Коридор

Семь лет пробежали быстро. Хуа Чэн каждый серый день проводил в работе. Он стал похож на безэмоциональный камень. Только иногда в его серо-красных глазах мелькала злость. Никто и ничто не могло заинтересовать парня. Единственной отрадой было приходить домой. Туда, где когда-то жили они с Се Лянем. Туда, где одна только, уже постаревшая, кошка встречала его и ночью, и днем, постоянно крутясь у ног. Туда, где мужчина садился на диван перед телевизором и часто пересматривал те три несчастных видео. Хуа Чэн сильно поменялся. Слишком сильно. Он каждый раз винил себя, когда выкуривал по пачке сигарет в день, или когда напивался и засыпал. Мужчина понимал, что, увидь его Се Лянь в таком состоянии, тот точно бы выбросил весь алкоголь и никотин из дома, провел бы длинную поучающую речь. Хуа Чэн отдал бы все за трёхчасовую лекцию о вреде, который он наносит своему организму. Но лекции было проводить некому. Мужчина понимал, что он одержим. Он одержим своим возлюбленным. Вся спальня была увешана фотографиями Се Ляня. Парня. Его возлюбленного. Его смысла жизни. Того, кого слишком любили животные и дети. Но совсем не любила судьба... Того, кто любил цветы и слишком сильно любил Хуа Чэна. Мужчину никогда не отпускало чувство вины. Он корил себя за это, становилось легче только после просмотра старых видео. Или после недолгих ярких снов, в которых он гулял или просто смотрел на Се Ляня. Последний сон был самым долгим. Хуа Чэн открыл глаза и увидел перед собой Се Ляня в больничной одежде. Тот ярко улыбался, глядя на Хуа Чэна. Мужчина бросился к возлюбленному, и тот раскрыл руки для объятий. - Сань Лан... Хуа Чэн услышал знакомый голос и сердце кольнуло. - Сань Лан, послушай меня. Мужчина посмотрел на лицо Се Ляня, которое не изменилось спустя столько лет. - Всегда тебя слушаю. - Я знаю, дорогой. Так вот, я знаю, что тебе плохо. Но пожалуйста, не губи себя. Ты ни в чем не виноват. Моя смерть произошла бы в любом случае. Это было неизбежно. - Я.. я, - запнулся Хуа Чэн, - я не могу. Мне действительно плохо, - мужчина положил голову на плечо парня. Се Лянь стал гладить возлюбленного по волосам, похлопывая того по спине другой рукой. Они простояли в обнимку, казалось, несколько часов. - Дорогой, я буду ждать тебя. Буду ждать столько, сколько нужно. Живи и не губи себя. Хотя бы ради меня. Хуа Чэн поднял глаза на лицо Се Ляня, когда тот с ослепительной улыбкой, стал медленно исчезать. Хуа Чэн стоял один напротив целой толпы, вооруженной пистолетами и разнообразным оружием. Он просто опустил руки, смиренно ожидая своего часа. Свист пуль. Жжение в разных частях тела. Жжение в сердце. Эта быстрая смерть принесла облегчение. Жизнь казалась Хуа Чэну невыносимо скучной, серой и долгой. Се Лянь однажды сказал ему, что будет ждать. Где-то там. И столько, сколько нужно. Кажется, это время пришло. Темнота завлекала за собой, освобождая от всех переживаний и тягот. Хуа Чэн открыл глаза из-за белой вспышки света. Его взору предстали огромные стены, которые образовывали собой бесконечный, убегающий в даль коридор. Мужчина поднялся, оглядываясь по сторонам. Сверху не было потолка. Было только завораживающее голубое небо, через которое виднелись планеты. В ушах Хуа Чэна раздался голос: - Приветствую, бессмертная душа. Кое-кто уже очень долгий срок дожидался тебя. Я думаю, знаешь кто это был. Но правила таковы, что никому нельзя встречаться на границе живых и мертвых. Иди к тому самому. Если сможешь дойти, то найдешь того, кого уже столько лет не можешь забыть. Хуа Чэн подорвался с места и побежал, поняв смысл слов. Чьих слов? Его уже не заботило. Главное - пересечь этот бесконечно длинный коридор. Не известно сколько времени бежал, иногда сменяясь на шаг, Хуа Чэн. Но прошло уже очень много дней. Он шёл и шёл. Шёл ночью, шёл днем. Слишком долго. Однако в голове мужчины не промелькнуло даже мысли, чтобы остановиться. Этот злосчастный коридор, соединявший его с гэгэ, все никак не заканчивался. Спустя примерно 17 лет Хуа Чэн всё-таки увидел выход из длинного туннеля. Выход, к которому метнулся, не глядя, что там. Как только он вбежал в свет, то почувствовал, что падает. Он не сопротивлялся, наоборот, широко раскинул руки, поддаваясь потокам ветра. . . . Мальчишка широко распахнул глаза, когда принц в маске подхватил его, грязного и падающего со стены. В глазах парнишки блеснуло восхищение с примесью благодарности. Но его глаза раскрылись еще больше, когда он увидел удивительно прекрасное лицо наследного принца, когда с того слетела золотая маска. Хуа Чэну эта внешность показалась знакомой, хоть он за свою короткую жизнь повидал немногих. и мальчик ещё долго вглядывался в черты Се Ляня...