Из темноты не то вой, не то свист, Я на земле весь в поту и крови — И жизнь, как тень, На волоске вот который уж день. Видно, для меня прощаться Час настал! Чёрный ангел смерти Долго ждал. Но прощанье замирает на губах — Воля к жизни гонит Смерти страх! «Воля к жизни», «Эпидемия»
Сидевший за компьютером молодой парень, скорее даже мальчишка, ошеломлённо смотрел в монитор, не отводя взгляд от мигающей точки на карте, обозначающей местонахождение частного самолёта, летевшего из Токио в Лондон. Которому, очевидно, уже не суждено было добраться до пункта конечного назначения. Что это? Очередная уловка? Проверка их, воспитанников дома Вамми, на стрессоустойчивость и умение действовать быстро в нестандартных ситуациях? Мог ли Эл целенаправленно пойти на риск действительно разбить самолёт, не поставив никого в известность? Может, всё это — одна из частей плана? Сосредоточенно глядя в экран, и, кажется, совершенно не видя никакой информации, Ниа размышлял о том, могло ли в действительности произойти нечто катастрофическое, или Эл — взаправду, на самом деле, умышленно — решил не посвящать их в свои планы? Заставить смотреть на то, как приборы на панели будут фиксировать, а после передавать его преемникам значения критического изменения высоты, вплоть до нуля. Пустого, ничего из себя не представляющего, но вместе с тем значащего столь многое, разделившего жизни всех неравнодушных на «до» и «после». Посреди экрана высветилось сообщение о входящем звонке. Даже не взглянув на цифры номера, Ниа нажал на приём. Даже будь это «Первый Кира», «Второй Кира», или все Киры разом, Ниа должен был услышать то, что ему сообщат. Морально готовясь к глумлению, он услышал лишь гневно-встревоженное: — Ты ведь тоже это видишь?! Что происходит? Без каких-либо приветствий, излишне громко и нарочито агрессивно. Так, чтоб за возбуждением и раздражением не было слышно сковывающе-пронизывающего страха, удерживающего за горло и не дающего воздуху нормально проходить сквозь дыхательные пути. Позвонить первому своему сопернику казалось для Мелло сравни пытке. Но из двух зол приходится выбирать меньшее. Именно поэтому он, несмотря на все разногласия, всё же набрал номер Ниа, отчаянно желая получить от того полную информацию о случившемся. Ниа же, наконец переведя взгляд с монитора на стол, неосторожно задел рукой недавно выстроенную башенку из кубиков, которые со стуком раскатились по полу. — Я не знаю… — Издеваешься?! Это очередной «только ваш» с Эл план, в который ты не хочешь меня вмешивать? — дрогнув, голос перешёл на фальцет. — Мне плевать на вашу стратегию по поимке Киры, ты знаешь, что на мой взгляд вы слишком долго возитесь с тем, что и яйца выеденного не стоит, но, что бы ты обо мне ни думал, я имею право знать, что происходит. Скажи, что это часть очередного вашего «гениального плана», и мы с Мэттом перестанем отвлекать «лучшего» преемника Эл своей пустой болтовнёй. — Я не знаю, Мелло, — уверенно ответил Ниа. — Я в такой же растерянности, как и вы. Это не было частью плана. Эл бы предупредил о таком. Как о самолёте в пике, тогда нам были даны чёткие инструкции, мы следили за ситуацией. А это, — Ниа постарался собрать рассыпавшиеся по полу кубики, но те вновь и вновь, будто специально, выпадали из его рук, — непредвиденная ситуация. — Непредвиденная ситуация?! Непредвиденная? Да ты хоть понимаешь, о чём речь?! Мэтт, ты слышал, для нашего пай-мальчика это просто «непредвиденная ситуация»! — Мелло кричал, внезапный резкий звук заставил Ниа вздрогнуть: кажется, Мелло запустил в стену стеклянным стаканом. — Я немедленно меняю курс и лечу на место их крушения. Может, ещё можно что-то… Последние слова утонули в неразборчивом гуле. То ли всхлип, то ли плач, то ли вскрик. После нескольких секунд затишья микрофон взял Мэтт. Судя по голосу, тот тоже был не на шутку встревожен, но поддавался эмоциям гораздо меньше. — Ниа, если верить данным, отображённым на наших радарах на данный момент, они потерпели крушение на Скандинавском полуострове. Пятьдесят девять градусов северной широты, возле Холместранна. Но этого просто не может быть, так как пару часов назад они были в Осло, а значит должны были уже преодолеть гораздо большее расстояние. — Кира играет