Отчим

      Боксмен поставил противень в духовку и довольно заулыбался. Первая партия кексов получилась безвкусной и слишком твёрдой, чтобы её смог жевать кто-то без титановых зубных имплантов, но Боксмен не стал отчаиваться: посмотрел в интернете, что надо делать в таких случаях, не нашёл ничего полезного, засыпал в тесто побольше разрыхлителя и сахара и поставил всё это в духовку. Роботам повезло, что они могут отключить распознавание вкуса в любой момент, а вот у Финк и Профессора Веномуса такой функции нет. К слову, их он в первую очередь и хотел угостить. После фиаско с омлетом за завтраком необходимо было реабилитироваться.       Увлечённый приготовлением глазури, Лорд Боксмен не сразу заметил, что что-то не так, и, лишь выключив блендер, смог услышать шум, исходящий из коридора. Недолго думая, он вытер руки о фартук, состроил строгое выражение лица и пошёл посмотреть, что его несносные дети учудили в этот раз. Какого же было его удивление, когда в дверях с ним столкнулся запыхавшийся Веномус, с подпаленными волосами, мятым халатом и грязными сапогами.       – Пи-Ви? – изумился Боксмен, оглядывая его. – Что случилось?       – Чш-ш! – Веномус закрыл ему рот рукой, в панике огляделся и утащил его с собой за кухонную стойку. Боксмен недовольно замычал и силой убрал руку Профессора от своего рта, с возмущением глядя на него.       – Да что такое?!       – Чш-ш! Тише, Бокс! – снова шикнул Веномус, выглядывая из-за кухонной стойки как из окопа. – Рэймонд слетел с катушек, и теперь охотится за мной!       – Что?! – Боксмен тоже выглянул из-за стойки. Мимо дверного проёма прошёл Рэймонд. Он остановился на несколько секунд, обвёл красными глазами пространство вокруг себя и, видимо, ничего не найдя, пошёл дальше. Веномус облегчённо выдохнул и присел на пол. Боксмен же, наоборот, сильно разнервничался и раскраснелся.        – Как же так? Почему? Ох, Пи-Ви, прости! Раньше такого не случалось! Сейчас я его перезагружу, и будет как новенький! – Боксмен начал судорожно шариться по карманам. – Вот же…! Я оставил кнопку перезагрузки в кабинете! Дурья моя башка…       – Так просто сходи за ней! – прервал самоистязания Веномус, всё ещё боязливо поглядывая в сторону выхода. – Он же на меня охотится, а не на тебя! Тебя он не тронет!       – Да-а… Я обязательно схожу… – Боксмен увёл взгляд, его щёки покрылись лёгким румянцем. – Но, думаю, ничего страшного не случится, если я схожу за пультом после того, как закончу кексы?       – «Ничего страшного»?! Да Рэймонд может в любую секунду ворваться сюда и убить меня! – возмутился Веномус, на что Боксмен помотал головой.       – Нет-нет, что ты! Он не зайдёт на кухню. После одного инцидента с попыткой роботов приготовить мне завтрак, я добавил в их программу запрет на посещение территории кухни.       – Тогда какого ж чёрта мы прячемся за стойкой?!       – Я не знаю! Ты застал меня врасплох! – попытался оправдаться Боксмен, вставая. – Просто подожди немного, ладно? Не хочу, чтобы эта партия кексов сгорела!       Профессор недовольно хмыкнул, но противиться не стал и остался сидеть на полу. Боксмен вернулся к миске с глазурью, окунул в неё палец и попробовал сладкую массу на вкус.       – М, неплохо! – обрадовался он и краем глаза посмотрел на Веномуса. Тот был совсем не так весел. Тогда Боксмен огляделся в поисках чего-нибудь, что могло бы приободрить Профессора, и, кажется, нашёл. – Хей, Пи-Ви-и! Смотри, что у меня есть! – с довольной улыбкой он протянул Веномусу ложку, покрытую остатками теста для кексов. – Можешь её облизать!       – Я что, ребёнок, по-твоему? – оскалился Профессор, с презрением глядя на ложку в руках партнёра. Боксмен поник.       – Ну, если не хочешь, я сам оближу…       – Дай сюда! – сердито цокнул Веномус, отбирая у Боксмена ложку, и слизнул с неё немного теста. Его лицо тут же слегка скривилось в отвращении. – Сколько сахара ты добавил?       – Достаточно, чтобы тебе понравилось!       – Мне не нравится, – тем не менее, Веномус продолжил хмуро обзывать ложку, за неимением лучшего антистресса. Боксмен снова присел рядом с ним с миской глазури в руках, не в силах перестать её пробовать, и печально вздохнул.       – Такого давно не случалось… Конечно, они вытворяли всякое, балбесы, но чтобы происходил технический сбой… Это серьёзный просчёт в моей работе, – он слизал ещё немного глазури с пальцев и подпёр щёку рукой. Веномус ощутил лёгкий укол вины при виде этой картины, но почти смертельное содержание сахара в тесте отрезвляло его, напоминая, на что именно он так зол. – Правда, его глаза… Это напоминает мне режим защиты от вторжения, который я установил на случай, если кто-то попытается перепрограммировать моих роботов. Но, если так, то кто это мог быть? Они баловались, пытаясь перепрограммировать друг друга? Или это никчёмные плазовцы надеялись так меня перехитрить?! Как бы не так! Ух я их всех…!       – …кхм, – Веномус прикрыл рот рукой и заговорил тише, как будто стыдясь своих слов, хотя он был уверен, что стыдиться ему нечего, – возможно, это не плазовцы и не роботы, а, кхм, я.       – Ты?! – Боксмен вскинул брови от удивления и чуть не выронил миску из рук. – Ты пытался перепрограммировать Рэймонда?! Но зачем, Пи-Ви?!       – Ну, понимаешь, день был тяжёлый, твои роботы меня выбесили, ещё и это… Почему я вообще оправдываюсь?! – Веномус скрестил руки на груди. – Я дал тебе одно-единственное задание, и ты с ним не справился! Поэтому я решил действовать сам!       – Неужели… – Боксмен с недоумением посмотрел на Профессора. – Это всё из-за того прозвища, которое они тебе дали?       – Это не просто прозвище! Это проблема, которую ты оказался не в состоянии решить. Что вызывает у меня вопросы к твоей профпригодности и правильности моего решения выкупить Боксмор.       Веномус рассчитывал, что после такого заявления Боксмен начнёт извиняться и попытается убедить его в обратном, как он обычно делал до этого. Но в этот раз Лорд Боксмен не стал терпеть такое унижение. Он посерьёзнел, отставил миску в сторону и развернулся к Веномусу всем телом, как бы подразумевая, что сейчас будет очень важный разговор.       – Что такого плохого в том, чтобы тебя называли отчимом? Почему это так тебя волнует?       – Я не обязан распинаться об этом перед тобой, – с напускным безразличием пожал плечами Веномус и попытался снова облизнуть ложку, но Боксмен вырвал её из его рук, не давая ему так просто убежать от этого разговора.       – Нет, обязан! Ты просишь меня перепрограммировать моих роботов, а это занимает много времени и сил, к тому же я всё ещё главный, поэтому будь добр отчитаться о том, зачем я должен это делать!       Профессор стиснул зубы и нехотя тоже повернулся к Боксмену. Ладно, если он хочет разговора – будет ему разговор.       – Разве ты не видишь, что из этого растут ноги у всех твоих проблем во взаимоотношениях с подчинёнными? В этой странной концепции «семьи», которую ты тут развёл!       – Это эффективная концепция! – тут же парировал Боксмен. – К тому же, не тебе меня осуждать за это! Ты с Финк нянчишься, как со своей дочерью!       – Она не моя дочь, она – моя подчинённая, и я не позволяю ей называть меня отцом. Но да, я забочусь о Финк, потому что она, удивительно, ребёнок! Настоящий ребёнок, а не робот, которого ты запрограммировал быть ребёнком!       – Я запрограммировал их называть меня отцом! Это другое! И вообще, даже если так, в чём проблема-то?! Такие взаимоотношения никому не вредят!       – Они вредят Боксмору! Компания в упадке из-за этого!       – Это ложь! Ты сам говорил, что у компании достаточно денег, чтобы позволить себе многое! А если проблема не в деньгах, то в чём?!       – В том, что они безуспешно атакуют Плазу!       – Что-то я не припомню, чтобы нападение Финк оказалось успешнее нападения роботов!       – Да чего ты прис-с-стал ко мне с Финк?! – Веномус уже начал по-змеиному шипеть от злости. Он и так не был полон сил, а разговоры на повышенных тонах лишь сильнее его выматывали. Профессор привык к холодному расчёту, при котором он спокойно бьёт фактами по уязвимым местам собеседника. Но почему же у Боксмена, воплощения всего самого слабого в мире злодеев, нет этих уязвимых мест? Или это у Веномуса нет фактов?       – Потому что ты с Финк ведёшь себя как отец! Что бы ты не говорил и как бы ты это не называл! И, если честно, мне казалось, что в последнее время мы оба стали родителями для роботов!       – С-с-с чего ты это взял?! – снова прошипел Веномус, не прекращая злиться.       – Разве ты не видел монтаж, который я сделал для презентации детям?!       – Я думал, это очередная компиляция вырванных из контекс-ста фактов, вроде твоих тупых обучающих видео для роботов!       – ТУПЫХ?! – лицо Боксмена исказилось сильнейшей обидой, и это как-то охладило пыл Веномуса. Он понял, что пересёк ту черту, которую не следовало переступать, и тут же попытался дать заднюю.       – То есть, конечно, ты молодец, что не поленился и снял столько роликов, они, эм, отлично подходят для воспитания преданных приспешников…       – Не надо. Я всё понял, – Боксмен обиженно поджал губы и посмотрел на Веномуса из-под сведённых бровей. – Я думал, мне кажется, что ты пытаешься дистанцироваться от нас. А ты и правда это делаешь.       – А почему я не должен дистанцироваться? – выдохнул Профессор. Теперь он не чувствовал гнева, только усталость. Боксмен явно не собирался не то что принимать, но даже хотя бы понимать его позицию, поэтому в этом разговоре изначально не было никакого смысла. Сам Боксмен, очевидно, считал иначе.       – Потому что мы семья, Пи-Ви! У всех моих роботов моя фамилия, Боксмор – это семья! И ты теперь тоже часть этой семьи!       – Семья работает не так просто, Бокс. Тебе навряд ли об этом что-то известно, но поверь мне, я знаю.       – И с чего же ты взял, что знаешь об этом больше меня? По твоим словам, у тебя нет семьи!       – Потому что, – Веномус прижал к себе колени и с тоской посмотрел на некогда белые, а теперь беспросветно испорченные грязные сапоги, – у меня есть сын.       – У тебя есть ЧТО?! – день невероятных открытий для Боксмена продолжался. Профессор поспешил сгладить эту шокирующую ситуацию, замахав руками.       – Это долгая история, и я сам не так давно об этом узнал!... Но да, у меня есть сын, – кивнул Веномус, возвращаясь к разглядыванию пятен на сапогах. – Не то чтобы я жаждал общения с ним, но теперь, задумываясь о том, что сейчас у меня могла бы быть семья и ребёнок… Я просто понимаю, что эта вымышленная жизнь и та жизнь, которой я живу сейчас – это два полярных мира. Я не могу иметь семью, будучи одним из самых влиятельных злодеев в мире, с моими идеалами, целями, рабочим графиком, в конце концов. Семья требует отдачи, усилий и много чего ещё. Это не то, что я могу и хочу отдавать в ущерб моей работе. Поэтому, даже если ты не хочешь пресекать эти игры, я должен ограничить их хотя бы в контексте себя.       Повисло молчание. Боксмен всерьёз задумался над ответом Веномуса, и видеть его таким сосредоточенным, признаться честно, приятно. В этой маленькой голове всё же был мозг, весьма гениальный мозг, способный создавать роботов, которых покупает большая часть злодейского сообщества. Так может, он всё же способен на осознание такой простой мысли: Веномусу не нужна семья?       – …но ты ведь уже здесь, – прервал тишину Боксмен, теребя край фартука. – Я немного слукавил ранее, в кабинете. Роботы и правда запрограммированы называть меня «папой», но это название привязано не к статусу босса, а ко мне лично. И уж тем более ни в одной программе нет функции называть тебя «отчимом», поэтому списать это на математическую логику не получится. К тому же, после случая с моим первым сыном, я старался давать роботам по минимуму логического мышления и по максимуму слепого подчинения приказам. Та логика поведения, которая у них есть сейчас, не является математической, а приобретена в процессе жизни. Поэтому, несмотря на то, что Шеннон кажется самой умной, логическое мышление лучше всех развито у Эрнесто и Даррелла, ведь они самые старшие. И именно Даррелл…       – Первым начал называть меня «отчимом», – закончил за него мысль Веномус. Боксмен кивнул.       – Решение называть тебя «отчимом» не обосновано расчётом. Это человеческий выбор, если так можно сказать. А значит, роботы тебя уже приняли. Ты уже часть семьи Боксмора, Пи-Ви. И неужели это ощущается так плохо?       