Что было дальше? Или как я стала фанаткой Макара

Щербаков иногда себя ведёт как мудак. Он хороший парень, но бывает, что слова быстрее слетают с его губ, чем мысль обмозговывается в его голове. Мог бы я заткнуть ему рот, чтобы он не разговаривал с Ирой так, будто она ему что-то должна? Легко. Но после объяснений, пришлось бы прятать её от толпы журналистов, которые стоят сейчас в ожидании концерта. Потому что Леха проговорился бы первым. Потому что сказал бы: «И чё?» в своём фирменном стиле. Потому что все это уже было. Я не допущу этого снова и буду оберегать её. Она ворвалась в гримерку сегодня, как летний ветер. Все смотрели на неё, вот только я ещё и с ревностью. Время будто остановилось, и тут мои мечты прервал Тамби: — Илюх, нужно что-то делать. Пока ты просто смотришь, кто-то возьмёт и уведёт. — Как бы я хотел, брат… — Тогда действуй. У тебя ещё сутки. По факту я легко могу задержаться в Волгограде до четверга. В пятницу последний концерт перед новым годом в Самаре, где я должен быть уже утром. Значит каждый день я буду пытаться завоевать её сердце. *** Я поджидаю её возле гримерки. Маленькая, я бы обнял тебя и никуда не отпускал. Но нужно… Отпускаю её ручку и, воодушевленный, иду закулисы. Сегодня её ждёт сюрприз. Я серьезно поговорил с Андреем и предложил взамен Ани взять Иру к нам в тур. Мы её работу уже знаем, она к нам почти привыкла. Все лучше, чем искать в каждом городе визажиста. Я старался максимально отстраненно говорить о ней. Не думаю, что Андрей поверил в мою бескорыстность, но быстро согласился. *** Пять минут до начала. Я из-за кулисы смотрю на неё, хоть меня и не видно. Какая же она нежная, хрупкая и изящная. Теперь у меня привычка — находить её в зале и наблюдать. Ко мне тихо подходит Андрей. — Сам ей скажешь? — О чем? — Ты даже не спросил «кому» нужно что-то сказать… — улыбается Андрей. Все он понял… — О приглашении в тур. — Да, сам. Можешь её сумку принести? Я ей у гримерки её отдам. Не хочу, чтобы она туда заходила. — Хорошо. У меня пунктик на гримерках. После концерта они становятся чем-то греховным. Фанатки одолевают с просьбами сделать фото или дать автограф, но это можно потерпеть. Хуже всего — многие приходят туда отдать свое тело кому-то из знаменитостей. Для шоубиза это лёгкий улов, плывущий добровольно прямо в сети, а для девушек: неразделенная любовь, вздыхания и слезы, потому что ты нахер потом никому не нужна. Однажды ко мне тоже в гримерку заглянула фанатка под предлогом фото и запрыгнула на колени. В этот момент зашел Щербаков и посчитал, что помешал нам. Я выгнал ее сразу же за шкирку. Но эту историю Леха до сих пор любит вспоминать. Когда Тамби предложил позвать Иру в гримерку, что-то внутри перевернулось. Наверное тогда я понял, что она мне нравится. И что я не хочу её потерять. *** Концерт закончен. На лёгкой ноте мы выходим на поклон, и к сцене несут белые розы. Много белых роз. Знал бы вчера Андрюха, что положит начало какому-то новому флешмобу. Несколько девушек просят фото и я соглашаюсь. Лучше тут, чем в гримерке. Последняя блондинка резко поворачивает меня, и я останавливаю свой взгляд на её губах. Зачем так их перекачивать, ты ведь без них намного лучше? На секунду замешкавшись, она резким движением обнимает меня за шею, притягивая к себе, и целует, прикусив мне нижнюю губу. Что за херня? «Отпусти, иначе со сцены скину» — злобно рычу я ей в рот. Она чуть приседает на одной ноге и начинает падать вместе с моей губой в её рту. Я обхватываю её за талию, чтобы она не оторвала от меня кусок. Но она не отпускает. Это будет длиться вечно, если не прекратить. Я кусаю её за верхнюю губу, она ахает от неожиданности и отпускает меня. Я разжимаю руки и она с грохотом падает под ноги. Поделом ей. Я перешагиваю её и иду закулисы. Резко опускается занавес. Вспохватившись, выглядываю, но Иры нет на месте. Может она уже вышла и не видела этой гадости? Я поворачиваюсь, и тут мне в челюсть летит кулак. Крепко и, со стороны, заслуженно. — Как ты мог? — произносит Тамби, — прямо у неё на глазах. Парни, ничего не понимая, растаскивают нас, но я даже не собирался бить в ответ. Андрей просто ошарашенно наблюдает за всем. — У тебя кровь изо рта, — протягивает он платок. — Спасибо, — я прижимаю платок к губе и чувствую солёный вкус во рту, — Она уже у гримерки? — Илюх, там никого нет. Я только от туда и думал, что она ещё в зале. Но зал пустеет, и её нигде нет. До Лехи, наконец, доходит: — Кого её? Бабу, чтоль, не поделили? Я стою с прижатым у губы платком, который медленно становится мокрым, и смотрю в зал. Эх, был бы я Карамелькой из мультика «Три кота» — она всегда знает, что надо делать...