Коридор

Хуа Чэн подорвался с кровати из-за звонка, раздавшегося на телефоне. - Да? - Господин Хуа Чэн, - парень узнал голос девушки, которая сообщала ему о дате суда, - поскольку вы уже вернулись на территорию Китая, ваше слушание было перенесено на сегодня. Ждем в 13:00 в главном зале суда. - Почему суд перенесли? - Извините, не могу сообщить, до свидания. Девушка сбросила трубку. Хуа Чэн посмотрел на время. 10:49. Оставалось немного времени. Для начала нужно попытаться узнать больше о том, где находится Се Лянь. Но обзвонив несколько человек, он по-прежнему не смог ничего узнать. Хуа Чэн не заметил, как уже подошло время суда, так что он быстро переоделся и запрыгнул в машину, все ещё не переставая пытаться дозвониться до Се Ляня. Комната, в которой будет решаться дальнейшая судьба Хуа Чэна, была большой и угрожающе светлой. Парню все равно на других людей, входящих в зал, он ждал и надеялся увидеть только одного. Но тот так и не пришел. Суд прошел быстро и шокировал абсолютно всех. Даже опытный адвокат был удивлен результатом. Хуа Чэна признали невиновным и смерть того ублюдка объявили врачебной ошибкой. После суда удивленный адвокат подошел к парню, который сидел, опустив голову. - Господин Хуа Чэн, это ваши связи подействовали? Ваши действия признали самообороной, а вся вина, к счастью, упала на врача. Вы очень ловко придумали. Извините, что я не справился. Теперь того хирурга лишат лицензии и ему дадут срок, - немного радостно и виновато произнес адвокат, подсаживаясь к Хуа Чэну. Парень повернул голову на него. Мужчина, который уже долго работал в сфере суда, удивился пустоте во взгляде своего клиента. Таких безжизненных глаз он не видел ни у одного убийцы или психически больного. Хуа Чэн тихо сказал: - Ты хоть знаешь кто был тем хирургом? Адвокат удивленно спросил: - Так вы его знали? И кем он был? - Он был моим всем. Моей жизнью. Парень сжал кулаки так сильно, что даже побелели костяшки. - Узнай прямо сейчас, где он. Грозно приказал Хуа Чэн. Адвокат подорвался с места и побежал, чтобы узнать что к чему. Через десять минут мужчина вернулся, казалось, еще более удивленный, чем раньше. - Мне сказали, что разглашать информацию нельзя, но некоторые обвинения смягчили в связи с обстоятельствами. - Какими? - Это тоже конфиденциальная информация. Хуа Чэн цокнул языком и поплелся обратно в машину: - Никакой пользы от вас всех. Усевшись в машину, Хуа Чэн немного дал волю чувствам и сердито ляпнул по рулю, после чего поднял голову вверх и закрыл глаза. Где его гэгэ? Кто посмел забрать? Кто подстроил это? Неужели гэгэ мог взять вину на себя? Но зачем... Он бы и сам мог справиться, в конце концов даже тюрьма была бы раем, если бы гэгэ был в целости, сохранности и приходил бы к нему. Даже если бы не приходил, знание того, что с ним все хорошо, давало бы надежду. Но зачем гэгэ нужно было жертвовать собой? Хотя, это было вполне в его стиле. Он заботился обо всех и всем, кроме себя. Хуа Чэн немного успокоился и набрал номер адвоката, чтобы хоть попробовать найти подсказку: - Почему наказание могут смягчить? - Бывают разные причины. Например, тяжелое психическое или физическое заболевание, и... Хуа Чэн прервал адвоката: - Понял. Парень сбросил трубку. Казалось, маленький кусочек пазла нашел своем место в общей картине. Се Лянь уже давно беспокоил Хуа Чэна своим состоянием. Последние пол года ужасные головные боли и головокружения, хотя до этого он тоже часто жаловался. Ещё и сильно сбросил в весе буквально за месяц. Село зрение. Хуа Чэн на автомате набрал номер Фэн Синя: - Я не знаю где Се Лянь, - моментально ответил тот. - Гэгэ болен чем-то? Повисло недолгое молчание. - Я не знаю... - соврал Фэн Синь - Я уверен, что ты знаешь, не стой из себя невинную овечку. Еще раз спрашиваю. Что с гэгэ? - Серьёзно, я не знаю, - Фэн Синь решил всё-таки немного рассказать, - только один