«Здесь настоящие джунгли»

Ао’нунг стоял в большой впадине, похожей на пещеру, которая тянулась от середины Дерево-Дома. Пространство было достаточно большим. Именно там горели обеденные костры, которые вмещали в себя весь клан Оматикайя и не только. Но теперь костёр был потушен, не оставив ничего, кроме слегка опалённого круга на земле, сделанного из камней, которого снова разожгут сегодня вечером. Пространство было довольно пустым без клана внутри. Джейк стоял прямо посредине обугленного места, где обычно горел обеденный костёр, вздёрнул подбородок и с лёгкой, почти незаметной, улыбкой на губах, сложил руки за спиной. Мо’ат и Нейтири стояли по обе стороны от него. Три пары острых золотистых глаз были прикованы к Нетейаму, который стоял перед ними, излагая свою мысль насчёт молодых воинов и Икнимайя. Его плечи были расправлены, а глаза сияли гордостью, и хвост радостно вилял за спиной несмотря на то, что Оло’эйктан, официально, ещё не дал согласия на завершение обряда. Ао’нунг думал, что Нетейам был учителем достаточно долго, так что у него не должно было быть причин сомневаться о том, что отец откажет ему в просьбе. — Я думаю, ты прав. — объявил Оло’эйктан после минуты долгого молчания. Его хвост так же удовлетворённо дёргался за спиной, как у его сына. Затем могучий воин обратил свой золотистый взор на молодых воинов, которые стояли веером позади Нетейама, и с улыбкой на лице наклонил голову. — Завтра я прослежу за вашим обучением, а затем Тсахи́к и я соберёмся у Эйвы с нашими предками чтобы узнать, когда вам следует отправиться в горы. Вы все хорошо поработали. Когда Джейк замолчал, Нейтири выступила вперед, взмахнув своим длинным хвостом. Лицо ничего не выражало, но глаза горели, и через мгновение на её губах появилась тёплая улыбка. Ао’нунг не проводил время, находясь в обществе с Нейтири, и не знал её. В основном он слушал истории о ней от Салли старшего или Мо’ат, но в тот момент всё, что он смог увидеть — это Нетейама в её улыбке. — Поздравляю вас, юные воины. — мягко сказала она, и её голос звучал так же мягко, как у её старшего сына. Она двинулась вперёд, с грацией илу, и положила руку на плечо Нетейама с тёплой улыбкой, что была адресована ему. — Хорошая работа, Нетейам. Они далеко пойдут, благодаря твоей подготовке. — Спасибо, мама. — сказал Нетейам, опустив подбородок. Его лицо, кажется, озарилось силой улыбки, а когда Ао’нунг наблюдал, слегка ухмыльнувшись, как два воина родной крови смотря друг на друга, то подумал, что Нетейам определённо ребёнок своей матери. Затем Нейтири отступила назад и повернулась к трём Меткайинцам, которые стояли в стороне, и, как советовала Мо’ат, наблюдали за происходящим. Её глаза сузились, и в очередной раз Ао’нунг был безмолвно поражён тем, насколько её манеры были похожи на манеры её старшего сына. Вплоть до того, как их хвосты синхронно двигались за спинами, когда она двинулась вперёд. — Вы трое. Ваше обучение продолжается же в течение полного лунного цикла, не так ли? — она не стала дожидаться ответа, выпрямилась и расправила свои острые плечи. — Конечная цель вашего обучения состоит в том, что вы тоже пройдёте обряд Икнимайя. Как проходит ваше обучение? Хоть это и можно было назвать случайным, если не добросердечным вопросом, острый взгляд Нейтири заставил его почувствовать что угодно, только неприятные ощущения. Ао’нунг боролся с желанием закатить глаза, когда Цирея и Ротхо просто посмотрели на него. У его друга было самодовольное выражение лица, в то время как глаза сестры округлились до чего-то, похожего на мольбу. Подавив тяжёлый вздох, который хотел сорваться с его губ, Ао’нунг повернулся, чтобы посмотреть на Нейтири, хоть и