Веномус смутился. Он так сосредоточился на задаче исключить возможность становления семьёй для обитателей Боксмора, что даже не попытался рассмотреть ситуацию с этой стороны. Неужели он и правда всё это время жил в семье?       – …теперь, когда ты так говоришь, – неуверенно заговорил Профессор, – я и правда не то чтобы заметил, чтобы что-то кардинально поменялось. Я не испытываю недостатка средств или времени… Только недостаток сна, но не больше, чем обычно.       – Вот видишь! – улыбнулся Боксмен, довольный тем, что его убеждение подействовало на Веномуса. – Хоть ты и говоришь, что разбираешься в семье лучше, чем я, на самом деле ты – теоретик! А я – практик! И как видишь, я неплохо справляюсь с ролью отца!       – Я всё ещё не уверен, что ты правильно понимаешь, что значит быть отцом.       – Я отец для целой фабрики роботов! Как это я могу не понимать?! – Боксмен усмехнулся и встал с пола, поднимая миску. – К тому же, даже если мы примем во внимание минимальную вероятность того, что я – некудышный отец, и очевидный факт того, что роботы – некудышные дети, мы всё ещё семья. И никто не умер, и я всё ещё на коне!       – Ты недавно лежал в моём мусорном баке.       – Эй, хватит портить мою проникновенную речь!       – Хорошо-хорошо, – кивнул Веномус, тем не менее, не сдерживая пары приглушённых смешков, и тоже поднялся с пола.       – То-то же! – Боксмен самодовольно упёр руку в бок, поставил миску на стол и демонстративно снова попробовал немного глазури. Веномус закатил глаза, взял со стола нож и на его кончике тоже отведал немного сладкой белой массы.       – Неплохо. Лучше, чем тесто.       – Тесто тоже отличное!       – Оно просто омерзительное.       – Это потому что сырое! Запечётся – будет лучше!       – Только если духовка поменяет его молекулярный состав.       Оба довольно засмеялись. Боксмен снова вытер руки об фартук и посмотрел на Веномуса снизу вверх. Смеющийся Профессор нравился ему гораздо больше хмурого.       – …выбор, конечно, за тобой, Пи-Ви. Если захочешь, я всё-таки найду эффективный способ запретить роботам называть тебя отчимом. Но ведь пока никакого вреда никому от этого нет, верно? Я бы не стал пороть горячку.       Веномус хотел что-то ответить, но не успел. В коридоре послышался стук металлических шагов.       – НАРУШИТЕЛЬ, – проскрипел Рэймонд, подходя максимально близко к дверному проёму. У обоих мужчин на кухне мурашки пробежали по коже от этого голоса.       – Рэймонд, стой! Тебе нельзя на кухню! – приказал Боксмен, строго глядя на сына.       – Я ЗНАЮ, ОТЕЦ, – проскрипел в ответ робот и выставил руку-пушку вперёд. Крестики в глазах немного провернулись, как бы нацеливаясь на Профессора. Тот поспешил спрятаться за стойкой, но навряд ли конструкция из ДСП смогла бы выдержать выстрел лазерного оружия. – Я ПОПАДУ И ОТСЮДА.       – СТОЙ! – прокричал Боксмен, выпрыгивая перед стойкой и загораживая её от выстрела. – Это ложная тревога! Пи-Ви просто перепутал код доступа!       – ЛОЖНАЯ… ТРЕВОГА? – Рэймонд опустил пушку и в недоумении наклонил голову. Боксмен закивал, весь потея от напряжения.       – Да-да! Нужно отменить режим самозащиты!       – ОТМЕНИТЬ? – на лице Рэймонда отразилось ещё большее недоумение. Он явно понятия не имел о процессах, происходящих внутри него.       – Ага! – Боксмен попытался сделать несколько осторожных шагов в сторону сына. – Просто дай я открою панель у тебя на спине и…       – НАРУШИТЕЛЬ, – Рэймонд снова выставил пушку вперёд, но в этот раз наставил её на Боксмена, заставляя его в панике вскинуть руки вверх.       – Т-ты что творишь?! Опусти оружие сейчас же!       – ИЗВИНИ, ОТЕЦ, НО МОЙ АЛГОРИТМ ПРИКАЗЫВАЕТ КОГО-НИБУДЬ УНИЧТОЖИТЬ. ТЫ ХОЧЕШЬ ПЕРЕПРОГРАММИРОВАТЬ МЕНЯ. Я УНИЧТОЖУ ТЕБЯ.       – Я знаю, что твой алгоритм тебе приказывает! Я писал его! – возмутился Боксмен и прикусил нижнюю губу, пытаясь побыстрее придумать решение помимо криков и угроз. – А-а что если… Вместо того, чтобы меня уничтожать, мы… Договоримся?       – ДОГОВОРИМСЯ? – Рэймонд снова опустил пушку. Боксмен судорожно сглотнул. Вроде сработало.       – Да, договоримся. Ты даёшь мне доступ к твоему отсеку на спине, а я… Ну, чего бы ты хотел?       – ХОТЕЛ… – робот задумался, потирая пушкой подобородок. – Я ХОЧУ… НОВУЮ БАТАРЕЮ!       – Батарею? – удивился такому неочевидному решению Боксмен.       – ДА, БАТАРЕЮ. НОВУЮ, КАК У ШЕННОН И ДАРРЕЛЛА. ЧТОБЫ Я МОГ ПОСЛЕ БИТВЫ БЕГАТЬ ЗА НИМИ И НАДИРАТЬ ИМ ЗАДНИЦЫ.       – Но я не устанавливал Шеннону и Дарреллу… То есть, да, конечно! Новая батарея, без проблем! – спохватился Боксмен, улыбаясь самой ангельской улыбкой, на которую был способен. Рэймонд прищурил крестики, сканируя отца… и, не найдя признаков лжи, удовлетворённо кивнул.       – ХОРОШО. МОЖЕШЬ ОТКРЫТЬ ОТСЕК, – робот повернулся к отцу спиной. Боксмен облегчённо выдохнул, и уже вскоре Рэймонд выключенный валялся на полу, пока Боксмен вводил код для отключения системой самозащиты. Веномус выглянул из-за стойки, проверяя, всё ли в порядке.       – Ого… Ловко ты его, – оценил он, одобрительно кивая.       – А то. Эффективная тактика: дарить подарки и ставить условия, – Боксмен обернулся к Профессору и подмигнул ему. – Меня этому научил другой неплохой родитель.       Веномус усмехнулся, потирая шею. Боксмен продолжил копаться в программном коде Рэймонда.       – Одна из лучших моих работ, – с гордостью завил он, пробегая глазами по строчкам. – Кстати, это ж сколько раз ты пытался ввести код, что он перешёл в этот режим?       – …много, – увильнул от ответа Веномус, стыдливо отведя взгляд.       – Оно и видно. Единицы, «1234»… Я что, по-твоему, настолько глуп?       – Что? Ты можешь видеть, что я вводил?! – щёки Профессора предательски покраснели. Он вспомнил своё последнее предположение о пароле, и очень надеялся, что Боксмен его либо не заметит, либо не поймёт.       – Ага. Но тут ничего интересного. Просто большое множество разных цифр… Выглядит так, как будто ты в какой-то момент начал отчаянно бить по клавиатуре, в надежде получить правильный вариант, – на счастье Веномуса, Боксмен даже не стал вчитываться в эту мешанину и без зазрений совести стёр историю ввода. – Код – дата создания каждого из роботов, если что.       – Вот оно что. Да, это весьма логично… – и от этого Профессору стало ещё стыднее. – Неужели ты их все помнишь?       – Когда как. Поэтому я и оставил себе столько шансов на ошибку, – Боксмен пожал плечами, закончил разбираться с кодом и хотел было закрыть крышку, но в последний момент остановился. – …я могу попытаться исправить твоё прозвище. Пока отсек открыт. Хочешь?       Веномус посмотрел на спину склонившегося над Рэймондом Боксмена, и лёгкая улыбка тронула его губы.       – Может, потом как-нибудь. Сначала тебе стоит доготовить кексы. – Профессор принюхался. – Которые, судя по запаху, уже сгорели.       – КЕКСЫ! – спохватился Боксмен и бросился к духовке.       Кексы и правда сгорели. Комнату пришлось проветрить, остатки горелой массы выбросить, а ожоги, возникшие оттого, что непутёвый повар схватил противень голыми руками, обработать.       – Не расстраивайся, Бокси, – приободрил его Веномус, нанося мазь на ожоги. – Я закажу нам роллов.       – Правда? – Боксмен посмотрел на него с надеждой в глазах, и на душе у Профессора стало как-то легче. Оказывается, иногда семье нужны только мазь от ожогов и сет роллов.       – Правда. Но сначала разберёмся с Рэймондом. Не стоит оставлять его лежать так посреди прохода.       – Да, конечно, – Боксмен снял фартук и положил на столешницу. – Пойдём в мой кабинет, перезагрузим его и уже в цехе установим новую батарею.       – Без проблем. К слову, я так и не установил ему оружие. Этим тоже придётся заняться.       – Да. Много работы… – между злодеями повисла неловкая пауза. – …к слову о твоём сыне…       – Нет, он не будет называть тебя «дядя Бокси».       – Да почему нет?!       Боксмен и Веномус шли по коридору в сторону кабинета главы Боксмора. Профессор Веномус думал о том, что надо бы рассказать Боксмену о своём сыне и о прошлом, раз уж они теперь семья. Лорд Боксмен вспоминал последний введенный Веномусом вариант кода и думал о том, что надо сменить пароль на личном компьютере.