Глава сорок четвёртая
Последний выстрел
Что ни говори, а исход жизни по-своему интересен. Последний акт недолгого действия жалок, страшен, гадок, но не лишён какой-то поэзии© Юрий Маркович Нагибин
Бешеные псы не стали задерживаться на мотофесте. Тур в поддержку альбома никто не отменял. Менеджеры обменялись визитками и решили вести рабочую переписку по электронной почте. Не успели «Кольты» покинуть сцену, как в социальных сетях стали вирусится ролики с Ёсико. Такого в Японии ещё никто не видел. Утром Цумуги отбивалась от предложений об интервью, журналы жаждали заполучить фотосессию с Юри-Ёси, но четвёрке хотелось просто вернуться в кафе и как следует выспаться. Их новый менеджер понимала их, но законы шоу бизнеса никто не отменял. Благо, теперь у них было из чего выбирать, так быстро на музыкальный олимп страны ещё никто не взлетал. Им предстояло примерить на себя шкуру рок звёзд. Группа решила остаться с байкерами из «ночного дождя», Джун сама ушла проведать всех знакомых, придя к минивэну лишь в три часа ночи. Завтра с утра рабочим предстояло разбирать сцену, готовить аппаратуру спонсоров к погрузке на специальные грузовики. Палатки с едой и мерчем уехали после трёх часов, чтобы успеть до темна. На поле остались лишь медики и волонтёры, которые показывали, как лучше покинуть фестиваль. Сверху арена Осаки напоминала муравейник. Звёзды горели холодным светом, а запитанный от аккумулятора электрогриль «румянил» кальмаров. Харуто играл на акустической гитаре, а Шиджеру пел несмотря на то, что его тревожило странное чувство, ему казалось, что случилось нечто ужасное. Юри-Ёси раздавали то, что готовили «Colt sisters». Благо, кальмаров хватило бы на целую ораву. Все были счастливы, но откуда взялась тоска в сердце у Юрико? Она не знала, а просто чувствовала, что это не связано с шоу или его последствиями. Ей хотелось, чтобы отец посмотрел их шоу, хотелось обнять деда. жажда подступала к горлу. Нет, сегодня и вовеки веков она не одна, той слабой девушки больше нет места в её сердце. Безалкогольное пиво, которым угощали байкеры опьяняло счастьем, но куда деваться лёгкие нотки грусти? — Тебе разве не плевать на меня?! Не плевать на мать?! Я тебе не нужна. — Ты права. Мне плевать. Знаешь почему? Ты не моя дочь, а твоя мамаша грязная шлюха. Не смотри так. Она спала с моим дедом. Как тебе такое?! Она валялась в ногах у меня. Всего один раз, говорила она. Один раз. Как оказалось, этого вполне хватило для тебя. После, мне хотелось убить вас обоих. — Папа… зачем ты такое сказал… — Юри, ты что-то сказала? — спросила Нана. — Всё отлично, я просто трезвая рок звезда! Раньше и не думала, что можно так проводить время после выступления. Спасибо вам за поддержку. Я на хрен, даже не знаю. Как выразить благодарность. — А когда следующее выступление? — поинтересовался «Кенни». — Вы теперь звёзды. В кафе не ногой… — Это с какого перепуга?! — никто не увидел, как вернулась мисс де Кольт. — Они, что?! Думают, что из моего кафе так просто получить «увольнительную»? ! Байкеры заржали, подняв банки с пивом в воздух: — За рабство Кольтов! За Джун сама! Кампай! Ёсико слушала Шиджеру и понимала, что тот чем-то обеспокоен, она слышала еле уловимую тревогу и неуверенность в его голосе. По Хару трудно понять, что он чувствует, глядя на Юрико интуиция подсказывала, что пора бить тревогу. Бас гитаристка не понимала, что происходит с её друзьями, но проведя с ними столько времени бок о бок понимала, что дело нечисто. Girl надеялась, что это не больше, чем страх того, что всё хорошо и можно не бояться за своё будущее. Но стоило вновь обратить внимание на странное поведение Кольтов, как к ней подбиралась невидимая рука и сжимала за горло. Понемногу байкеры стали разбредаться по гамакам. — Круто должно быть засыпать под открытым небом, — подумала она и посмотрела на небо. — Должно быть много тысяч лет назад люди так и делали? А может они боялись дождя и считали гром карой небес? — вдруг ей стало смешно от собственных размышлений, и она хихикнула, прикрыв рот рукой. — Эта песня, — сказал Шиджеру. — Я хочу посвятить своей girl. — Элвис что-то шепнул на ухо Харуто, а тот кивнул и покрутив два верхних колка начал играть перебором.Чиста как первый снег её душа,
В мире сладких снов живёт она.