не смог сдержаться, и бросил взгляд через её плечо на Нетейама. Лесной На’ви одарил его яркой дразнящей улыбкой, которая казалась ободряющей. Вопреки себе, Ао’нунг хотел произвести впечатление на Нейтири. Она была великим воином, её историю рассказывали наряду с историей Торука Макто, и, самое главное, она была матерью Нетейама. — Всё идёт хорошо. — начал он, наблюдая за тем, как хвост супруги Салли замер, и она склонила голову набок. — Нетейам — хороший учитель, но нам слегка трудновато адаптироваться к новой среде. Нейтири тихо промычала, а её невозмутимое лицо не выдало никаких эмоций. Хвост взмахнул позади неё и она повернулась, чтобы посмотреть через плечо на своего сына. Лицо её заметно смягчилось. — Сынок, как, по-твоему, проходит их обучение? — её голос был резким, но не недобрым, и говорила она так же оживлённо как её мать, как будто у них не было времени на воспоминания красивых слов или танцев вокруг правды. Её резкие слова напомнили Ао’нунгу Ло’ака и его сухую манеру речи. Хотя изначально кажется, что его человеческий словарный запас, достался ему от отца. — Всё хорошо. — сказал Нетейам с лёгкой улыбкой. Его золотистый взгляд скользнул по Нунгу, прежде чем вернуться к матери. Хвост вилял у него за спиной, а глаза были полны нежности. — Это совершенно новый набор навыков, которым им предстоит научиться, но всё идёт хорошо. Я считаю, что если они пойдут с нами, когда молодые воины будут завершать этап Икнимайи, им будет полезно узнать больше о обычаях клана. Нейтири, кажется, была намного больше довольна отчётом Нетейама, хотя Ао’нунг сказал почти то же самое что и он, и опустила голову, прежде чем снова повернуться к трём Меткайинцам. Её взгляд был острым, но, опять же, не недобрым. Ао’нунг подумал, что это было оценивающим, то, как её взгляд метался то в одну, то в другую сторону, словно отмечая всё, что касалось трёх младших На’ви. Её ухо дёрнулось, прежде чем она перевела дыхание. — Я тоже пойду на последний этап Икнимайя. Юным воинам тоже важно видеть, что их старшие учителя так же сосредоточены на их тренировках, как и они сами. — затем, как бы завершая речь, она кивнула и вернулась к Джейку, чтобы продолжить что-то обсуждать с ним. Мо’ат, пока её дочь говорила, отошла в сторону, увлекая за собой группу будущих воинов. Она пересказывала истории о других великих воинах и об их историях обряда Икнимайя. Все молодые На’ви слушали её иссохший голос с широко раскрытыми глазами. Кажется, что теперь она рассказывала историю Икнимайя Нетейама, поскольку многие юнцы смотрели на неё с точным благоговением в глазах. Когда Нейтири отошла, Нетейам подошёл к трём Меткайинцам, ухмыляясь и легко проскальзывая между Ао’нунгом и Циреей. Он закинул руку на плечо морского На’ви, и кончик его хвоста с хохолком задел поясницу последнего. — Я думаю, ты ей нравишься. — сказал лесной На’ви, а в его голосе звучала насмешка. — Мне кажется, что она устрашающая. — сказал Ротхо, всё ещё стоя рядом с Ао’нунгом. Широкий конец его хвоста мотался из стороны в сторону, когда он настороженно смотрел на спину Нейтири. Словно почувствовав его взгляд, супруга Джейка повернулась, а Ао’нунг едва сумел подавить смех, когда его друг подпрыгнул и быстро отвернулся. Нетейам тоже слегка фыркнул. — У неё есть склонность пугать людей и На’ви, но она не хочет причинить никакого вреда. Она просто защищает клан. Цирея опустила голову и тихо сказала: — Я думаю, у неё есть довольно веская причина для этого, после всего, через что ей пришлось пройти. — она смотрела на Нейтири и её взгляд был печальным, но когда она повернулась к Ао’нунгу и улыбнулась, глаза снова расцвели. — Она напоминает мне маму. Нунг откинул голову