раз. - Что? - Он один раз упал в обморок. Примерно три недели назад, может больше. - Что?! И почему мне ничего не рассказали? Вы даже не взяли анализы? - Он отказался от госпитализации. И от анализов тоже. Мне нужно идти. Пока Фэн Синь сбросил трубку и тяжело выдохнул: "Вы меня с ума сведете". Месяц тянулся невыносимо долго для обоих. Се Лянь знал, что все будет плохо, однако не думал, что настолько. За ним смотрели хорошие доктора, но ни один лучший врач не сможет вытянуть пациента из объятий смерти. Операцию делать было уже поздно, слишком высок риск. Так что Се Лянь просто доживал свои дни под бесконечными капельницами. Боль последние три недели вообще не отступала. Зрение ужасно упало, и даже в очках парень видел все слишком размыто. Тело верно отказывало. Сил не осталось даже на то, чтобы подняться. Се Лянь услышал приближающиеся шаги. - Ооо, Сяньлэ, да ты слишком плох. Кстати твои разработки оказались крайне прибыльными, я не ошибся, приняв эту сделку. Се Лянь закрыл глаза. Ему было уже все равно. - Да уж. Зачем пришел? - с трудом ответил. - Я бы не приходил, если бы твой ухажёр не вывернул всю страну наизнанку. - Не называй его так. - Так что, Сяньлэ, дать ему твой адресок? Се Лянь кашлянул и тихо ответил: - Не смей. - О боже. Как трогательно. Не хочешь даже видеться с тем, кто свернул горы, чтобы хоть что-то откопать. Мне придется его устранить, если раскопает слишком глубоко. - Только попробуй тронуть. Цзюнь У прыснул: - Ладно, ладно, какой ты грозный. Не буду я его убивать, обещания держу. Ладно, вряд-ли мы с тобой ещё увидимся. Прощай навсегда. Может и увидимся в следующей жизни. Хотя мне так хотелось посмотреть трогательную картину недолгой встречи, - мужчина развернулся и ушел из палаты. Се Лянь выдохнул. У него уже просто не хватало сил бороться, да и не хотелось. Теперь он был презираемым врачом, так еще и смертельно больным. Руки постоянно болели от изобилия капельниц. Парень уже и забыл, что значит "не чувствовать боль". Но ни разу не задумывался о том, чтобы пожаловаться кому-то. Хуа Чэн, казалось, за этот месяц стал выглядеть куда более устрашающим. Даже когда он просто входил в комнату, людей пробивала дрожь. Взгляд пронзительных глаз потемнел и стал тяжелее. Если он и отдыхал ночью, то того всегда мучили кошмары, поэтому парень почти перестал спать. Всегда среди толпы его серо-красные очи искали знакомую до боли каштановую макушку. Из-за того, что Хуа Чэн постоянно работал, он сильно поднялся и теперь его побаивались некоторые чиновники. Жестокость перебивала остальные качества характера. Если парню кто-то не угождал, то бедолага почти сразу оказывался сильно покалеченным или даже лежал глубоко под землей. Каждый раз, когда Хуа Чэн возвращался домой, его встречало одно-единственное живое существо, которое радовалось приходу своего хозяина. Котенок, за которым присматривал Се Лянь, теперь подрос, стал милой кошечкой. Парень присел и, подняв питомца на руки, пошел в спальню. Хуа Чэн не трогал ни единый предмет в доме. Только зачитал ту самую книгу с цветочной закладкой до дыр. Тяжело вздохнув, парень поплелся на кухню, положил корма в миску и открыл холодильник. Еда, которую готовил он каждый день, уже начинала портиться. Хуа Чэн делал это в надежде, что если вдруг его возлюбленный вернется, тот сможет чего-нибудь поесть. Даже хорошо, что парень не знал, что его гэгэ не может банально подняться с кровати. Это даже к лучшему. Серые дни проходили незаметно. Хуа Чэн сидел за рабочим столом в своем кабинете, как вдруг на его телефоне раздался вызов. Неожиданно, что парню соизволил позвонить сам дьявол. Хотя, сейчас сложно не называть самого Хуа Чэна так же. - Да? - Кого я слышу. Хуа Чэн, знал бы ты какими жертвами еще жив и на свободе, расплакался бы. Кстати ты почти докопался до правды. Хорошо, что я успел закрыть рот тому мальчишке. - О чем ты вообще? - злостно