квинтэссенция

— Я тебя ненавижу. — Не ври. — Что ты наделала, блин? У меня нет на это времени! — Теперь есть, — с улыбкой кивает Кристина, оглядывая девчонку. Та стоит посреди пустого кабинета с разведёнными руками и открытым ртом. Потому что, вообще-то, собиралась на кружок по рукоделию. Готовилась, даже принесла всё для кройки и шитья. Злата, блять, собиралась рукодельничать. Но Кристина Захарова, так удачно подошедшая к кабинету, оборвала все планы. — Просто погуляй со мной, боже! — уже натягивая шапку, мычит Захарова, улыбаясь. Выглядит довольной и, наверное, счастливой. Поглядывает на одноклассницу исподтишка, потому что та до жути забавно злится. У Кристины от такого оживают бабочки в животе. — А если мама узнает, что я не на кружке? — ноет девчонка, строя бровки домиком. — Так, послушай, — вдруг становясь серьёзней, приближается Кристина, и говорит прямо в лицо, — для того, чтобы вытащить тебя из дома, я напрягла домработницу Киры Андреевны, понятно? Человек, блин, распинался перед твоей мамой! Давай, натягивай эти кролячьи уши, и пойдем. Уверенно и чётко. Потому что Кристина Захарова точно не будет сдаваться или что-то в этом духе. Она на тёплые зимние наушники Златы смотрит с умилением, улыбаясь. А та сдаётся, но всё ещё боится, быстро одеваясь. Они спускаются вниз по школьной лестнице, когда встречают Киру Андреевну, которая поднимается с папкой в руках. И укоризненно смотрит, пока Захарова лыбится, останавливая её рукой: — Кира Андреевна, а у нас хоть кружок кройки и шитья в школе есть? — Нет, Захарова, — с издевательской улыбкой. Кристина надувает щёки, выражая свои самые искренние эмоции. Негодование и лёгкая обида на саму себя, потому что стоило уточнить. — Ну, вы же прикроете? — умоляюще продолжает, пытаясь сделать самое доброе лицо из всех. — Это с чего бы вдруг? — Кира Андреевна, вы, в конце-концов, тоже женщина, — вдумчиво летит в ответ. С очевидным сарказмом. Кира тоже женщина и Кира прекрасно это знает. Она вздыхает, проглатывая чужую наглость. Скорее, она тоже была влюблённой школьницей, а потому знает, каково это. И просто кивает, махнув на них рукой, чтобы быстрее убирались. С улыбкой, потому что впервые видит, как Злата улыбается, не притворяясь. Они с Кристиной Захаровой идут гулять, а та обещает, что они точно не замёрзнут, потому в её термосе есть горячий чай. Вообще-то, они и без того не замёрзнут, потому что когда нет времени об этом думать, жить проще. На улице мороз минус десять и снежная пурга. Гуляя по морозному району со Златой, Кристина тащит её в сугроб, чтобы кидаться снежками. Улыбается, рассказывая всякое: — И что, ты хочешь поступить на юриста и убить пять лет, чтобы потом вообще не знать, что делать? — Нет, конечно! Чтобы работать юристом и ненавидеть свою жизнь, — саркастично отвечает Злата, улыбаясь. Кристина подкуривает сигарету, оттягивая руку подальше. Завороженно смотрит на красные щёки и улыбается, когда девчонка морщит нос. — Это же того не стоит. Жизнь короткая, не трать её на всякий бред, — как-то неуверенно. Будто никакого права советовать или указывать она не имеет. Кристине, по правде, искренне жаль, что у той творится такой кошмар. Злата в собственной жизни не участвует. Она плывёт по течению своей матери, потому что слишком слаба. И, на самом деле, Захарова до жути боится доломать. Она ведь глуповатая, а значит, не до конца понимает половину вещей. Но врачи не ставили ей слабоумия, а значит, не всё потеряно. Она вздыхает, обдумывая, впервые, пожалуй, почему они со Златой вообще целовались. Кристина знает ответ со своей стороны — она ей бесповоротно понравилась в тот вечер. Но теперь ей кажется, что Злата просто побоялась отказать. И обдумывая всё происходящее, Кристине становится грустно. Хоть Злата этого вроде и не замечает, продолжая разглядывать снежные голые ветви. — Когда ты последний раз вот так гуляла? — вдруг задаётся вопросом Захарова, грея руки в карманах. — Не помню. — Пойдём, покажу тебе дворовых котят. Кристина и правда показывает пресловутых дворовых котят в подвале, недалеко от дома Киры