назад в смехе, когда услышал, как Ротхо вторит ему с тихим фырканьем: — О, они бы точно поладили. Печаль бесследно исчезла с лица младшей сестры. — Было бы приятно познакомиться с ней. — внезапно сказал Нетейам. Его хвост обвился вокруг талии Ао’нунга и устроился у него на бедре. — Я имею в виду вашу маму. Похоже, она милая. Ротхо громко фыркнул, а морской На’ви мог только представить, как его друг закатил глаза. Ротхо практически вырос рядом с Циреей и Ао’нунгом, а Ронал, их мать, практически относилась к нему как к ещё одному своему ребёнку, поэтому он ощутил всю силу её материнской любви, которая включала в себя довольно много строгости. — Она определённо не милая, но она отличный Тсахи́к, и все её уважают. — сказал Ао’нунг, поворачиваясь, чтобы посмотреть на Нетейама с кривой усмешкой. — Цирея, в тайне, я думаю, все будут рады новой Тсахи́к. — он почувствовал, как в груди у него потеплело от нежности, и повернулся, чтобы улыбнуться своей сестре, которая отмахивалась от комплимента. Смущённая, но всё же, она ответила ему воодушевляющей ухмылкой. — Мне ещё многому нужно научиться. А Мо’ат — отличная возможность. — Цирея кивнула в сторону Тсахи́к, которая теперь была полностью окружена будущими воинами. — Кажется, она знает всё о… ну, всё. Я надеюсь, что когда-нибудь смогу стать хотя бы наполовину такой же, как она. — Я уверен, что так и будет. — в голосе Нетейама звучала та же нежность к Цирее, что и в голосе Ао’нунга, и он позволил себе улыбнуться. Было приятно видеть Нетейама с его сестрой. Эти двое хорошо ладили. — Мо’ат очень верит в тебя, Цирея. И пусть Кири не расстраивается. Я, честно говоря, не удивился бы, если бы она родилась уже со знанием каждого растения и травинки на Пандоре. — он фыркнул, и Цирея улыбнулась. У Ао’нунга потеплело в груди, когда он увидел, как Нетейам и его сестра с такой лёгкостью ладят друг с другом. Казалось, что-то поселилось в его груди, что-то, о чём он даже не подозревал, ощущая пустоту, которая не была заполнена. Он подумал о предыдущих словах Нетейама о встрече с его матерью и обнаружил, что отчаянно хочет этого. Он хотел чтобы Нетейам познакомился с его семьей; с матерью, отцом и младшей сестрой; хотел увидеть Нетейама в Ава’атлу. И от этого у него сильно заныло в груди. Это казалось невозможным, и в глубине души Ао’нунг знал, что так оно и есть. Нетейам должен был стать следующим Оло’эйктаном, занять место своего отца, и морской На’ви должен был сделать то же самое. Ава’атлу находился далеко от того места, где жили Оматикайя, на расстоянии целого дня езды, и у Нетейама здесь были свои обязанности. Ао’нунг знал, что он тоже не может бросить своё племя, и внезапно почувствовал тяжёлое давление на грудь, как будто большая рука опускалась на его рёбра и давила вниз. Это напомнило ему о том, каким коротким должно было быть его пребывание с Нетейамом; о том, что всего через два лунных цикла он вернётся домой. — Хей. — голос Нетейама был тихим. Его тёплое дыхание коснулось щеки морского На’ви, когда он наклонился и вопросительно посмотрел на него. Пока Ао’нунг был погружён в свои мысли, Нетейам отвёл его подальше от Циреи и Ротхо, и теперь они стояли где-то у внешней стены дерева, наполовину спрятавшись в нише, слабо освещённой светом костра. Лесной немного отстранился от Нунга. Его лицо озабоченно нахмурилось, но рука по прежнему оставалась успокаивающей тяжестью на его плечах. — Ты в порядке? Ао’нунг долгое время не мог поднять глаз на Нетейама, чувствуя, как сжимается его грудь и со свистом вырывается дыхание из лёгких при мысли о том, что он встретится со всей тяжестью золотого взгляда. Вместо этого он уставился на свои руки, сцеплённые перед