Я чувствовала, как мой желудок сжимался от каждого удара ремня безопасности по коже Землян. Он вздрагивал от боли при каждом ударе, но по-прежнему отказывался говорить нам, какой из них был противоядием. Октавия стояла рядом со мной, слегка повернув голову вниз к плечу, пытаясь скрыть свой взгляд.
Кларк снова упала на колени перед нашим заключенным, выплеснув содержимое на землю: «Пожалуйста, просто скажи мне, какое из них противоядие, и они это остановят!»
Землянин проигнорировал ее, его глаза метнулись к Октавии, которая сейчас подняла голову, ее глаза были полны слез.
Я вздрогнула, когда Беллами сорвал ремень безопасности с руки и пересек десантный корабль, разочарованно качая головой. «Если это не работает, может быть, сработает это». — сказал он, поднимая металлический шип. Мои глаза расширились, когда он повернулся, чтобы посмотреть на нас: «Кларк, Октавия, Эйверли вам лучше уйти».
Кларк покачала головой: «Я не уйду, пока не получу противоядие».
Я почувствовала, как мой желудок сжался, когда Землянин начал издавать хрипы. Беллами кивнул ей, прежде чем перевести взгляд на Октавию и меня. Я встретилась с ним глазами, ничего не говоря, но давая понять, что не уйду. Он глубоко вздохнул, прежде чем повернуться к Землянину, крепко сжимая шип в руке.
Я обернулась, закрыв лицо руками, пытаясь скрыть происходящее. Я услышала звук металлического шипа, вонзившегося в плоть, когда землянин издал стон боли. Я сделала несколько вдохов, пытаясь напомнить себе, что мы делаем это, для моего брата.
В комнате воцарилась тишина, единственным звуком было неровное дыхание землянина, пытавшегося справиться с болью. Я обернулась, и мой взгляд остановился на окровавленном шипе, торчавшем из руки землянина.
— Что так долго? Голос Рейвен позвал, когда звук ее подъема по лестнице наполнил воздух. «Он перестал дышать». — объявила она, забираясь к нам в комнату.
Услышав эти слова я сделала шаг назад. Рейвен положила руки мне на плечи, чтобы остановить: «Он снова начал, но я не уверена, что в следующий раз начнёт»
Беллами посмотрел на меня с того места, где он сидел, его глаза были полны сочувствия. Мое тело будто загудело, когда Кларк ответила на предыдущий вопрос Рейвен: «Он нам ничего не расскажет.»
Рейвен стиснула челюсти, когда увидела сцену вокруг нас, ее взгляд остановился на чем-то, когда она направилась к Землянину. "Хотите поспорить?" — фыркнула она, схватившись за два больших провода и выдернув их из стены, из-за чего полетели искры.
Я бросилась к ней: «Что?»
Рэйвен повернулась ко мне с сердитым взглядом: «Финн умирает»
Беллами вскочил со своего места: «Что ты делаешь?» — спросил он в шоке.
Рейвен перекинула один провод через другой, от чего посыпались новые искры, а звук электричества наполнил мои уши: «Показываю ему кое-что новое».
«Рэйвен…» Прежде чем я успела сказать что-то еще, она вонзила провода в его тело, запах горелой плоти мгновенно наполнил воздух.
Моя рука подлетела ко рту, когда замигал свет. Вся сила, прошедшая через них, теперь вливалась в тело Землянина.
"Который из них?" Рейвен закричала: «Давай!» она снова вонзила провода в его тело, и его крики боли стали громче. "Он все, что у меня есть!" — закричала она, по ее щекам катились слезы.
Я замерла на месте, чувствуя себя какой-то ужасной сестрой, ужасным человеком. Финн умирал, и тут мне стало жаль человека, который поставил его в такое положение.
"Больше не надо!" — закричала Октавия, и все наши взгляды обратились на нее.
Октавия ни на кого не обращая внимания порезала себе руку ножом который был у неё в руке.
Беллами быстро подлетел к сестре, "Октавия, что, черт возьми, ты сделала?"
Октавия проигнорировала его, протиснувшись мимо нас двоих и встав на колени перед противоядиями. Она использовала нож, чтобы указать на каждый флакон: «Этот?» она спросила.
