Все лгут

— Я тоже… — начинает говорить рыжеволосая, но прежде, чем она успевает закончить, молодой человек с вьющимися волосами прерывает ее. — Нет, Саша… На этот раз без вранья… Пожалуйста. — его лицо озаряет грустная улыбка, а к горлу подступает ком, раздражающий своим появлением. — Саша, ты любишь меня, но не как своего парня; ты любишь меня, но, наверное… как друга… я знаю, и всегда это знал. Ты не смотришь на меня, как смотришь на Камилу. Не улыбаешься мне так, как делаешь это ей. И главное, ты не любишь меня так, как любишь ее. — несмотря на грустную улыбку на лице, Марку удается сказать то, что он должен был сделать еще давно. — Ты не должна этого делать. Не нужно отрицать очевидное… Никто из нас этого не заслуживает: ни Аня, ни Камила, ни ты и ни я. — молодой человек искренне улыбается, глядя на девушку, которая все еще пыталась переварить информацию, которую ей предоставил Марк. Она была готова говорить об этом, но не думала, что именно Кондратюк скажет это первым. Саша, несмотря на подготовленную заранее речь в голове, не могла вымолвить и слова в ответ на то, что только что сказал Марк. Внутри нее была самая настоящая битва между отрицанием всего, что сказал Кондратюк (потому что правда вырвалась наружу и то, что она так старательно пыталась скрыть, даже от себя), и принятием сказанного, чтобы положить конец этой цепочки лжи, обмана, страданий и фальши, которую они собирали по крупицам на протяжении года. Совесть внутри Саши одерживает победу, и девушка решает прислушаться к морали, поступить честно. Делает несколько вдохов, унимая тревогу во всем теле, и решает сказать правду. — Это было так очевидно? — едва слышно произносит она; но делает это так, что Марк улавливает суть вопроса. — Честно говоря, ты совершенно не умеешь врать… но не это делает происходящее очевидным, Саша. — говорит темноволосый и подходит к девушке. Берет ее лицо в руки, и поднимает его вверх. — Тогда… что меня выдало? — спросила Саша, смотря в глаза напротив. — Твои глаза… именно они выдали тебя. — тусклая улыбка появилась на лице Марка, когда он наконец отпустил лицо любимой девушки. — Я не понимаю тебя. — она смотрела на парня, но совершенно не понимала, что он имеет ввиду; о чем говорит. — Слышала фразу: «глаза — зеркало души»? — поинтересовался Кондратюк, получив кивок в ответ на вопрос от Саши. — Тогда, ты можешь догадаться, что наши эмоции и чувства, как хорошие, так и совершенно плохие, фильтруются через них, через наши глаза. Во многих случаях очень легко обмануть словами и поступками. Можно подарить поцелуй, но при этом не прочувствовать никаких эмоций. А можно сказать: «я люблю тебя» — при этом, ничего не чувствуя… Но иногда достаточно увидеть глаза человека, чтобы понять, правда ли это… Люди очень часто предпочитают игнорировать этот факт, даже если знают правду; во многом потому, что испытывают чувство вины из-за того, что считают себя недостойными человека, которого любят. А еще люди верят, что если буду достаточно стараться, то однажды, полюбят в ответ или смогут заставить полюбить в ответ любимого. В другом же случае, мы предпочитаем врать, потому что считаем, что все эти прикосновения и взгляды, направлены на нас… потому что легче отрицать боль и ложь, чем признавать правду. — каждое слово, произнесенное темноволосым, было искренним и болезненным для каждого. Но никто из них не мог избежать испытываемый боли. Оба знали, что данная боль предпочтительнее каждодневных мук, где они умирали вместе, живя во лжи. — Я… Прости… Я знаю, что глупо сейчас просить прощения, и я не смогу исправить ошибки, хоть немного заглушить боль, которую причинила тебе, но… мне, правда, жаль. — слезы, которые она всячески сдерживала все это время, начали скапливаться в уголках глаз. — Возможно, это «прости» действительно ничего не решит, но… ты не должна чувствовать себя виноватой. Эта ответственность лежит не только на тебе. — молодой человек улыбнулся, и осторожно вытер слезы, хлынувшие из глаз, которые он так любил. — Как и ты, я несу ответственность