Ты жертва.

Утро началась с телефонного звонка. Брюс лениво вынул руку из-под своего укромного местечка под одеялом и взял трубку. — Утро доброе. Очень. Да, малышка. Сегодня вечером. Да-да. Я тебя тоже люблю. Спал. Ничего. До встречи. Зачем он встречается с этой девушкой? Зачем учится в этом университете? Зачем слушает режущую слух эстрадную музыку? Зачем общается с людьми, чья жизнь — это лишь тусовки, деньги и однодневные связи. Он словно не должен жить в этом мире, будто это не его реальность. Но от неё никуда не скрыться. Днем к Бену в гости пришёл друг — единственное, что держит парня в здравом уме. Брюс сходит с ума от ощущения, что мир, в котором ему приходиться жить, — это чужой мир. Кто-то просто все перепутал. — Ты снова в своих глупых мыслях? — Джон, мне постоянно кажется, что вот-вот что-то изменится... Нет! Изменится всё! И я буду жить другой жизнью, — парень горько глотнул обжигающий виски. — Бен, послушай, о такой жизни, как у тебя, мечтает каждый подросток. А ты хочешь чего-то другого? — Но я словно не на своём месте... — взгляд в полупустой стакан. — Мальчик мой, мы уже говорили об этом, — Джон встал и положил руку парню на плечо. — В последнее время такие разговоры всё чаще. — Ладно. — Сегодня идешь в ресторан с Самантой? Ты всё-таки думаешь сделать ей предложение? — Отец настаивает. — Да ладно тебе. Она шикарная девушка. — Да, но это все не мое, — вздохнул. — Ладно. Я понял. Приходиться в какой раз принимать реальность. С этим нет сил бороться. Машина с личным водителем. Дорогая одежда, дорогая техника. Яркие огни города за тонированным стеклом автомобиля. Какая-то тошнотворная тихая песня. — Остин, у нас есть что-нибудь потяжелее? — спрашивает у водителя. — Вы о чём? — О музыке. — Но это же ваша любимая песня. — Да? Чёрт! Какой же у меня всё-таки дерьмовый вкус! А вот и она. Саманта. Красивая улыбка. «Лживая красивая. А круто звучит». — Привет, дорогая. «Меня сейчас стошнит. Что за идиотский прикид на ней? Небось, платье стоит целого состояния, а на вид, словно его сшили из моих трусов, которые я выбросил на прошлой неделе». — Привет, любимый. Поцелуй, короткий, но страстный. Пришлось вытереть помаду. — Ой, прости, котеночек. «Фу. Эти женские ми-ми-ми. Тошнит. Так, Бен, держи себя в руках. Походу, у тебя фаза обострения». Фальшиво улыбаясь, держась галантно под руки, пришли в ресторан. Меню, космические цены, официанты, живая музыка. «Хочу на концерт. Снять с себя этот костюм, растрепать волосы и орать под какую-то тяжелую песню. А потом зализаться с симпатичным вокалистом. Воу! У меня теперь ещё и гейские замашки. Та-а-к!» — Бен, ты уже выпил половину бутылки вина! Что случилось? Ты сегодня сам не свой. Меня не слышишь. — Да, блять, всё я слышу! Ты достала меня уже! Какого хрена ты пристала вообще?! — Бен, что с тобой?.. — Всё прекрасно, блять! Просто шикарно! Как же меня все бесит! И ты бесишь! И улыбка у тебя!.. Ух! Парень вскочил из-за стола и побежал. Держать всё это в себе больше не было сил, мощная лава эмоций рвалась наружу. По дороге парень содрал с себя пиджак, разорвал пуговицы на рубашке, растрепал волосы. На улице он схватил чей-то мотоцикл, едва его хозяин успел отойти. И погнал, не зная куда. Просто ехать, нестись с бешеной скоростью. В другую жизнь. Настоящую. Вот она, свобода. Но почему так тревожно? Перемены — это всегда страшно, наверное. А вот и хвост следом. — Ёбаная полиция! Идите нахуй! Показал им комбинацию из среднего пальца. Нет, всё-таки свобода — это круто. Полицейские авто не отставали. Одно перегородило дорогу. Громко послав всех, Бен врезался с разгону в машину... Глупый, долгий, бесконечный сон. Бен открыл глаза. Господи, как болит всё тело, словно сон был наяву. — Малыш, чем тебе не понравилась новая реальность? «Он разговаривает в этой комнате?! Майкл разговаривает в комнате, где всегда молчат?!..» — Я тебе дал шанс жить. Забыть о боли и просто жить. Забыть о Дэнни. Но ты сам все испортил. Ты захотел вернуться в реальность. В ответ парень лишь шевелит губами, безнадежно пытаясь что-то сказать. — До встречи, малыш, — мужчина уходит, свет гаснет.

***

— Он вернулся? — Да. Теперь система комнаты дала сбой. Мы больше не сможем переправлять сознание, — мужчина уселся в кресло, сложив перед собой руки. — Вы сказали ему о Дэнни? — Нет. Ещё рано. В последнее время наши эксперименты стали заканчиваться разрушительным либо вообще летальным исходом. Почему мы не добрались глубже к сознанию Бена, а он чувствовал, себя как не в своей тарелке? Почему умер Уорсноп, ведь он должен был функционировать как примитивное существо? Что-то идет не так, однозначно, — мужчина встал и пошел к двери. — Принесите Бена в мою комнату. Я соскучился, — сказал он и вышел. Через десять минут, после того как погас свет, он снова включился. — Бен, вставай. Парень понимал, что надо слушаться. Несмотря на катастрофическую нехватку сил, парень встал, его повели куда-то, на глаза надели повязку. Сняли её только в комнате Майкла. Бен застыл на месте, не зная, что делать. Скоро его талию обвили сильные руки. Парень дёрнулся и обернулся. — Ну, что ты смотришь на меня как напуганная девочка? Соскучился по дяде Майклу? Парень медленно кивнул, неотрывно смотря в глаза мужчине, словно это наставник и идеал всей его жизни. — Хороший мальчик, — мужчина повел его к кровати, снял с парня одежду, в коленно-локтевую поставил на кровати. А Бен всё исполнял, как послушная кукла. Резкий толчок в него, из горла сорвался хрип. — Как жаль, что я не могу услышать твои стоны. Парень виновато поджал губы, сжав кулаки, терпя грубые толчки, не смея плакать, лишь сдавлено всхлипывая. — Да-а-а. Как хорошо, малыш мой. Славный мальчик. Спустя пятнадцать минут в комнате уже никого не было. Бен остался лежать на кровати. Он наконец-то позволил слезам скатиться по щекам. «Дэнни. Я выберусь отсюда и найду тебя. Нужно только подождать. Нужно ждать...»