Your Human And You: Awakening / Твой Человек и Ты: Пробуждение

      В своё время мне часто приходилось путешествовать. Постоянные рабочие командировки в самые разные точки Великой и Необъятной, несколько раз доводилось бывать и за границей. Так уж получилось, что оказался приучен к любым условиям: порой приходилось даже с палатками в леса выходить, ночуя на открытом воздухе и проходя по несколько десятков километров за день. Но вот путешествовать с четвероногими, которые вдобавок имели крылья и были вполне способны применять их по назначению мне ещё не доводилось. А человеку, между прочим, трудно тягаться в скорости с лошадьми, пусть они и мелкие… Я, впрочем, не протестовал: тянуть телегу меня не заставляли, пусть подобная практика, как я успел узнать, была в этом мире распространена, кормили и в караулы не ставили — не доверяли. И правильно, кстати, делали, хотя я и не планировал куда-то от этих перепончатокрылых убегать. Они же, блин, крылатые! Да и причин для этого пока не было: относились ко мне без особой теплоты, с настороженностью, но вполне терпимо. С Руби — штатным то ли медиком, то ли боевым алхимиком, а то и совмещающей эти обязанности — даже получилось… Не подружиться, нет, но кое-какие связи наладить. А вот кто действительно меня недолюбливал так это, вот уж удивительно, «Недолюбленная стерва», которая, нагло воспользовавшись должностью заместителя командира отряда, отказала мне в размещении моих довольно-таки скромных пожитков в повозке. «Мои товарищи не будут тащить твои вещи!..» — с гаденькой такой улыбочкой ответила она на мою попытку скинуть груз. При этом явно хотела добавить что-то ещё, но в присутствии начальства всё же решила сдержаться. Оное начальство, именуемое лейтенантом Мунлайтом, никак действия своей подчинённой не прокомментировало. Может быть, жеребец решил меня так проверить «на вшивость», а может просто решил не морочить себе голову — не знаю. Да и плевать мне было, по большому счету; был рад хотя бы тому, что вещи вернули и даже тесак пообещали отдать, как до места доберёмся. К тому же, я с удивлением заметил, что вес моей поклажи словно бы стал ощущаться меньше, чем был, да идти теперь было намного проще, словно после хорошего отдыха. Я, впрочем, списал всё на действия зелий, которые мне иногда давала «медичка». Я даже ощущал некий стыд за то, что мне нечем было ей отплатить, за исключением «большого спасибо». Она же лишь отмахивалась, ссылаясь на дешевость ингредиентов и лёгкость их обработки. Приятная девушка… Точнее, кобылка. Проскальзывала, правда, мысль, что ей приказали быть такой «няшкой», но я старался гнать её от себя. Если целиком отдаться паранойи, то как тогда налаживать отношения с местными? А ведь придется… Да уже пришлось, чего уж тут.       Двигались по ночам, причем большинство из моих кисточкоухих попутчиков — конвоиров? — находились в небе; на земле оставались лишь четверо поней, что тянули отнюдь не маленькую, хочу заметить, повозку, охранение в виде трёх фестралов, один из которых — в большинстве случаев это был Кроуз, неизменно таскающий с собой кристалл-парализатор, которым меня перед памятным разговором и обездвижили — оставался «ненавязчиво» за мной приглядывать. Я не возражал, стараясь вести себя подчеркнуто вежливо. Вечно угрюмому жеребцу было всё равно, а вот Злюку, которая изредка подменяла подчинённого, никак надеясь поймать меня на «подозрительных действиях», такая манера поведения откровенно бесила. Признаться, подобное отношение начинало напрягать. Ну неужели солдат, которой по долгу службы положено иметь крепкие нервы, так на меня взъелась из-за того идиотского «поединка» в вагоне? Как выяснилось, не только из-за него: в одну из наших бесед Руби упомянула, что кого-то из родичей Злюки загрыз местный человек и теперь та перманентно ненавидит всех без исключения представителей моего вида. Что же, мотивация фестралки стала более понятной, но… Честно говоря, мне было абсолютно положить на её слезливую историю и отношение ко мне. Может, я успел настолько здесь ожесточиться, а может просто отвечал на её обращение со мной взаимностью. В конечном итоге, я просто забил на эту ненормальную.       В таком режиме прошло ещё трое суток после моего выздоровления. Если прибавить к этому времени ещё две ночи пути, которые я провалялся в беспамятстве получалось очень даже немало: рабочая неделя в дороге по лесу. Впрочем, за всё это время нам не встретилось ни бандитов, ни чудовищ, ни даже захудалого инопланетного вторжения. Становилось даже слегка обидно: что я за попаданец такой, если за всё время пребывания в другом мире ни разу даже принцессы не встретил?! Накаркал, как выяснилось чуть позже…       В какой-то момент «наш» отряд внезапно остановился на, казалось бы, ничем не примечательном участке леса, после чего Мунлайт, прихватив с собой какого-то невзрачного перепончатокрылого жеребца, скрылся за стеной плотного кустарника. Одновременно с этим на землю спустились оставшиеся летуны и я начал что-то подозревать, а потому почти не удивился, когда казавшийся непроходимым кустарник внезапно раздался в стороны, открывая достаточно широкий проход на закрытую густыми кронами деревьев поляну. На временный и уж тем более на постоянный лагерь это место не походило: небольшую поляну, диаметром метров в пятнадцать составляла покрытая травой потрескавшаяся каменная площадь с несколькими укрытыми мхом руинами. Фестралы, явно бывшие здесь не один раз, споро вкатили на площадь повозку, так что мне пришлось последовать за ними. Когда кустарник вновь сомкнулся за нашими спинами, причём без использования каких либо тросов или иных механизмов, наступила тишина, продлившаяся едва ли несколько секунд. После, камень под ногами мерно задрожал, а я едва не открыл рот от удивления, когда добротный фрагмент каменной площадки вздрогнул и, подняв тучу каменной пыли, медленно приподнялся на высоту, достаточную для прохода повозки.       — Вперед! — отрывисто скомандовал лейтенант и сам двинулся в заполненный искусственным светом проём.       