за происходящее. И я всегда знал, что ты не любишь меня и никогда не полюбишь так, как люблю тебя я. А еще я знал, что «холодное» сердце сильной и независимой Александры Трусовой уже занято кем-то смуглым и кареглазым. К сожалению, не не посчастливилось это сделать — я не смог занять это место. — с искренней улыбкой он прижал рыжеволосую девушку к себе, обнимая в такой необходимый для нее момент. Этим объятием было сказано многое — например то, о чем они умолчали, чтобы не навредить себе; они стремились передать все, что не смогли передать в словах. Но, прежде всего, они хотели извиниться за всю ложь, принесенную в эти отношения. Наконец, выбравшись из объятий, девушка решила спросить. — После этого… мы ведь можем остаться друзьями? — нервозность в ее голосе была очевидна, потому что знала, что Марк сказал правду. Она любила его слишком сильно, но как лучшего или слишком близкого друга. Саша знала, что Марк в какой-то степени эгоист, но она совершенно не хотела его терять. — Разве мы когда-нибудь перестанем быть друзьями? — с иронией в голосе поинтересовался Кондратюк; тем самым, пытаясь снять напряжение, повисшее в комнате после разговора. Они оба улыбнулись, потому что знали, что это правда; у каждого в сердце была боль по абсолютно разным причинам, но оба знали, что принятое решение пойдет только на пользу, так будет лучше. В тот день они официально решили прекратить свои отношения, но несмотря на это решили, что не перестанут быть друзьями. Правда было совсем неясно, удастся ли сохранить эту дружбу, и не отдалятся ли они друг от друга. Настоящее. Назойливый звук телефона заставляет темноволосого вырваться из воспоминаний, и посмотрев на экран, он все-таки решает ответить. — Клянусь, я убью тебя! — из телефона послышался яростный крик, вынуждая парня насторожиться и напрячься. Почему-то ему все еще хотелось немного позлить уже бывшую девушку. — Не убьешь, и ты это знаешь. Тем более, если сегодня все пройдёт хорошо. — произнес молодой человек и поспешил сбросить вызов, пока рыжеволосая не оглушила его своими криками. И прежде, чем убрать гаджет в карман, Марк решает набрать номер, которого он всячески избегал на протяжении года. POV Камила После того, как Аня покинула квартиру и того странного сообщения от Саши, мне показалось, что лучшем решением будет сосредоточиться на чем-то другом, если я, конечно, не хочу, чтобы у меня случился нервный срыв после пережитых эмоций. Кажется, лучше всего будет, если я приму ванну, чтобы успокоиться и постараться больше не думать о том, что произошло. Некоторые вещи не всегда происходят так, как этого бы хотелось и прежде, чем скрыться в ванной комнате, я прислушиваюсь и слышу назойливый звук своего телефона, который оповещал меня о звонке. Сначала я проигнорировала его, но кто-то был чересчур настойчивым, и упрямо продолжал названивать мне. Когда я подошла к гаджету и взглянула на экран, то искренне удивилась, когда увидела имя абонента. — Кондратюк?.. — удивлённо интересуюсь я, как только отвечаю на звонок. — Ага… Я буду краток, Камила, потому что у тебя чуть меньше двух часов, чтобы подготовиться ко встрече с Сашей… Ты же знаешь, что она не из тех людей, кто пересматривает свои решения, и никто не заставит ее понять обратное, но… если ты действительно ее любишь, что абсолютно очевидно для всех, то встретишься с ней. Я напишу тебе адрес. — я не успела ничего ответить Марку, потому что услышала звук, обозначающий то, что звонок завершился. Это было определенно не то, чего я ожидала. И, честно говоря, ничего из того, что произошло за сегодняшний день не было тем, к чему бы я была хоть немного готова. Точка в наших с Аней отношениях. Сообщение от Саши. И Марк, который договаривается о моей встрече с Сашей. Происходящее не имели смысла, и вызывало у меня больше вопросов, недели ответов. Но несущийся поезд с бесконечным поток мыслей был остановлен, когда на экране телефона появилось сообщение от Марка с четким указанием места. Это напомнило мне о том, что до встречи с Сашей осталось около