процедил парень. - Мне очень стыдно перед Сяньлэ, но что уж поделаешь, такова моя натура. Очень хочу посмотреть на душераздирающую встречу, смотри в сообщениях. Надеюсь, что ты успеешь, пока-пока. Когда Хуа Чэн услышал прозвище "Сяньлэ", его сердце пропустило удар. Парень открыл сообщения и увидел адрес. Ему все равно, была ли это западня, главное - схватиться хотя бы за одну зацепку про того, кого Хуа Чэн так долго искал. Парень подорвался и побежал в машину. Некоторые сотрудники удивленно оглядывались, увидев такое лицо своего босса. Лицо отражало смесь отчаяния и... Радости? Хуа Чэн влетел в машину и вжал педаль газа. По дороге он всячески нарушал правила, превышая скорость и подрезая других. Но парню было без разницы, фраза "надеюсь, ты успеешь" глубоко засела в голове. Что она вообще значила? Без разницы. Что бы ни значила, если это касается его возлюбленного, то Хуа Чэн может перевернуть планету, убить кого-нибудь или умереть самому. Только бы он был в порядке, жив и здоров. Хуа Чэн добрался до места за десять минут. Это оказалась больница. Как раз таки та, про которую не удалось ничего узнать. Парень ворвался в светлую клинику, в надежде увидеть Се Ляня. Или хотя бы взглянуть на него, если он работает. Хуа Чэн был даже рад, но его не отпускало тревожное предчувствие, что что-то произойдет. Парень яростно отбросил охранника, который пытался того остановить. Он решил бежать вдоль коридора, вглядываясь в каждую дверь и табличку, в каждое удивленное лицо. На первом этаже никаких упоминаний Се Ляня не нашлось. В глове звенела одна фраза "Надеюсь, ты успеешь". Хуа Чэн в несколько прыжков преодолел лестницу. Его красный галстук развевался от бега, а черная рубашка помялась. Хуа Чэн бежал по бесконечно длинному светлому коридору, который, возможно, разделял его и смысл его жизни. Бежать. Бежать. Бежать. Нельзя останавливаться. В конце коридора Хуа Чэн увидел скопление людей в белых халатах и одного мальчишку в больничной одежде, который утирал слезы, стоя сбоку. Парень почему-то почувствовал, что именно там находится то, что он ищет. Хуа Чэн остановился возле двери и, опустив голову, решил немного отдышаться. Когда он поднял глаза, то увидел в первую очередь ошарашенные лица врачей, а после услышал противный долгий писк аппарата. Вокруг чьей-то койки собралось несколько врачей. Из-за них не было видно лица того, кто лежал на ней. Но было видно левую руку. Хуа Чэн пробежался глазами, но задержал на ней взгляд. Его сердце пропустило удар, руки бесконтрольно задрожали, когда парень увидел бледные тонкие пальцы, а на среднем в несколько оборотов была повязана красная нитка. Точно такая же, как и у него самого. Хуа Чэн отшатнулся, но быстро пришел в себя и вошел в комнату. Аппарат сердцебиения показывал только тонкую ровную полоску. Врач в очках, записывая что-то на бумагу, произнес: - Время смерти - 19:11, - после повернулся на незнакомца и спросил, - а вы кто? Хуа Чэн не слышал его. Зрачки дрожали, а тело отказывалось слушаться. "Время смерти - 19:11" "Время смерти - 19:11" "Время смерти - 19:11" "Время смерти..." "Смерти..." Он не мог не узнать своего гэгэ. Даже если тот совсем лишился волос, даже если тот похудел до костей, даже если из его носа текла кровь. Гэгэ не мог его бросить. Почему? Почему? Почему? Почему ему ничего не сказали? Почему гэгэ не связался? Почему? Слезы бесконтрольно потекли градом из глаз. Хуа Чэн схватился за край кушетки и сжал ее, пока та не согнулась под напором. Врач обратился к Хуа Чэну: - Выйдите отсюда по-хорошему. Вам нельзя здесь находиться. Хуа Чэн обернул яростный взгляд на него и процедил дрожащим голосом: - Мне как раз нужно здесь находиться. Парень стал на колени возле больничной койки и бережно взял Се Ляня за руку, пытаясь достучаться до того: - Гэгэ? Гэгэ. Гэгэ. Ты меня слышишь? Ответь мне пожалуйста. Я не переживу... Се Лянь