Землянин не ответил, и я почувствовала, как ком замирал у меня в горле, возможно, Октавия ошибалась, когда он пытался спасти ее раньше. Я разочарованно вздохнула: «О Боже». Я уронила голову на руки. Я была на грани истерики.
"Ну давай же." — умоляла Октавия, ее полные надежды глаза смотрели на Землянина.
Я подняла взгляд как раз вовремя, чтобы увидеть, как Землянин кивнул в сторону одного из пузырьков, который Октавия тут же подобрала. — Этот? она спросила.
Землянин кивнул головой. я вздохнула с облегчением, когда Октавия толкнула флакон в руку Кларк. Блондинка и Рейвен тут же бросилась вниз по лестнице к Финну.
— Тавия, — пробормотала я, присев рядом со своим лучшим другом, — тебе не нужно было этого делать. Я оценила ее храбрый поступок, зная, что если она не заставит землянина сказать ей, кто из них был ей и Финну, они оба будут мертвы.
Октавия слегка улыбнулась мне и кивнула головой: «Иди к Финну».
Я улыбнулась ей, прежде чем повернуться к лестнице. Перед тем, как спуститься к Финну, я посмотрела на Беллами, тоже улыбнувшись ему: «Спасибо», — сказала я одними губами. Я не обязательно соглашалась со всем, что он делал, чтобы заставить Землянина говорить, но я знаю, что он делал это для Финна.
Он кивнул, принимая мою благодарность. Я больше не теряла времени зря, я быстро спустилась по лестнице и бросилась к кровати Финна, где Кларк вливала немного противоядия ему в рот, чтобы оставить достаточно для Октавии. «Как мы узнаем, сработало ли оно?» — спросила Рейвен, держа Финна за руку.
Кларк закрыла флакон крышкой и посмотрела на нее: «Узнаем, когда он проснется».
"Ты знаешь, когда?" — спросила я, схватив другую руку Финна и быстро сжав ее, чтобы он знал, что я здесь и что он не один.
Кларк слегка пожала плечами, вздохнула и убрала прядь выбившихся волос с его лица: «Надеюсь, скоро», она сделала паузу на мгновение, ее поведение слегка изменилось: «Ему понадобится вода, когда он проснётся, ты не против?» — спросила она, поворачиваясь к Рэйвен, которая кивнула, мгновенно повернулась и ушла за водой.
Я заметила выражение лица Кларк и поняла, что она хочет побыть наедине с Финном. Я слегка отпустила руку брата, одарив Кларк понимающей улыбкой: «Я скоро вернусь».
Кларк удивленно посмотрела на меня: «Нет, Эйверли, ты можешь…»
Я прервала ее: «Все в порядке, я пойду, попробую немного отдохнуть. Ты позовешь меня, если что-то изменится?»
Кларк кивнула: «Конечно».
Я еще раз улыбнулась ей, прежде чем пройти через десантный корабль, чтобы найти место, где можно сесть и отдохнуть. Последние дни на Земле были самым тяжелым испытанием в моей жизни, и я чувствовала, что дальше будет еще безумнее.
Моя спина была прижата к прохладной металлической стене десантного корабля. Моя голова в моих руках, а горячие слезы катились по моим щекам. За последние 6 часов на меня многое свалилось и я просто не смогла их сдержать как бы сильно я этого хотела.
— Он будет в порядке, Эйв. Октавия сползла по стене и села рядом со мной, нежно положив руку мне на плечо, и мягко улыбнулась.
«Я не могу потерять его».
«Я знаю, — прошептала она, заключая меня в объятия, — но с ним все будет в порядке. Коллинзы крутые, помнишь?»
Я тихонько рассмеялась, вытирая слезы, прежде чем снова заговорить, решив сменить тему: «Как он?» — спросила я, кивая на лестницу, где держали землянина.
Октавия вздохнула: «С ним все будет в порядке», она пожала плечами, ее глаза блуждали по лестнице. «Я хотела сказать тебе спасибо за попытку остановить Беллами раньше. Я знаю, что ты, должно быть, хочешь его смерти из-за того, что он сделал с Финном, но…»
Я прервала ее, качая головой: «Мы не причиняем людям вреда. Мы не такие, и я знаю, что Финн бы этого не хотел».
Октавия слегка улыбнулась: «Ты слишком хороша для этого мира, Эйверли Коллинз».
Я рассмеялась: «Что я могу сказать? Думаю, свобода впервые за 18 лет выявляет хорошие стороны людей».