полутора часов, а также ряд угроз, если я заставлю девушку ждать. Пребывая в состоянии, когда мой мозг не способен обрабатывать информацию от произошедшего, мое тело, кажется, действовало автоматически. И чуть меньше, чем через тридцать минут, я была абсолютно готова и ехала на встречу к тому месту, которое указал мне Марк. И только спустя час я увидела что-то наподобие кафе. Припарковавшись и выйдя из машины, я взглянула на время и поняла, что у меня осталось около пятнадцати минут в запасе. Зайдя в заведение, сажусь за самый дальний столик у окна: всячески пытаюсь успокоить свою нервозность, поэтому постоянно отвлекаюсь, наблюдая за проходящими мимо людьми. И делаю это до того момента, пока знакомый голос не вырывает меня из мыслей. POV Александра Поразмышляв о преимуществах и недостатках «проблемы», о которой я узнала непосредственно от Марка, а также о том, что может произойти благодаря этому, я решила все-таки рискнуть и последовать тому, чего уже давно требовало мое сердце, но мозг упрямо отказываться принимать. Время тянулось мучительно долго, пока я ехала к месту назначения, которое указал мне Кондратюк. Припарковав машину, я понимаю, что приехала практически на полчаса раньше назначенного времени. С течением времени я все также не могла поверить в то, что делаю это. И я вижу знакомый автомобиль, направляющийся в ту сторону, где еще недавно проезжала я. Она не замечает моего присутствия. Вижу, как она паркуется на свободном месте и выходит из машины. Прошло не так много времени, всего несколько месяцев с тех пор, когда я видела ее последний раз. Но я все еще не могу поверить в то, как красиво она выглядит. У меня было не так много времени, но даже этих секунд хватило на то, чтобы оценить ее и увидеть, что она сильно повзрослела и теперь не является той девушкой, которую я знала. Вижу, что она сидит за столиком у окна и понимаю, что у меня осталось чуть меньше пятнадцати минут до назначенного времени. Я вновь оказываюсь перед выбором: не рисковать, закрыться и сделать вид, что ничего не было; или рискнуть, почти вниз и сказать ей, что я сожалею о произошедшем, а после последовать за ней и любить ее так сильно, как я делала это на протяжении всего времени. Наконец, в битые между сердцем и мозгом вырисовывается победитель, и кажется, это мое сердце. С тревогой, о которой я и не подозревала, мне предстоял путь до кафе. Я захожу в заведение и твердо иду к месту, где сидит Камила, но с каждым зашли все отчетливее чувствую, что теряю силы и вот-вот могу упасть в обморок, так и не дойдя до нее. Собираю все силы в кулак и сосредотачиваюсь, чтобы дойти до столика, где сидит она. — Полагаю, ты кого-то ждешь, но если ты не против, я присоединюсь? — я улыбнулась ей, выдав самую глупую шутку из-за одолевшего волнения. Она смущается, но ее взгляд быстро переходит от замешательства к беспокойству. Наверное, ее взгляд сейчас похож на мой… потому что она стыдливо улыбается в ответ. — Думаю, ты можешь присоединиться. И, смею предположить, этот поступок не побеспокоит человека, которого я жду — она немного идиотка, но это не страшно. — я отвечаю улыбкой, когда она произносит эту шутку. И почему-то это заставляет меня таять перед ней. — Ну, не думаю, что она идиотка, если у нее все-таки получилось заинтересовать такого красивого человека, как ты. — я продолжаю шутить и вижу, как на ее лице появляется румянец. — То, что она согласилась прийти, не отменяет факт того, что ты идиотка, Саш. — говорит она с притворной серьезностью, всячески избегая смеха. — Ладно. Но то, что я «идиот», не мешает тебе быть красивой… Ты стала только красивее с нашей последней встречи. — сказала я, а Камила улыбнулась, когда я начала искать ее руку под столом. — Хорошо, раз уж мы прояснили факт того, что ты идиотка, и тот факт, что я красивая, тогда почему мы все еще здесь? — я расслышала в ее голосе замешательство, но она все-таки улыбнулась, потому что мы обе хороши. — Честно говоря, не знаю… Еще несколько часов назад я и подумать не могла, что мы можем остаться