Мисс Поттер

      Гарри       Уроки в этом году – это что-то с чем-то! И я не в плохом смысле слова, наоборот. Особенно дополнительные, нами перед школой выбранные. У меня УЗМС и Прорицание, у нее – УЗМС и Руны. Пересекаемся мы на уроках Хагирида, а потом делимся записями по Рунам и Прорицанию. Но прорицание и Руны, как и основные, просто уроки. А вот уроки Хагрида меня, как и Герми, поразили. Это не банальное нахождение в классе, чтение книги и записи в свитки. Тут непосредственный контакт с каждым живым существом, как зрительный, так и прямой, касания и кормление, и даже полет.       Было это на уроке с Гиппгрифом. Первым делом Хагрид провел ликбез. Рассказал все о Гиппогрифе, о том, что он гордый, хищный и если почувствует негатив или угрозу по отношению к себе, опасный. Когтями и клювом может растерзать добычу. Поэтому первым делом нужно поклониться и дождаться поклона в ответ. Поклонится – он ваш. Нет, медленно отступай назад, смотря ему в глаза. Побежишь – тебе не жить.       Перед тем как сесть ему на спину и вообще коснуться морды, мы с Герми и Рон с Невиллом по очереди существу поклонились. И только тогда, когда от Клювокрыла, так зовут создание, получили поклон в ответ, смогли на нем полетать. Первой полетела я, потом Рон, следом Герми и напоследок Невилл. Более никто не решился оседлать Гиппогрифа, хотя я видела, как горели глаза у Паркинсон, Малфой, даже Дафни хотела, но воздержалась. А я улыбнулась и решила устроить как-нибудь совместный полет. Потом, когда это забудется и сотрется из ее памяти.       В остальном уроки, как уроки. Даже у Люпина. Он толковый профессор, предмет свой знает, дает так, как надо. Только выглядит он болезненно. Видимо, как и говорил в поезде, состояние здоровья во многом его ограничивает. Выглядит профессор не важно, а в некоторые дни особенно паршиво. Иногда мне кажется, что у него в кармане дементор припрятан, который подавляет все положительные и светлые эмоции, чувства, оставляя боль, тоску и печаль. А иногда вижу печальный взгляд, направленный на профессора Снейпа.       Скорее всего, он, как и Сириус, видя профессора, вспоминает о прошлом, обо всех пакостях и гадостях, совершенных по отношению к Снейпу. И по взгляду видно, как он сожалеет, раскаивается, а профессор игнорирует. Как и Сириуса. Ему плевать, он выше этого. Да и прошлого не изменишь. Хотя на его месте я бы вызвала обоих на дуэль и укатала в хлам. Но я не он, а он не я.       - Гарри – трясет меня за плечо Родж, – Гарри! – Уже настойчивее, а я, отвлекаясь от мыслей о профессоре, спрашиваю, что ему надо. Капитан показал на слизеринский стол и напоминает о том, что у нас скоро игра. Говорю, что помню и думаю над стратегией. Родж был доволен, отставил меня и дальше в мыслях. Мысль о профессорах меня отпустила. Думала, как быть с дементорами и их повышенным к команде вниманием. То, что они не приблизятся к нам, не факт. Все может быть. А лунная защита без подпитки и обновления не поможет. Она есть только у меня и на всю команду не растянется.       Я думала над тем, чтобы на время снабдить ей всю команду, но мне придется раскрыться. Не хочу светить перед всем факультетом своей ведьминской магией. А без их участия защита не наведется. Вот и думаю, как быть. Моей защиты на всех не хватит, она личная, настроенная на меня одну. А без нее команда может оказаться под воздействием дементоров. Спрошу совет у декана, может он что подскажет. Расскажу ему о способностях ведьм, посмотрю на реакцию, а потом как пойдет. Кивнув своим мыслям, сказав подруге меня не терять, шла к декану. Была у кабинета Чар, как стала невольным слушателем разговора:       - … меня не волнует Люпин! – шипел на профессора Люпина профессор Снейп, держа того на расстоянии вытянутой руки, продолжая: – Говори что угодно, извиняйся и умоляй. Мне плевать как на слова, так и на тебя! – Злость и яд, ненависть и презрение - все это так и сочилось из уст профессора. Люпин не подходил ближе, стоял, как и прежде на том самом месте, опустив голову и ссутулив плечи и спину. Но взгляд был по прежнему направлен на профессора, как и слова, и просьбы простить, не прекращали слетать с губ:       - Северус, прошу, поверь мне! Я этого не делал! Я бы никогда не поступил так с тобой! С на… – но профессор не договорил, что именно он никогда, потому что профессор Снейп сказал:       - Нет никаких нас, Люпин! Не было и никогда не будет! – со злостью шипит Снейп, заканчивая разговор, уходя прочь, шелестя рукавами мантии. А я замерла в шоке. Вот так поворот! Мама, роди меня обратно! Я-то думала у них вражда, как с Сириусом, на почве прошлых обид и неприязни. А тут любовные интриги. Наши с Даф отношения и рядом не стояли. Вау просто!       - Гортензия, - слышу тихий голос профессора. – Подслушивать нехорошо, – педагогическим тоном говорит Люпин. Я виновато выхожу из-за угла, говоря, что шла к декану, а на пути они и их скандал, крики шепотом и шипение. Профессор пригласил пройтись, проводить меня до декана, а по пути говорил: – То, что ты услышала, попрошу держать в тайне.       - Я не трепло, профессор. Ваши отношения – это ваши отношения. Были ли они продолжаются или уже в прошлом, не мое дело. Не лезу в чужую душу, сердце и тесный мирок на двоих. Если только попросят.       - Спасибо, - говорит профессор, рассказывая: – У нас были теплые и нежные отношения, а впереди только совместное будущее. Но нас с профессором разделил несчастный роковой случай. Он поверил, а я не смог убедить его в обратном, как и в своей невиновности произошедшего.       - Кто-то позвал его на свидание от вашего имени? – Он кивнул, а я продолжила предположение: – Ясное дело, вы не пришли. А с профессором что-то случилось? И теперь он винит во всем вас?       - Все так, Гортензия, все так, – говорит профессор, а мы уже у кабинета декана. – Попрошу тебя еще об одном одолжении. – Слушала его внимательно, – береги свою любовь, ту, кто живет в сердце. – Только хотела спросить, с чего он решил и почему сказал «ту», а не «того», как профессор улыбнулся и ушел, а двери кабинета декана открылись. Декан спросил, что меня к нему привело.       Когда назвала причину визита, получила полный шока и недоумения взгляд. Оказалось, гоблины во все времена почитали ведьм. Как до примирения кланов Ночного и Дневного, так и после. Все потому, что ведьмы – это последователи изначальных стихий и природы, девы, почитающие и приклоняющиеся своему покровителю. Как и гоблины. Они дети гор и руды. Им покровительствует стихия земли, ей они живут, благодаря ей существуют.       - Гортензия, могу поинтересоваться, откуда в вас ведьмино начало? – Думала над тем, рассказать профессору или нет, ровно до обещания и принесенной им клятвы: – Клянусь природным покровителем, я не расскажу и не отвернусь от вас, мисс Поттер. Кем бы вы не оказались! – Сверкнула магия, окутывая профессора и меня серебристым коконом, ожидая лишь подтверждения моих слов и согласия.       - Если так, – пожала плечами, улыбнулась и приняла клятву декана, сказав: – Это покажется странным, декан, но я потомок Салазара Слизерина, последний наследник ветви рода Мракс.       - Мракс! – воскликнул декан, спрашивая: – Как так получилось? И откуда вы знаете, что именно Мракс дал вам эту предрасположенность, а не Поттеры или Блэки? – А я пересказала разговор с портретом Верховной ведьмы Лильябель, ее рассказ и доказательство. Красные глаза и парселтанг – вот мое наследство от дедушки Воландеморта и его предков. Декан слушал молча, с достоинством принимая мою слизеринскую сущность действовать в угоду себе. Молчать, пока не спросят. Говорить только тогда, когда есть уверенность, что дальше это не уйдет.       - Вот так, как-то, – развела руками в сторону, заканчивая тем, что сказала о проведенном мной историческом расследовании: – Я много времени повела в библиотеке, исследуя древо рода Слизерин в поисках другой родни. Но все дороги вели меня к нему, к Тому Реддлу. В нашем с ним родстве меня уверяла Плакса Миртл. В первую встречу с призраком она была уверена: Я Реддл. Видела его во мне. Сказала: Я на него похожа.       - Если присмотреться и знать, где искать – Да, а так вы очень похожи на Джеймса, с глазами Лили. – Кривая улыбка и слова о том, что так лучше. Пусть и дальше так думают и видят во мне отца и маму, а не деда Темного Лорда. Декан был согласен. Дед - Темный Лорд не лучшее родство. Видя меня, будут видеть его. Так что да, лучше молчать о такой родне.       - Убедилась окончательно в каникулы. Тетя Петунья призналась в том, что мама приемная. Да и я не дура. Нашла снимки и сравнила всю родню. Никого с рыжими волосами и зелеными, как изумруды глазами не было. Родня по бабушке – это девушки и юноши с пшеничными или светло-русыми волосами, голубыми или серыми глазами, а по дедушке – брюнеты или шатены с карими, серо-зелеными и почти черными глазами.       - Пусть все так и остается. О том, что вы Мракс, мы никому не скажем.       - Герми знает, но она не скажет. – Есть еще Луна, но и она промолчит. Лунные девы друг друга не сдают. Мы семья, сестры. Наш с ней путь освещает Луна. Она нам покровительствует.       - Радует, – говорит декан, переходя непосредственно к теме моего визита: – Я так понимаю, вы, Гортензия, хотите защитить лунными чарами команду, но не знаете, как они отреагируют на вашу ведьмино начало? – Кивнула. – Это не проблема. Сделаем вот что, – шепнул мне декан, ведя в гостиную, рассказывая по пути свой план.       Его идея общей медитации перед игрой и факультетский настрой на победу мне нравилась. А пока ученики медитируют, мы с Полумной наложим чары лунной защиты. Не смотря на то, что лучше использовать источник в полнолуние, а оно было две недели назад, защита все равно продержится. На матч и еще неделю после хватит. Декан по пути в гостиную шел и улыбался, говоря, что обучение на его факультете лунной ведьмы (а нас две), это благодать предков, благодарность лунного рода за прошлое и дружбу между последователями природного источника. Не спорила. Ему виднее.       Команда и факультет, услышав слова декана об общей медитации, тут же сели на пол, освободили место у камина, отодвинув кресла и диван. А мы с Луной переглянулись, дождались их погружения в энергетические потоки и, взявшись с ней за руки, попросили милости у Луны и наградили всех ее защитой. Дождались, пока лунная метка погаснет и станет частью ауры, а потом, коснувшись плеча декана, отчитались о проделанной работе.       - Мисс Лавгуд, и вы? – Удивился декан, смотря на нас. Сестра кивнула, а он, устремив взгляд вверх, вознес молитву предкам: – Предки мне благоволят. Две лунные ведьмы на моем факультете, это истина, знак Высших! – смотрит на Герми и с хитрым прищуром спрашивает: – мисс Грейнджер, может и вы какая-нибудь ведьма? Если да, то я точно в Мунго с приступом счастья и радости лягу!       - Нет, декан.       - Эх, – улыбаясь, сказал профессор Флитвик. А мы с Роджем и командой шли переодеваться. Через два часа состоится матч. Время есть, но лучше заранее придти и еще раз стратегию обсудить, чем делать все перед выходом за пять минут до начала игры.       ***       Да, матч нам предстоял «веселый». От дементоров защиту навели, а вот от ливня и грозы, а так же сверкающей в небе молний и раскатов грома нет. Летать над полем в поисках снитча в льющий стеной дождь – то еще удовольствие, но у меня обязанность перед командой и факультетом такая. Поэтому, превознемогая неудобства и трудности, дарованные погодой, выглядываю золотой шарик, зависнув над полем на высоте в двадцать этажей.       Команды, столкнувшиеся в нелегком противостоянии, едва держатся на метлах. Каждого, как когтевранца, так и слизеринца, сносит с метлы, руки скользят на древке. Но никто не отступит! Сыграет, несмотря на паршивую погоду и льющий стеной дождь. Наблюдая за командами, а так же за моей противницей, выглядывая снитч, заметила ее на противоположной стороне поля. Она, как и я, зависла в воздухе и наблюдала, поднимаясь выше и выше, пока не попала в поле зрения дементоров.       Драксис не сразу поняла, что вышла далеко за предела купола и что за ее спиной нависали черные фигуры стражей в балахонах, стягивая ее в свое кольцо. А когда поняла, то было поздно. Она металась, пыталась вырваться из круга, но сжимали и атаковали, налетая со всех сторон. Отбиться она не могла. Да и палочки у нас с собой нет. Правило такое. Никто, кроме меня, происходящего с девочкой не видел и помочь не мог.       - Зараза! – ругалась я, так как она, обессиленная и до капли выпитая, магически и эмоционально теряла сознание, падая вниз. На всей мне доступной скорости устремилась за ней. Молясь по пути всем Высшим, предкам и Луне, лишь бы успеть и ее поймать.       Я не желала ей смерти. Несмотря на не особо хорошие отношения между нами, видеть ее кровавый труп на поле не желала. Поэтому и неслась со всей доступной скорости вниз, наплевав на игру команды и летающий золотой шарик рядом. Луна и Высшие явно мне благоволят, ведь на последних секундах, у самой земли я поймала Драксис. Спрыгнула на огромной скорости со своей метлы, оседлав ее, прижимая девочку к себе.       - Успела! - Сказав это перед тем, как рухнуть с ней на землю. К нам тут же бегут деканы, директор и мадам Помфри. Профессор Снейп берет на руки Малфой, а я оказываюсь на руках профессора Люпина. По пути он спрашивает меня, как я себя чувствую и не пострадала ли я от дементоров. Напомнила: - На мне лунная защита, как и на вас, профессор, - показала на его метку, – ее только обновить надо.       - Потом, - улыбаясь, говорит профессор, – а пока спи. – Касание к моему виску и отток адреналина сыграли свою роль. Меня увело в сон. Помню лишь, как мадам Помфри меня переодела в пижаму, влила в рот Укрепляющее и Восстанавливающее зелья и сказала: «Вы молодец, мисс Поттер!», на этом все.