собой настолько сильно, что побелели костяшки пальцев. Руки Нетейама, красивые руки с мозолями и длинными пальцами, предназначенными для плетения, скользнули по рукам Ао’нунга и накрыли их синими ладошками. — Я в порядке. — ложь обожгла его язык как горячий песок, скользящий по горлу, и, если судить по тихому ворчанию Нетейама, он поверил в эту ложь не больше чем сам Ао’нунг. — Я просто… не знаю. Всё хорошо. Руки Нетейама сжали его и, с прикосновением, достаточно нежным чтобы у Ао’нунга на глазах выступили слёзы, распутали пальцы другого На’ви, прежде чем просунуть свою руку между ними, прижав их ладони друг к другу и скрещивая пальцы. — Скажи мне, что не так. — его голос был сильным, но не требовательным. Низкий рокот прокатился по Ао’нунгу в маленьком пространстве. Лесной опустил голову и манящий блеск его золотистого взгляда засиял в уголке глаз морского На’ви. Наконец, он поднял голову и повернулся к Нетейаму, заглядывая в его золотистый взгляд, тёплый от медовой нежности. Хоть его грудь всё ещё болела, от тяжёлого пресса, что давил на его рёбра, он почувствовал, что давление немного ослабло. Нетейам знал как давит на него время, но, очевидно, не позволял этому беспокоить себя и влиять на то, как он вёл себя с Ао’нунгом. Поэтому Меткайинец тихо вздохнул и улыбнулся, крепче сжимая пальцы лесного. — На самом деле, ничего особенного. Ваши стажёры скоро закончат обряд Икнимайя, Мо’ат сказала, что сегодня праздник! — его голос был обманчиво бодрым, но он обнаружил, что не сильно притворяется, во всяком случае, рядом со старшим Салли точно нет. Хоть другие На’ви всё ещё смотрели на Нетейама с любопытством, он позволил зеркальной улыбке украсить свои черты, а хвост с довольным видом взметнулся за спину. — Просто дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится, хорошо? — он бросил суровый взгляд на Ао’нунга, прежде чем отвернуться, нежно сжимая его руку. Затем в его голосе прозвучала знакомая гордость, которую он всегда испытывал, когда говорил о своих учениках. — Это важный день для них. Принято собираться с предками, чтобы получить их одобрение, но, по сути, официальным согласием считается лишь только тогда, когда об этом утвердит мой отец и Мо’ат. — Нетейам гордо расправил плечи и повернулся, чтобы ухмыльнуться Ао’нунгу. — Ты ведь тоже скоро начнёшь обряд, не так ли? — Что ж, будем надеяться. — Ао’нунг хмыкнул с лёгкой усмешкой, позволяя Нетейаму вытащить его из ниши их сцеплёнными руками. — Мо’ат говорит, что, по её мнению, я нахожусь в несколько невыгодном положении из-за моего обучения в моём клане. Нетейам махнул свободной рукой и потянул Ао’нунга за собой, одарив его нежной улыбкой. — Я думаю, ты отлично справляешься с тренировками. Цирея и Ротхо тоже неплохо справляются. — его хвост взметнулся вверх, и кончик хохолка задел рёбра морского. — Поскольку эта группа детёнышей скоро должна расправить крылья, я мог бы попытаться продлить наши ежедневные тренировки, чтобы максимально пользоваться дневным светом. И, может быть, вы втроём могли бы присоединиться ко мне и моим брату и сёстрам в выполнении наших повседневных задач, чтобы получить максимум пользы от жизни клана. Гордость наполнила грудь Ао’нунга теплом, и он улыбнулся. Нетейам явно был целеустремлённым и преданным своему делу учителем, и морской На’ви не мог не испытывать благодарность за то, насколько стойким был лесной в его обучении, а также Циреи и Ротхо. — Было бы здорово. — он сказал это, не смотря на то, что уже чувствовал боль в плечах от дополнительной тренировки. Несмотря на то, что он был добрым и отличным учителем, Нетейам не терпел расслабления и уже заставил трёх Меткайинцев усердно заниматься