Электричество и шерсть

— Главное — ничего не забыть! — подняв указательный палец, изрекла мама. — Мам, ты о чем? — удивился Никита. — Мы едем на два дня… — Есть отличная поговорка, — сказала Ирина Юрьевна. — Едешь на день, бери еды на неделю! — Думаешь, дедушка нас не покормит? — рассмеялся Никита. — Уж пару сухарей-то бросит на вечерок. — Очень смешно! — поморщилась мама, опуская в дорожный рюкзак Никиты большой пакет, набитый бутербродами.       Кот Апельсин, как всегда, спал, уютно свернувшись рыжим клубком под нарядной елкой. Зимой он не стремился на улицу и все время торчал в квартире. Никита мимоходом почесал кота за ушами. Тот даже не шелохнулся. — А отец Ксении не возражает против вашей ночевки в чужом городе? — поинтересовалась Ирина Юрьевна. — А чего ему возражать? Он ведь все равно дома практически не бывает. — Ну, я имею в виду… — Мама осеклась. — Ты и Ксюша уже совсем взрослые… Короче, я сейчас позвоню деду и попрошу, чтобы он положил вас в разных комнатах!       И Ирина Юрьевна решительным шагом вышла из кухни. Никита подошел к окну и уселся на широкий подоконник. На улице было белым-бело. Толстый слой снега покрывал все, куда бы он ни посмотрел: ветви деревьев, крыши домов и гаражей. Со двора донесся резкий гудок клаксона. Никита приник к стеклу. Внизу стоял блестящий новенький джип Павла Васильевича Воропаева.       Отец Ксении вчера пообещал подвезти их к ботаническому саду, возле которого собиралась экскурсионная группа. — Черт!       Никита резко спрыгнул с подоконника и понесся в свою комнату. — Что такое?! — всполошилась Ирина Юрьевна. — За мной уже приехали! — крикнул Никита, натягивая теплые джинсы. — Попрощаешься за меня с отцом? — Конечно!       Игорь Николаевич дни напролет проводил в супермаркете «Бальзак», где работал управляющим. Вот и сегодня отец уехал на работу в такую рань, что Никита его даже не видел.       Никита выбежал в прихожую и сунул ноги в зимние ботинки. Мама уже держала наготове его рюкзак. Когда он влез в пуховик, она притянула его к себе, встала на цыпочки и чмокнула в макушку. Затем подала ему рюкзак и шапку. — Ну все, счастливо! Деду привет! — Ага! — кивнул Никита и выскочил из квартиры.       До Ирины Юрьевны донесся громкий удаляющийся топот ног. Видно, лифт опять не работал.                                                                         *** — Здравствуйте! — гаркнул Никита, забираясь в джип. — Привет, — просто кивнул ему Павел Васильевич.       Ксения сидела на переднем сиденье рядом с отцом. На заднем расположились Артем и Ирина Клепцова. Бирюков был в короткой дубленой курточке и вязаной шапке. Ирина в своем длинном черном с белыми вставками пуховике напомнила Никите пингвина. — А ты что здесь делаешь? — удивился он. — Ты же хотела поработать в редакции? — Твоя сестра в последнее время чем-то сильно занята, — сказала Ирина. — Она сказала, что у нее сейчас и без меня забот полон рот!       Никита понимающе кивнул. Он знал, чем занята Марина. У него самого не выходили из головы мысли об этом деле. — А ты что, не рад меня видеть?! — воскликнула Ирина. — Придется побить тебя головой об дверь! — Человек-пингвин сегодня зол! — хихикнул Артем. — А тебя я сейчас вообще из машины вышвырну! — пообещала Ирина.       Артем поспешно от нее отодвинулся. Ксения и Павел Васильевич рассмеялись. Машина тронулась с места.       На площади у городского ботанического сада уже стоял большой туристический автобус ярко-красного цвета. Позади него темнели ограждения, за которыми возвышалась целая баррикада из сгоревших автомобилей — последствия недавней ночи, когда на улицах Санкт-Эринбурга царил настоящий ад. Мать Артема Лолита Игоревна в длинном, расшитом цветами пальто встречала экскурсантов у входа в автобус. Натура она была творческая, писала стихи, вышивала картины, — и одевалась соответственно. Возле больших стеклянных дверей ботанического сада уже скопилось порядочное количество людей, желающих отправиться в поездку.       Выйдя из машины, Никита сразу заметил Веронику, Алену и Ларису. Неразлучная троица сидела на лавочке у ограды, хрустела поп-корном и оживленно перешептывалась. — Опять они! — воскликнула Ирина. — Ну да, — кивнул Артем. — А я разве не говорил тебе, что они тоже поедут? — Впервые об этом слышу! — Значит, забыл. — Артем поспешно убрался подальше от Клепцовой.       Вероника помахала им рукой: — Привет! А мы уже заждались!       