Октавия и я разразились приступом смеха, как те, что были у нас в камерах поздно ночью, когда мы говорили обо всем и обо всех. Это было странное время, чтобы хихикать, как школьницы, но в тот момент я почувствовала себя человеком.
"Эйверли!" Крик Кларк заставил меня резко остановиться, любое счастье, которое было внутри моего тела, мгновенно улетучилось, когда я встала так быстро, как только могла, и бросилась туда, где был Финн.
— Что? Что случилось? — спросила я, почти запыхавшись из-за паники, которая поднималась в моей груди.
"Почему ты такая серьезная?" я отвела взгляд от Кларк, чтобы увидеть, как Финн смотрит на меня с ухмылкой.
«Боже мой», — выдохнула я, тут же наклоняясь, чтобы крепко обнять брата. «Ты идиот! Никогда больше не пугай меня так». Я прошептала.
«Извини, Эйв. Я не допущу, чтобы это повторилось». — сказал он с ухмылкой.
"Спасибо." — сказала я Кларк, обнимая ее.
Она улыбнулась, отвечая на объятия: –Пожалуйста.
— Я должна разбудить Рейвен. — добавила она, глядя туда, где спала Рейвен.
Я кивнула, взглянув на свои окровавленные руки: «Да, я думаю, что надо помыться». Я повернулась к Финну: «Не умирай, пока меня нет. Я серьезно». — строго приказала я.
«Да, да, капитан». Финн усмехнулся, осторожно поднося руку ко лбу.
Я закатила глаза, прежде чем послать Кларк улыбку. "Я вернусь через некоторое время, хорошо?"
Кларк кивнула и подошла к постели Финна. — Не торопись.
Я вздохнула от блаженства, когда вышла на свежий дневной воздух. Шторм прошел, оставив лагерь разорванным, но в то же время каким-то образом пребывающим в состоянии безмятежности.
Я прошла через лагерь, не обращая внимания на сочувствующие взгляды, которые все посылали мне. Я все еще была покрыта кровью брата и выглядела такой же взлохмаченной, как всегда.
К тому времени, когда я достигла передних ворот, меня прервали.
"Что ты делаешь?" Голос позвал. Я подняла голову и увидела, что один из детей, стоящих в качестве охранника у ворот, начинает на меня кричать.
— Мне просто нужно пойти помыться. – Я объяснила, подняв руки, чтобы показать кровь, которая их покрывала.
«Беллами сказал, что никто не может покинуть лагерь, пока мы не выясним, что делать с Землянами». — ответил мальчик. Я закатила глаза и снова потянулась к воротам. «Беллами теперь не отвечает за меня.»
Мальчик выглядел ошеломленным, не ожидая, что я буду с ним спорить. "Беллами!" — позвал он, призывая Беллами, который шел через лагерь.
Я издала стон: «Ябеда».
— Эйверли, — приветствовал меня Беллами, кивнув, — как твой брат?
Я одарила его сжатой улыбкой. "Он нормально, даже хорошо на самом деле. Он проснулся».
«Приятно слышать, — сказал он, искренне улыбаясь мне. — Что происходит?»
«Она хочет покинуть лагерь». Объяснил тот.
Беллами посмотрел на меня с замешательством: «Ты хочешь покинуть лагерь после того, что случилось с твоим братом?»
«Я просто хочу ненадолго выбраться из лагеря и привести себя в порядок. Я буду в двух минутах от лагеря, если что-нибудь случится, я закричу."
Беллами скрестил руки на груди, думая об этом: «Ты можешь идти, но я пойду с тобой».
Я рассмеялась: «Я не позволю тебе пойти и смотреть, как я моюсь, Беллами».
"Эйверли..."
«Беллами, я буду в порядке, обещаю. Мне просто нужно несколько минут наедине. Пожалуйста». — взмолилась я, глядя на него умоляющими глазами.
Беллами какое-то время смотрел на меня, прежде чем, наконец, кивнуть: «Хорошо. Я отправляюсь с Кларк, чтобы собрать еще немного припасов, а это значит, что вы двое, — сказал он, указывая на двух парней в охране, — ответственны за неё и весь лагерь, понятно?
Два мальчика кивнули, и я вздохнула с облегчением: «Спасибо». Одарив его благодарной улыбкой.
