Рубины и розы

      Этот день настал. По одну сторону ущелья расположился лагерь короля Артура с сотнями воинов, готовых отдать жизнь за короля и Камелот. По другую же стояли саксы во главе с Мордредом и Морганой, также готовых отстоять обретённую плодородную и теплую землю.       Последнюю неделю ливень шёл каждый день, от переизбытка влажности было сложно дышать, и такая ужасная погода совершенно не располагала к сражениям.       Но совсем скоро всё должно было разрешиться. — Гвейн, ты поедешь к саксонцам и сопроводишь их для переговоров, — сказал Артура, наблюдая за утренними сумерками. — Возьмёшь с собой Мерлина как помощника. — Да, сир. — И ещё внимательно осмотри их лагерь: сколько воинов и оружия у них есть. Нужно уточнить наши шансы, — король не терял надежды победить.       Рыцарь кивнул Артуру и начал собираться в путь.

***

      Моргана практически не спала и ранним утром покинула палатку, оставляя Мордреда одного досматривать, вероятно, хорошие сны, потому что он периодически улыбался, когда она наблюдала за ним. Ведьма укуталась в теплую шерстяную шаль и села на один из стульев, стоявших возле их палатки. Лагерь медленно просыпался: саксы таскали дрова, чтобы согреться, готовили баланду в котлах, ожидая всеобщего пробуждения. — Как ты себя чувствуешь? — Мордред отвлёк её от волнительной слежки за воинами и нежно погладил по волосам. — Ты плохо спишь. — Знаю, — она подняла на него взгляд. — Я тебя разбудила? — Немного, — вздохнул он, умываясь дождевыми каплями от мороси, срывающейся с неба. — Тебе нужно высыпаться. — Высплюсь, когда умру, — сьязвила Моргана, пытаясь сбросить морок переживаний. — Очень смешно, — нарочито строго ответил друид. — Всадники, милорд! — крикнул Альфред, обращаясь к Мордреду. — Прибыли посланники из Камелота. — Проси, — приказал он.       Из-за ужасной погоды они вместе со своими лошадьми были перепачканы грязью и немного промокли. Сэр Гвейн с опаской оглядывался по сторонам, пытаясь прикинуть силы саксов, чтобы доложить своему королю, а Мерлин с ужасным беспокойством смотрел в упор на Мордреда и Моргану, к которым их вёл саксонец. — Здравствуй, Ливарх, — сказал Гвейн, глядя на бывшего приятеля. — Мордред, — поправил его друид, одаривая прибывших посланников холодным взглядом. — Король Артур приглашает вас обоих в свой лагерь, — четко проговорил рыцарь. — Чтобы убить? — усмехнулась Моргана, вставая со стула и всё больше кутаясь в шаль. — Нет, — ровно ответил он. — Пока что нет, и я надеюсь, что войны не будет. При переговорах король Артур просил заверить, что вашим жизням ничего не угрожает. — Какая прелесть. Мой брат играет в благородство. — Моргана, король Артур действительно благородный человек и твои издёвки сейчас неуместны, — строго сказал рыцарь. — Попрошу тебя обращаться к моей жене с должным уважением, сэр Гвейн, — спокойно проговорил Мордред. — Мы прибудем в лагерь Артура для подписания мирного договора. — Мне приказано сопроводить вас. — Хорошо, — кивнул друид и обратил свой взгляд на стоявшего поодаль Мерлина. — Если это ловушка, то ты прекрасно знаешь, что все мы окажемся мёртвыми, Эмрис, — вещал он. — Это не ловушка. Я понимаю, чем может обернуться война, — волнительно ответил Мерлин.       Гвейн кивнул и слегка улыбнулся, пытаясь сбросить напряжение и вернулся к Мерлину, одаривая его своей наигранной улыбкой. Слуга лишь тяжело вздохнул, мечтая о благополучном окончании этого кошмара.       Мордред приказал саксонцу подать посланцам завтрак, демонстрируя вежливость и свои мирные намерения. Сам он от приёма пищи отказался, но пытался заставить Моргану немного поесть. Они сидели в своей палатке, укрытой шкурами и согревались у очага. Долго находиться на улице было невыносимо, несмотря на летнее время года, промозглость и холодный ветер создавали впечатление середины весны. — Тебе нужно поесть, — вновь повторил друид, наблюдая как Моргана ковырялась в своей тарелке. — Я не могу, — она отложила нож. — Тебе необходимо силы, Моргана, — он сел к ней поближе, взял её нож и проткнул им кусочек курицы. — Пожалуйста. — Хорошо, — устало вздохнула она, принимая его уговоры и забрала нож.       