Попрощавшись с Павлом Васильевичем, Ксения и Никита направились к девчонкам. Ирина, скрипя зубами, пошла следом. — А Игорь Лужецкий поедет? — с надеждой спросила Лариса Кирсанова. — Нет, у него тренировки, — ответил Никита. — Вот гадство! — огорчилась Лариса. — Мог бы и не ходить. Ты ведь тоже записался в секцию по плаванию, но на экскурсию поедешь…       Никита пожал плечами. Лариса была по уши влюблена в Лужецкого и буквально прохода ему не давала. Никита подозревал, что Игорь отказался от поездки именно из-за опасения повстречаться там с Кирсановой.       Издалека послышался оглушительный рев моторов. Вскоре на площадь перед зданием ботанического сада ворвалась группа мотоциклистов. Все были затянуты в черную кожу, в блестящих шлемах с темными непроницаемыми щитками. С заднего сиденья одного из мотоциклов соскочил высокий стройный парень.       Он снял с головы шлем и отдал его сидящему за рулем. Затем попрощался с байкерами, встряхнул длинными волосами и направился к автобусу. Мотоциклисты тут же умчались, оглашая окрестности кошмарным ревом своих «железных коней».       Парень в черной коже приблизился. Оказалось, что это Руслан Той — одноклассник Никиты, из компании Аркадия Кривоносова. Той всегда вел себя грубо, независимо, был холоден в общении, но многие девчонки школы тайно по нему сохли. Руслан огляделся по сторонам, ища кого-то глазами. — Граждане экскурсанты! — послышалось от автобуса. Лолита Игоревна захлопала в ладоши, чтобы привлечь внимание. — Все уже в сборе? Тогда быстренько рассаживаемся по местам и отправляемся. Ехать почти два часа, так что давайте поторопимся!       Народ потянулся к автобусу. — Никита, твоя мама предупредила меня, что вы с Ксюшей едете только в один конец, — сказала Лолита Игоревна Легостаеву. — А как обратно будете возвращаться? — На электричке, наверное. — Хорошо, — кивнула она. — Лучше ехать на последней. Идет экспресс, он всегда пустой, так что с билетами проблем не возникнет. Заходите.       Экскурсанты расселись по своим местам, и автобус тронулся. Никита огляделся, рассматривая соседей по салону. Руслан Той сел рядом с Арсением Поповым — еще одним дружком Кривоносова. Самого Аркадия не было. Даже странно, обычно он со своими приятелями не расставался. Кроме них, Никита узнал еще четырех девчонок из их школы и трех мальчишек. Остальные люди были ему незнакомы.       Никита и Ксения сели на первое сиденье. Позади них разместились Вероника, Лариса и Алена, а через проход — Артем, Ирина и Лолита Игоревна.       Алена тут же вытащила из сумочки журнал с цифровыми кроссвордами и карандаш. Затем с умным видом углубилась в разгадывание чисел. — А это правда, что Клыково окружают горы? — спросила вдруг Вероника. — Правда, — кивнула Лолита Игоревна. — С одной стороны от городка раскинулись непроходимые леса, а с другой — высятся красивейшие заснеженные вершины. — Класс! Всегда мечтала съездить на горнолыжный курорт! — воскликнула Вероника. — Вы как, девчонки, поедете со мной? До конца каникул ведь еще почти две недели. — О, да! — закивали Алена и Лариса. — Конечно поедем! — Какой курорт?! — расхохоталась Ирина. — Вы даже на лыжах стоять не умеете! — Ты отстала от жизни, Клепцова! — со знанием дела произнесла Вероника. — Какие такие лыжи? Сейчас все катаются на сноубордах! — Вы трое на сноубордах?! — Ирина ухмыльнулась. — Не смешите меня! Хотя… Хотела бы я на это посмотреть! — Игорь Лужецкий хорошо катается на сноуборде, — заметила Лариса. — Мне ребята в школе рассказывали. Если бы он не бегал от меня, как от чумной, я бы попросила его нас научить. — Он тебе не пара, — сказала Алена, оторвавшись от кроссворда. — Забудь его и найди себе другого парня. — Кого бы? — нахмурилась Лариса. — У меня есть один на примете. Вы с ним подходите друг другу. Я с ним уже разговаривала и все про тебя рассказала. — Все?! — вскинулась Лариса. — Ты что, спятила?! — Ну я, конечно, опустила некоторые подробности твоей бурной жизни… Ты его, наверное, знаешь. Это Иван Панин. — Так с ним же Вероника раньше встречалась! — сказала Лариса. Она повернулась к Леоновой. — У тебя к нему какие-нибудь чувства еще остались? — А отвращение считается? — спросила Вероника. — Можешь его забирать. — Вообще-то я положила глаз на Костю Оленина, — мечтательно произнесла Лариса. — С ним я тоже встречалась, — вспомнила вдруг Вероника. — Он очень милый! — А во всей школе осталась хоть парочка старшеклассников, с которыми ты не встречалась?! — вскипела Лариса. — Если хочешь, составлю для тебя список! — предложила Вероника. — Угу, — встрял Артем. — Он на почтовой марке уместится!       