Андреевны. Злата, до невозможности счастливая, разглядывает беззащитных животных, умиляясь. И почти плачет, поворачиваясь на Кристину, которая смущённо за этим наблюдает. — Ты их кормишь? — Да, мы с мамой кормим. Вот того мы называем Мурик, — тычет пальцем на самого крупного, к тому же, самомо пушистого, — вон там одна девочка, Миса. Как в аниме. — Ты смотришь аниме? — удивлённо спрашивает девчонка, хмуря брови. — Нет. Просто видела, — отнекивается Кристина. Она не признаётся, что смотрела его полгода назад из-за Оли. Вообще-то, смотрела много, пытаясь потом обсудить с девушкой каждую серию. Но, увы, её попытки не были оценены по достоинству, а потому это дело она забросила. — Пойдём кофе пить, — вдруг лыбится Захарова, таща её за руку в сторону кофейни Чикиной, которая подыхает на смене от скуки. Юлька устало валяется на стойке, разглядывая в интернете фотографии голых женщин. Пялится, пытаясь понять, кто она по жизни, по масти и по ориентации. Долго обдумывает, вдруг, попутала симпатию с восхищением. Потому что Юльке тоже сложно. Она, как никогда, запутана в себе и несчастна. И если вот она — первая любовь, то самая нелепая из тех, что могла бы быть. Кристина открывает дверь с улыбкой, запуская Злату, которая удивлённо поднимает брови, разглядывая Чикину, которая прекрасно знала, что они зайдут. — Ты тут работаешь? — Да, а чё так удивлённо? — Типо, тебе доверили работу, да? Настоящую прям? — не унимается Злата, улыбаясь. Юлька беззлобно цокает, показательно раздражаясь и кивая Кристине, которая за этим молча наблюдает. — Делай кофе. — Ты не пьёшь кофе, дура, — улавливая настроение Кристины, отвечает Чикина, начиная забавную перепалку. — А ты не можешь найти себе отношения, все не без греха. Делай какао мне, — смеётся та, поворачиваясь на Злату. — Ты пьёшь какао? — Нет, я не хочу. — Хочешь! И Кристина даже особо вопросов не задаёт, принимая у Чикиной два стаканчика и усаживаясь рядом со Златой, пока Юлька их разглядывает. Чикиной не особо важно, кто у Кристины на уме. Её подруга всегда отличалась самостоятельностью в этом плане и никогда не страдала от неразделённости, в отличии от Юли или Миры, которые любят поныть. Она видит, как Злата мило рассказывает что-то Захаровой, а та завороженно смотрит, будто вовсе это не Кристина с вечно тупыми шутками. Они покидают кофейню спустя полчаса, когда на улице начинает темнеть. Кристина в снежной пурге и свете уличных фонарей держит Злату за рукав куртки, безразлично говоря: — Никогда не хотела курить? — Хотела. Это же модно, типо, — пожимает плечами девчонка. — Будешь? — становясь под козырёк и протягивая Злате сигарету из пачки. — Мама запах услышит, — звучит смущённо, даже скорее шуганно. — Давай из моих рук. И Злата, до невозможности боясь, затягивается, не ощущая ничего хорошего. Её по-настоящему ведёт, и она даже чуть не падает в обморок, потому что первая в жизни сигарета на голодный желудок — та ещё беда. А потому Захарова её ловит, удерживая одной рукой, икает от испуга, причитает, что та должна быть аккуратней и сигарету выбрасывает прочь. Они стоят в обнимку под снежной пургой, и тогда Кристина решается: — Пойдём ко мне в гости? — наивно и вкрадчиво. — Кристин, — вдруг выдавливает Златоусова, опуская взгляд. — Так, послушай! У тебя есть ещё полтора часа, это раз! А во-вторых, займёшься своим любимым делом — поможешь с домашкой. Злата смущённо лыбится, кивая. Может, перебарывает себя, пытаясь стать смелее. И идёт, собственно, за Кристиной, пока та внутри хочет разорваться от счастья. Кристине многого не надо — показать кому-то свою коллекцию фигурок Человека-паука и напоить чаем. Она запускает девчонку в квартиру, улыбаясь и с порога бежа за кошкой, которая спит у неё на кровати. А точнее, остатках от кровати. — Это Чукча, — смеётся Захарова, протягивая сонное и пушистое существо. Которое мило зевает и непонимающе смотрит. — Прикольная кличка. — Она просто вылитая чукча, понимаешь? И Злата кивает, проходя дальше. На кухне у Кристины уютно, и та делает чай, предлагая множество сладостей. Дома у Кристины