Я повернулась к воротам, которые все еще были закрыты. Мальчик недоверчиво смотрел на меня.— Ладно, ябеда, — позвала я, выводя парня из транса, — теперь можешь открыть ворота.
Улыбка расплылась по моему лицу, когда я прошла небольшое расстояние до ручья, протекавшего рядом с нашим лагерем. Я знала, что должна бояться выходить за пределы безопасности наших стен, но на этот раз я чувствовала себя в безопасности. Земляне никогда раньше не подходили близко к нашему лагерю, что позволяло мне чувствовать себя в безопасности, находясь в одиночестве в лесу, который все еще был полон деревьев, с которых капали дождевые капли из-за бури.
Примерно через десять минут ходьбы я услышала журчание воды. Я решила пойти дальше, чем сказал Беллами, мне нужно было отойти подальше от лагеря, дать себе передышку на несколько минут.
Я вздохнула с облегчением, опустившись на колени у ручья и опустив руки в холодную воду. Я потерла руки, пытаясь смыть кровь моего брата. Когда кровь смылась, мне казалось, что я стираю последние несколько часов хаоса. Так много всего произошло, что мне нужно было начать все заново.
Внезапный хруст ветки где-то на деревьях позади меня заставил меня остановиться, мое сердце слегка подпрыгнуло. Я обернулась, сердцебиение участилось. — Беллами? — спросила я, оглядываясь в надежде увидеть старшего мальчика, готового отчитать меня за то, что я слишком далеко отошла от лагеря.
Ответа не последовало, и рядом со мной никого не было. Нерешительно я отмахнулась от него как от животного и повернулась к ручью.
Я наконец-то смыла всю кровь и грязь с рук, когда снова услышала шум. Я выпрямилась и снова обернулась. "Кто здесь?" — спросила я, вставая и оглядываясь по сторонам, готовая рвануть обратно в лагерь.
К сожалению, у меня не было шанса. Оказывается, мы ошибались во многих вещах. Особенно ошибалась я, когда покидала лагерь одна.
Что-то твердое коснулось моего затылка, через несколько секунд все почернело.
***
Мои глаза распахнулись, когда мое тело коснулось твердой земли. Я огляделась широко раскрытыми глазами, пытаясь понять, где нахожусь. Паника охватила мое тело, когда две большие руки грубо схватили меня за руки, мгновенно замкнув вокруг них цепь.
Я пыталась восстановить дыхание, глядя на человека, который привел меня сюда. У меня замерло сердце, когда я увидела крупного мужчину, одетого в меха, с лицом, покрытым темной краской. Он был похож на человека, похитившего Октавию.
Меня осенило. Меня захватили земляне. Это было похоже на кошмар, как будто кто-то разыграл меня. Беллами сказал мне, что здесь небезопасно, но я продолжала напирать, как всегда. Это была моя вина, что я была здесь, Если бы я просто послушала-
Мысли, бегущие в моей голове, были прерваны, когда Землянин схватил меня за руку, поднимая с земли и поднимая на ноги.
Я пыталась сопротивляться его попыткам вытащить меня дальше по коридору, в котором мы были, но безрезультатно.
Он потащил меня по сумрачному коридору, сжимая мою руку все сильнее с каждой попыткой освободиться.
«Пожалуйста, — закричала я, пытаясь вонзить свои исцеления в землю, чтобы ему было трудно загнать меня в одну из камер, — пожалуйста, не надо!»
Он проигнорировал меня, когда мы пошли к дальней стене. Когда мы проходили мимо одной из комнат, которая была загорожена металлической дверью с решеткой, голос произнес: «Эйверли?»
Я резко обернулась и увидела Мёрфи, прижавшегося лицом к одной из дверей камеры. Он был так сильно избит, что я едва узнала его сначала. «Боже мой». — прошептала я, снова пытаясь освободиться от землянина. — Мёрфи! — завопила я, издав стон боли, когда землянин яростно оттащил меня от камеры Мёрфи.
Всем было известно, что мы с Мерфи не ладили, но он все еще был одним из нас и, зная, что я была не одна здесь заставило меня чувствовать себя немного лучше.
«Они будут пытать тебя!» Мёрфи кричал, когда меня оттягивали все дальше и дальше от него: «Просто будь сильной!»