наедине, вот так, без Марка или Ани рядом. Но мы здесь, и мы вдвоем. — чувствую ревность в своем голосе, когда произношу имя ее бывшей девушки. Камила это замечает, и почему-то это вызывает на ее лица улыбку, но я решаю продолжить. — Я, правда, не знаю, что мы здесь делаем… но знаю, что мы обе понимаем, о чем я говорю. — я осторожно беру ее руки в свои и смотрю в ее глаза. Тут же вспоминаю слова Марка об искренности и правдивости чувств, которые можно заметить, глядя в глаза человека. — Что я имею ввиду… Я… Правда… Мне жаль… Прости, что я была такой дурой и говорила то, что не должна была. Прости, что оттолкнула тебя, когда ты искала меня и нуждалась во мне. Прости, что была с другим человеком, когда знала, что на его месте должна быть ты. Мне так жаль, что я перестала бороться за тебя, и теперь ты не со мной, а… с кем-то другим. Но знаешь, я даже рада, что ты сейчас с Аней, потому что я знаю, что она никогда тебя не обидит так, как однажды сделала я… — но я не успеваю договорить, потому что ее губы, по которым я скучала все это время и хотела поцеловать, неожиданно накрыли мои. Я была удивлена, но решиться ответить почему-то сложно. Чувствуя тепло и мягкость ее губ мне кажется, что они стали только лучше с того момента, когда я качалась их последний раз. Этот робкий поцелуй, немного неловкий из-за количества эмоций в каждой из нас, которые мы и пытаемся передать друг другу через этот поцелуй; но воздуха становится так мало, что мы отстраняемся. Она прижимается своим лбом к моему. А после, не отпуская моей руки, немного отстраняется, чтобы взглянуть на меня. Даже со сбитым после поцелуя дыханием, я все-таки решаюсь задать ей вопрос, который возник непременно сразу, как только это произошло. — Камила… Что произошло? — спрашиваю я, а она улыбается мне своим озорным взглядом, и все же отвечает. — Кажется, я только что поцеловала тебя. — говорит она шутливым тоном. — Я не это имела ввиду, Ками… Что случилось с Аней? — спрашиваю я, хоть и чувствую боль от произношения. — Ничего не случилось. Мы больше не вместе. — отвечает она и касается моих рук, глядя точно в глаза. — Подожди… Я не хочу сказать, что мне это не нравится, просто… То есть, это не то, чтобы я не рада, что вы теперь не вместе, но… почему? Аня, практически, идеальна во всем и для всех. Ты это знаешь, и даже я знаю. — произношу я и замечаю, как ее лицо немного напрягается. Камила вздыхает, пытаясь подобрать правильные слова в ответ на мои слова. — Именно поэтому мы и расстались. Аня слишком идеальна. Но несмотря на это, несмотря на то, насколько идеально мое сердце, я не перестаю и не перестану любить твое несовершенство. — я ничего не отвечаю, только притягиваю ее к себе и снова целуя, говоря этим действием все, что хотела бы сказать в данный момент. Сердце и мозг никак не могут определиться, кто скажет первым, поэтому я ее целую. — Ну, Трусова, я уже сказала, а ты все еще нет… ты любишь меня? — интересуется она, вопросительно вскидывая бровь. — Я люблю тебя, Камила Валиева. Люблю тебя даже больше, чем смогу это выразить словами. Я люблю тебя так сильно, что мне не хватит всей жизни, чтобы доказать тебе это, и если ты все еще не веришь моим словам, просто поверь тому, что говорит твое мое сердце. — я осторожно беру одну из ее рук и подношу к своей груди, где мое сердце стучит так сильно, будто бы готово вырваться наружу в эту же секунду и остаться в руках девушки, что сидит напротив меня. Она, кажется, искренне удивлена моим словам и ритму моего сердца, но улыбается. И, как сказал Марк, я могу увидеть правду в глазах, могу видеть любовь, которая в них есть, и могу знать, что эта любовь самая искренняя. Любовь возникла еще до отказа, с моей стороны, принять ее; до того, как гордость каждой из нас не позволяла исправить ошибки. Наша любовь возникла до того, как моя велись обстоятельства вокруг нас и ложь, которой мы почему-то верили… Сейчас я вижу только правду, которая живет не только в ее глазах, но и в моих, и только сейчас мы можем сказать: «я люблю тебя». Без вранья.