Зачем влюбилась в демона тогда?
За руку взяла, успев сказать.
Вокалист Кольтов умолк и неожиданно раздался хор "ночного дождя":Для того чтобы летать
крылья не нужны
Для того чтобы летать
нужны мечты
Вознесись ангел за своей мечтой,
Оттолкнись от неба и пари над землёй,
Лети, лети ангел я за тобой.
Расправь крылья за спиной.
Для того чтобы летать
крылья не нужны
Для того чтобы летать
нужны мечты
Ангел с одним крылом.
Между добром и злом,
Ангел выберет смерть,
Ведь ему больше не взлететь.
— Вот так и запишем! — подмигнула Цумуги.***
Около четырёх часов утра остались лишь «Кольты». Парни по просьбе девчонок вытащили спальные мешки и образовали «квадрат», который для экономии сложили «спиралью», закрученной в центр. Харуто достал три термоса. Пара Юри-Ёси впервые следила за приготовлением особого рецепта кофе, которому его научил отец. В центре было не так много свободного пространства для манёвра, но даже такой небольшой клочок пришлось освещать подвешенным на специальной балке фонарём. Каждый жест баристы улавливался и ощущался магическим действием, парень с длинными волосами напоминал алхимика или шамана. Солнце ещё не доставало своими лучами землю, холод буквально стелился по полю предрассветным туманом. Кофейно-гитарный гуру извлёк початую четыре кофейных стаканчика и налил в них кипяток из первого термоса, три минуты все смотрели на дымок, поднимающийся вверх маленькими завитушками торнадо. Проведя над стаканчиками ладонью, он убедился, что те разогрелись как следует и следует слить воду обратно в термос и убрать оный за спину, чтобы не мешал представлению и не путал. Пришла вчера второго «сундучка с сокровищами» — запах ароматного, молотого кофе от Хару не спутать не с чем. Время совершить «жертвоприношение» во славу ирландского кофе. Юрико поклонилась и вручила бутылку «Writers Tears » подаренную бешенными псами. Харуто вознёс бутылку к небу и четыре раза поклонился, отдав должное каждой стороне света. Войдя в транс бариста принялся трясти последний термос с пружинами внутри под ритмичный бит и хлопки в ладоши Юрико, Ёсико и Шиджеру напевали единственный куплет песни, которую Кольты так и не дописали:Будь правдой, будь ложью, [мой безумный сон].
Никто мне не поможет, [я ставлю явь на кон].
Сомнения взяли трон, [я ставлю явь на кон].
Будь правдой, будь ложью, [мой безумный стон].
Харуто возвёл руки вверх: — Братья и сёстры Кольт. Не пьянства ради, здоровья для! Весь квартет превратился в «гусениц», у которых наружу торчали лишь руки с тёплыми кружками — самое то, чтобы согреть замёрзшие ладони. — Братиш, скажи ты мне год назад. Что мы будем морозить тут жопы. Трахаться как кролики и завяжем с алкоголем. Я бы послала тебя сперва на все известные мне хрены, а потом звякнула в дурку. — Год назад, — подхватила Ёсико. — Я только встретила Шиджеру. Мне казалось, что… что я так и буду продавать себя… в какой-то момент мне казалась, что я товар… я не человек… не девушка… — Пусть твоя мать сама ищет способ зарабатывать, тогда поймёт, через что тебе пришлось пройти, — Хару поднял «кружку». — С тобой Элвис, Girl! Ты королева рок-н-ролла! Без тебя я бы не играл с чокнутой сестрой и занудой гитаристом! — Полегче, братиш! Я всё ещё могу выбраться из этого кокона и отрезать твои яйца! Они засмеялись. За горизонтом показалось солнце нового дня, которое они вновь встретили вместе. Вокруг царил бардак фестиваля, на стоянке начались первые поползновения, рабочие готовились разбирать сцену. Пришло время покидать это поле. В минивэне «Mitsubishi Bravo» было теплее, но чувство лёгкого озноба не покидало. Кольты завалились спать, используя все те же спальные мешки.***
