Вмешательство

Аунела ввели в комнату, на стенах были бежевые тканевые обои тонким цветочным узором, на стене виднелся мраморный камин, на полке которого стояли разные статуэтки. У камина стоял стол и рядом с ним роскошное кресло. Аунел стоял посреди этого обширного пространства и был немного растерян. Император вошёл в кабинет и посмотрел на своего гостя. Священник стоял посреди его и разглядывал интерьер, он поминутно переводил удивлённый взгляд по стенам и на потолок. По нему было видно, что он не знал правила светского тона и был растерян перед императором и огромным кабинетом, где он чувствовал себя мухой. Что поразила царственную особу, это высокий рост и голубые глаза. — Вы утверждаете, что-то было явление именно бога? — спросил, будто продолжая разговор император. Священник посмотрел в глаза Императору, возникло такое чувство, что он проник в самые потаённые уголки сознания. Затем открыл рот и начал отвечать, но император не слышал именно слов, в голове, как воспоминания всплывали какие-то мысли, они появлялись и тут же утверждались, как что-то неколебимое. Для Аунела это был экзамен по внушению, если он ошибётся, то возможно его казнят или посадят в тюрьму. Это был верх осторожности и телепатических возможностей, атака шла с двух сторон: телепатически и аудиально. Наконец он закончил и вывил его из этого состояния фразой, которая была произнесена достаточно громко: — …Вы понимаете меня ваше высочайшее величество? Император не мог признаться, что не слышал доводы священника, но что-то было в голове, что-то, что он не мог осознать, но оно было таким значимым. Неожиданно для себя Император ответил: — Да и полностью согласен с  вами. Я распоряжусь, чтобы вам подготовили комнату, чтобы вы провели ночь здесь, а наутро вас отвезут, куда скажите. Теперь можете быть свободны. К Аунелу был приставлен слуга, он провёл его по коридорам. Стены были насыщено синего цвета с повторяющимися скульптурами какова-то диковинного зверя. Слуга молча вывил священника в сад, который располагался во внутреннем дворе посреди него бассейн с маленькими золотыми рыбками, по его краям росли цветы с воронковидным, шестираздельным венчиком, собранные в раскидистые жёлтые, оранжевые и розовые соцветия. Лоджи сел на скамейку у пруда. Здесь было так тихо, что казалось, нет в этом мире забот. На другой стороне сидели два мальчика и играли в какую-то настольную игру, они то и дело кидали мячик и двигали в полукруглые фишки. Внезапно второй мальчик победно вскрикнул: — Я выиграл! А ты не умеешь играть! Первый мальчик аж вскипел от злости и буквально вскочил с травы. — Нет умею! Ты… ты… ты жульничал! — Умей признать поражения. Первый мальчик буквально не мог найти себе места, метался по поляне и ругал второго, как только знал и обвинял во всех грехах, он же пытался что-то отвечать, но первый всё воспринимал в штыки. Внезапно он ослаб и с криком упал на землю, вздрогнул всем телом. Няня, которая следила за мальчиками, запаниковала и стала что-то кричать, так, что переводчик не мог распознать её слава. Второй мальчик растерянно стоял, не зная, что ему делать. Аунел бросился к ребёнку, приподнял его голову и осторожно положил на колени, с одной стороны он знал, что делать, но физиология этой расы асилийцу была не полностью знакома, поэтому он решил действовать, так же как и с ближайшей похожей с этой точки зрения расой. Он разжал кулак и с силой надавил на палец, хоть это и немного не научно, зато действенно. Мальчик обмяк на руках, потом открыл глаза и слабо посмотрел на священника. — Всё хорошо. Я хочу тебе помочь. Хочешь спать? Мальчик кивнул. — Поспи, тебе будет легче. Во двор сбежались все, священник, врач, женщина в роскошном платье и сам император. Они все шумели, Аунел сказал всем помолчать, чтобы не вызвать повторного приступа, затем поднялся и передал мальчика в руки врача и вышел из сада и спросил слуги, где ему отвели комнату и попросил его отвести в неё. Он вошёл в комнату, в которой были высокие потолки с незамысловатым узором, который украшала шикарная хрустальная люстра. Стены были обтянуты бордовой шёлковой тканью, а на полу был выложен семейный герб королевской семьи. Несколько диванов и кресел, ножки которых напоминали лапы мифических животных. Стулья, стоявшие вокруг столов, повторяли форму ионического завитка, ножки столов напоминали колонны. Грифоны и орлы украшали комнату. У окна стояла большая кровать. На столике около неё лежала свежая пьеса. Аунел взял газету и начал разглядывать картинки, потому что читать на этом языке было проблематично, нужно было использовать коммуникатор, а с ним могут засечь. Прошло с четверть часа, как в комнату вошёл Император. Священник Анну поднялся и положил газету. Император жестом показал сесть и сам устроился в кресле. — Святой отец Анну, я превелико благодарен, что вы смогли помочь моему сыну, вы сделали, то, что не в силах сделать не один врач! — произнёс глава Империи. «Вот это да! Похоже, я попал в большой переплёт! Я конечно не получил диплома врача, но два года отучился, поэтому это всё-таки заслуга медицины, — подумал Аунел. — А что мне вслух сказать? Почему здесь я, а не Всеволод!». — Я был обязан оказать помощь, Ваше Высочайшее Величество, — нашёлся Аунел. — Ваша скромность, не спорно ваша заслуга, так же как и связь с богом. «В колдовстве подозревает, а мои установки тут не причём…». — Каждый священник имеет её. Я только следовал долгу помогать… Император некоторое время молчал, а затем произнёс: — Святой отец Анну, я хочу вас попросить остаться и помочь моему сыну излечиться от этой ужасной болезни. «Вот это сюрприз! С одной стороны, я должен статься, ведь я имею прямое влияние на императора, но с дугой, чем дольше от корабля, тем опаснее, здесь я буду находиться под постоянной угрозой разоблачения. Ну, что же я к этому готов!» — Я не могу отказаться от вашей просьбы, Ваше Высочайшее Величество. Аунел решил остаться при дворе, ещё не зная, сколько у него противников. Ночью он сообщил капитану о произошедшем за день. Капитан внимательно выслушал его и произнёс: — Аунел, могу дать тебе один совет, там не дураки и о гипнозе наверняка слышали, поэтому тебя могут обвинить в этом. Держи лицо закрытым и претворись простым деревенским жителем, лучше не наживой себе проблем, я слишком далеко и могу не успеть спасти тебя.