином и поднес его к губам, позволяя мягкому вкусу скользить по языку, пока не почувствовал руку на своей талии и почти… почти… не выплюнул его. — Ты никогда раньше не пил вино? — спросил Тэхён, с восхищением наблюдая, как Чонгук поглощает вино, словно стакан лимонада в летний день. — Конечно я пил вино раньше, — сказал Чонгук, опуская бокал, оскорбленный вопросом. — Но мне все еще 23 года. Я пью вино так же регулярно, как вы пьете колу. — А ты пьешь ее много, я так понимаю, — сказал Тэхён, а затем вздохнул. — Может, мы только познакомились, но я могу сказать, что ты ничего не знаешь об изысканности. — О, а ты знаешь? — поддразнил Чонгук, и Тэхён слегка ухмыльнулся, наклонившись, чтобы, думается Чонгуку, говорить тише. — Вы видели мой дом, господин Чон? Чонгук посмотрел на него и увидел, что черты его лица такие четкие, резкие, челюсть покатая, нос высокий, скулы острые, а брови темные. Если бы Чонгук выпил еще бокал-другой вина, он бы, наверное, подумал, что Тэхён выглядит просто идеально. Но сейчас он точно так не думал, молча глядя на него. Нет, определенно нет. — Ну и аристократ же ты, а? — прошептал Чонгук, а затем почувствовал, как чужой ботинок коснулся его, и понял, насколько близко они стояли, что носы их ботинок соприкасались. Практически голова к голове. Это было почти пугающе притягательно. — Я вполне могу быть им, — ответил Тэхён, и Чонгук проследил, как тот отступил на шаг назад, и съедающее пространство вокруг Чонгука, не заполненное Тэхёном, раздражало. Чонгук не знал почему. — У тебя, наверное, есть лодка. — Мы называем их яхтами. — У тебя, наверное, есть яхта. — Две, вообще-то. — У тебя две яхты? — Ну, еще один парусник, — сказал Тэхён. Чонгук следит, как он наливает вино в свой бокал, а затем смотрит на Чонгука и кивает в его сторону. — Мы должны как-нибудь покататься на яхте. — Вижу, уже строите совместные планы, — вкрадчивый голос прервал буйное воображение Чонгука, который представлял себе, как они с Тэхёном плывут вместе на яхте. Чонгук посмотрел и увидел Веронику, а рядом с ней стояла Рози, обе держали в руках подносы с едой, которые они поставили на деревянный стол сбоку. Тэхён усмехнулся. — Я решил взять Чонгука под свое крыло и научить его кое-чему, что касается шишек общества. В конце концов, он будет работать среди адвокатов. Чонгук моргнул, слишком сосредоточившись на том, как звучит его имя на языке Тэхёна. Оно звучало прекрасно. В жизни есть всего несколько прекрасных вещей. Звездные ночи, «Love Me Tender» Элвиса и то, как Тэхён произнес имя Чонгука. А также Рози в день их свадьбы. — Прекрасно, — Рози щебетала, широко улыбаясь. — Вы двое могли бы стать друзьями! Как мы, — сказала Рози, приходя в восторг от своей идеи. — У Тэхёна нет друзей, Рози. Он слишком занят работой. Не так ли, милый? — спросила Вероника, подойдя к нему, цокая каблуками по деревянному полу. Тэхён положил руки ей на талию. — Обожаешь поднимать эту тему, да? — сказал Тэхён и нежно поцеловал ее в щеку. Затем он посмотрел на Чонгука и Рози, а Вероника положила руку на грудь Тэхёна, ухмыляясь и чем-то напоминая Чонгуку своего мужа. Их сходство было почти завораживающим, дезориентирующим. Завораживало то, как они дополняли друг друга, а дезориентировало то, как Тэхён целовал ее. Чонгуку показалось, что это выглядит немного странно. Хотя, возможно, это показалось только ему. — Ох, ты пролил вино на рубашку! Не мог бы ты быть более собранным на одну ночь, у нас все-таки гости, — Вероника сказала это таким напыщенным голосом, что Чонгук понял, что она из высшего общества. — Это был не я, дорогая, — сказал Тэхён, а затем посмотрел на Чонгука и мягко улыбнулся. — Чонгук пролил его на меня. — Мне жаль. Это… это было неожиданно, — сказал Чонгук, и Рози ласково засмеялась. — Что ж, тогда я не могу ругаться, пока не узнаю тебя достаточно хорошо, — сказала Вероника, а Тэхён пустил смешок. — Я отругаю его за тебя. Ты не возражаешь, Чонгук? — спросил Тэхён, приподняв уголок губ. Чонгук сделал паузу. Что это вообще должно было значить? Так что он просто рассмеялся, уверенный, что это прозвучало так же натянуто, как и ощущалось. — Наверное, нам нужно поужинать, пока не стало слишком поздно. Завтра у нас обоих занятия, — Рози сказала, а Вероника подтвердила. — Молодость — это так прекрасно. Вспоминаю свои годы. Я скучаю по этому, а ты? — сказала Вероника, расставляя ужин на столе. Она всегда говорила так прямо и надменно, что Чонгук не мог понять, когда она язвит, а когда нет. — Нет. Видимо, сейчас, когда тебе 23, ты пьешь колу, — сказал Тэхён, и Чонгук беззаботно рассмеялся. Должно быть, звук застал Тэхёна врасплох, потому что он повернул голову в сторону Чонгука и