Путь Наёмника. Степь под Вайтраном

      Иваир подкинул сухую тонкую ветку в хлипенький костерок. Одну из немногих, которые они смогли насобирать в идеальной степи, без намека на растительность выше щиколотки. Веточка сухо хрустнула о другие, переняла на чешуйки коры огонек, который тут же окутал ее и полностью поглотил резвой вуалью пламени. Рядом с эльфом лежала небольшая горстка точно таких же тонких и сухих веточек, ожидавших разделить судьбу почившей в костре сестры. Лаирэлен, сидевший напротив с поджатыми ногами, неуютно поежился и еще теснее укутался в ткань походного плаща, натянув его чуть ли не до кончиков своих острых ушей.       – Холодно? – спросил старший эльф, между раздуванием скудного пламени.       – Холодно, – емко подтвердил Лаирэлен, и они снова замолчали.       Несмотря на дискомфорт от холодных мурашек, мечник выглядел достаточно расслабленным. Последние двадцать минут он боролся с собой, отчаянно пытаясь заставить себя вылезти из-под тяжелой замши и заняться заточкой меча. Иваир же расслабленным не был: его мучило чувство вины.       Утром этого дня они шли по направлению к Вайтрану. Денег было в обрез и позволить себе роскошь в виде повозки наемники не могли. Рассудив, что выбора нет, а в город попасть надо, эльфы водрузили на свои, относительно хрупкие, по местным меркам, плечи тюки со скарбом и двинулись от Данстара. Вещей у них никогда не было много. Еда, зелья, всякая мелочь на продажу в городе и спальные мешки. И поскольку мешки были значительно тяжелее десятка склянок, сушеного мяса, хлеба и походного котелка, нес их Иваир.       Лаирэлена это первое время бесило. В конце концов, он ежедневно и очень умело размахивает увесистой железкой, а периодически тащит на себе второе тело, превосходящее его по массе. Мечник был поражающе сильным для своей комплекции: худощавый и низкорослый, даже для босмера. Но вероятнее всего было это от того, что всю свою относительно длинную, по человеческим меркам, эльфскую жизнь, он голодал. Тело его было жилистым, хоть и почти болезненно худым, да к тому же удивительно выносливым и подобная забота, как ему казалось, умаляла его силу. Однако, эльф быстро перестал ворчать и справедливо рассудил, что спина болит не у него.       Но была в его быту мечника еще одна беда. Иваир, будучи лучником, редко подходил к противникам на расстояние ближе десяти шагов. Обычно он имел при себе лук и запрятанные в одежде кинжалы, но применял их редко. А Лаирэлен же, напротив, всегда был с нападающими лицом к лицу, от чего быть перемазанным в крови по самую темную макушку, было для него обычным состоянием.       И вот, небо озарял розовый рассвет, а землю окропила алая кровь. Наемники проходили мимо приюта Редорана, когда оттуда на них побежал разбойник. За ним вылезли еще десять, но были они неумелыми и спросонья, потому особо страшной проблемы не составили. Страшной проблемой оказалось то, что Лаирэлен был залит красным настолько, что маленькие капли опадали с растрепанных черных волос.       Он отер брызги с лица, оставив на нем жуткие красные росчерки, и тщетно попытался отряхнуть нагрудник. Эльф стянул в пояса платок, который только что был зеленым и вытер лицо, шею и волосы той небольшой частью, что находилась под кушаком и осталась чистой. В прочем, она тоже быстро перестала быть зеленой. Иваир пытался предложить свою помощь, но был быстро послан ко всем даэдра разом, чтобы не было необходимости стирать и его одежду тоже.       На этом попытки привести себя в порядок прекратились, и наемники продолжили свой путь. Дорога и так была далека от комфорта, а сейчас ухудшилась в несколько раз. Пока одежда и волосы были влажными, даже теплый степной ветер неприятно холодил до мелкой морозной дрожи, а когда кровь начала засыхать, стало совсем худо. Кожу начало неприятно стягивать, на местах больших скоплений засохшие сгустки начали сыпаться алым песком, а одежда прилипла к телу и так и застыла. Лаирэлен терпел где-то до полудня, но когда наемники добрели до устья речки, все же не выдержал и попросился отмыть хотя бы свое бренное тело. На стирку и сушку одежды ушло бы слишком много времени.       