Мне, признаться, идея лезть куда-то под землю совсем не понравилась: я-то рассчитывал на то, что мы остановимся в каком-нибудь городе. Да и сами фестралы внезапно стали восприниматься не как представители власти, а как некое военизированное и полулегальное, в лучшем случае, формирование. Да и непонятно: если они решили доставить повозку на какой-то секретный объект, то зачем притащили и меня? Или моё место назначения тоже там?       «Прямиком под скальпелем очередного четвероногого ублюдка!» — шепнул внутренний голос, и я невольно заозирался по сторонам.       Поздно очухался: напирающие сзади фестралы не оставили мне места для маневра. Пришлось взять всё своё мужество в кулак, сжать булки и двинуться вперёд. К своей чести, я смог сохранить более-менее непринужденный вид даже когда монументального вида плита снова опустилась, окончательно отрезав путь к отступлению. Осталась только одна дорога — вперёд. Как бы пафосно это не прозвучало.       Короткая каменная кишка больше походила на тоннель метро и в длину была метров десять-двадцать. Установленные в специальных держателях кристаллы, испускающие мерный фиолетовый свет давали достаточно освещения, чтобы не споткнуться и очень скоро наша процессия вышла в сферический зал, большую часть которого занимала массивная каменная арка, покрытая замысловатой вязью неизвестных мне символов. Вот даже интересно стало: это письменный Эквестрийский? Хм… Нет, что-то другое: я несколько раз за последние дни, а точнее — ночи, просматривал трофейную карту и даже понимал кое-какие обозначения. Интересно, откуда? У Руби я не спрашивал, уж не знаю почему, но решил умолчать о своём «лингвистическом чуде».       Отвлёкшись на размышления, я даже не сразу заметил как из неприметного коридора появилась группка поней: два фестрала, жеребец и кобылка, похожие как две капли воды и отличающиеся только рисунками на задницах и… Внезапно: кофейной масти единорог с тёмно-серой гривой и хвостом, а также россыпью разноцветных кристаллов на крупе. Пока двое — предположительно — близнецов с недоумением рассматривали меня, рогатый понь, удостоив мою персону лишь удивлённым поднятием брови, невозмутимо поздоровался с подошедшим к нему лейтенантом и жеребцы о чем-то тихо заговорили. Пони вокруг меня тоже не испытывали никакого напряжения, наслаждаясь бездельем. Один лишь Кроуз, чуть отойдя в сторону, искоса поглядывал на меня: не отчебучу ли я какую-нибудь глупость?..       — Флеп! — раздался позади нечёткий, но требовательный голос и я обернулся.       Встретился взглядом с Руби, которая держала в зубах стеклянный полупрозрачный флакончик. Сев на корточки, принял у фестралки тару с уже знакомым мне напитком — тонизирующие зелье, которое она мне первое время давала перед едой.       — Как ты себя чувствуешь? — всё тем же требовательным тоном спросила она, заглядывая мне в глаза.       — Нормально. — пожал я плечами. — Наверное можно сказать, что даже хорошо, а что?       — Скоро мы пройдем через портал! — она указала крылом в сторону каменной арки. — Я не знаю как человеческий организм отреагирует на подобную магию, поэтому лучше перестраховаться. Пей!       Бросив задумчивый взгляд на арку, я вновь пожал плечами и, откупорив сосуд, одним глотком осилил его содержимое. Дрянь редкостная, зато силы восстанавливает только так!       — Спасибо. — я помог кобылке убрать опустевшую тару в ее монструозные седельные сумки и заодно легонько потрепал по короткой гриве, что у местных, как я успел выяснить, было эквивалентом дружеского похлопывания по плечу. — Не расскажешь, где мы выйдем?       Та лишь смущённо улыбнулась, как делала всегда, когда тема разговора заходила «не туда».       — Ну и ладно. — притворно обидевшись, ответил я и, выдержав необходимую на мой взгляд паузу, продолжил: — Ощущения-то хоть при использовании этих ваших порталов какие? Или тоже «секрет государственной важности»?       — Нет, — улыбнулась кобылка, усаживаясь прямо на круп. — Не секрет: у пони всё… По-разному. Лично я чувствую… М-м-м, как бы описать? Ощущение такое, словно прямо в череп кто-то выстрелил из праздничной хлопушки. Кто-то же чувствует головокружение или головные боли, у кого-то начинает носом идти кровь… Но ничего критичного.       — Только вот я не пони… — хмыкнул я, усаживаясь напротив фестралки по-турецки. Грязно, да, но шорты и так уже наладом дышат, так что чёрт с ними.       — Я не слышала, чтобы через порталы проводили людей. — призналась она. — Но у других видов, насколько мне известно, симптомы похожи и вполне терпимы, так что всё должно быть хорошо. — «успокоила» меня пони.       — А я вот слышал, что у некоторых хрен растет! — раздался позади меня весёлый мужской голос. — По несколько сантиметров за раз прибавляется!       Я обернулся и увидел подходящего к нам жеребца необычного для фестралов рыжего окраса с кофейного цвета гривой. Перепончатокрылый боец — судя по сложенным на кромках крыльев когтеобразным клинкам — сел рядом с Руби, поставил на пол свой шлем и с явно различимым интересом в глазах уставился на меня.       — Вот кто о чём… — устало вздохнула алхимик, совсем по человечески закатив свои огромные глаза. — Майт, ты можешь думать о чем-то кроме секса, кобыл и выпивки?       — А как же! — гордо подбоченившись, жеребец вскинул подбородок и наигранно пафосным тоном произнес: — Я живу, чтобы служить!       Я сдавленно фыркнул, пытаясь сдержать смех. Выходит, эти двое хорошо знают друг друга. Наверное даже «очень» хорошо… Ну да не моё это дело — нос в чужую личную жизнь совать.       — И что, правда работает? — спросил я жеребца прежде, чем Руби успела выдать очередную явно забористую шпильку.       — А то! — оскалил клыки фестрал. — Слышал как-то, что один… Кхем, «экспериментатор» так часто прыгал туда-сюда, что теперь даже в воздух подняться не может!       В этот раз сдерживаться я не стал, чем заработал шутливо-осуждающий взгляд от отрядного алхимика.       — И ты туда же? — вздохнула она. — Умеет же этот кобылапник знакомства заводить…       — А чего сразу кобылапник-то, а? — всплеснул крыльями жеребец. — У меня, между прочим, табун есть! А так, я просто романтик, с бо-о-ольшим сердцем!       — Ты своих кобылок хоть по именам помнишь, романтик?..       — А как тебя звать-то? — вклинился я в разговор, прерывая наверняка способную продолжаться бесконечно пикировку. — Я тебя чего-то не замечал за время похода.       — Топаз Майт! — жеребец протянул ко мне правую переднюю лапу и я скорее по некому внутреннему наитию, чем сознательно стукнул по его накопытнику кулаком. — Я из группы воздушного охранения, всё время в воздухе болтаюсь и слежу, чтобы никакая крылатая падаль не смела разевать на нас пасть!       Он даже крыльями с закреплённым на них холодняком взмахнул, показывая, видимо, как именно он будет у этой «падали» желание бузить отбивать.       — А ты? Правда разумный человек, или просто минотавр-мутант?       Я слегка вздрогнул от упоминания антропоморфного рогатого и ныне, моими стараниями, почившего ублюдка — по венам прокатился лишь слабый отголосок того яростного жара, что обуревал меня в бою, но и этого хватило, чтобы на лице появился плотоядный оскал, а кулаки сжались так, что побелели костяшки.       — Эй-эй, я просто шучу, не кипятись! — Майт слегка отстранился, подняв в останавливающем жесте передние копыта и крылья.       А я при этом различил краем глаза смутное движение за спиной — Кроуз потянулся за своим кристаллом, готовясь вдарить по мне временной парализацией. Что же, после своего первого и на данный момент единственного служебного прокола, он вёл себя более профессионально, исправно выполняя свои служебные обязанности.       — Да всё в порядке, просто у меня уже был… Скажем так, опыт взаимодействия с представителем этой расы. Не самый приятный, к сожалению. — пусть и несколько кривя против истины — всё же убивать урода лично мне было приятно — успокоил я собеседников и своего надсмотрщика, также поднимая руки в мирном жесте. — А так да, человек. Глебом зовусь.       — А родом ты откуда? — мгновенно успокоившись и вернув на морду улыбку, продолжил расспрос перепончатокрылый пегас. — И много вас там таких?       И вот что ему ответить? Правду? Хм… А почему нет? Местный начальник и алхимик уже всё знают, приняли эту версию спокойно, а первый никаких инструкций на этот счёт не давал. Да и приятный этот Топаз парень, если конечно не притворяется. Но на кой оно ему? Так что ответил честно:       — Семь-восемь миллиардов, точно не помню. — я подождал, пока и без того большие глаза четвероногих ещё сильнее вырастут в размерах и округляться, и лишь затем закончил: — Из другого мира. Ну, по моим личным прикидкам, по крайней мере.       — Олунеть! — надо бы запомнить это странное выражение. — Это же больше, чем всех разумных на Эквусе, вместе взятых!       — Причём, на несколько порядков. — поддержала жеребца Руби, о числе населения Земли которой я ещё не рассказывал.       Вполне вероятно, после этого должны были последовать расспросы, но нашу вполне мирную беседу на этом моменте прервал командный басс лейтенанта:       — Крылу построиться в «портальный» порядок! Кроуз и Руби — на вас человек, идёте последними! Остальным — без изменений! Готовность к переходу — минута!       Стоило отзвучать последним словам команды, как отряд фестралов пришёл в движение: быстро натянув на голову шлем, Топаз Майт махнул нам с Руби крылом и умчался, повозка вздрогнула, медленно приближаясь к арке портала, перед ней двумя ровными шеренгами выстроились с десяток фестралов со «Злюкой» во главе, за ней, такой же шеренгой, только примерно в два раза меньшей встали ещё несколько мышепоней. Последними, как и было приказано, встала наша тройка. Сам же лейтенант занял позицию в стороне от колонны, придирчиво осмотрел подчинённых и кивнул единорогу.       Вообще, при взгляде на то, как быстро этот «мышиный спецназ» приготовился к переходу, становилось понятно, что всё происходящее было не просто не разовой акцией, а уже являлось обычной рутиной. Как та же смена караула в «нашей» армии. Мой более высокий, чем у окружающих рост позволил рассмотреть таинственное действо в деталях: сначала единорог вышел на небольшой пятачок свободного пространства, специально оставленный перед аркой, встал, широко расставив ноги и наклонив голову, «навёл» рог на арку и… Стоял так минуты три. Когда я уже начал сомневаться в психологическом здоровье максимально сосредоточенных окружающих, его рог окутался жёлтым сиянием, с каждой секундой становившемся все ярче и ярче, пока оно в какой-то момент не обратилось в бесформенный сгусток энергии, сорвавшийся с рога и медленно проплывший к верхней оканечности арки. Ещё несколько секунд — и жёлтое сияние распространилось по всей поверхности портала, напитав своим светом вытесанные в камне символы.       — Включай! — гаркнул единорог, с заметным трудом ковыляя в сторону от арки.       Похожие друг на друга фестралы, находившиеся по разные стороны арки с достойной уважения синхронностью толкнули по металлическим направляющим огромные, с тумбочку размером, ограненные кристаллы. С хорошо различимым стуком они также синхронно встали в специальные пазы на невысоких постаментах, расположенных чуть позади арки…       Если честно, я ожидал яркого светопредставления, но поначалу всё случилось как-то даже буднично: неразличимый до этого узор на полу, включающий в себя постаменты и арку портала засветился жёлтым, раздался тихий гул, а вот затем… Гривы и хвосты всех без исключения поней в помещении словно взбесились, затрепетав на невидимом, но явно сильном ветру. Сами пони все как один пригнулись, упёршись в пол копытами так, словно их едва ли не сбивало с ног. А вот я… Просто стоял. Нет, правда: я не чувствовал даже лёгкого дуновения ветерка, не говоря уже об урагане, которому, судя по виду, противостояли пони. Лишь странное давящее ощущение в области затылка напоминало о том, что происходит что-то необычное. Прямо таки чувствовал себя Сайтамой… А затем всё как-то резко стихло, арку и кристаллы на постаментах соединили ветвящиеся молнии жёлтого цвета, после чего вся светомузыка плавно изменилась, обратившись всеми цветами спектра. Ещё через несколько мгновений воздух внутри арки исказился, пошёл рябью, его пронзили тысячи мелких радужных молний, после чего пространство как-то плавно, незаметно слилось в сплошное радужное марево. Всё «представление» заняло от силы пару минут. Заметно уставший и выглядящий так, словно последние двенадцать часов разгружал товарные вагоны, единорог дождался, пока марево стабилизируется и сделал жест копытом.       — Вперёд! — громко, чтобы перекричать повисший в помещении гул скомандовал Мунлайт и колонна бодро двинулась вперёд.       Первыми в портале исчезли ведущие, причем выглядело это так, словно они прыгнули в воду — я даже заметил «всплеск» энергий и разошедшиеся по поверхности «радуги» круги. Следом, с интервалом в пять ударов сердца, шагнула вперёд вторая шеренга, затем в зеве арки исчезла повозка, после которой интервал составил уже десяток секунд, по истечении коих ушла предпоследняя группа, и наконец наступила наша очередь.       — Руки вперёд выставь и шагай быстро, как будто в воду ныряешь! — серьезно, без всякой издёвки посоветовал вставший рядом с Кроузом лейтенант.       Я послушался явно более опытного в этом деле фестрала и, задержав дыхание, почти одновременно с Руби шагнул вперёд…       Есть такая занимательная вещь, как сенсорная депривация — полная изоляция мозга от любых внешних сигналов, таких как звук, обоняние осязание и прочих. Никогда прежде мне испытывать подобного состояния не доводилось, но сейчас я сразу понял — это оно. Полная потеря ориентации в пространстве, вытекающая из этого беспомощность и, словно этого было мало, боль в затылке. Такая, словно по черепу заехали раскаленной кочергой, да хорошо так заехали, от души, с любовью, оставив оную кочергу прямо в черепе. А уж когда мои всё ещё выставленные вперёд руки — не забыть поблагодарить Мунлайта за совет — ткнулись во что-то твердое, боль и вовсе перешла из разряда «сука-блять!» в «блаженное беспамятство»…       …В себя я пришел от настолько отвратительного запаха, что едва в ту же секунду не вывернул наружу желудок. К счастью, стоило мне пошевелиться, как запах пропал, а по щекам несколько раз прошлись чем-то мягким, но достаточно упругим. Крылья?..       Я открыл глаза и испытал чувство дежавю: прямо перед моим лицом нависала явно обеспокоенная, что по своему приятно, мордашка Руби.       — Ещё шевелится! — радостно воскликнула она, а я почувствовал, как мне в ладонь ткнулась что-то мягкое и мокрое. — Морду вытри!       — Мило… — прогундосил я, поднимая к глазам смоченную чем-то ватку.       — Нечего мне с тобой миловаться, болезный! — перепончатокрылая пегаска спрыгнула с моей груди, обошла по кругу и помогла принять сидячее положение. — Вроде и худой, как щепка, а весишь как минотавр!       Не ответив на причитание алхимика, я принялся старательно вытирать кровь с лица, одновременно с этим осматриваясь по сторонам. Помимо по обыкновению хмурой рожи стоящего неподалеку Кроуза, заметил метрах в пятнадцати в стороне здоровенную арку портала, нотличимую от своей товарки. Руны на её поверхности уже перестали светиться и теперь лишь лёгкое марево, окружающее постаменты с кристаллами напоминало о проведенном ритуале. А вот в остальном помещение заметно отличалось: явно когда-то бывший огромной пещерой зал, стены коего были облицованы мрамором, был погружен в полумрак, разгоняемый лишь светом кристаллических светильников, на этот раз испускающих синее сияние. А ещё здесь было людно, или как там это у местных называется? Не важно, главное, что голов в помещении при беглом взгляде насчитывалось не менее двух дюжин. Построившиеся в шеренгу перепончатокрылые бойцы вместе с телегой расположились у дальней стены, а свободную часть зала занимали копошащиеся рабочие, большую часть коих составляли фестралы, но были также и несколько «рогатиков», причем последние большей частью командовали. И лексикон они использовали, стоит отметить, больше подходящий портовым грузчикам, чем персоналу высокотехнологичной портальной установки. На какой-то миг даже родным стройбатом повеяло, но приступ ностальгии безжалостно прервала злобно пыхтящая аки паровоз Руби, пытающаяся поднять меня на ноги:       — Поднимайся! На нас и так уже все смотрят!       — Да мне не жалко… — скомкав в ладони пропитавшийся кровью ватный шарик, я осторожно поднялся на ноги и едва не рухнул носом в пол, оставшись стоять на ногах только благодаря фестралке, в крыло которой я вцепился. — Надеюсь, хоть хрен после таких аттракционов действительно увеличился…       — Если ты не прекратишь лапать моё крыло, я тебе его лично укорочу раза в полтора! — прошипела в ответ фестралка, слегка опустив ушки и закончила уже тише: — Глеб, на нас смотрят!..       Смотрели не долго: как раз в этот момент весьма «объёмная» кобыла-единорог выдала очередную матерно-мотивирующую тираду и магией отвесила сразу несколько затрещин особо зазевавшимся подопечным, возвращая тех к работе. Я же пробурчал что-то про то, что «врачи — существа бесполые», но потом всё же извинился и убрал с компрометирующей части кобыльего тела руку.       — Равняйсь! — гаркнул лейтенант, когда Руби и Кроуз присоединились к строю. — Смирно! Сержант Кристалл Найт, вернуть личный состав в казармы, сдать оружие и снаряжение, ожидать дальнейших указаний! Выполнять!       Проводив взглядом покинувших помещение фестралов, я перевёл взгляд на офицера и просто ради приличия поинтересовался:       — А телега?       Жеребец обернулся, и я впервые за всё время нашего общения увидел на его морде усталость. Хотя оно и не удивительно — если учесть, что только на обратную дорогу нам потребовалось больше пяти суток. А ведь они ещё наверняка и поезд выслеживали… Словом — было офицеру отчего устать.       — Уже не моя проблема. — неожиданно честно ответил он и устало спросил: — Надеюсь, у тебя хватит мозгов вести себя адекватно и не пытаться бежать, драться или устраивать ещё какую пакость?       Я кивнул и он, махнув мне крылом, зашагал к ещё одному неприметному выходу из помещения. Насколько я понял, мы вышли где-то под землёй: стоило покинуть скудно освещенный зал, как мы оказались в узком и ещё менее освещенном коридоре. Явно техническом, если судить по обшарпанным каменным сводам и вмонтированным в пол рельсам. Идущий чуть впереди Мунлайт казался расслабленным, но я видел, как настороженно поворачиваются его уши: действительно опасается, что я могу выкинуть какой-нибудь фортель. Только вот смысла в этом никакого…       — Куда мы идём? — нарушил я молчание, когда любопытство пересилило нежелание надоедать и так, судя по виду, порядком заколебавшемуся жеребцу.       — Я — на доклад к начальству. Ты — туда же, но с небольшой задержкой, так как я могу поставить своё жалование на то, что в таком виде тебя во дворец не пустят… — фестрал обернулся через плечо и осмотрел меня с ног до головы. — Ибо сейчас ты выглядишь действительно как тупое животное.       — Спасибо за комплимент… — рассеянно ответил я, чувствуя нарастающую тревогу — жуть как не хотелось встречаться с «начальством» этого пернатого.       — Да ты не ссы. — внезапно проговорил он. — Я не врал, когда говорил, что тебе повезло: Императрица строгая, но справедливая. Не знаю, что решит с тобой сделать, но можешь мне поверить — это явно будет намного лучше, чем арена и пребывание в лапах блохастых выродков.       Ого, да я расту! Уже вон, с Императрицей общаться буду… М-да, как же хочется верить, что лейтенант сейчас говорит правду, но пока что верится, если честно, с трудом. И всё же до чего у них странные понятия о безопасности: вести малознакомого разумного к высокопоставленной персоне, да ещё в одиночку, по пустому плохо освещенному коридору… На первую мою озвученную вслух мысль фестрал лишь задорно и загадочно фыркнул, а вот на остальные ответил:       — Уж извини за прямоту, но мне ты ничего не сделаешь, да и полутьма больше поможет мне, чем тебе. — хмыкнул он. — Да и не будешь ты нападать. Можешь считать это блажью, но у меня очень хорошая чуйка на подобное…       Я не ответил и ещё с минуту мы шли в тишине. Потом я все же решил задать следующий вопрос:       — Мы под землёй?       Лейтенант тихо рассмеялся.       — А ты не оставляешь надежды на побег?.. Нет, мы внутри горы. Вообще-то, основная часть города расположена на её склоне, а этот коридор — технический. Дай-ка угадаю твой следующий вопрос: как вести себя с Её Величеством?       — Вообще-то, я хотел спросить каких кобыл ты посоветуешь: пегасок или единорожек… — буркнул я, поежившись от того, как просто меня прочитали, и попытался перевести тему: — Почему ты вообще со мной разговариваешь?       — А почему не должен? Да и просто хочется иногда поболтать с кем-то ни о чём. Не с подчинёнными же? — оскалился шутке оглянувшийся жеребец и уже откровенно стебя, продолжил: — Ну а так: пегасок, конечно же. Рогатые по большей части те ещё снобы!       Может и вправду умерить паранойю? Тем более, что трепыхаться и вправду глупо: уж точно не посреди незнакомого мне чужого города. Это, конечно, не значит, что нужно опустить лапки и отдаться на волю судьбе, но и попробовать уладить всё миром нужно. К тому же, не кажется мне этот Мунлайт лицемером и всё тут!       — Ну а вообще: веди себя уважительно, но не лебези — Её Темнейшество такое не любит, отвечай на вопросы честно… Ну и всё, наверное. Мелкие огрехи тебе, в виду ситуации, простят, а чтобы не допускать крупных у тебя есть мозги. — серьезно закончил жеребец.       — Спасибо. — вполне искренне поблагодарил я. — И за то, что не добили там, в вагоне, да и за совет с руками…       — Как-нибудь потом купишь мне и моим ребятам выпивки. — отмахнулся понь и я даже слегка успокоился — либо этот лейтенант был хорошим актером, во что верилось слабо, либо он действительно верил в то, что меня не препарируют сегодня же.       Мы замолчали и как раз вовремя: коридор закончился поворотом, сразу за которым обнаружились первые — если не считать обслугу портала — увиденные мной местные жители. Закованные в полные тёмно-синие латы фестралы выглядели внушительно даже при своём, в сравнении с моим, небольшим ростом. Латы эти были явно церемониальными: глухие шлемы, из которых не торчали даже уши, поднятые вверх массивные клиновидные забрала, широкие металлические нагрудники, переходящие в массивные поножи на передних ногах, оканчивающихся огромными серебряными когтями. И такое великолепие на всей поверхности тела, что на мой даже не самый искушенный взгляд, было полностью неэффективно в бою. Хотя кто их, иномировых мышепоней, знает: вдруг эти танки на ножках на самом деле — астартес местного разлива. И кстати, колличество украшающих броню символов полумесяца вполне себе соответствует вселенной вечного пафоса… А если серьезно, то местные, похоже, сильно помешаны на «ночной» атрибутике. В таком свете даже странный титул местного Величества обретает смысл.       — Стоять! — глухо потребовал стоящий справа страж. — Назовись!       — Лейтенант Мунлайт, Первое Специальное Крыло Её Императорского Величества! — чётко представился мой проводник.       — Проходи. — после сканирования каким-то странным, по всей видимости, артефактом ответил всё тот же стражник и посторонился. По мне даже взглядом никто не мазнул. То ли хорошо знали Мунлайта, то ли были уже предупреждены.       Я же усмехнулся про себя: всё же меня действительно нашел местный аналог спецназа. Миновав пост, мы вышли в по-настоящему огромную пещеру, размером где-то с четверть красной площади. Мы, правда, оказались за массивным забором, отгораживающим, судя по всему, внутренний двор, но я все же различил на дальнем своде пещеры огромные окна террасы, сквозь которые внутрь проникал лунный свет. Идущий все также чуть впереди фестрал хмыкнул, глядя на мою отвисшую челюсть и, позволив несколько секунд насладиться зрелищем, продолжил движение, поманив меня за собой крылом. Путь наш лежал к пусть и большим, но явно не главным воротам выполненного из камня дворца, стены коего упирались в самый потолок. Мне, признаться, даже сравнить это зрелище было не с чем. Подле открытых дверей нас уже ждала ещё одна пара стражей, абсолютно похожих на своих товарищей и явно немолодой уже фестрал-жеребец в черном фраке. При нашем приближении, его направленный на меня взгляд становился все более шокированным. Причем, я был готов поклясться, что шокировал его не сколько я, столько мой внешний вид.       — Кошмар! — воскликнул он, стоило нам приблизиться. — Это просто ужасно! Разумному не пристало выглядеть так… Так… Отвратительно! Вы меня понимаете?..       