улыбнулся. Чонгук посмотрел на него и тут же отвернулся, сам не зная почему. Но он отвернулся. И Тэхён тоже. Так продолжалось до конца ночи. Оба смотрели друг на друга, а потом отводили глаза. Ужин прошел спокойно. Жены говорили неизвестно о чем, а Тэхён и Чонгук время от времени вставляли в разговор свои реплики. Странно было наблюдать, но Вероника почти излучала ту твердость духа, которую Чонгук не часто встречал в женщинах. Возможно, это объясняло молчаливость Тэхёна и отсутствие ее, когда он был с Чонгуком. — Здесь так здорово, Вероника. Спасибо тебе. Я так скучала по тебе, когда ты уехала в Лондон, — Рози говорила быстро, ее пальцы дрожали. Контраст между ней и Вероникой был более чем очевиден. Вероника всегда была собранной, уверенной в себе, с сильным характером, явно высокоинтеллектуальной, и, казалось, не искала одобрения Тэхёна каждую секунду. В то время как Рози была полной противоположностью. Чонгук задается вопросом, станет ли Рози такой же после еще нескольких лет брака. — Не волнуйся об этом, Рози. Вы живете недалеко отсюда, да? Приезжайте, когда захотите. Надеюсь, мы будем встречаться чаще, — сказала Вероника, искренне улыбаясь. — Да, пожалуйста. Все эти юристы и доктора надоедают уже после пары званых обедов. Можно же столько всего обсудить, когда проводишь дни, только уставившись на груды бумаги и костей, — сказал Тэхён, а Чонгук начал смеяться. Смех почти сразу же прекратился, когда он поймал взгляд Вероники на себе. Она смотрела на него несколько секунд, а затем улыбнулась. — Похоже, вы с Тэхёном хорошо ладите. Проводи время рядом с ним. Я не хочу, чтобы он стал скучным, — сказала Вероника, а Тэхён усмехнулся. — Ты говоришь как мать, Рони. Но я не против, — сказал Тэхен, а Чонгук только посмотрел на него и кивнул. Они встали и направились к двери, прощание затянулось, так как Вероника и Рози продолжали говорить о том, чего не успели сказать за столом. Утомляет то, как много им приходится говорить. Чонгук хотел бы, чтобы они приберегли часть этих тем для их следующей встречи. — Итак, — сказал Тэхён, глядя на Чонгука, — я буду чаще видеться с тобой? — спросил Тэхён, но он уже был уверен в ответе. Это был, скорее, риторический вопрос. — Если захочешь, — ответил Чонгук, Тэхён усмехнулся. — Это не ответ. Так говорят люди, когда не хотят. Правда, Чонгук, я не мог не заметить, как ты иногда нервничал, — сказал Тэхён, кладя свою руку на руку Чонгука. — Расслабься. Займись йогой, может быть. Это помогает индийцам. Чонгук почувствовал, как по его лицу разлилось тепло, когда Тэхён дотронулся до него, а по позвоночнику пробежало какое-то электричество. Он не знал, почему, что или как. Он знал только, что ему бы понравилось, если бы Тэхён прикоснулся к нему еще раз. — Йога, точно, — Чонгук усмехнулся, а затем посмотрел на Тэхёна. Он колебался несколько секунд, а затем кивнул. — Да. — Да? — Ты будешь видеть меня чаще, — сказал Чонгук, а затем почувствовал, что начинает робеть, когда ухмылка Тэхёна расширилась. — Если ты хочешь. — Хочу, — сказал Тэхён, и Чонгук улыбнулся. Позже Чонгук шел по улице от дома Тэхёна до своего собственного, шел рядом с Рози, которая жаловалась на холод. Чонгук почти не слушал. Улыбка Тэхёна все не выходила у него из головы. — Они тебе понравились? — спросила Рози, когда они добрались до их скромного дома, снимая пальто. Чонгук тоже снял свое, повесил его на вешалку и прошел по половицам на кухню. — Да-да. Вероника кажется милой. Довольно умная, очаровательная, — сказал Чонгук, и Рози подошла к нему. — А что насчет Тэхёна? — спросила она, и Чонгук почувствовал, как при его имени у него сжалось нутро, он достал кувшин с водой и налил себе стакан. — Он… он хороший. Довольно забавный, не знаю, почему ты сказала мне, что муж Вероники скучный, — сказал Чонгук. — Так мне сказала Вероника! Но он кажется милым и очень красивым, — Рози хмыкнула. Чонгук улыбнулся про себя. Очень красивый. — Я собираюсь переодеться, — сказала Рози, наклоняясь, чтобы поцеловать Чонгука в щеку. — Ложись спать поскорее, не засиживайся больше за чтением. — А ты не жди меня, ложись без меня. — Ты иногда бываешь вредным, — Рози надулась, Чонгук посмотрел на нее, а потом почувствовал, как напряглись его плечи, и тут же их расслабил. Не знал, почему они так напряглись. Он наклонился. — Люблю тебя, — прошептал Чонгук и нежно поцеловал ее. Она улыбнулась, поцеловала его в ответ, затем отстранилась. — Я тоже тебя люблю, — Чонгук улыбнулся и увидел, как она развернулась и стала уходить, слегка припрыгивая на месте, ее волосы при этом подпрыгивали тоже. И когда Чонгук смотрел ей вслед, то он почувствовал, что его сознание затуманивается. Он не мог перестать думать о Тэхёне.