Иваир вновь попытался предложить свою помощь, но был послан туда же, куда и до этого. По мнению мечника, вынужденные водные процедуры закончились бы тем, что его бы разложили на камнях в откровенной позе, а они не могли себе такого сейчас позволить, хоть и очень хотелось.       Лучник позволил напарнику уединиться, поднялся от речки на тракт и привалился к дереву, отставляя от себя сумки. Солнце уже было в зените на безоблачном небе и больно резало глаза. Иваир раскинулся у корней сухой коряги, вальяжно закинув ногу на ногу, и рассматривал пролетающий клин птиц. Ночью он спал беспокойно, то и дело просыпался от каждого шороха и долго не мог снова заснуть, а теперь с раннего утра клевал носом и боролся с тянущей болью в висках. Яркий солнечный свет оставлял на глазах темнеющие пятна, которые мешали и раздражали, потому лучник закрыл глаза сгибом локтя.       Сначала он думал о том, что сегодня они наконец-то лягут спать в теплой кровати и решал, что же сделать первым делом: смыть с себя дорожную пыль или наесться картофельной похлебки. Потом эта мысль плавно перетекла к тем, где его эльф, будучи полностью нагим, смущенно опускается на колени перед водной гладью, и перекидывает длинные мокрые волосы. И что можно было бы подойти, перебрать растрепавшиеся влажные прядки, склониться к острому уху и прошептать что-нибудь чарующе интимное. Дальше Иваир постарался мысль не развивать, хотя сама идея сотворить с юношей двумя пальцами форменное непотребство, стояла перед его глазами, как во плоти.       Последнее полноценное занятие любовью у них было неделю назад, еще в Данстаре. И воспоминания об этом подключилось следом. Был приятный вечер, наполненный не менее приятной музыкой. Наемники подвыпили и заслушались баллад о чудных любовных приключениях. По пришествию в комнату, Иваир был резво и требовательно прижат к стене, а после в меру грубо, но очень чувственно, взят на всех горизонтальных поверхностях.       Непрошенное, но крайне приятное воспоминание о том, как он утыкается раскрасневшимся лицом в подушку и прогибает поясницу до хруста, пока Лаирэлен вбивает его в кровать с бешеным темпом, кольнуло возбуждением очень не к месту. Где-то там же напросилась идея все же спуститься к злополучной речке и ублажить своего эльфа хотя бы ртом. Правда мысль эту жестко оборвали несильным, но ободряющим ударом по лицу, от чего Иваир подскочил, как укушенный. Прямо над ним стоял Лаирэлен, уже умытый, но мокрый и однозначно чем-то сильно напуганный.       – Что случилось?! Ты в порядке?! – юноша попытался поднять напарника на ноги.       – Да, я… – лучник огляделся – …кажется, случайно задремал.       – Задремал?! – мечник вскинул брови, – Иваир, где сумка?       Лицо эльфа непонимающе вытянулось. Он выглянул из-за спины Лаирэлена и забегал глазами по месту, где стояли два тюка: один из них таинственным образом пропал.       И вот двое наемников, потратившие кучу времени на поиски пропажи, укрывались от вечернего ветра за каменистой расщелиной, в которой, кажется, раньше было маленькое озеро. Дойти до Вайтрана дотемна они не успели, запыхались и устали. Потому было принято решение продолжить дорогу утром. Здесь уже были владения холда, и по близости курсировал имперский патруль. Однако сильной заинтересованности двумя немощными эльфами они не выказали, только поделились огнем и чистой водой.       Лаирэлен все-таки вылез из-под плаща и принялся приводить свое оружие в порядок. Он переживал о том, что в камне души осталось мало зарядов, и зачарование скоро перестанет работать. В Драконьем Пределе был один маг, чьи услуги стоили дорого, но он смог бы наложить на его меч вторые чары. Эльф буквально бредил этой идеей и был готов отдать любые деньги. Его оружие не было каким-то особенным: самым обычным, стальным, но оно было с ним с тех времен, когда он сам был разбойником и Лаирэлен дорожил им, как памятью.       