Я кивнул и скосил взгляд на довольно скалящегося лейтенанта, который столь точно смог предугадать реакцию местного царедворца на мой внешний вид. И сдается мне, Мунлайт смог каким-то образом заранее связаться с начальством и предупредить обо мне…       — К сожалению, у меня не было возможности привести себя в порядок, господин…       — Астрал Винг. — представился жеребец во фраке и обратился к Мунлайту. — Лейтенант, я сожалею, но вам придется проследовать к Её Величеству одному. Императрица сейчас в приёмной и уже ожидает вас.       Мунлайт кивнул, махнул мне на прощание крылом и бодро зашагал вперёд, после чего Винг повернулся ко мне:       — Могу я узнать… Ваше имя? — чуть замялся он.       — Глеб. — решил я не использовать фамилию, которую местные один хрен не выговорят. Им-то и и имя мое с трудом даётся.       — Хорошо, Глеб, я попрошу вас наклониться ко мне.       Царедворец ловко извлёк из кармана фрака какой-то кристалл, похожий на токовой у стражи и несколько минут медленно водил им вокруг меня и снятого рюкзака. Когда согнутые ноги уже начали ныть, он наконец убрал эту явно магическую побрякушку обратно и развернулся, наказав следовать за ним. Дворец выглядел… Нормально. Не было заметно излишней помпезности, но сделано было стильно и со вкусом. Отметил преобладание темной и синей гаммы: тёмно-лавандового цвета ковры покрывали пол, синий камень облицовывал стены, а под потолком горели ровным синим светом кристаллические светильники. Астрал Винг провёл меня несколькими запутанными коридорами и остановился перед неприметными дверями, вход в которые охранял одинокий, но всё также облаченный в «силовую» броню страж. Оглянувшись, словно бы проверил, что я все ещё иду следом, а не потерялся в хитром переплетении коридоров, фестрал оправил фрак и постучал в двери. Буквально в тот же миг оные двери приоткрылись и из-за них высунулась весьма симпатичная синяя мордашка. Фиолетовые хищные глаза «стрельнули» по сторонам, на несколько мгновений задержавшись на мне, после чего остановились на Винге.       — Чего изволите? — удивительно певучим голоском спросила мордашка.       — Вот этот господин, — крыло царедворца ткнуло в мою сторону. — Ровно через час должен предстать перед очами Её Императорского величества! Приведите его в достойный вид и…       Жеребец обернулся, придирчиво осмотрел меня, после чего добавил:       — Найдите ему какую-нибудь одежду.       Раздав ценные указания, фестрал удалился, не забыв едва ли не пинками затолкать внутрь охреневающего меня. Кобылок внутри оказалось аж три: виденная мной первая с синей шёрсткой и фиолетовыми гривой, хвостом и глазами, такая же миловидная фестралка с серой шёрсткой, зелёными глазами, черными гривой и хвостом, а также тёмно-синяя кобылка с пурпурными гривой и хвостом и обладающая жёлтыми глазами. Все трое встали по центру большой, устланной неожиданно белой плиткой ванной комнаты. По крайней мере, у дальней стены угадывались привычные силуэты душевых кабинок, а чуть ближе, прямо в полу были вырезаны ванны. Я только снял со спины рюкзак и повесил его на вешалку возле входа, а троица уже успела переглянуться, что-то прикинуть и… Самым наглым образом затолкать меня внутрь одной из самых больших душевых кабин, паралельно с этим бесцеремонно стянув с меня пояс и шорты. Я, конечно, пытался отбиваться, но хрупкие с виду фестралки оказались на зависть упёртыми и наглыми. Да и не бить же мне их было? А их, похоже, даже то, что я разумен не волновало и не удивляло. Уже в душе меня усадили на пол и принялись в шесть копыт тереть мочалками. Поначалу было, конечно, неловко, но потом я просто плюнул на это и отдался чувствам — помыться по-настоящему впервые за последний месяц было просто безумно приятно. Да и одну из своих сугубо эротических фантазий я, можно сказать, с натяжкой, но удовлетворил, пусть и не с грудастыми человеческими девушками. Совершенно некстати всплыла мысль, что нормальных девушек я здесь, скорее всего, не встречу, а потому рано или поздно встанет, кхм, вопрос о возможности отношений с местными… Впрочем, эту мысль я с лёгкостью задвинул обратно в чертоги сознания — неизвестно ещё, что со мной решат, а я уже о бабах думаю… Испортившееся было настроение исправили весело гомонящие фестралки, вытолкавшие меня из душа и затолкав в одну из ванн. Там мне сначала пытались помыть голову, благо в этот раз я смог убедить кобылок в том, что руками мне это сделать будет намного удобнее. Они надулись было, словно действительно расстроились из-за того, что я делаю их же работу, но потом воспряли духом и серошёрстная фестралка притащила ножницы, намереваясь меня подстричь. Сразу скажу, что было сложно, ибо все мои инстинкты буквально вопили о том, что позволять кому бы то ни было водить вокруг меня острыми предметами — идея плохая. К счастью, я всё же смог сдержаться и даже ни разу не дернулся за время стрижки. Потом вся троица отошла подальше, оглядела плоды трудов своих, удовлетворилась увиденным и «зеленоглазка» выдала мне банку с каким-то пахучим маслом, приказав втереть ее содержимое в заметно укоротившиеся волосы. Я начал было спорить, но мне тут же напомнили, что скоро мне предстоит общаться аж с самой Императрицей, а потому впечатление я должен произвести самое положительное. Уже добивая банку, я сумел разговорить этот остановившийся на несколько секунд ураган и узнал их имена: Сильвер, Слиппер и Северина Мун. Да, они оказались сестрами, что, признаться, ввело меня в некий ступор, ибо похожи они были разве что поведением и некоторыми чертами мордочек. Пользуясь случаем, я осторожно поинтересовался о личности Императрицы, после чего получил такой поток хвалебного словоизлияния, что хватило бы на всю ванную комнату и железное ведёрко. Хотя говорили они вполне искренне, что о чем-то да говорило. О развитой пропаганде, ага… Так или иначе, но из ванны я вылез заметно посвежевший и в приподнятом настроении. А уж когда у этих кудесниц нашлась бритва… В общем, оглядывая себя в зеркале, я остался доволен. Пусть и притащенная Слиппи одежда оказалась, мягко говоря, странноватой — мягкая белая рубаха, похожая на косоворотку и простые плотные штаны — я все же стал выглядеть как гордый представитель хомосапиенс, а не как какой-то сбежавший из лабораторий результат неудавшегося эксперимента. Обуви, правда снова не нашлось, но я уже как-то привык ходить босиком, пусть и собирался заняться этим вопросом плотнее… При случае.       