Весь автобус грохнул от хохота. Лолита Игоревна укоризненно покачала головой, но и она не смогла сдержать улыбки. Надо отдать должное Веронике — она нисколько не обиделась и смеялась вместе со всеми.       После того как народ немного успокоился, Вероника вытащила из косметички фотографию и показала ее Алене: — Вот он, самый дорогой для меня парень! — Ираклий? — спросила Алена. — Про которого ты мне все уши прожужжала… — Вообще-то Семен… — смутилась Вероника. — С Ираклием мы уже все! Он сказал, что у меня нос длинный. А я ему сказала, что он козел. — Она посмотрелась в зеркальце. — А может, мне и правда после окончания школы пластическую операцию сделать? — Угу, — подала голос Клепцова. — Рот зашить.       Алена перелистнула страницу с кроссвордом. — У меня вопрос, — сказала она. — Сколько лет правила королева Виктория? Шестьдесят четыре, сто сорок девять или полторы тысячи лет? Прямо не знаю, что написать! Какой-то вопрос с подвохом, не иначе!       Всю дорогу ребята хохмили, поэтому путь показался им совсем коротким. Артема слегка укачало, и он уснул с открытым ртом. Ирина нахлобучила ему на голову пустой пакет из-под попкорна и сфотографировала для школьной газеты. Затем каждый счел своим долгом сфотографироваться рядом со спящим Бирюковым, даже Лолита Игоревна не осталась в стороне. Когда с этим было покончено, они как раз подъезжали к Клыково.       Городок и правда окружали леса и горы. Высокие, до неба, заснеженные вершины, поросшие густым лесом, обступали небольшое поселение с трех сторон. У подножия гор сверкало льдом большое круглое озеро. И автобус с экскурсантами остановился на самом его берегу. — А в этих пещерах не опасно? — робко спросила Вероника Леонова, когда группа уже начала выходить из автобуса. — Места глухие какие-то… И городок доверия не внушает… Уж больно маловат, да и название какое-то зловещее. — Тут совершенно нечего опасаться, — заверила ее Лолита Игоревна. — Эти пещеры давно открыты для посещения и уже исхожены вдоль и поперек.       Она показала рукой в сторону самой большой горы, возвышающейся прямо перед ними. Вход в пещеру обрамляла широкая арка из белых мраморных плит. Вдали из-за склона горы выглядывал огромный стеклянный купол, огороженный высоким сетчатым забором. Словно еж иглами, купол был покрыт множеством антенн, радаров и каких-то хитроумных датчиков. — А там что? — спросил Артем, показывая на купол. — Всего лишь местная метеорологическая станция, — ответила Лолита Игоревна. — Ничего особенного. — У меня там дед работает, — вдруг сообщил Руслан Той. — Составляет метеосводки. А у нас останется свободное время после экскурсии? Я хотел бы к нему зайти, проведать старика. Он как раз эту неделю дежурит на станции. — Думаю, это можно будет устроить, — сказала Лолита Игоревна. — А теперь давайте уже пройдем внутрь пещеры.       Но сначала все дружно рванули отнюдь не в пещеру. У входа в подземный лабиринт стоял небольшой магазинчик сувениров. Цены здесь оказались вполне приемлемые, поэтому никто не ушел без покупки. Артем приобрел каменную статуэтку в виде орла с распростертыми крыльями, Ирина купила красочный буклет с видами пещеры, Никита — металлическую зажигалку с гербом Клыково. Потом подумал и купил еще три. — Подарю Андрею, будущему зятю, Гордею, отцу и Саше, — сказал он Ксении. — Пусть чувствуют себя мне обязанными!       Себе он выбрал металлическую авторучку с символикой города. Алена Кизякова выбрала здоровенный галогеновый фонарь, который светил, словно настоящий прожектор! — Клевая вещица! — пояснила она. — Пригодится, если вдруг заблудимся в пещере!       Все невольно поежились. — Вы будете носиться с истошными воплями в темноте, а я включу фонарь и скажу: «Не бойтесь! Идите за мной, и я выведу вас на поверхность!» Всех, за исключением Ларисы. — С чего это вдруг? — не поняла Кирсанова. — Ты у меня книжку по «Фэн-шуй» взяла два месяца назад и до сих пор не вернула! — Я думала, ты уже забыла! — Ага, размечталась!       После магазина группа наконец направилась к входу в подземелье. Как ни странно, в пещере оказалось несколько теплее, чем на улице, и там уже разгуливало множество туристов. По каменным коридорам бродили и группы, и одиночки. Кто-то снимал пещеру на видеокамеру, кто-то фотографировался с каменными наростами.       