не подавал признаков жизни и тем более реакции. Врач твердо сказал: - Он вас не слышит, не пытайтесь, выйдите отсюда, кто бы вы ни были, иначе я вызову охрану. Хуа Чэн прижал едва теплую руку Се Ляня к своему лбу и зарыдал. Горько заплакал, не сдерживая чувств. Он бы просидел у кушетки вечность, если бы его не выволокли силком из палаты. Все время похорон шло как в тумане. Хуа Чэн, казалось, лишился всех чувств. Он немного очнулся только тогда, когда ему в руки сунули знакомый телефон. Парень ввел старый пароль, дату их знакомства, и тот подошел. Мобильный разблокировался. Хуа Чэн полистал рабочий стол, но заприметил только галерею. Без надежды на хоть какие-то фотографии или видео, парень зашел в нее. Там оказалось три видео. На одном был запечатлен щенок, который то и дело сунулся под руку Се Ляня. Тот все хвалил малыша, поглаживая его по спине, голове. - Где твоя мама? Почему ты один? Ты голоден? - но щенок, понятное дело, не отвечал, а только лизал руку. Хуа Чэн сжимал телефон, слушая знакомый голос. - Ты один? Хотел бы я забрать тебя к себе, но не могу отсюда выйти. Интересно, как там Дзихуа? Ее кормят? Как думаешь? Надо было попросить соседку забрать её... Хуа Чэн тихо ответил, разговаривая с телефоном, - С ней все хорошо. Я ее кормлю. Она по тебе скучает, и я... Я тоже скучаю, - парень прижал мобильный ко лбу, крепко сжав челюсть. Первое видео закончилось. На втором был запечатлен мальчик, который плакал, сидя на маленьком стульчике возле койки. - Дядя, не рассказывай мне такие сказки. Они очень грустные. Се Лянь усмехнулся в ответ. Сердце Хуа Чэн снова сжалось от знакомого голоса. На видео показался Се Лянь. Его прекрасные волосы заметно поредели, лицо было уставшим, но улыбка была все такой же теплой. Парень прижал мальчишку к себе и погладил по голове. - Эта сказка не такая грустная. Не плачь. Ну? Чего ты расплакался? Утирай слезы, тогда я дам тебе кое-что интересное. Мальчишка поднял глаза и посмотрел на Се Ляня, протирая ручкой глаза: - Правда? И что же? Се Лянь повернулся и достал небольшой браслет. Явно ручной работы. На металлической цепочке висело несколько прозрачных шариков из эпоксидной смолы, внутри которых были маленькие белые цветочки. Ребенок сразу просиял, увидев необычное украшение. - Дядя, где ты достал такую штуку? Се Лянь улыбнулся, одевая браслетик на руку мальчика. - Сам сделал. Ну как? Тебе нравится? - Да, очень. Спасибо, дяденька! - мальчик обнял Се Ляня за шею. Парень погладил ребенка по спине. На этом второе видео закончилось. Хуа Чэн улыбался, глядя на экран телефона, но, несмотря на улыбку, по щекам текли слезы. На третьем видео был только хозяин телефона. Се Лянь явно осунулся и похудел. Голова была замотана бинтами. Парень тяжело выдохнул и начал говорить. - Я не знаю, кому в руки попадет телефон. Цзюнь У, может быть Фэн Синю или Му Цину. Или вдруг тебе, Сань Лан. Но я хочу сказать, что правда устал. Устал бороться, это очень тяжело. Хуа Чэн вслушивался в каждое слово, даже не стирая капающие слезы. Се Лянь кашлянул и продолжил: - Мне правда жаль, что так получилось. Мне очень стыдно особенно перед тобой Сань Лан. Ты не виноват ни в чем. Хуа Чэн тихо ответил: - Я очень виноват, слишком виноват, чтобы была возможность искупить свою вину. Се Лянь говорил: - Моя последняя просьба - позаботься о Дзихуа. О котенке, живущем под моим домом. Забери ее к себе пожалуйста. Соседка уже стара, у нее и так хватает забот. Спасибо всем вам. Прости меня, Сань Лан, правда, прости меня пожалуйста. Я скучаю по тебе, - парень горько улыбнулся и закончил съемку. Хуа Чэн отложил телефон и завел руки в волосы. Он все так же сидел, не контролируя свои эмоции. Но он был счастлив. Счастлив тому, что смог еще раз увидеть живого возлюбленного. Хотя бы на видео. Он знал, что навсегда сохранит эти записи и никому не позволит их увидеть или, тем более, удалить...