Это было последнее, что я от него услышала перед тем, как меня втолкнули в отдельную камеру, где мои колени и руки кричали от боли, когда они приземлялись на прохладный влажный камень, составлявший маленькое пространство. "Пожалуйста." Я еще раз умоляла, глядя на человека, который просто смотрел на меня безучастно: «Пожалуйста, не надо».
***
Я сдержала сдавленный крик, когда кулак землянина снова коснулся моего лица, его рука теперь была покрыта смесью моей и его собственной крови. Вскоре после того, как меня заперли в камере, меня затащили в комнату, которую я могла описать только как комнату пыток, перед нами на столе лежало несколько инструментов, предназначенных для причинения боли. Меня привязали к колонне, запястья связали над головой.
«Расскажи нам, — потребовала стоявшая передо мной женщина- Землянин ядовитым голосом, — расскажи нам о своем народе».
Я покачала головой, по моим щекам потекли слезы. Я отказалась говорить хоть слово. Я знала, что если я это сделаю, это подвергнет опасности всех в лагере. Финн, Октавия, Рэйвен... Беллами, все, кто мне дорог, могут умереть, если я что-нибудь скажу.
Она разочарованно склонила голову: «Мы уже знаем, что вы небесные люди, — начала она, встав и перейдя на другой конец комнаты, взяв кусок металла и изучив его, — На самом деле мы знаем очень многое о вас."
Я замерла, мое дыхание сбилось, когда я подняла заплаканные глаза, чтобы посмотреть на нее.
Вскоре я начала понимать, что она имела в виду. Мёрфи рассказал им все. Я не удивилась, он не был нам верен, и кто знает, как долго он здесь. Человек может выдержать столько боли, прежде чем начать говорить, а когда тебя некому защитить, это делает это намного проще.
Я слегка покачала головой, показывая ей, что не собираюсь ничего говорить. Я бы не удивилась, если бы меня просто решили убить, с Мёрфи я им была не нужна, особенно если я не собиралась говорить.
Женщина кивнула, улыбнувшись с легкой жалостью, когда взяла металлический стержень и погрузила его в пламя. Она повернулась к другому мужчине в комнате, говоря что-то на языке, которого я не могла понять.
Мужчина кивнул и приблизился ко мне, разорвав низ рубашки, чтобы обнажить мой голый живот.
Я подняла глаза широко открытыми глазами и покачала головой, понимая, что они собираются сделать: «Нет!» Я закричала, безрезультатно пытаясь высвободить руки: «Нет!» — повторила я, мои крики эхом отдавались от стен.
Женщина подошла ко мне ближе, так близко, что я чувствовала жар от железа: «Ты не хочешь говорить? Тебя накажут». — объявила она, и слова едва слетели с ее губ к тому времени, когда она прижала ругающий металл к моему животу.
Я вскрикнула от боли, когда горячий металл обжег мою голую кожу. Я чувствовала запах горящей плоти, похожий на тот, что я почувствовала, когда Рейвен ударила током землянина, который ударил Финна ножом. Слезы текли по моим щекам, когда я резко прикусила губу, чтобы снова не заплакать.
Пока они продолжали причинять мне всевозможную боль, все, о чем я могла думать, это тот факт, что я позволила этому случиться с другим человеком.
Может быть, это было то, что вы назвали кармой. Я не была уверена, как долго я была здесь, день, может быть, два. Я прислонилась к прохладной стене своей камеры, осматривая свои раны. Моя нога пульсировала от боли из-за больших порезов на верхней части бедра от острых лезвий. Мой желудок все еще горел от горячего металла, который вонзился в него. Мои ребра были в синяках, а мое лицо, мое лицо было в синяках и крови, не так сильно, как у Мёрфи, но сильно.
Я судорожно вздохнула при мысли о Мёрфи. Я была здесь всего пару дней максимум и уже испытывала такую сильную боль, что даже не могла представить, через что он прошел.
Петли на металлической двери моей камеры завизжали, когда она открылась, заставив меня поднять голову и посмотреть на вошедшего. Каждый раз, когда эта дверь открывалась в течение последних двух дней, я умоляла, плакала, кричала, делала все, что могла придумать, чтобы попытаться убедить их не возвращать меня в ту комнату, в комнату, где я знала, что столкнусь с невообразимой болью.
Но сегодня, сегодня было по-другому...
