Три попытки самоубийства Энид

После того, как летние каникулы закончились, все ученики возвратились в Невермор. Абсолютно ничего нового не происходило. Всё было как обычно: уроки, прогулки, школьное посещение достопримечательностей города. Наконец-то школе перестало что-либо угрожать, и ученики могли нормально заниматься своим образованием. Уэнсдей и Энид так и остались соседками. Они стали намного ближе после битвы с Хайдом. Конечно, Уэнсдей отрицала то, что она начинает привязываться к подруге. Но одно ей не давало покоя. Энид будто перестала выделять каждой частичкой своего тела счастье и беззаботность. Она довольно сильно закрылась от окружающих. После уроков Энид либо возвращалась в комнату, либо пропадала до вечера. Это стало напрягать Уэнсдей. Она совершенно не понимала, что происходит с Синклер. Если раньше Уэнсдей не могла заткнуть Энид, то теперь она не могла вывести её на разговор. Когда Энид вернулась в комнату, Уэнсдей наблюдала за ней. Но светловолосая совершенно ничего не делала. Она просто лежала на кровати и молчала. От неё будто шла напряжённая энергетика, что совсем не свойственно Энид. Сначала Уэнсдей подумала, что Энид расстроена из-за учёбы, но она видела оценки Энид. У Синклер очень хорошая успеваемость. Но что тогда могло расстроить её так сильно? Немного подумав, Уэнсдей предположила, что дело в друзьях оборотня. Но, поговорив с ними, Уэнсдей узнала, что Энид сама решила прервать общение с ними. Это окончательно поставило Уэнсдей в тупик. Терпение Уэнсдей лопнуло, поэтому она решила самолично разобраться в ситуации. После уроков, которые Энид пропустила, Уэнсдей направилась в их общую комнату. Обычно Энид просто отказывалась говорить или отвечала односложно. Но сейчас Уэнсдей была решительно настроена на нормальный диалог. Когда дверь комнаты хлопнула, Энид безэмоционально посмотрела на Уэнсдей и отвернулась обратно к стенке. Уэнсдей пыталась более-менее нормально начать разговор, но Энид будто и не слушала. Тогда Уэнсдей решила перейти «границу» их комнаты и присела на край кровати, на которой лежала Энид. — Энид, — строго начала Уэнсдей, — Что с тобой происходит? — уже более мягким голосом спросила Аддамс. — Ничего, всё в порядке, — Энид даже не повернулась к подруге. — Не волнуйся. Уэнсдей несколько секунд молчала, обдумывая, что сказать Энид. Но в какой-то момент она замечает порезы на запястье оборотня. Сначала она не поняла, что это. Ведь сейчас Энид предпочитала носить одежду с длинными рукавами. Уэнсдей даже не обратила внимание на резкое изменение стиля одежды соседки. Уэнсдей неотрывно смотрела на незажившие порезы на руке. Это удивляло её. А такое случалось очень редко. Почти ничего не могло вызвать эмоций у Уэнсдей, но сейчас она была заинтересованной и даже… взволнованной? — Энид, ты почти не ешь, не говоришь, не видишься с друзьями, даже со своим парнем, — про порезы на руках Уэнсдей решила промолчать. — Ты думаешь, что это непримечательно? Думаешь, что я этого не замечаю? Энид закрыла глаза, представляя, что она сейчас не здесь. Она понимала, что Уэнсдей ждёт ответа. — Просто… Просто, на каникулах кое-что произошло. — Энид хотела продолжить, но не смогла. — Не важно, не бери в голову. И такой пустой разговор был постоянно. Энид отказывалась говорить причины её изменения. Поэтому Уэнсдей намеривалась начать своё собственное расследование. Она стала собирать всю информацию, все моменты и действия, которые исходили от Энид. Уэнсдей пыталась вспомнить хоть какие-то моменты, которые могли сигнализировать о состоянии Синклер. Но всё, что знала Аддамс, что у Энид за каникулы до конца испортились отношения с родителями. Её мама хотела, чтобы дочь обратилась, добиваясь этого любыми способами. Уэнсдей думала, что кроме криков и оскорблений в сторону Энид ничего не будет. Но только сейчас она сопоставила все факты. Раньше Энид могла свободно и без стыда переодеваться при Уэнсдей. Сейчас же она закутывалась в большое количество кофт и одевалась строго в другой комнате. Но один раз Уэнсдей заметила большие и глубокие ссадины на спине у светловолосой. Они привлекли её внимание, но спрашивать об этом Аддамс не стала. Только сейчас поняв, что что-то не так, Уэнсдей стала более тщательно наблюдать за Энид. Со временем отсутствий Энид стало меньше. Поэтому Уэнсдей подумала, что, скорее всего, это был всплеск гормонов. Как-никак Энид была подростком, тем более очень эмоциональным. Энид валится на пол от сильного удара, чуть отдышавшись, она приподнимается на колени, но резко удар ногой по животу заставляет Энид жалостно вскрикнуть. Боль разливается по всему телу, а маленькая струйка крови стекает по виску. Поднимая голову, она видит разочарованную мать и отца, который бессильно смотрит на неё. — Ты знаешь, что это будет продолжаться до тех пор, пока ты не обратишься, — немного безумно сказала мать Энид. — Ты должна разозлиться. Энид почти не слышала слов. Она думала лишь о том, как быстрее вернуться в школу, вернуться к Уэнсдей, чтобы забыть об этом кошмаре. Синклер плачет почти каждую ночь, надеясь, что Аддамс её не слышит. Но это было не так.