Друид немного улыбнулся, наблюдая как она исполняла его просьбу. Он гладил её по волосам слегка их касаясь и любовался её красотой. Моргана съела совсем немного, с нескрываемой тревогой посмотрела на Мордреда и прижалась к нему, в глубине души желая спрятаться в его объятиях от всего происходящего. — Мне страшно, — тихо сказала она, чувствуя как он крепко обхватил её за поясницу. — Чего ты именно боишься? — ласково спросил он. — У Артура нет выбора, кроме мира, если он, конечно, не хочет поскорее расстаться с жизнью. — Я переживаю за тебя. Ты не бессмертен, а я не в состоянии защитить тебя должным образом. — Ты забываешь, что я друид. — Я не забываю… — Никто не знает о твоём положении, и это практически незаметно. Они не станут убивать меня, потому что помнят о твоём могуществе, — уверенно сказал Мордред. — По крайней мере на обычных переговорах.       Моргана тяжело выдохнула и немного высвободилась из объятий, чтобы посмотреть ему в глаза. Даже в слабо освещенной палатке они были ярко голубыми. Он смотрел на неё с нежностью и любовью, как никто никогда не смотрел на неё. Моргана была зачарованна его взглядом, кристальной чистотой его глаз. Она нежно провела рукой по его щеке, чувствуя как щетинки щекотали её кожу, а затем аккуратно закрыла ему глаза, всё ещё продолжая гладить его по лицу. Она коряво улыбнулась от любви, смешанной со страхом и волнением, и робкими движениями начала расцеловывать всё его лицо: лоб, брови, веки, нос, щеки, а на губах она остановилась, и друид открыл глаза. — Я люблю тебя, — мягко сказала Моргана, не отрывая от него взгляда. — Я тебя тоже, — он ласково улыбнулся. — Доверься мне, и сегодня вечером мы уже будем пировать в честь мира.       Заглушая мандраж любовью и надеждой, они вышли из палатки и направились вместе с сэром Гвейном, Мерлином и десятком саксонцев к противоположной стороне Камланна, где их уже ждал король Артур.       Небо было тёмно-серым и не сулило ничего, кроме очередного холодного дождя, который ещё больше размоет дороги и окатит грязью. Моргана отчаянно искала голубой просвет среди туч, и не найдя его, стала с тревогой оглядываться по сторонам, узнавая пейзажи собственного кошмара. Она зажмурилась, чтобы отогнать наваждение и страх.       Они проехали около трёх миль, и, наконец, прибыли к лагерю Артура. Мордред помог жене спешиться с лошади, взяв её за талию и аккуратно спустив на землю. Все они утопали в грязи по щиколотку. — Всё решится миром, — прошептал он Моргане.       Она судорожно кивнула, и они направились к шатру для переговоров вслед за Гвейном и Мерлином. Рыцарь поклонился Артуру и доложил ему сведения о саксонском войске, убеждая короля в нецелесообразности сражения. Артур лишь тяжело выдохнул и прошёл вперёд, навстречу сестре и зятю, чтобы поприветствовать их. — Добро пожаловать, — сквозь зубы сказал король, рассматривая бывшего рыцаря и Моргану. — Здравствуй, Артур, — ответила она. — Мы действительно пришли с миром. — Ты обещаешь отречься от прав на Камелот, несмотря на свои семилетние попытки захватить мои земли? — Да, — решительно проговорила она, глядя брату прямо в глаза. — Пора положить конец этой бесконечной войне, — сказал друид. — Предлагаю нам обсудить это наедине, Мордред, ведь ты командуешь саксонской армией. — Как тебе будет угодно.       Король жестом пригласил сестру к шатру, и она с беспокойством села на предложенный деревянный стул. Гвиневра одарила её печальным взглядом, смешанным с надеждой и предложила вино, но Моргана лишь махнула рукой, оглядываясь на Мордреда и Артура.       Они отошли от шатра в сторону, шагая по грязи, смешанной с песком и мелкими камнями. Небо всё ещё оставалось пасмурным, и теперь немного моросил холодный дождь.       За ними все наблюдали. Гвиневра терпеливо ждала, когда это всё будет кончено действительным подписанием мирного договора. Ее взгляд метался от Артура к камелотским рыцарям, стоящим на готове и ожидающим любого приказа, от саксонцев, абсолютно так же готовых сражаться, к золовке, чьи руки сжимали перила деревянного стула, неустанно борясь с волнениями. Моргана готова была в любой момент применить свою магию против камелотцев лишь бы спасти жизнь любимого мужа. Лишь Мерлин не смотрел на двух королей, его глаза сверлили серое небо, будто бы он мог найти там успокоение и надежду на мир и жизнь.       