Если подытожить: от троих сестричек я вышел посвежевшим, довольным и даже успевшая стать верным спутником паранойя прекратила сжимать в своих когтях мои… Сердце, в общем. И даже ничуть не удивился уже ждущему в коридоре Астралу Вингу. Жеребец оценивающе меня оглядел, вздохнул, изобразив на морде что-то вроде «до идеала, конечно, далеко, но для дикаря сойдёт» и поманив за собой крылом, нырнул в очередной коридор. Мне же не оставалось ничего, кроме как двинуться следом. И вот уже минут десять я сижу в просторной приемной местного начальства, пожираемый внимательным взглядом секретарши, или как там её должность называется? Рядом неподвижной статуей застыл Винг с абсолютно нечитаемым выражением на морде. Заскучать, впрочем, ещё не успел: минут десять фестрал пытался провести мне экспресс-знакомство с правилами придворного этикета, но быстро понял бесперспективность этой идеи и лишь крылом махнул. Образно, конечно, ибо на его роже не дрогнул не единый мускул, хотя и было заметно, как сильно он хочет мне высказать всё то, что думает о моих когнитивных способностях. Я, тем не менее, на него не обижаюсь — жеребцу быть снобом по должности положено. Тем более, что и занятие интересное есть — секретарша то и дело отрывается от каких-то бумаг и начинает разглядывать меня. Я же, в свою очередь, ловлю ее взгляд, чем заставляю ее краснеть и вновь опускать голову. И плевать, что фестрал смотрит на нас как на двух идиотов — это ему просто завидно, что с ним не играют… На деле же эта дурацкая «игра» помогает отвлечься от мрачных мыслей. Неприятно вот так вот сидеть, не зная что будет дальше. «ожидание чего-то намного страшнее этого самого чего-то» — так, кажется, говорили классики. Что же, в этом они оказались полностью правы.       К счастью или к сожалению, но всё имеет свойство заканчиваться. Закончилось и ожидание — секретарь вновь оторвала взгляд от документов и почти торжественно произнесла:       — Господин Винг, Императрица готова принять вас!       Фестрал прекратил изображать истукана и двинулся к дверям, охраняемым двумя молчаливыми стражами. Я тоже поднялся со своего места, оправил одежду и шагнул следом. Стражи распахнули двери и нам открылась малая приемная: комната примерно двадцать на десять метров, оформленная в схожем с общим сине-лавандовом стиле. Войдя внутрь вслед за фестралом, я осмотрелся внимательнее: пышный ковер на полу, оббитые деревом и синим бархатом стены, горящая необычным синим огнём люстра на потолке, несколько массивных шкафов, диван у одной из стен и наконец — добротный деревянный стол, за которым сидела достаточно необычно выглядящая кобылица иссиня-черной масти, с словно развивающейся на ветру сверкающей звездчатой гривой и длинным витым рогом, торчащим из этой гривы подобно грот-мачте. Довершали образ бирюзовые кошачьи глаза, аккуратная диадема, увенчанная синим драгоценным камнем — лазурит? — и металлический, как ни странно, синий нагрудник, украшенный серебряным полумесяцем.       — Ваше Императорское Величество, — поклонился фестрал и я неумело повторил за ним. — Человек, по вашему приказанию, доставлен.       — Благодарю, Винг. — голос у Императрицы оказался необычным: грудным, слегка шипящим и двоящимся. — Засим оставь нас.       Фестрал в очередной раз глубоко поклонился, выполнив правым крылом странное витиеватое движение, развернулся точно солдат и вышел за дверь. Те неожиданно тихо закрылись, оставив меня наедине с крыло-рогой кобылой. Наступила тишина, а до меня только спустя несколько секунд дошло, что именно я должен начать разговор. И пока я судорожно пытался мысленно построить фразу, в которую вместятся приветствие и благодарность за этот «чудный» прием, кобыла заговорила первой, хищно при этом прищурившись и чуть наклонив голову набок:       — Гордый, значит…       На миг в голове проскользнула мысль попробовать отыграть такою роль, но я быстро ее отбросил — не настолько я искусный актер.       — На самом деле, я просто не знаю, как нужно вести себя в подобных беседах. — признался я и, к своей чести, всё же сумел не пропустить в свой голос охватившее меня напряжение. — Просто хочу искренне поблагодарить Вас за оказанную честь.       Кобылица улыбнулась, обнажив в оскале белоснежные клыки, глядя на колличество и размер которых иным акулам оставалось только завистливо курить в сторонке.       — Право слово, не стоит. Нам тоже очень интересно пообщаться с уникальным разумным человеком. — Императрица указала взглядом на плоскую подушку подле стола и я последовал приглашению, сев и скрестив ноги по-турецки. — К тому же, оказавшему Нам и нашим подданным столь полезную услугу…       Заметив на моём лице непонимание, иссиня-черная кобылица зажгла рог и откуда-то из-за стола появились охваченные бирюзовым сиянием ножны, которые я прихабарил ещё у псов. Вот только сейчас даже при беглом взгляде становились заметны серьезные изменения: ножны сменились с простых потёртых, на черные кожаные, с искусными серебряными вставками, а рукоять превратилась из примитивной обмотанной верёвкой деревяшки в покрытый необычным мягким материалом, анатомически верный и удобный для хвата рукой эфес.       — Твоими стараниями был уничтожен опасный боевик, который являлся врагом для Наших пони. — оружие поплыло ко мне рукоятью вперёд. — И в качестве благодарности Мы решили сделать тебе небольшой подарок.       Я аккуратно принял оружие и с удовольствием провел пальцами по приятному на ощупь покрытию чехла. Потянулся было к рукояти, но остановился, подняв взгляд:       — Ваше Величество, я благодарен вам за столь приятный подарок, но… — я замолк, когда кобыла подняла вверх крыло.       — Ты не ошибся: мерзкий пёс действительно мёртв, так что можешь смело принять этот трофей.       