Арата Киёмидзу включил телевизор без звука пока Дайсукэ Оно тихо посапывал, он принялся шептать субтитры: «Сегодня утром на кладбище на «Grave of Azasa Ono» были обнаружены тела трёх мужчин с пулевыми ранениями. Полиция занимается поиском свидетелей. Инцидент произошёл около одиннадцати вечера. Предварительно установлены личности жертв. Ими стали трое участников группы «The Big Bang Theory» предположительно отправившиеся на могилу четвёртого участника группы Роберта Пресли. Последний раз их видели живыми в десять часов вечера в «Music Bar ROCKAHOLIC» (〒160-0021 東京都新宿区歌舞伎町２丁目３８−3 stella.K B1). Всех очевидцев, знающих что-либо об этой трагедии. Просьба сообщить по телефону доверия…» — Что чёрт возьми твориться? — спросил сквозь сон Дайсукэ. — Сам бы хотел понять, — Арата почесал затылок, думаю о том, знает ли Элвис о произошедшим с его дядей. — Тройное убийство на кладбище. — Совсем совесть потеряли. Наверняка якудза. — Убит дядя Элвиса. — Да, ладно?! Дядя нашего Элвиса?! — Да. — Вот… жешь.***
Чёрно-белый минивэн «Mitsubishi Bravo», последнего года выпуска, остановил возле дома и Кольты лениво высыпали наружу — сказка закончилось, нужно разгружаться и тащить вещи наверх, а ещё поблагодарить водителя, нанятого Джун сама из числа байкеров. Ребята поражались столь обширным связям своей хозяйки. Мисс де Кольт могла спокойно оказаться на вершине криминального мира, но предпочла тихую и относительно спокойную жизнь в глубинке. Неспроста Судзуки старший отправил их работать в это кафе. Не успели они открыть дверь, чтобы погрузиться в пост дорожные хлопоты как увидели лицо Фудо. — Что-то стряслось? — Харуто помог выбрать Юрико, а следом Шиджеру помог Ёсико. Группа выстроилась в линейку и смотрела на сына хозяйки, который был бледнее риса. — Хига Ичиру, Судзуки Исао и Тадаёши Рокеро были убиты сегодня ночью. Утром передавали по телевизору, что ищут… ищут свидетелей…мне очень жаль… Юрико упала на колени, а Харуто открыл рот, но ничего сказать не смог, по его щекам побежали слёзы. — Не верю… — сказал Элвис. — Кто мог… кто мог такое сделать? — парень с ирокезом присел на колени, чтобы обхватить руками Юрико, у которой началась истерика. Ёсико обняла за талию Харуто продолжающего стоять как статуя. — Идёмте в дом! — скомандовала Джун сама. — Нечего горе на улице оставлять. Мои парни найдут убийцу. Я обещаю.***
Заведение пришлось закрыть. Хорошо, что выступления "Кольтов" щедро компенсировали подобные простои. Поднявшись наверх они не заметили новых обитателей кафе, которые не спешили раскрывать себя без ведома хозяйки, но, чтобы сместить акценты горя мисс де Кольт собрала всех на кухне. — Как вам новый рецепт? — поинтересовался Фудо. — Ничего в глотку не лезет, особенно эта дрянь, — Юрико отодвинула от себя тарелку с раменом. — Bad balance, — резюмировал Шиджеру. — Вроде рецепт старый, но вкус годится лишь для очень-очень голодных, — Харуто вдохнул аромат. — Всё вперемешку. — Справедливости ради, — из зала вышел Ёсикава и Ран. — Я готовил со сломанной рукой. — А я впервые… — смущенно сказала девушка и пара новоявленных поваров поклонилась. — Какого хера они тут делают?! — Юрико поднялась со стула и сжала кулаки. На что хозяйка спокойно ответила: — Они бежали так же, как и вы. — И потом… — перебил Фудо. — Кафе стало очень популярным. К нам приезжают из соседних префектур. Как нам по-вашему это удержать? Ран встала на колени, Ёсикава поступил так же: — Мы просим прощение за всё, что совершили. Нам нужно были деньги, чтобы жить как мы хотим. — Это нас не оправдывает, но нам действительно жаль. — Ладно, все мы куски гавна. Садитесь. Пробуйте, что на готовили, — Юрико злилась, но скорее уже для проформы. — Завтра мы уезжаем в Токио, — Харуто смотрел на севших напротив Ран и Ёсикаву. — Тогда и поговорим.***