тепло и приятно. Так, как и должно быть дома. Злата просто слушает несвязную болтовню, улыбаясь, пьёт травяной чай, в который Захарова добавляет четыре ложки сахара, не понимая, как можно пить его несладким. — Мама обычно делает рулетики, но я вчера её заставила печь вот это! Это, короче, пирог с вишней, он вкусный, отвечаю. — Верю, но не хочу. — Хочешь, — с уверенностью отвечает девчонка, усаживаясь рядом, — ты будешь. Злата не боится Кристину, но хочет, чтобы та не расстраивалась и не злилась. Да и, к тому же, пирога хочется. А потому она ест, точнее, совсем немного кусает, удивляясь тому, как вкусно могут готовить мамы. Её мама не готовит, потому что много работает. — Вкусно? — Вкусно. — Пойдём, покажу свою коллекцию. И она ведёт её в комнату, включая телевизор с музыкальным каналом и слыша привычный вопрос: — Почему матрас на полу? — А я тут сплю, Чикина сломала мне кровать. — Она у тебя ночует? — Да она тут живёт, блять, — смеётся Кристина, показывая человечков-пауков. Лыбится, смущённо отводит взгляд, пока Злата облокачивается на рабочий стол бедром, оборачиваясь. — Ты пишешь химию? — удивлённо. Златоусова точно уж не ожидала, что такая, как Кристина Захарова, способна усердно исписывать рабочую тетрадь по предмету, который даже сама Злата понимает с усилием. — Да, домашку делала. — Ничего себе, у тебя тут всё правильно, — восхищается девчонка, вчитываясь в тетрадь. — Ну, мне нравится химия. А вот по-русскому, — и Кристина показательно берётся за голову, одновременно с тем смеясь. — Я тебе помогу. Смотря Кристине в глаза, Злата прекрасно понимает, что она чувствует. Ураган эмоций внутри и неутолимое желание хоть чего-то. Они в опасной близости друг к другу. Девчонка даже улавливает чужое дыхание, которая опаляет кожу. И Кристина тоже смотрит ей в глаза, потому что быть по-другому и не может. Кратко кивает, потому что помощь ей бы не помешала. — Ты же любишь делать домашку, — шёпотом, всё ещё не отрываясь от глаз. — Кристина, — вдруг сглатывает Злата, когда та чуть шевелится, вжимая её в стол, — я ненавижу делать домашку. Кристина Захарова удивляется, но принимает намёк. Понимает чёртов намёк, руками хватая девчонку за бёдра и усаживая на стол. Она без особой заминки завлекает её в поцелуй, закрывая глаза и гладя Злату по ногам. Та подаётся навстречу, держит Кристинино лицо в обеих руках и будто тихо хнычет. — Засос мне на губе не оставь, — еле-еле. Пока на фоне играет музыка по телевизору и пока Злату целуют в шею. Она не привыкла ни разу, а потому чувствует мурашки по телу и огонь. Жар, когда Кристина стягивает с неё дурацкий объёмный свитер с котами. — Я отбираю у тебя эти ебучие духи, поняла? — Почему? — вздыхая от того, как ей прикусывают мочку, облизывая. — Потому что горько, ненавижу вкус духов, — поясняет Захарова, снова затягивая в поцелуй. Вообще-то, она забыла, что нужно остаться нормальным человеком. Также забыла, что нужно спросить и не доломать. Но это всё так неважно. Потому что Злата слабо стонет, никак не пытаясь это остановить. Потому что Злата сама льнётся ближе, выгибаясь. Будто хочет. Кристина Захарова не из догадливых. Она наклоняется к её лицу, беря его в обе руки. Смотрит в глаза, обращая своё внимание на себя. — Ты мне нравишься и я хочу, чтобы ты стала моей девушкой. Всё равно тебе со мной проводить по три дня в неделю. Злата загнанно смотрит, потому что ей ни черта не верится. Но в дурмане возбуждения и эйфории отвечает: — Ты мне тоже. И я буду. И Кристине Захаровой больше ничего не нужно. Она снова целует свою девушку, ни о чём не думая, пока на фоне играет музыка из телевизора. Она на пробу осторожно дотрагивается до талии тыльной стороной руки, снова смотря в глаза. Злата блядски возбуждена и чертовски красива. Слишком. Поэтому, Кристина тихо спрашивает: — Хочешь? — Да, блять, — её перебивают, затягивая в поцелуй. Потому что Злата не зря готовилась к этому дню и не зря брила ноги. И вообще, Злата не зря вчера ночью переписывалась с Кирой Андреевной, которая её обо всём предупредила. И не зря взвешивала все «за» и «против».