Я никогда тебя не полюблю

      Неотвратимость судьбы преследовала Эким по пятам. Она не испытывала окрыленных чувств, стоя в подвенечном платье возле примерочной. Торт и другие угощения выбрали без нее. Ее не интересовал цвет платьев подруг. Про букет невесты вспомнили в последний момент.       Свадьбу устраивала семья Гюнаев в их загородном доме. Помощники Неше ездили туда каждый день. Сама же она, получив гарантию компании Рызы, почти каждый день улаживала дела то с банками, то с поставщиками. Особого счастья у госпожи Суны, кстати, Эким тоже не наблюдала. Видимо, когда брак заключается по расчету, все именно так и происходит — расчетливо и бездушно.       Эким казалось, что эта суетливая подготовка не закончится никогда. Уж лучше бы она и не заканчивалась, чем наступил день, обещавший сделать Эким самой несчастной из невест. В мужья ей пророчили, конечно, не старика и далеко не самую худшую партию, но сама мысль о том, что все решили за нее, казалась девушке ужасной. Интересно, кто-то заметил бы, если бы она была в черном платье?       Завтра она проснется в чужом доме. Рядом будут чужие люди. Она будет следовать чужим установкам. Жить чужой жизнью…       — Нет! — твердо сказала она самой себе, с отчаянием глядя на роскошное платье и прозрачную фату с диадемой. — Ты отвезешь документы для поступления. Никто тебе и слова не скажет! — ткнула она указательным пальцем в зеркало и тут же обернулась на скрип двери.       — Выглядишь потрясающе! — оглядев ее с ног до головы, высказалась Хазал, стоя в дверном проеме.       — Не верю, что мама всерьез на это пошла.       — Все будет хорошо, — поцеловала ладони подруги Хазал, успокаивая ее.       — Я его не люблю.       Эким говорила равнодушно, отстраненно. Самым большим ее желанием было, чтобы этот день скорее закончился. Чтобы гости разошлись. А их было не меньше тысячи. Чтобы убрали тонну цветов, что украшали дом, террасу, двор, даже дорогу. Чтобы выключили музыку, перестали говорить лицемерные комплименты и оставили бы тишину.       Вместо этого, идя под руку с господином Дервишем, который любезно согласился заменить ей отца на церемонии венчания, Эким хотелось заткнуть уши от аплодисментов и закрыть глаза от фальшивых улыбок. Еще больше раздражала непоколебимость стоящего вдалеке Каната. Он вел себя так, будто ему и вовсе нравилось все происходящее.       — Ты издеваешься? — шепнула Эким через фату, когда встала рядом.       — Мы не на похоронах, дорогая, — вежливо напомнил Канат с широкой улыбкой.       — Но и не в цирке!       — Помолчи.       К моменту, когда жених должен был поцеловать невесту, Эким не была готова. Она совсем забыла про эти традиции. К счастью, Канат не подвел и здесь. По команде и многочисленным крикам приглашенных он приблизился к девушке, накрыл их обоих ее фатой и только сделал вид, что они слились в страстном поцелуе. Эким не успела даже испугаться.       — Хочешь, чтобы внуки потом смотрели на наши кислые лица на фото? — прошептал он совсем близко от ее губ.       — Ты точно больной! Какие внуки? — негодующим шепотом ответила Эким.       — Просто хотел разрядить обстановку, — подмигнул Канат.       — Развод через два месяца! — Эким предполагала быть свободной к началу учебного семестра.       — Сроки обговорим позже. Все немного сложнее, чем я представлял.       — О чем ты?       — Может, потом поговорим? — намекнул на гостей, открывших рты от изумления, жених.       — Говори сейчас!       — Какая ты ненасытная, — продолжил их жаркий «поцелуй» Канат.       — Канат!       — О бизнесе наших родителей, — сдался он. — Тебе не обязательно вдаваться в подробности.       — От этого зависит моя жизнь! Так что будь любезен, — в губы выдохнули ему.       — У них акции в фирмах друг друга. Сотрудники, контрагенты, документы и прочее. Все настолько связано, что распутывать придется немного дольше, чем я ожидал.       — Вместе распутаем.       — Как скажешь, женушка!       Канат вынырнул из-под фаты и приобнял ее за талию. Эким не успела возразить, потому что на них были направлены многочисленные камеры, и вспышки едва не ослепили ее. Муж сопровождал ее всюду, пока отец не позвал его в мужскую компанию.       Поздравления валились со всех сторон. Эким воспринимала это шоу, как работу, поэтому настроила себя на улыбки и благодарности. Почти искренние. Неше была вне себя от радости и гордости. С Суной они выглядели, как лучшие подруги, потому что весь вечер ходили под руку.       Лейла кокетничала с Азизом, когда Эким спросила у нее про Хазал, которая куда-то исчезла. Младший Гюнай сказал, что видел ее с неизвестным парнем, но не успели девушки перепугаться, как заметили парочку у пруда. Эким поспешила туда. Хазал встретила ее большими глазами, как будто пойманная на месте преступления.       — Привет! — невозмутимо произнес улыбчивый мужчина, от которого тотчас отстранилась лучшая подруга. — Меня зовут Озан. Поздравляю тебя!       — Спасибо, — пожав руку в ответ, дежурно проговорила Эким и вновь перевела взгляд на Хазал. — Можешь оставить нас ненадолго?       — Желание невесты — закон, — ухмыльнулся Озан.       — Это кто? — настойчиво спросила Эким, стоило ему удалиться.       — Он же сказал, — только и ответила Хазал.       — С тобой все в порядке? — нахмурилась Эким.       — Да, я просто… задумалась.       — О чем?       — Он предложил мне встречаться и…       — Я вижу его впервые в жизни, а вы уже встречаетесь? — возмутилась новоиспеченная Гюнай.       — А я вижу его второй раз в жизни, поэтому и сомневаюсь! — повысила голос Хазал и тут же осеклась. — Прости.       — Как вы познакомились? Когда?       — На той вечеринке. Эким, не хочу тебя загружать. Ты только что замуж вышла, — взяла ее за руки подруга. — Готова к брачной ночи?       — Не говори ерунды. Никаких ночей не будет, — покраснела Эким.       Этот вопрос выпал из головы. До этой минуты Эким и не задумывалась, как будет складываться ее семейная жизнь. До этой минуты Канат показал себя добропорядочным человеком. Не изменится же он за один день?       — По нему не скажешь, что он недоволен ситуацией, — кивнула Хазал головой в сторону нескольких мужчин, бурно и весело что-то обсуждавших. Канат был в их числе.       Надо сказать, что ему очень шел черный костюм с галстуком-бабочкой, который сейчас был развязан и свободно висел на шее черной лентой. У Каната была красивая улыбка. А еще он смеялся даже глазами. Этого невозможно было не заметить.       — Эким? Эким! — вытащила ее Хазал из сумбурных мыслей. — Уже засматриваешься? Ты передумала? Что наденешь перед сном? Или спать вы сегодня не будете? — сыпались вопросы один за другим.       — Хазал, перестань! — остудила ее пыл Эким. — Если он приблизится ко мне, то я стану вдовой!       — Ты меня иногда пугаешь, — вздохнула Хазал.       — Я бы поехала домой уже сейчас, — зажмурила от усталости глаза невеста.       — Ты ведь не думаешь, что вернешься отсюда в свой дом?       Нет. Об этом Эким тоже не подумала. И уж тем более не ожидала поехать не только не в дом матери и не в дом Рызы, но в совершенно новый дом. Все произошло так быстро, что Эким и сообразить не успела. Их с мужем практически затолкнули в машину, а водитель домчал до особняка за несколько минут. В итоге девушка еще столько же простояла перед автомобилем, смотря на дом.       Здание было двухэтажным, и складывалось такое впечатление, что оно состояло целиком из стекла. В множестве панорамных окон отражалось ночное небо. Ко входной двери вела дорожка из мрамора, которая вилась змейкой среди изящных уличных фонариков, расставленных среди пальм и кустов с розами. Рядом с домом располагался длинный бассейн с подсветкой и беседка с удобными шезлонгами-кроватями. Уличная столовая зона была украшена гирляндами и выглядела весьма уютно. И это была только часть участка, что успела разглядеть Эким.       — Как тебе? — встал рядом Канат, когда машина уехала.       — Это…       — Наш дом.       — Здесь очень красиво, — призналась Эким.       — Выбрал самый дорогой из предложенных, — почесал от смущения мочку уха Канат.       — Здесь поставим вольер, — распорядилась его жена, дойдя до боковых ворот.       — Нет, — возразил Канат, но, прежде чем Эким раскрыла рот от возмущения, добавил: — Вольер уже есть, он за домом.       Их взгляды пересеклись. Эким не могла не испытывать благодарности и смущения, а мужчине это явно нравилось. Но долго наслаждаться своим положением ему не пришлось. Девушка направилась в дом, и Канат последовал за ней.       Внутреннее убранство было под стать экстерьеру. Эким нравились спокойные тона и множество комнатных растений. В комнатах и залах было очень светло. Новая хозяйка дома могла бы еще долго все рассматривать, но наблюдения ее были прерваны супругом.       — Кофе? — спросил Канат, сняв пиджак и расслабленно облокотившись о кожаный диван.       — Я пойду в свою комнату. Кстати, где она? — поинтересовалась Эким, проигрорировав предложение.       — Ты хотела сказать — в нашу комнату? — акцентировал муж, выпрямившись.       Эким не знала, как реагировать. Она почувствовала только, как кровь приливает к щекам.       — Шучу, выбирай, какую хочешь, — усмехнулся Канат. — Только не первую налево по коридору.       — Это моя комната, — победно вздернула брови Эким и отправилась туда.       