— Мне очень жаль, но господин Хига Ичиру не составил завещания, — сказал Охаяси Нидзиро и захлопнул папку с документами. — Перед смертью он перевёл практически все свои накопления в фонд. — Какой? Можно узнать? — женщина лет тридцати зачесала непослушную прядь мелированных волос назад. — Увы, но доступа у меня к такого рода операциям нет. — Получается, что все деньги перейдут к Хига Юрико? Поскольку, успели оформить лишь завещание Хига Рюу как его дочери? А свои сбережения Ичиру куда-то перевёл? — Всё верно, госпожа Одзима. Документы ещё в процессе, поэтому раньше, чем через месяц он не мог переоформить всё на себя. — Раз Юрико смогла доказать, что является дочерью Хига Рюу. Значит, и я могу доказать, что мой сын является сыном Хига Ичиро? — В этом случае вы получаете в собственность половину дома и остатка сбережений на счёте покойного. — И всё?! Зачем делить?! Она, итак, получает всё! — Мне жаль, госпожа Одзима. Господин Хига сам обошёл завещание Хига Рюу. Вычеркнув себя из наследства в пользу дочери, а поскольку он официально является отцом девочки, то в случае, если будет доказано, что ваш ребёнок является сыном покойного, тогда вы разделите имущество пополам. Но для этого вам необходимо действовать очень быстро. Господин Хига завещал себя кремировать. Сроки поджимают, а процедура не быстрая. Боюсь, госпожа вы даже не успеете подать заявление. Завтра уже начнутся похороны. — Я заплачу. Скажите сколько, господин Нидзиро. Неужели, нет способа разорвать завещание Юрико? — Боюсь, что все нужные бумаги уже отправлены. Не в моих силах их отозвать на пороге подтверждения. Женщина заплакала, прикрыв рот рукой. — Я уверен, что госпожа Хига проявит добродушие. Я с ней поговорю. Госпожа Одзима встала и молча вышла, забыв попрощаться, на что нотариус семьи Хига не обиделся. Скоро должна прибыть наследница империи. Он будет при деле при любом раскладе, он как семейный доктор знает все секреты этой семьи. За столько лет работы у него набрался не один шкаф скелетов. Покинув кабинет, женщина оскалилась: — Всё было зря?! Это тело достойно этих денег, — она провела кончиками пальцев по вырезу декольте и наклонила голову набок как сова. — Похороны веселее, когда двойные. Пусть дело повесят на якудзу, — она выпрямилась, поправила юбку и зашагала на высоких каблуках прочь от «старпёра» нотариуса.***
— Джун сама, вы уверены, что мы можем остаться? — Раньше нужно было думать, девочка. Не на улице же ты собралась рожать? — Спасибо вам, Джун сама, — парень упал в ноги хозяйке. — Сейчас как по голове тресну! Вставай! — Мы вам очень благодарны…***
Кольты сидели на кухне в доме Судзуки. Чёрная форма пиджаков напоминало оперение воронов. Харуто постоянно оглядывался на дверь ведущею в подвал. Юрико держала его за руку. Судзуки встал из-за стола, чтобы сходить в свою комнату за гитарой, а вернувшись посмотрел на Шиджеру: — Элвис, спой той блюз для моего отца. Вокалист кивнул и после вступительных аккордов запел:Зажигаются, гаснут звёзды,
Горит слепая луна.
Скажи, что ты меня хочешь,
Скажи «сошли с ума».
Не важно, что было раньше,
Мы просто дети огня.
Рождённые в кромешном мраке,
Плутаем при свете дня.
Ничего особенного, просто короткий блюз,
Ничего особенного просто нехватка муз.
Ничего особенного просто в рукаве не туз,
Ничего особенного просто играю блюз.
Я пою за тех, кто умер,
За тех, кто не дошёл.
За тех, кто в сырой земле,
Приют себе нашёл.
За тех, кто оставил память,
О себе и своих делах.
О ком скорбим всегда мы?
О тех, кто на небесах.
Ничего особенного, просто короткий блюз,
Ничего особенного просто нехватка муз.
Ничего особенного просто в рукаве не туз,
Ничего особенного просто играю блюз.
