Встретимся мы вновь, иначе быть не может

      Появилась Ляоцзе Цинсюй возле какого-то узкого входы в горную пещеру. Рядом стоял Хуа Чэн со сложенными на груди руками и Се Лянь, держащий неваляшку.       — Ещё раз здравствуй, даочжан. — первым делом поздоровалась она с Се Лянем. Потом обратилась к демону. — Я, конечно, благодарна, но к чему такая щедрость?       — Будешь должна. — заявил Хуа Чэн. Он действительно думал, что девушка с этим смирится?       — Нет, так дело не пойдёт. — усмехнулась она. — Я не просила меня вызволять, ты сам решил помочь.       — Воспринимай, как хочешь. — он не признает вслух свою вину в том, что девушку схватили и заперли в Небесной Столице. И почему он решил довести дело до конца? Почему решил дать Ляоцзе Цинсюй наконец встретиться с Ци Жуном? Он не хотел давать ответ на эти вопросы. Но он точно знает, что в кратчайшие сроки нашёл демона, ради Наследного принца. — Пойдём.       Хуа Чэн подкинул кости на ладони, посмотрел на выпавшее число и первым вошёл внутрь пещеры. Се Лянь последовал за ним, а девушка за даочжаном. Ей было интересно зачем Собиратель Цветов ей помогает. Либо хочет показаться хорошим в глазах Се Ляня, либо хочет нормально исполнить услугу, которую проиграл в игре.       Хуа Чэн вёл их сквозь узкий проход пещеры, который постепенно начал расширяться. Их шаги зазвучали эхом, отражённым от высоких сводов тоннеля, а впереди показались тусклые огни и послышались песнопения.       — Сань Лан, что это за место? — не удержался от вопроса Се Лянь.        — Тсс. — даочжан и так спросил очень тихо, а теперь и вовсе задержал дыхание.       К ним навстречу по воздуху парили несколько тускло-зелёных огней. Когда огни подлетели ближе, можно было разглядеть, что это были демонята в бирюзово-зелёных одеждах. У каждого из них на голове держалась зажженная масляная лампа. В отличии от Се Ляня, девушка уже видела подобное, поэтому не удивилась. Лишь убедилась в том, что они пришли в новое логово Ци Жуна. Пока её не заметили она накинул на себя иллюзию такого же демонёнка. Хуа Чэн тоже так сделал, изменив свой и Се Ляня облик. Демоны, мельком на них взглянув, прошли мимо.       — Но зачем… — начал Наследный принц, заметив их странный внешний вид.       — Это же Лазурный Демон Ци Жун. Ты, должно быть, слышал о его специфично низких вкусах. Всех мелких демонов в своём подчинении он обязал обряжаться подобным образом.       — Сань Лан, ты пришёл сюда, чтобы найти Ци Жуна? Может быть, сначала снимешь заклятие с Цяньцю? Пусть он уходит, а я отправлюсь вместе с тобой, идёт?       — Нет. Возьмём его с собой. Я хочу, чтобы Лан Цяньцю кое с кем познакомился. — не терпящим возражений тоном ответил Хуа Чэн.       — Я точно должна быть здесь, с вами? — уточнила девушка. — Мне не принципиально делать какую-то подлянку Ци Жуну. Признаюсь, если это сделаешь ты, Хуа Чэн, то будет вполне неплохо. — девушке показалось, что Собиратель Цветов уже знает, что у Се Ляня что-то произошло в Небесной Столице с Лан Цяньцю, другим Богом.       — Делай, что хочешь, однако я полностью исполнил свой долг. — ответил он и продолжил движение.       — Тогда постою в сторонке и понаблюдаю, как над ним издеваются. — её ухмылка вышла очень уж кровожадной.       Спустя какое-то время они наконец вышли из тоннеля, оказавшись в гроте. Однако тут же их взору предстало ещё больше горных тоннелей. У входа в каждый сновали демоны, оборотни и иная нечисть с огоньками на голове. За пару часов Зелёный Фонарь вряд ли бы вырыл всё это, даже с помощью демонят. А значит, это его одно из главных гнезд. Скорее всего, свои дела, о которых могли узнать Небожители, Собиратель Цветов или Мелодия Флейты, демон вершил в других местах, которые не будет жалко уничтожить. Теперь же он не ожидал, что за ним так скоро придут.       