на своих ежедневных тренировках. — Что ты делаешь, когда тебе не нужно тренировать других охотников? — спросил он с любопытством. — Ну что ж, всегда есть На’ви, которым нужна помощь. — с нежностью сказал Нетейам, поворачиваясь и с улыбкой наклоняя голову к девочке, которая проскакала мимо с игрушкой икрана, высоко поднятой над её головой. Она одарила его в ответ беззубой улыбкой и, хихикая, убежала. — Если я не обучаю наших юнцов-подростков, то стараюсь помогать самым маленьким, включая малышей и младенцев. Когда они становятся старше мы учим их английскому, так как некоторые учёные-люди живут недалеко от Дерево-Дома и часто навещают его. Они говорят на на’ви, но для детей это дополнительный навык, и Мо’ат говорит, что это помогает укрепить их разум. — О? — Ао’нунг выгнул бровь и с любопытством повернулся к Нетейаму. Он слышал об учёных со времён своего пребывания в клане, однажды даже видел одного из них в форме аватара, разговаривающего с Оло’эйктаном. Его форма была в основном покрыта толстой одеждой, но Ао’нунг никогда раньше не видел человека, по настоящему. Судя по тому, что рассказывал ему Тоновари, их кожа была разных оттенков коричневого и загорелого, и, несмотря ни на что, он испытывал к ним любопытство. — Как часто они навещают вас? Нетейам переминался с ноги на ногу, а хвост мелькал за спиной, прежде чем он, наконец, повернулся. — Обычно ежедневно. — он признался, как будто это был секрет. Его хвост вилял то в одну, то в другую сторону позади него. — Но мой отец подумал, что было бы лучше, если бы они держались подальше, пока вы трое здесь. К этому… нужно привыкнуть, и мы не хотели вас пугать. — он слабо улыбнулся, в его золотистых глазах промелькнула насмешка. — Это поблизости? Я имею в виду к дереву. — спросил Ао’нунг, прижимаясь своим тёплым плечом к плечу Нетейама. Лесной На’ви, в свою очередь, разжал пальцы и положил руку на плечи морского, а его хвост снова удобно устроился на бедре. — Если они друзья, то я не хочу, чтобы вам приходилось держать их подальше. Я уверен, что Цирея и Ротхо чувствуют то же самое. Он легко говорил за своих друзей, и хотя он никогда не говорил с ними о людях, — он даже не был уверен, знают ли они о близлежащей деревне учёных, — он подумал, что если он объяснит, что они друзья Оматикайя, они не будут возражать против присутствия людей. Он знал, что Цирее будет так же любопытно как и ему, а Ротхо, вероятно, останется равнодушным и согласится с двумя другими Меткайинцами. Нетейам на мгновение занервничал, но затем выражение его лица смягчилось, и он опустил голову. — Я мог бы поговорить об этом со своим отцом. — сказал он с затяжным оттенком осторожности в голосе, которого обычно не было. Ао’нунг старался не чувствовать себя обиженным, зная, что Нетейам просто беспокоился за своих друзей и соплеменников, но он всё ещё чувствовал, как уголки его губ приподнимаются. Как будто почувствовав мысли морского, Нетейам объяснил. — Некоторые из наших соседних племён не совсем довольны тем, что некоторые люди остались. Но я доверяю им, и мой отец тоже. Я просто… самим людям трудно смириться с тем, что их народ сделал с На’ви и Пандорой. Ао’нунг попытался одарить Нетейама, как он надеялся, ободряющей улыбкой, и это явно сработало, если судить по тому, как расслабились его плечи. — Я понимаю. И в этом нет ничего особенного, мне просто было любопытно. Расти среди людей, на что это было похоже? Нетейам небрежно пожал плечами, но Ао’нунг заметил, как таинственно заблестели его глаза. Кажется, он был доволен тем, что морской На’ви был таким открытым, и он почувствовал, как разливается в его груди тепло, во взгляде Нетейама, когда он повернулся. Лесной мало