© Дурасов Антон, короткий блюз
***
Международный аэропорт Кансай
Ким шёл очень медленно, как будто у него на плече висела не спортивная сумка со сменным бельём, а рюкзак набитый золотыми слитками. Парень рассматривал всех через призму чёрных очков, на коже головы из-за очень короткой стрижки виднелись следы краски. От бейсболки чесалась голова, поэтому Джунам убрал её в сумку. Убедив себя, что ему ничего не грозит направился за «Star Coffee». Еда расслабляет тело и разум, важно, как можно быстрее отсюда убраться, дома его ждут, а это всё чужое. За пару лет в Японии единственное, пиво было единственным к чему тот по-настоящему привязался. Не важно какую работу выполнял, где находился – под рукой всегда должна находиться банка. Пожалуй, впервые за долгое время он отказался себе в удовольствии расслабиться. Сейчас ему нужно всё снова перебрать в голове, проверить не совершил ли разум убийцы глупых ошибок: «Оплата только наличными. Машину бросил на стоянке. Её заберёт владелец, после того как получит письмо. Самое главное, что нет свидетелей. Ночной рейс. Много улетающих. Орущие дети. Всё идёт по плану». В детстве Ким часто пересматривал фильм с Брюсом Уиллисом «день шакала» и переживал за харизматичного актёра. В жизни у хороших парней нет шансов. О нём знает, только заказчик, поэтому парень петлял целую неделю, прежде, чем приехать сюда. Вкус у кофе ужасный, но казалось сидящие рядом за столиками не жалуются, такое чувство, что они не пробовали ничего лучше сраных бюргеров и дешёвой колы. Как же мало нужно этим глупым людям для счастья. Парень усмехнулся и посмотрел на часы. Ещё три часа, а заняться нечем. Оно и к лучшему, каждый здесь ему враг. Не стоит терять бдительности даже на борту самолёта. Как раньше люди вывозили деньги? Прятали в одежду, совали в двойное или даже тройное дно, давали взятки, боясь, что их раскрою. А сейчас одна пластиковая карточка и никаких проблем, точнее множество карточек. Как только на счёт упала кругленькая сумма парень оперативно её «распилил». Киллер достал телефон. Не подавая вида, Джунам покинул зону фудкорта и направился в туалет. В узком пространстве легче выяснить, есть ли за ним хвост. Вроде, ничего не изменилось: люди, спали, ходили и ели, но медлить уже нельзя. Слишком близко Ким подобрался к своей цели и не собирался так просто сдаваться. Перед отлётом нужно сходить в туалет и в очередной раз убедиться, что ему ничего не угрожает. Но, буквально через полсотни шагов он остановился и поставил правую руку на стену, прикрыв левой ладонью глаза. Его мутило, картинка становилась более размытой, не было видно ничего, кроме ярких пятен, а голова перестала что-либо соображать, а сознание неумолимо клонило в сон. Парень вновь потёр глаза. Ким почувствовал, что ноги становятся ватными, пришлось сесть на колени, круги перед ним превратились цветные острова, мир расширился и теперь даже с закрытыми веками парню мерещились огромные картины. — Зачем ты так далеко ушёл? Что тебе там не сиделось? Тащи теперь тебя, — недовольный мужской голос раздался со всем рядом, киллер попытался ударить рукой на отмажь, но ничего толкового из этого не вышло. — Не переживай, мы о тебе позаботимся, — вмешался второй. — Кобан для этого и существует. Неизвестные подхватили размякшего парня и понесли в отделение. Уборщица смела со стола и протёрла стол, под пристальным взглядом работницы «Star Coffee». Доказательства направились в урну, где их ждала учесть переработки. «Шакал» отключился и не мог видеть, как на него надевают наручники Арата пока Дайсукэ осматривает сумку наёмного убийцы. — Теперь нам точно не придёться переживать по поводу пенсии, — сказал Арата. — Элвиса это новость развеселила бы, хотя он не особо жаловал своего дядю. — Ещё бы! Этот гавнюк пытался лишить его всех денег, — Дайсукэ нашёл карточки в специально сшитом отделении. — Как и этот фрукт — он получил по заслугам. — Однако, ж. Крутое шоу они забабахали. Я несколько раз пересматривал. — Всё у него будет нормально, Элвис далеко пойдёт. Закончил? Покуем его в мешок. — Двадцать три года… — Долго прожил, для того, кто связался не с теми. Деньги — никогда не бывают лёгкими.