Следуя за Хуа Чэном, они прошли несколько туннелей. Казалось, он чего-то ждал. Они поняли чего, когда навстречу им вышли четыре демонёнка, которые весело переговаривались. Собиратель Цветов замедлил шаг, Се Лянь и Ляоцзе Цинсюй последовали его примеру. Оказалось, что демоны вели за собой вереницу живых людей, связанных верёвками. Люди были разными: бедняки и богачи, мужчины и женщины, среди них был даже маленький мальчик. Каждый шёл в логово чудища с ужасом на лице, будто вот-вот лишится чувств. Хуа Чэн уступил процессии дорогу, затем, как ни в чём не бывало, развернулся и пристроился в хвосте. Он изменил иллюзию, Ляоцзе Цинсюй сделала так же. Теперь процессию закрывали двое юношей и девушка.       Демоны повели жертв дальше по тоннелю, постоянно сворачивая. Через некоторое время процессия вышла из тоннеля и оказалась внутри громадного грота. В его самой глубине, где горели яркие огни, располагалась кушетка для сидения и длинный стол, на столе расставлены золотые чарки и яшмовые блюда. У дальнего края стола виднелся огромный котёл. Четыре демонёнка повели пленников к котлу. Кто-то, увидев такую картину, от страха упал на колени и отказался подниматься, принялся браниться и брыкаться, не давая вести себя дальше. Се Лянь же ощутил, как Хуа Чэн застыл и напрягся. Посмотрев на Ляоцзе Цинсюй он понял, что она так же застыла. В их взглядах заплясало пламя гнева. Проследив в том же направлении, куда смотрели оба демона, Се Лянь увидел коленопреклонённого человека перед роскошной кушеткой. Однако если приглядеться, то можно понять, что это всего лишь каменная статуя, выполненная точь в точь по размерам реального человека. Что же так разозлило двух Непревзойденных? Наверное, то, что в лице статуи угадывалось лицо Наследного принца Сяньлэ.       — Ха-ха-ха! Как же я гениален! — внезапно раздался голос Ци Жуна. Он зашёл в грот и прошёл к кушетке. Однако он почему-то решил надеть маску, скрывающую его лицо. — Они хотели поймать меня, а в итоге поймали их! — он явно радовался тому, что девушку схватили Небожители, однако он думал, что её схватят вместе с братом.       Подчинённые поддакивали его словам. Он же продолжал хвалиться, однако скоро и это ему надоело, и он спросил:       — Как продвигается дело, которое я поручил вам в прошлый раз? Цюань Ичжэнь повздорил с жеребцом Пэем? — с этими словами он откинулся назад и развалился на своей роскошной кушетке, поднял ноги, одетые в сапоги, и сложил их на плечи каменной статуи. Хуа Чэн чуть двинулся вперёд, но Се Лянь сжал его руку, останавливая. Теперь Ляоцзе Цинсюй может не сомневаться, что Ци Жуну не поздоровится.       — Согласно повелению моего Князя, мы давно распространяем на Западе слухи о том, что Пэй Мин намеревается усадить Пэй Су на место Западного Бога Войны. Сейчас легенды всё разрастаются, и мы под таким предлогом обрядились последователями дворца Циина, отправились на Север и разрушили более сотни храмов Мингуана, и никто ничего не заподозрил. Ха-ха-ха! Вы даже не представляете, многие верующие настолько глупы, что увидев, как мы рушим храмы чужого божества, с воодушевлением бросились нам помогать! — ответил один из демонёнков.       — Продолжать подливать масла в огонь! Если Цюань Ичжэнь терпелив, то я ни за что не поверю, что у жеребца Пэя хватит терпения! — одобрительно кивнул Зелёный Фонарь.       После того, как Ци Жун раздал указания, демоны подскочили к толпе пленников и принялись выбирать жертву. Они потянулись к маленькому мальчику, которого закрывал собой отец. Они почти схватили его, однако Хуа Чэн вышел из строя вперёд. Он всё ещё оставался под маской обычного юноши.        — Стоять! Ты куда собрался?! — демоны схватили оружие.       — Это что ещё такое? Схватить его. — недоуменно спросил Ци Жун.       — К вам явился потомок императорского рода Сяньлэ, не изволите ли выказать хоть немного почтения? — усмехнулся Хуа Чэн.       — Ах ты, пёсий сын, дерзить удумал? Как смеешь передо мной шутки шутить! А ну-ка, расскажи, чьих ты кровей потомок? Какой ветви императорского рода?! — гневно завопил Зелёный Фонарь.       — Из ветви князя Аньлэ — спокойно ответил Собиратель Цветов. Ляоцзе Цинсюй следила за их разговором, ничего не понимая. Это и не её дело, но раз уж Хуа Чэн сам привёл её и позволил слушать, значит не настолько он важен.       — Князя Аньлэ? Да ты смерти ищешь, как я погляжу! Кто послал тебя сюда, чтобы учинять беспорядки? Твой хозяин не велел тебе как следует подучить историю? Князь Аньлэ действительно являлся последним отпрыском сохранившейся ветви императорского дома Сяньлэ. Но эта ветвь давным-давно оборвалась! И кто ты такой, раз смеешь передо мной выдавать себя за потомка императорского рода? — Ци Жун зловеще усмехнулся.       — Оу? Оборвалась? И как же он умер? — в кинул брови Хуа Чэн.       — Взять его! Схватить этого подозрительного наглеца! — в ответ заорал демон.       Повинуясь приказу, несколько десятков демонов с громкими воплями ринулись на Хуа Чэна со всех сторон каменного грота. Глядя на бросившуюся к нему в неистовой атаке нечисть, Хуа Чэн лишь ухмыльнулся. Никто не заметил, как это случилось, но в следующий миг он оказался прямо за спиной Ци Жуна. Схватив Лазурного Демона за голову одной рукой, он с силой отбил её вперёд, будто надувной мяч, и спросил:       — А ты, мать его, кто такой, чтобы передо мной дерзить, смерти не боишься?       Раздался оглушительный удар, и перед роскошной кушеткой в воздух взвились клубы пыли, песка и камней. Хуа Чэн одним ударом вбил Зелёного Демона в землю. Люди и демоны с криками бросились врассыпную. Дальше началась неразбериха. Ляоцзе Цинсюй среди паникующих демонов находила людей и телепортировала их в безопасное место, но она не была уверенна, что отправила всех, потому что некоторые уже успели разбежаться по туннелям. Хуа Чэн раскрыл свою личность и начал бить Ци Жуна, желая услышать от него ответ на вопрос: «Как умер князь Аньлэ?» Се Лянь попытался успокоить Сань Лана, но тот обездвижил принца. Ци Жун же орал, смеялся, бранился последними словами и нёс какой-то бред. Потом неваляшка, находившаяся у Се Ляня, превратилась в Лан Цяньцю. Зелёный Фонарь оказался двоюродным братом Наследного принца — здесь девушка посочувствовала даочжану. Они все выясняли отношения и то, что произошло много столетий назад. История получилась довольно запутанная, Ляоцзе Цинсюй не вдавалась в подробности. Единственное, что она поняла, так это то, что Наследный принц кого-то убил, но не того, кого думал Цяньцю. Точнее, не всех тех, кого тогда убили. В конце концов, Лан Цяньцю запутался и несколько раз окунул Ци Жуна в кипящий котёл. Однако он его не убил, лишь уничтожил тело. Поняв, что для полного уничтожения ему понадобится его прах, Небожитель отправился на поиски, предупредив Се Ляня, что он ещё поговорит с ним.       Принц застыл на месте, не зная, что сказать.       — Он только что узнал правду, пусть немного остынет в одиночестве. — к нему подошли Хуа Чэн и Ляоцзе Цинсюй. Девушка молча положила руку на его плечо, поддерживая.       — Но почему непременно нужно было рассказывать ему? Неужели настолько важно знать, каково истинное положение вещей? — растерянно проговорил Се Лянь.       — Важно. Он должен был понять, что именно ты сделал, а чего не делал, и почему ты так поступил. — убеждал его Хуа Чэн.       — Какой прок от того, что он узнал всё до конца? Неужели теперь, когда открылось, что на моих руках меньше крови, мне найдётся больше оправданий для очистки совести?       Хуа Чэн молчал. В душе Се Ляня внезапно поднялась волна гнева, только он не понимал, на кого именно злится.       — Какие мне, к чёрту, могут быть оправдания? Его отец всем сердцем желал объединить два народа, а я убил его! Князь Аньлэ был последним отпрыском моего рода, и его я тоже убил! Как бы там ни было, а я заслужил всё то, что получил. Так почему бы не взвалить всю вину на меня одного? Чего мне бояться? Даже если бы все они ополчились против меня, я бы всё равно не умер! Сперва все считали, что это лишь моя заслуга, что я один навлёк беду на Юнань, а теперь оказался виноват и князь Аньлэ, и Ци Жун заодно, и все остальные люди народа Сяньлэ. Не лучше ли ненавидеть кого-то одного вместо целой оравы? Ну неужели правда было так необходимо доказывать, что все те вещи, которым я его учил когда-то — всё это ложь, пустышка, нелепый вздор, не стоящий упоминания?! — ему было необходимо выговориться. Ляоцзе Цинсюй это понимала, именно поэтому она тонкой струйкой Дара воздействовала на него, внушая спокойствие.       — Прости. Сань Лан, прости. Я, наверное, сошёл с ума. Прости. — вдруг Се Лянь закрыл лицо руками.       — Ничего. Это моя вина.       — Нет, ты ни при чём. Это всё я. — он уселся на землю и обхватил голову руками. — Я запутался. Я всё испортил.       — Ты не виноват. — постояв секунду, Хуа Чэн опустился рядом с ним. Девушке было немного неловко, она решила отойти в сторону и дать им вдвоём поговорить. Однако она не прекратила успокаивать Се Ляня. — Убийство государя Юнань спасло жизни людей Сяньлэ. Убийство князя Аньлэ предотвратило новые конфликты между двумя народами. В конце концов, убийца получил по заслугам — принял казнь от рук Лан Цяньцю. Три человеческих жизни в обмен на мир, продлившийся многие века. Более выгодную сделку и представить сложно. На твоём месте я бы поступил так же. Послушай меня. Ты не виноват. Никто не смог бы сделать лучше.       — Мне просто кажется, что так не должно было быть. — спустя долгое молчание Се Лянь ответил: Он медленно оторвал лицо от ладоней. — Мне кажется, что это неправильно, когда кто-то совершает добрый поступок, но итог его ждёт совсем безрадостный. Даже если это неправда, я всё равно хотел, чтобы Цяньцю помнил — если он будет хорошо относиться к народу Сяньлэ, то и народ Сяньлэ ответит ему тем же. Чтобы он всегда бесстрашно двигался по пути правильных поступков, не боясь трудностей. А не как сейчас, чтобы он думал, что все мои слова, в которые он раньше верил — всё это ложь, враньё и обман. Полнейший, мать его, вздор! Я просто… Сам достаточно настрадался, и не хотел, чтобы кто-то проходил через это снова. — тихо проговорил он. Ляоцзе Цинсюй внезапно поняла, что их судьбы похожи: её, Се Ляня и Вэй Усяня. Однако она сама ничего не предпринимает, чтобы у других не повторилась их судьба. Но всех же людей не исправишь, а значит, что это невозможно: защитить всех.       — Прости. Но только посмотри на то, как всё вышло, разве не смешно? Несколько предыдущих поколений Юнань делали наоборот, и всё у них было прекрасно. А стоило только родителям Лан Цяньцю решиться на благой поступок, на великое дело, и вот какой конец их постиг. — добавил Наследный принц, а после уставился в даль. — Я никогда не смогу забыть… то выражение, с которым он смотрел на меня, когда я пронзил его сердце.       — Забудь. Это вина Ци Жуна и князя Аньлэ.       — А ведь всё было так замечательно. — Се Лянь покачал головой и зарылся лицом в колени. Он немного посидел так, а потом встал, и его лицо приняло прежнее мягкое выражение. Се Лянь подошёл к оставшейся каменной статуи и разрушил её. Повернувшись к Хуа Чэну и Ляоцзе Цинсюй он сказал. — Боюсь, что Ци Жун спрятал в своём логове ещё немало живых людей. Отправлюсь на поиски, нужно вызволить несчастных.       — Идём. — согласился мужчина.       — Ребята, мне всё же не стоило здесь находиться. — она подошла к ним. — Я, наверное, пойду обратно к А-Ину.       — Прости за то, что тебе пришлось всё это выслушивать. — Се Лянь стал немного смущенным, но девушка лишь покачала головой и обняла его.       — Не неси чепухи. Ты и правда всё правильно сделал. Не слушай это жалкое подобие демона. — сказав это, Ляоцзе Цинсюй попрощалась с ними обоими и перенеслась к брату. У неё всё пошло не так, как планировалось. Одна надежда на то, что у А-Ина всё в порядке.