рассказывал о себе, похоже, предпочитая рассказывать истории, пронизанные нежностью, о своих друзьях или семье, и, судя по тому, как он реагировал, когда Ао’нунг спрашивал что-то конкретно о нём, он подумал о том, что, возможно, на самом деле никто не спрашивал Нетейама о нём самом. Он был сыном Оло’эйктана, и многие из Оматикайя выросли вместе с ним, так что спрашивать было действительно не о чём. — Это всё, что я когда-либо знал. — небрежно сказал Нетейам, несмотря на хвост, радостно вилявший у него за спиной. — В их лагерях есть технологии и вещи, которые Небесные Люди привезли с собой, когда они впервые прилетели сюда. Они довольно хорошо вписываются в лес; живут в каких-то маруи и спят в гамаках, как и мы, но для новичков это может быть не просто. Лишь у немногих из них есть аватары, поэтому большую часть времени они просто ходят как люди, когда посещают Великое Дерево. Я полагаю, это может быть немного пугающим. Ао’нунг не смог удержаться от улыбки при виде того, как Нетейам, кажется, почти хвастался своими человеческими сверстниками. — Так они все ровесники твоего отца? — Большинство из них. Но есть один мальчик, который живёт с ними. Паук. Родился немного раньше, чем я, ещё до войны. Он был слишком мал, для отправки обратно, поэтому остался с остальными учёными. Ло’ак и Кири с ним очень хорошие друзья. — Нетейам пожал плечами, когда Ао’нунг вопросительно посмотрел на него. — Я думаю, с ним всё в порядке. В любом случае, он ведёт себя больше как их ровесник. — Разве они не всего на год или два младше тебя? — он рассмеялся и слегка ударил плоским концом своего хвоста по ноге Нетейама. — Они не могут быть настолько незрелыми. Лесной На’ви просто повернулся и его уморительно бесстрастный взгляд вызвал ещё один смешок у Ао’нунга. Он всё ещё помнил, как Кири и Ло’ак гонялись друг за другом, когда они впервые тренировались с Нетейамом, и едва сумел подавить фырканье. — Ладно, я полагаю, ты прав. И так, люди не навещают вас сейчас, пока мы здесь, но На’ви же всё ещё навещают их? — вопреки своему желанию, Ао’нунг проявлял всё больше и больше любопытства к людям, но, к счастью для него, Нетейам, кажется, был рад поговорить о них. — О, конечно. Ло’ак и Кири иногда навещают Паука, а мой отец раз или два ездил навестить своих друзей-учёных. Они то и позволили ему быть тем, кто он есть сейчас. — взгляд Нетейама устремился вдаль. Его голос был полон благоговения и тоски, когда его трепещущий хвост замер у него за спиной. — Я имею в виду На’ви. Он родился человеком, и был им, когда попал сюда. Эйва позволила ему навсегда стать На’ви, но эти учёные, именно с них всё началось. — затем, словно придя к осознанию, Нетейам тихо добавил. — Думаю, именно благодаря им я живу. В груди Ао’нунга что-то сжалось, и он повернулся, наблюдая как золотистый взгляд лесного На’ви прояснился и сфокусировался на нём. — Я бы хотел с ними познакомиться. Если нашим кланам суждено стать союзниками, я должен знать всех друзей Оматикайя, верно? И когда Нетейам улыбнулся, в уголках его тёплых золотистых глаз появились морщинки. Ао’нунг не мог отделаться от ощущения, что это победа. — В этом ты прав. Может быть, послезавтра, как только мой отец проверит подготовку будущих воинов. Ло’ак и Кири, вероятно, тоже захотят пойти. — его голос был хрипловатым и ласковым, когда он упомянул своего младших сиблингов, и Ао’нунг улыбнулся. Как будто его позвали. Раздался громкий и праздничный возглас, отчётливо похожий на голос Ло’ака, которому вторил хор молодых голосов. Нетейам ухмыльнулся Ао’нунгу сверху вниз. Веселье ясно читалось в блеске его глаз и нежном изгибе губ. — Я думаю, это означает, что празднование начинается. Пошли?