Но всё, что они могли сделать сейчас — наблюдать и ждать достойного решения. — Я должен казнить тебя за предательство, шпионаж и магические способности, — строго сказал Артур, без страха глядя на Мордреда. — По законам Камелота — возможно, — спокойно ответил друид. — Ты лжец, — с презрением и злостью выплюнул король и, не сдержавшись эмоций, вытащил меч из ножен и направил острый клинок в шею Мордреда.       Моргана испугалась и поднялась с кресла, саксонцы достали обнажили мечи, готовясь к битве, но друид рукой приказал им остановиться, не отрывая холодного взгляда от короля. — Имеет ли это теперь какой-то смысл? — усмехнулся Мордред, будучи уверенным, что Артур не сможет его убить. — Если начнём сражаться, мы все погибнем. — Я хорошо знаю свою сестру, и учитывая то, как ты умеешь лгать, я уверен, что этот мирный договор — ловушка, — сказал Артур, не опуская меча. — Если бы мое предложение было ловушкой, ты бы уже кормил стервятников, Артур. — Моргана жаждет моей смерти. Думаешь, я легко поверю в её отречение? — Моргана сделает то, что я ей скажу.       Артур нахмурился, пристально всматриваясь в глаза Мордреда, желая найти подвох, искру лжи, волнения или страха. Он пытался разглядеть любую эмоцию, но не находил ничего, лишь жуткий лёд. — Ты смог подчинить себе Моргану? — Артур коряво ухмыльнулся, медленно опустил меч и вложил его обратно в ножны. — Ради власти? — А кто же не желает власти? — Мордред вздохнул, мимолётно оглядываясь на шатёр с наблюдателями. — Я хочу править королевством саксов так же, как и ты Камелотом. — Ты не имеешь прав. — С каких пор наследство стало более почётным, чем захват? Ты мог сам завоевать королевство Саррума, но довольствуешься отцовской землёй. — Я не нападаю на союзников. — Зато желаешь убить сестру, пришедшую к тебе с миром. Это благородство? Благородное убийство? — Ты убил Саррума? — Да, — с удовольствием сказал друид. — Он заслуживал худшей участи. — У меня нет выбора, кроме как убить тебя, — строго проговорил Артур, не желая мириться с происходящим. — Тогда у меня тоже, — Мордред повернулся к шатру и внимательно посмотрел на Гвиневру. — А свою жену ты оставишь жить, расхлебывая дальнейшие распри? Взамен спокойной жизни подаришь никудышную смерть своим бравым рыцарям? — он вернул свой взгляд Артуру. — Мы убьём друг друга в Камланне, уничтожим две великие армии и всё станет прахом и бессмыслицей. Разве провидица не предупреждала тебя об этом? — Это была магическая уловка. — Разве Гвейн не доложил тебе о моём войске? — Наши силы действительно равны, — с натяжкой и недовольством сказал Артур, оглядываясь на свою жену и друзей, терпеливо ожидающих его решения. — Соглашайся на мир, Артур. Subscribere foedus pacis et vives, {лат. Заключи мир, чтобы жить.} — протянул друид, проследив за его взглядом.       Артур плохо знал латынь, но понял общую суть сказанного, и услышав звучание этого благородного языка из уст Мордреда, с нескрываемым удивлением посмотрел на него, словно открыл что-то новое. Король Камелота неохотно, с тревогой внутри себя, признавал, что шансов победить при нынешних обстоятельствах у него действительно нет. Мордред знал абсолютно все их планы, уязвимые места, составы войск и все расположения. Его армия была столь многочисленной, как и армия Камелота, и если ещё учесть магию, которой они владели, то было бы откровенной глупостью решиться на войну при таком раскладе, отчего Артур громко выдохнул, вновь поворачиваясь к Гвиневре, пытаясь поймать её далёкий взгляд, и с тяжестью в груди сказал: — Я принимаю твоё предложение о мирном договоре. — Замечательно, — слегка улыбнулся друид, чувствуя внутри себя ликование и бесконечную радость от такого исхода. — Теперь нужно утвердить условия, — строго сказал король Камелота и двинулся обратно к шатру.       Мордред последовал за ним, желая поскорее всё это закончить и увести Моргану обратно в Аматский замок. Артур прошел сквозь рыцарей и жену в свою палатку не говоря ни слова. Ему нужно было мгновение, чтобы успокоиться и открыто принять собственное решение и согласие на мирный договор. Друид не чувствовал подпольной игры или обмана, глядя на эмоциональное поведение Артура, которое ввело всех в ступор. Мордред медленно подошёл к Моргане и положил руку ей на плечо. Она тут же повернулась и обеспокоенно на него посмотрела, ожидая, как и все присутствующие, ответа. — Мы подпишем мирный договор, — коротко объявил друид, разрешая все переживания и терзания витающие в воздухе.