Иваир, казалось, весь извелся. Он чувствовал себя виноватым, но больше коробила реакция напарника. Она была слишком спокойной. Пока лучник метался и осматривал себя и место пропажи, он ожидал, что сейчас верный стальной меч снесет его голову. Лаирэлен импульсивный, часто мог разозлиться из-за мелочи и полдня огрызаться, а потом в один момент перемениться и идти в припрыжку, лучезарно улыбаясь. Получить от него нагоняй за такую сильную оплошность было бы ожидаемо и вполне логично. Но тот только раздосадовано вздохнул и дальнейшую дорогу задумчиво молчал.       Уж лучше бы ему набили лицо, чем много часов мириться с молчаливой неизвестностью. Лаирэлен точно что-то про себя решил и сделал какие-то выводы, но делиться ими не спешил. И пусть Иваир внешне оставался невозмутимым, душевные метания скакали от «кажется, он не злится» до «ну все, видимо на этом наши пути скоро разойдутся». В итоге лучник не выдержал и решил, что лучше уж нарваться, чем делать вид, что ничего не произошло.       – Как думаешь, кто-то ее украл? – эльф решил сразу рубануть с плеча.       – Вероятно. Возможно, какой-то мелкий воришка посчитал, что раз сумка тяжелее, значит в ней что-то ценное. Он крайне удивится, когда обнаружит, что украл два затасканных спальных мешка, – Лаирэлен ответил спокойным тоном, не поднимая глаз.       Иваир снова замолчал, под ребрами щемило, а лицо горело, толи от вины, толи от волнения. К тому времени огонь в костре наконец-то занялся, и можно было подложить оставшиеся ветки.       – Лэр…? – он начал неуверенно.       – М? – мечник все-таки поднял взгляд.       – Злишься?       – Нет, зачем? – ответил Лаирэлен так же невозмутимо.       Иваир как-то растерянно замялся, но все же продолжил.       – Даже не скажешь мне, какой я идиот?       – А надо? Мне кажется, ты и сам все понял, – Лаирэлен отложил меч, а Иваир поперхнулся воздухом.       – Возможно… будет правильнее, если ты выскажешься? – взгляд эльфа был опущен к земле, а с лица сошла привычная маска спокойствия. Мечнику это понравилось, возможно, даже стоило этих неудобств.       Лаирэлен сел, скрестив ноги, и распустил растрепанный хвост, чтобы собрать волосы в косу. Он почти всегда делал так перед сном.       – У нас украли спальные мешки, из-за того, что ты отрубился и теперь мы вынуждены спать на голой земле и согреваться от этой пародии на костер. А из-за того, что они, – он указал пальцем на имперский потруль, который встал на лагерь на соседнем холме, – видели, что мы – двое мужчин, мы даже рядом лечь спать не сможем, – мечник зажал зубами веревочку и быстро заплел длинные волосы, а когда закончил, добавил, – так легче?       – Вроде того, – наконец отозвался эльф. В голове, конечно, промелькнуло миллион поводов возразить и оправдаться, но, посчитав это бессмысленным, лучник молча взял походный котелок и долил в него воды.       Снова повисло молчание, перебиваемое только треском костра. Где-то вдалеке раздался шум, похожий на гром. Только дождя им и не хватало.       – Тебе стало плохо? – спросил Лаирэлен, какое-то время понаблюдав за мелко дрожащими руками, пытающимися поставить треногу ровно.       – А?...       – Ты просто прилег отдохнуть и уснул? Конечно, я с первого взгляда понял, что ты раздолбай, но не на столько же, чтобы просто заснуть с вещами на большаке.       – Я прошлой ночью почти не спал. Утром голова гудела страшно, – эльф достал из уцелевшей сумки небольшой мешок пшенной крупы и остатки вяленого мяса. – В полночь, наверное, проснулся от того, что услышал вой. Не смотри на меня так, я знаю, что волки не пойдут туда, где горит огонь. Но все равно, не смог уснуть почти до утра. Лежал и слушал, готовый в любой момент подорваться и схватить лук.       – Почему не сказал? – Лаирэлен насупился.       – Потому что ты бы уговорил меня выпить одно из зелий на продажу, а я этого не хотел. Но если бы знал, что вырублюсь прямо на дороге, то согласился бы, – пшенка с мясом отправились в котел. Теперь Иваир медленно помешивал скудный суп небольшим черпаком, – да, и… Я вроде не спал, просто ушел глубоко в мысли. Странно, что я ничего не услышал.       – О чем думал? – вопрос прозвучал отстраненно, мечник засмотрелся за огонь.       – Да о всяком, – эльф сначала смутился, но после прикинул, что лучше уж увести диалог в это русло, – например, о том, какой вкусный в Данстаре был мед.       Лаирэлен его намек понял, но неожиданно отвел взгляд, как-то стыдливо.       – А… Про Данстар… Я… Ну… В общем… Хотел извиниться, – его голос сразу сделался тихим.       – Боги, за что? – Иваир нахмурил брови.       – Я был пьяный и… Я даже не спросил, хочешь ли ты. Утром прокрутил все в голове, и мне показалось, что тебе совершенно ничего не хотелось, просто мне уступил, – теперь уже Лаирэлен выглядел виноватым.       – С чего ты так решил? – эльф отвлекся от готовки совсем и изумленно смотрел на напарника.       – Ну… Я помню, что комментировал что-то и комплименты тебе делал, но ты мне почти ничего не отвечал и… Обычно ты проявляешь больше инициативы.       – Я тоже был пьяный и уставший. А не отвечал, потому что захлебывался стонами, и между ними получалось вставлять только «возьми меня» и «быстрее». Правда, я не удивлюсь, если нас в Мзинчалефте было слышно, – Иваир прервался на полуслове. То, что он собирался сказать, его смущало, но он все же решился продолжить, – Лэр, я кончил просто от того, что ты в меня вошел, ты правда думаешь, что мне не нравилось?       – Похоже, я допился до провалов в памяти, – эльф отвел взгляд. Даже в свете огня было видно, что мечник покраснел.       – Я не знал, что тебе нравится моя спина, – Иваир вспомнил один из комплиментов. Возможно, он был сказан не из-за вида спины, а из-за позы, в которой ее наблюдали, но все равно было приятно.       – Мне все в тебе нравится, – Лаирэлен улыбнулся, – но спина и плечи моего лучника – мой личный сорт скумы. А еще твои руки и пальцы.       – А, о чем еще думал, – эльф подметил смущение своего любовника, и его уже было не остановить. Пусть такой будет их игра на этот вечер – прикасаться нельзя, можно только говорить, – представлял тебя у реки. Как ты стоишь в воде на коленях. Наклоняешься вниз. Как твоя кожа блестит на солнце от воды, – он говорил медленно, а голос звучал бархатно низко, с придыханием, – и я мог бы подойти к тебе и…       Румянец Лаирэлена становился с каждым словом все гуще, сердце забилось ощутимо громче и ладони покалывало.       – И что бы ты сделал? – тихо произнес он, не поднимая взгляда от земли и плотнее прижимая к себе ноги.       – Взял бы тебя за волосы, – Иваир сглотнул, описываемая картина стояла у него перед глазами, по телу прокатилось возбуждение теплой волной, от паха, расползаясь до кончиков пальцев, – целовал бы твои плечи, гладил бедра. Потом поясницу, потом ниже… Или сразу же пальцами, если бы ты попросил.       – Я… Хотел бы этого, – произнес Лаирэлен на выдохе. Он очень живо представил себе эту картину. Как холодная вода стегает контрастом по разгоряченному телу и как требовательно проникают в него чужие пальцы. Член эльфа от этого моментально поднялся, оттягивая плотную ткань штанов, и юноша сильнее прижал колени друг к другу, а по коже пробежала приятная дрожь, – хотел бы твои пальцы.       Иваир начисто забыл о том, что сейчас нужно следить за костром и супом, который, казалось, не понял, что ему положено кипеть. Все его внимание было приковано к своему любовнику. Красный до кончиков ушей, тяжело дышит и подрагивает. Эльф еле заметно двигал бедрами, пытаясь сесть удобнее и скрыть свое возбуждение, но выдавал себя этим с головой. Видеть его таким смущенным и откровенно нуждающимся – и дар богов, и проклятие. Если бы не имперский патруль, который видел их, как на ладони, они бы набросились друг на друга, позабыв про всякий стыд и неудобства, но были вынуждены соблюдать правила этой внезапной игры.       Лаирэлен не отрывал взгляда от паха напарника, который так же демонстрировал возбуждение во всей красе. Эльф сидел, опершись на руку за спиной, а колени его были разведены. Сам Иваир настолько увлекся разглядыванием красок смущения своего любовника, что о своем состоянии даже не задумался, а когда заметил, резко свел ноги вместе и тоже густо покраснел. Лаирэлен от этой картины громко выдохнул, что больше походило на стон, и облизнул сухие губы.       – А если бы мы могли сейчас… – последнее слово мечник произнес совсем тихо и прервался, – чего бы ты хотел?       – Больше всего, – лучник громко сглотнул, на секунду зажмурился и неожиданно посмотрел Лаирэлену прямо в глаза, – я хотел бы взять у тебя в рот.       Вот теперь юноша отчетливо простонал. Его брови сложились домиком, лицом он уткнулся в сложенные на коленях руки, в попытках хоть как-то заглушить стон. Иваир изумленно распахнул серые глаза. Он и прежде замечал, что его эльфу нравились разговоры во время занятия любовью, но не подозревал, что настолько.       – Продолжай, – тихо произнес Лаирэлен и добавил почти шепотом, – пожалуйста.       Дыхание Иваира сбилось, стало учащенным. Единственный раз он видел своего любовника возбужденным так сильно, что тот был готов умолять, очень давно, в их первую ночь. И все года после этого искал метод, как довести его до такого нуждающегося состояния, но не оставлять бедного юношу без телесной близости на долгие годы. И сейчас он наконец-то нашел его.       – Я все бы отдал за что, чтобы поцеловать тебя, – эльф говорил медленно и тяжело дышал, – если бы только мог стянуть с тебя эти даэдровы штаны, о боги, я бы даже дразнить тебя не стал, сразу бы взял до основания. И не останавливался бы, пока ты не кончишь мне в рот, – в конце его голос стал совсем тихим, а взгляд расфокусированным, – и проглотил бы все до последней капли.       Лаирэлен, изнемогающий от бешеного возбуждения, пытался совладать с собой и не кинуться на Иваира, прямо на глазах у солдат. Все тело горело и просило к себе внимания, член болезненно упирался в грубые штаны, а сам он беспомощно стонал, закрывая себе рот рукой.       – Почему тебе это так нравится? – мечник собрал все свое самообладание, чтобы вопрос прозвучал членораздельно, хотя в голосе было через край страсти и неприкрытой нужды, – я давно хотел спросить, чем именно тебе нравится делать это со мной?       Лучник от такой интонации забыл, как дышать. Смущенно отвел взгляд, но отступать был не намерен. Он прекрасно знал, что в этом вопросе нет ни капли порицания или насмешки, только искренний интерес и восхищение. Эльф ухватился за эту мысль и за то, как Лаирэлен сейчас будет упиваться на грани экстаза, и продолжил:       – Ну, как сказать… Всё? – Иваир не поднимал взгляд на любовника, зажмурился и сосредоточился на своих мыслях, – вкус нравится, это чувство, когда горло… – он прервался, тихо и протяжно выдохнул, – …что невозможно дышать. И твоя реакция. Как ты стонешь, как тянешь меня за волосы, как просишь еще, если я останавливаюсь…       – Нравится меня контролировать? – спросил мечник игривым тоном, даже улыбаясь, хотя взгляд был совершенно поплывший.       – Нравится, что только я могу контролировать этого миловидного монстра, – ответил Иваир с такой же игривой улыбкой.       Лаирэлен от этого захлебнулся собственным сдавленным стоном и откинулся на камень позади своей спины. Он немного прогнулся в спине, зажимая себе рот рукой, а на зажмуренных глазах выступила влага. Лучник, пораженный в самое сердце, не мог отвести взгляд. Даже почти не моргал и не дышал, лишь бы на всю жизнь запомнить его таким.       – Как же я хочу тебя, Боги, как же я хочу тебя… – исступленно зашептал эльф и, недолго помолчав, добавил уже более осмысленно, – не думал, что возможно балансировать на грани оргазма, даже к себе не прикоснувшись.       Иваир на секунду задумался, насколько позволяло состояние. Окинул взглядом патруль на холме, который подозрительно зашевелился, затем вновь засмотрелся на любовника, раскинувшегося на камнях. На лице эльфа читалась внутренняя борьба, но он все же совладал с собой и решился.       – Хочу посмотреть на это… Как ты трогаешь себя, – в ответ он получил взгляд из смеси смущения, удивления и капли возмущения, – если ты накроешься плащом, то ничего не будет видно.       