с нами… — задумчиво произнес Ниа. — Если он является виновником, то вполне в состоянии приказать развернуть самолёт по обратному курсу и убить пилотов, как ненужных свидетелей. Вы ведь слышали по видеосвязи, что пилот мёртв? Глухое «да» было произнесено на удивление тихо. — Но по заранее составленному плану, они должны были в это время быть уже на подлёте к Великобритании, — задумчиво произнёс Ниа, глядя на карту. — Эл хотел прилететь с восточной стороны, неподалёку от Нориджа. И если всё шло, как задумано, то они потерпели крушение, преодолев Северное море. — Если бы всё шло, как задумано, то никакого крушения бы не было! — опроверг Мелло. — Не знаю как ты, неженка, но мы с Мэттом сейчас же полетим на места возможных аварий. Их нужно спасать, Ниа! Его нужно спасти… Ведь он — всё, что у нас есть. — Я посоветуюсь с Ватари, он должен лучше знать, как действовать в столь непредвиденных обстоятельствах. Свяжусь с береговой охраной Нориджа, пусть прочёсывают местность. Хотя крушение маленького частного самолёта могли и не заметить в такой глуши, но попытаться всё же стоит. Мелло, я знаю, что между нами существует некоторая неприязнь, но буду очень тебе признателен, если ты поможешь на местности. — И без тебя понимаю, не дурак, — огрызнулся в ответ парень, засовывая в рот очередную полоску шоколадной плитки. — Мэтт полетит к Холместранну. Едва ли там что-то есть, но нужно быть уверенными. К тому же, для опроса свидетелей требуется кто-то компетентный. Они ведь останавливались на дозаправку. Возможно, что-то произошло именно в Осло, нужно найти записи с камер видеонаблюдения аэропорта. — Я бы не стал сильно на это надеяться: аэропорт заброшен, и был выбран именно с целью обезопасить Эл и группу от нежелательных лиц. — Значит, нужно понять, что там произошло! Безумно ценю твой рациональный подход, Ниа, но своим тоном ты заморозишь всё вокруг! Согласно аудио и видеозаписи с борта самолёта, пилот был убит. Нужно хотя бы попытаться… Резким движением нажав на отбой, Мелло, отстегнув ремни безопасности и чуть не выдернув их из кресла, вскочил с места, продвигаясь к кабине пилотов. Тревога, волнение, злость, гнев, страх и ненависть — все чувства смешались в единый коктейль, который вот-вот выльется наружу, заливая всех вокруг этим ядом. Им с Мэттом срочно было необходимо сменить курс: сперва пилоты совершат посадку в Норидже, откуда Мелло уже самостоятельно, разузнав нужную информацию, направится к побережью, в то время как Мэтту предстоит куда более длительный полёт, суть которого, впрочем, заключается в том же. Ниа останется в Вамми и будет их координатором. Непонятно, как к их самодеятельности отнесётся Ватари, но действия, пусть и такие, всё ещё казались лучше оплакиваний и сидения без дела. Все они были слишком многим обязаны Элу, чтоб просто сдаться на милость победителя, мнящего себя ни кем иным, как Богом нового мира.***
Опустив голову, Ватари отключил аудиодорожку, не в силах больше слушать одни и те же фразы в надежде отыскать хоть какую-то зацепку. Брань Лайта из-за повторения стрессовой ситуации, искренние слова Рьюзаки о том, что это не было запланировано, недоверие, и страх, сменяющийся ужасом. Мысленно отметив про себя высочайший профессионализм и компетентность мисс Джейн, Ватари вздрогнул, осознавая, что этой храброй женщины, вполне возможно, уже не существует в этом мире. Вряд ли на такой скорости падения она успела бы покинуть самолёт. Но даже если ей каким-то чудом и удалось катапультироваться, то ни у Лайта, ни у Рьюзаки такой возможности явно не было. А значит, оба они падали вниз, будто куклы-марионетки, у которых одним движением отрезали нити. Послышался входящий вызов. Буква «Эн» на экране ноутбука отчаянно жаждала внимания, мигая, однако не добиваясь этим не малейшего успеха. Ватари сидел всё так же без движения, ни словом, ни жестом не выдавая своего присутствия в этом мире. Второй вызов, исходящий уже от «Эм», завершился так же стремительно, даже не начавшись. Кажется, у Ватари не было сил даже на то, чтоб встать, преодолеть два шага по направлению к столу и нажать мышкой на принятие звонка. Гул в голове шумел всё отчётливей. — Господин Ватари, — ворвался в тишину комнаты спокойный, чуть обеспокоенный