Ощущение превосходства пропало столь же стремительно, как и появилось. Спальня была выполнена в розовом цвете и была не такой просторной и уютной, как успела себе представить Эким. Она догадалась, что слишком легко попала в ловушку, подстроенную мужем. Разозленная этим фактом, девушка хотела озвучить ему свои мысли, но не нашла в гостиной. Прислушавшись, она распознала его голос в противоположной стороне коридора.       Канат оказался за второй же дверью. Он бодро разговаривал по телефону, избавляясь от предметов одежды. К моменту, когда в комнату заглянула Эким, на мужчине остались только брюки.       — Все-таки передумала, женушка? — задал вопрос Канат, не прерывая телефонной беседы.       — Ты! — Эким прошелестела шлейфом платья по полу, намереваясь высказать все, что думает об этом наглом шутнике. — Думаешь, вот так легко можешь распоряжаться моей жизнью? — только ткнув его пальцем в голую грудь, она заметила, что Канат не одет.       — Мам, я перезвоню, — перед тем как кинуть телефон на кровать, проговорил Канат. — Ты такая красивая, когда злишься, — обратился он к разъяренной супруге.       — Можешь хоть иногда быть серьезным?       Канат отрицательно покачал головой, по-детски поджав губы. Эким закатила глаза и отстранилась, потому что только сейчас заметила, что стояла рядом с полуголым мужчиной. Его телу любой мог позавидовать. Эким тотчас переключила внимание с рельефов мышц на интерьер спальни.       Это была, наверное, самая большая комната на втором этаже. Одновременно все здесь было расставлено так, что напоминало уютное гнездышко. Неудивительно, что Канат расположился именно в нем.       — Можешь перебраться сюда. Я не возражаю, — пожал плечами он и начал расстегивать ремень.       — Что ты делаешь? — округлила глаза Эким.       — Переодеваюсь.       — Я хочу жить здесь!       — Я уже сказал, что не возражаю.       Эким резко отвернулась, когда Канат начал снимать брюки. Мужчина рассмеялся, но продолжил провокацию.       — Места много, можешь тоже спать в этой комнате, — дежурно сказал он.       — Не дождешься!       Дверь за Эким громко хлопнула. Девушка еще долго слышала смех мужа. Свою спальню она не стала закрывать, потому что внутри было очень жарко, да и беспокоить ее было некому. Небольшую сумку с вещами первой необходимости собирала Лейла, поэтому вместо обычной футболки для сна Эким обнаружила шелковую сорочку и короткий халатик.       Проклиная служанку, Эким принялась снимать платье. Сделать это оказалось не так просто. Корсет был туго перевязан лентами, которые заканчивались на уровне лопаток. Узел был практически недоступен, и когда Эким показалось, что тот ей поддался, то она обнаружила его затянутым еще туже.       — Да чтоб тебя! — всплеснула руками девушка.       Ругалась она на платье не так тихо, как ей казалось. Канат, проходя мимо, думал в очередной раз посмеяться, но, глядя на мучительные старания жены, не стал тянуть с помощью.       — Грубая мужская сила не нужна? — в своей манере полюбопытствовал мужчина так, что Эким едва не подпрыгнула на месте.       — Ни грубая, ни мужская! — Эким отмахнулась, не оглянувшись, и продолжила свою пытку.       — Только попроси.       Канат не мог пропустить это зрелище и остался стоять в дверном проеме. Через несколько минут не выдержал даже он.       — Мир не рухнет, если я тебе помогу, — вздохнул Канат и взялся за ленты.       У него были холодные руки, и по спине Эким пробежали мурашки. Ленты не получилось развязать ни с первой, ни со второй попытки. Тогда Канат наклонился и попробовал раскусить их зубами. Кончиком носа он задел кожу на спине, от чего девушка напряглась и выпрямилась. Она ощущала его горячее дыхание, и от этого становилось не по себе.       — Я принесу ножницы, — произнесла Эким.       — Есть идея получше, — сказал Канат, и послышался треск нитей, когда он сильно дернул за ленты.       — Ты что делаешь?! — развернулась к нему жена. — Платье испортил!       — Ты же не собиралась в нем опять замуж, — оправдал свой поступок мужчина. — Куплю тебе новое.       — Ты не будешь приглашен на мою настоящую свадьбу! — негодовала Эким, придерживая на себе платье.       — А кто же тогда предупредит жениха, чтобы он не совершал такой глупый поступок?       — Какой же ты придурок! Свалился на мою голову! — закричала Эким, выгоняя его из комнаты.       — Кто бы говорил?! — не отставал от нее благоверный.       — Вон отсюда!       — С радостью!       Дверь с грохотом хлопнула. Молодожены стояли по разные стороны, часто дыша и проклиная этот день. Скоро Канат ушел в свою спальню, а Эким осела на кровать, избавившись наконец от платья. Только тогда она заметила, что ленты были целы, а узел развязан аккуратно. Девушка посмотрела на дверь и не могла связать мысли воедино…