Мечник закрыл глаза, взвешивая все «за» и «против». Имперский легион все еще никуда не делся, а земля не согрелась. Да и ночной ветер совершенно не способствовал желанию оголиться. Но любой из тысяч аргументов, почему им стоит это прекратить, перевешивался диким спазмом в области паха, от одной лишь мысли об остекленевших серых глазах, наблюдающих, как эльф себя ублажает. И ведь подкупало представление об ожиданиях партнера. Лучник наверняка рассчитывал увидеть, как юноша нетерпеливо водит ладонью по-своему болезненно возбужденному члену, и только. Вот только сам Лаирэлен хотел не этого.       Иваир однажды уже видел, как его партнер удовлетворяет себя, но не сидел при этом прямо перед ним. Идея, как-нибудь во время занятия любовью, лечь напротив своего любовника и начать вытворять с самим собой самые разные непотребства, при этом картинно выгибаясь и красноречиво выстанывая его имя, посещала Лаирэлена множество раз. А еще можно было бы запретить Иваиру прикасаться к себе и смотреть, не отводя взгляда, как тот изнемогает от желания. В любом случае, это было лишь фантазией, до сего момента.       Душевные метания продолжались какое-то время. На второй минуте ожидания Иваир уже смирился, что его предложение не приняли, как вдруг мечник зашевелился.       Не открывая глаз, Лаирэлен согнул одну ногу в колене и накинул на нее плащ, а голову наклонил в сторону. Со стороны казалось, что эльф задремал, но нет. К искреннему удивлению лучника, тот потянулся к ремням на своих штанах и, немного повоевав с пряжками, спустил одежду до середины бедра. Он несильно развел согнутые ноги в стороны, и этого оказалось достаточно, чтобы наблюдать все в самых мельчайших деталях.       Иваир подавился воздухом, когда увидел колом стоящий член, истекающий предсеменем. Взгляд его горел, а желание упасть перед юношей ничком и отсосать, стало почти неконтролируемым. Лаирэлен открыл глаза и посмотрел на эльфа потемневшим взглядом полным страсти и азарта, но по-прежнему не прикасался к себе. Он буквально упивался выражением лица своего любовника и довольно заметил, как серые глаза заворожено проследили за стекающей вниз прозрачной каплей.       К происходящему дальше, лучник оказался совершенно не готов. Когда мечник нарочито медленно облизнул свои пальцы и завел руку за спину, эльф перестал дышать, не веря собственным глазам. Лаирэлен, с выражением сладкой муки, сложил брови домиком и закусил губу, пока проникал в себя, сначала одним пальцем, а потом двумя. Он тяжело дышал сквозь приоткрытый рот и иногда, намного выразительнее обычного, облизывал быстро высыхающие губы. Эльф не отрывал глаз от партнера, совершенно бесстыдно разглядывая, как тот изнывает от возбуждения. Но когда пальцы коснулись внутри чувствительной области, мечник зажмурился, тихо простонав с каким-то облегчением.       Голову Иваира разрывало на части, от того, что он видел перед собой. Его любовник, так доверительно открытый, совершенно не смущаясь, ублажает себя пальцами буквально в метре от него. И ему нельзя трогать, нельзя даже приблизиться. Только смотреть и слушать. Пребывая в каком-то бреду, от опьяняющего возбуждения, эльф опустил руку себе между ног, огладив собственный член сквозь штаны, на которых красовалось влажное пятно.       В один момент лицо Лаирэлена стало почти мученическим, и он посмотрел на любовника с немой мольбой в глазах, но не в состоянии членораздельно попросить, благо лучник понял его без слов.       – Я почти чувствую, как внутри тебя горячо… – прошептал эльф под аккомпанемент тихого стона, – если бы там были мои пальцы… Лэр, как же я хочу, чтобы ты кончил от моих пальцев…       Мечник запрокинул голову назад, нещадно кусая красные губы. Каждое слово разливалось новой волной тепла и мелких мурашек, а от такой интонации и вовсе сносило крышу. Член эльфа подергивался, предупреждая скорый оргазм, как бы ни хотелось безотрывно смотреть на иступленное возбуждение своего партнера, тело просило разрядки и вынуждало закрыть глаза, сосредоточившись на ощущениях.       – Лэр, они ушли, – голос Иваира вмиг отрезвил его.       