Я кивнул, отметив про себя оперативность местной разведки, и извлёк клинок из ножен, с трудом сдерживая радость. Не от возвращенного отреставрированного оружия, естественно, — хотя немного и от этого тоже — а потому что надеялся, что если Императрица решила так заморочиться, то вивисекция или иная неприятная процедура мне, по крайней мере, в ближайшее время не грозит. Мачете же… Ого. Чернённое лезвие в форме Панги, если я правильно помню наименование этого типа мачете, напоминало о знаменитых в узких кругах катачанских ножах. Матовое-черное, оно выглядело так, словно поглощало свет. На рукояти, заместо странной морды неизвестной мне твари красовался выполненный из тёмного кристалла полумесяц, внутри которого, если очень-очень внимательно приглядеться, угадывались похожие на звёзды искорки. Крутанув оружие в руке — занимался подобным ещё будучи подростком — остался доволен. Баланс у этого, без преувеличения, произведения оружейного искусства был если и не идеален, то очень близок к тому.       — Очень качественная работа… — произнёс я, чтобы сказать хоть что-нибудь и вернул мачете в ножны. — Ещё раз хочу поблагодарить Вас за столь щедрый подарок.       — Мы знали, что тебе понравиться. — самодовольно, но без лишнего снобизма оскалилась кобыла и протянула мне скрученный кольцом черный ремень с заметными креплениями для ножен. — У тебя множество шрамов… Ты — воин?       — Нет, Ваше Величество. — я принял пояс и отложил его в сторону, глядя в глаза Императрице. — По крайней мере, у себя дома я не был профессиональным солдатом. Шрамы получил уже здесь, на арене.       Она кивнула, принимая мой ответ и задала следующий вопрос:       — И кем же ты был у себя?       — По-разному, если честно… — ляпнул я и тут же встрепенулся: — Много где приходилось работать: подрабатывал строителем, некоторое время даже был журналистом, но в основном работал инженером на буровой… Обслуживал механизмы, добывающие полезные ископаемые и руды.       Я заметил в глазах Императрицы искорки интереса, но следующий вопрос стал для меня неожиданным:       — У вас нет меток? — заметив мой непонимающий взгляд, она пояснила: — Метка — отражение таланта пони, помогающая ему определиться с деятельностью, которой он будет заниматься в жизни.       — То есть, пони рождаются с заранее определенной… Ролью? — удивился я.       — Нет, конечно. — неожиданно мелодично рассмеялась иссиня-черная кобылица. — Метка появляется значительно позже и не является определяющей. Она просто отражает то, к чему предрасположен тот или иной пони… Впрочем, сейчас не об этом.       Она посерьёзнела и вгляделась мне в лицо:       — Скажи, человек, ты сможешь в письменном виде расписать принцип действия тех механизмов? Или чего-то другого?       Я внутренне усмехнулся, глядя на блеск в глазах кобылы. Похоже, она возлагает на меня и то, что храниться в моей черепашке большие надежды… Что же, попробуем их оправдать.       — Письменно, к сожалению, не смогу: я не знаю владею вашей письменностью. Но начертить примерную схему и объяснить словами — вполне. К тому же, Вы правы: мои знания действительно не ограничиваются только горным делом. Насколько я успел понять, технологический прогресс в нашем мире шагнул значительно дальше, чем у здесь. — надеюсь, моя попытка набить себе цену была не слишком явной.       Императрица задумчиво кивнула, затем взглянула с прищуром:       — А починить или запустить уже имеющиеся… Механизмы сможешь?       Я поднял брови, сбитый с толку.       — Кхм… Для того, чтобы сказать точно, мне нужно взглянуть на эти механизмы. Но позвольте вопрос: откуда они у Вас?       Кобылица вновь улыбнулась, чуть наклонив голову:       — Хочешь узнать, единственный ли ты здесь представитель своего мира?.. Эти артефакты Мы нашли очень давно, но Наши специалисты так и не сумели вернуть их в строй. — иссиня-черная кобылица нахмурилась. — Мы не сильно надеемся, что ты сможешь предложить нечто новое, но у Нас есть предположение, что ранее эти механизмы были связаны с людьми.       Заинтриговала, блин! Да и напряжение меня уже потихоньку отпускает: если уж разговор зашёл за мои навыки и способы их применения, значит на данный момент Императрице я нужен целым. Уже плюс. Правда, то, как легко она поняла подоплеку моего вопроса все же настораживает…       — Можем предположить, что идти тебе в этом мире некуда? — повторила слова лейтенанта Императрица. Хотя, быть может, это как раз таки он повторял за ней? — В таком случае, Мы готовы предложить тебе работу консультанта по иномировым технологиям. На первое время Мы готовы предоставить тебе комнату в гостевом крыле дворца, а также обеспечить жалованием. Не самым великим, но за некоторое количество времени ты сможешь скопить необходимую для покупки собственного дома сумму. Заодно будет время привыкнуть к особенностям местной жизни и подтвердить Наше доверие. Итак, человек, ты согласен?       Даже интересно стало, а не является ли Мунлайт ее родственником, ибо методы переговоров у них похожи. Впрочем, это все лирика. Пусть и выбора у меня в этот раз нет, но даже то, что мне дают его иллюзию о многом говорит. Императрица же не показалась мне начисто отбитым тираном, не знающим цену своему слову. Да и обеспечение жильем, даже при том, что и ежу понятно, что так меня легче будет контролировать, в сочетании с обещанным заработком радует. Ну и конечно, это означает, что в ближайшее время моей тушке ничего не угрожает. Если, конечно, буду нормально себя вести. Но я же не совсем идиот?       — Ваше Величество, я в очередной раз благодарю Вас за проявленную щедрость. — надеюсь, получилось не чересчур патетично. — Конечно же, я принимаю столь щедрое предложение. Иссиня-черная кобылица удовлетворённо кивнула, снова обнажив в улыбке клыки.       — Другого ответа Мы и не ожидали. Ты можешь быть свободен, человек. Астрал Винг проводит тебя к твоим покоям. Позже тебя навестят Наши инженеры.       Я поднялся, подхватив пояс, ножны с оружием, поклонился и, стараясь сделать это не слишком поспешно, вышел в коридор, снова встретившись со все таким же внешне безразличным ко всему фестралом.       — Следуйте за мной. — бросил он и зашагал вперёд по коридору.       Ну что же, квест можно считать успешно завершенным. И вполне себе приятно завершенным, стоит отметить! Может быть, теперь даже начать жить как нормальный человек получится… Хотелось бы!