механический голос, исходящий из открытого ноутбука: очевидно, его базу данных взломали, чтоб связаться с ним. — Господин Ватари, это Ниа. С Вами всё в порядке? Скажите, если Вам нужно вызвать врача. Словно воспрянув ото сна, Ватари покачал головой. — Н-нет. Со мной всё нормально. Не нужно. — Все мы в курсе произошедшего. Мелло и Мэтт уже летят на места возможных крушений: в связи с механическими неполадками мы не сумели определить не только точное, но даже приблизительное место крушения, так что придется рассчитывать на свидетельские показания. Ниа изо всех сил старался придать своему голосу уверенности и спокойствия. Механизм аудиотрансляции безусловно помогал ему в этом, скрывая за своими дефектами все возможные эмоции. Машина, точный и слаженный механизм, идущий к своей цели вопреки всему. — Пилот мёртв, — констатировал Ватари после непродолжительной паузы. — На записи отчётливо слышен вскрик. Вероятно, его убили при помощи сердечного приступа во время полёта. «Мы следующие», — так и повисло в воздухе не озвученным. — Я запрошу все возможные данные о крушениях частных самолётов на предполагаемых территориях. Сводки диспетчеров обязаны сохраняться. Возможно, кто-то из капитанов других воздушных судов успел получить запрос о помощи. — Спасибо, Ватари. Будем на связи, — уверенно сказал Ниа, и, чуть помедлив, добавил: — Он самый умный и самый находчивый из всех нас. Если он выжил после катастрофы, то обязательно выберется. Без всяких сомнений, из Ниа вышел бы ужасный психолог, но несмотря на это, высокие когнитивные способности с верхом восполняли как социальные, так и коммуникативные навыки.***
Судорожный вдох полной грудью. Ещё и ещё. До того момента, пока лёгкие не насытятся кислородом вдоволь. Лайт открывает глаза, чувствуя лёгкое головокружение. Выходит, они всё же упали. Выходит, он всё же жив. Отстегнув ремни безопасности, Лайт думал о том, что теперь нужно как можно скорее убраться подальше. Сбежать из самолёта, пока он не воспламенился полностью: в хвосте уже пылает пожар. Очевидно, останься они спать на кровати, или хотя бы находись в том помещении — уже бы либо обуглились, либо угорели. И ещё непонятно, какой из вариантов был более удачным. Сняв маску и прикрыв нос и рот рукавом, Лайт перевёл взгляд на всё ещё находящегося без сознания Рьюзаки. Осторожно поднеся средний и указательный пальцы к его шее, Лайт почувствовал пульсацию. Жив. — Рьюзаки. Рьюзаки, просыпайся, пора уходить. Пару раз вполсилы похлопав парня по щекам, Лайт отметил, что Рьюзаки открыл глаза. — Мы потерпели авиакатастрофу. Нужно уходить. Сможешь подняться? — отчётливо произнёс Лайт, подсознательно копируя речь отца в чрезвычайных ситуациях. — Звон колоколов… — слабо произнёс Рьюзаки, морщась. — Колокола сегодня звонят особенно сильно… Они сегодня особенно отчетливо звонят: непрерывный звон, как будто свадьба… или… — У тебя в ушах звенит, — констатировал Лайт, осматривая друга на предмет увечий. — Скорее всего, это из-за перепада давления. Давай я помогу тебе подняться. Встав на ноги, Лайт первым осмотрелся вокруг, доставая из ручной клади рюкзак со своими вещами и сумку Рьюзаки. Неосознанно подняв с пола несколько конфет и засунув их в карманы, Лайт подал руку Рьюзаки, помогая тому встать, осторожно поддерживая за плечи. Первым идя по направлению к аварийному выходу и молясь про себя, чтоб тот не заклинило, Лайт ощущал тревогу, пробравшуюся во всё его тело. Открытие аварийного выхода сопровождалось лязгом цепи, всё ещё висящей на руке как Лайта, так и Рьюзаки. В миг, когда парень уже было отчаялся открыть двери, Рьюзаки, стоящий поодаль, подошёл ближе и уверенно повернул несколько пломб с таким невозмутимым видом, будто проделывал подобное каждый день перед завтраком. — Ты как вообще? — с удивлением спросил Лайт, пытаясь сопоставить отсутствующее выражение лица друга с его поступками. — В сравнении с предшествующими минутами, мне лучше на двадцать четыре процента, — методично ответил Рьюзаки. — Но в ушах всё ещё звенит. Не без труда выбравшись из самолёта, упавшего на ветви деревьев, смягчивших тем самым удар, Лайт и Рьюзаки спрыгнули с высоты в несколько метров и быстрым шагом направились как можно дальше от места крушения.