Имперский патруль, так мешавший им, двинулся в противоположную сторону с поразительной скоростью. Выглядело это так, будто они подорвались с места, куда-то убегая. Но двух до неадекватного возбужденных эльфов, это мало волновало.       Любовники посмотрели друг на друга голодным взглядом каких-то пару секунд, прежде чем Иваир сорвался с места и в одно движение преодолел разделяющее их расстояние. Они впились в губы друг друга с такой страстью, какой казалось не испытывали никогда прежде. Лучник подхватил партнера под талию, блуждая руками по его спине и упиваясь ощущениями от долгожданного прикосновения. Лаирэлен вцепился в плечи эльфа, царапая короткими ногтями кожаные наплечники, балансируя на грани экстаза от одного лишь поцелуя.       Не в силах больше ждать, Иваир опустился между ног любовника и сразу же взял в рот его член почти до основания, облегченно простонав, а Лаирэлен откинулся назад на камни, закрывая себе рот рукой, иначе бы его стон слышала вся округа. Лишь об одном он жалел сейчас, что его эльф не мог продолжать говорить с ним, но и его сдавленных стонов хватало с головой.       Земля совершенно ушла из-под ног, когда к движениям горячего языка прибавились еще и пальцы. Лаирэлен судорожно сжал русые волосы ладонями и закатил глаза. От сильнейшего в жизни оргазма его отделяло каких-то пара минут, но не тут-то было: что-то огромное пронеслось прямо над их головами, разгоняя потоки ветра крыльями и жутко рыча. Кровавый дракон, прилетевший со стороны гор, несся в сторону, куда убежал имперский патруль. Из-за холма в него со свистом летели стрелы.       Весь флер потрясающего вечера тут же оборвался, а любое возбуждение свелось на нет. Эльфы в секунду подскочили и уставились на то, как дракон опаляет солдат и весь холм огненным столпом.       – Блять, дракон! – воскликнули они почти хором.       Иваир тут же заметался, поднимая с земли единственную уцелевшую сумку и помогая Лаирэлену застегнуть на штанах ремни. Произошедшее оказалось настолько неожиданным и пугающим, что наемники рванули в сторону города, сверкая пятками, пока дракон не обратил на них внимания, позабыв и про костер, и про походный котелок, и про потрясающий секс, который сегодня завершить им было не суждено.       Все произошло так быстро и сумбурно, что осознание случившегося начало медленно приходить где-то в половине версты от того самого холма.       – Твою мать, что это было? – выдохнул запыхавшийся Иваир, почти валясь с ног.       – Сраный дракон это был, – ответил Лаирэлен, опустившись на колено к земле и пытаясь отдышаться.       – Вроде оторвались. Можем здесь остановиться, они далеко, – лучник подошел к напарнику, помогая ему подняться.       – Ага, хер там. Пошли до города. Я лучше обессиливший сдохну за его стенами, чем в лапах дракона.       – Ты нормально себя чувствуешь? – обеспокоился Иваир, чувствуя, как неуверенно партнер стоит на ногах и мелко подрагивает.       – Как эльф, которому самый лучший в жизни секс только что испортил, блять, дракон, – мечник пошатнулся от того, как потемнело в глазах, и уткнулся любовнику куда-то в шею, пока сильные руки на талии удерживали его на месте, не давая ему упасть, – нормально все, просто голова немного кружится.       – Наверстаем еще. Благо, теперь я знаю, что достаточно правильно подобрать слова, – лучник огладил своего эльфа по щеке, а когда тот поднял на него смущенный взгляд, легко поцеловал в губы, – только я предпочел бы шептать тебе все это на ухо. И без имперского патруля.       К Вайтрану наемники пришли глубокой ночью. Стражники у ворот, увидев уставших и до смерти перепуганных эльфов, даже не спросили у них подорожные грамоты. Солдаты, кажется сами, так сильно прониклись эмоциональным рассказом о драконе и доблестном имперском патруле, что напрочь забыли о документах и сразу направили их в сторону таверны. Теперь наконец-то можно было облегченно выдохнуть.       За испорченный лучший в жизни секс, конечно, было тоскливо, но зато они наконец-то были в безопасности, первый раз за последнюю неделю. Теперь их не побеспокоят ни волки, ни воры, ни солдаты, ни драконы.