Причудливой формы сталактиты и сталагмиты, растущие из пола и потолка на протяжении многих веков, поражали воображение. Лариса с Аленой тут же достали фотоаппараты и начали щелкать друг друга на фоне необычных наростов.       На стенах пещер горели фонари. Откуда-то из глубины звучала негромкая приятная музыка, эхом отражавшаяся от неровных стен. — Клыковские пещеры, — начала свой рассказ Лолита Игоревна, — представляют собой целую систему из трех спелеологических объектов. Так называемая Верхняя пещера находится почти на стометровой глубине. Нижняя пещера, которая состоит из многочисленных горизонтально расположенных залов и коридоров, залегает на глубине восемьсот метров. А Средняя пещера — это целый лабиринт узких переходов, соединяющих Верхнюю и Нижнюю пещеры.       Ее голос гулко отражался от потолка, звуча в пустоте странно и таинственно. Группа постепенно продвигалась в глубь горы, разглядывая каменные изваяния, созданные самой природой. — Как интересно! — выдохнула Вероника. — Кто бы мог подумать!       Никита и Ксения шагали позади остальных. — Моя мама любила здесь бывать, — тихо сообщила Ксения. — Только не с группой, а в одиночку. — Твоя мама? — удивился Никита. — Что она здесь делала? — А я тебе не говорила? Мы ведь раньше жили на два города. Постоянно мотались из нашего мегаполиса в Клыково! Мама работала в этом городе, и ее родители жили здесь. Окончательно мы переехали только после того, как мамы не стало… Она погибла тут… неподалеку. На берегу этого самого озера. — О… — только и смог произнести Никита.       Ксения как-то рассказала ему, что ее мама погибла от удара молнии, попавшего в машину. Маленькая Ксю в это время тоже находилась там. Девочка чудом осталась в живых, но с тех пор научилась управлять электрическими полями. — Твоя мама гуляла здесь одна? — спросил Никита. — И ей не было страшно в этих пещерах? — Очевидно, нет. Она любила одиночество. По крайней мере, мне так кажется. Она пробиралась в самые глубины, куда никогда не заходят обычные экскурсанты. — И что она там делала? — спросил Никита. — Собирала минералы для своих поделок. У мамы было хобби — она создавала потрясающе красивые украшения. Некоторые ювелиры позавидовали бы.       Ксения подняла руку и отогнула край перчатки. На ее запястье сверкал уже знакомый Никите браслет из кристаллов и серебряных цепочек. — Вот, видишь? Мамина работа. Она сделала браслет из камней, найденных в этой самой пещере. — Мастерица, — уважительно произнес Никита. — Это верно. — Ксения печально вздохнула.       Каменный тоннель разделился на два широких прохода. Правый поднимался вверх, левый, извиваясь, шел вниз, в темноту. Лолита Игоревна повела группу по левому коридору. Вскоре они очутились в огромном зале, ярко освещенном целыми гирляндами лампочек. Музыка звучала здесь несколько громче, чем наверху. Экскурсанты стояли у перил на краю глубокого обрыва. Сбоку крутой спиралью спускалась на самое дно пропасти узкая тропа. — А здесь летучие мыши не водятся? — поинтересовалась одна из женщин, с опаской глянув вниз. — Летучие мыши?! — воскликнула Лариса Кирсанова. — Я умру, если только их увижу! — А перед этим мы все оглохнем от твоего визга! — сказала Ирина. — Мышей здесь нет, — успокоила их Лолита Игоревна. — Они не любят яркого света. Обратите внимание на отверстия в стенах пещеры. — Она приблизилась к ограждению и показала на дно пропасти. — Это не что иное, как входы в рудники. Очень давно, еще в царские времена, в этих пещерах добывали золото и драгоценные минералы.       Внизу действительно виднелось несколько темных провалов. Из одного тянулись старые разбитые рельсы, на которых до сих пор стояла древняя ржавая вагонетка. — Золото! — алчно воскликнул Артем. — А не сходить ли нам в эти рудники? — Сейчас рудники закрыты для посещения из-за ветхости потолков, — остудила его пыл Лолита Игоревна. — Да и золото там закончилось лет сто назад! Когда жила иссякла, рудники были заброшены. Но до этого они успели принести немалую прибыль своим владельцам. — Вот так всегда! Только захочешь что-то приобрести, а оно уже закончилось! — пожаловался Артем. — Остряк-самоучка! — скривилась Ирина.       Члены группы рассмеялись. Тем временем Руслан Той на цыпочках приблизился к Веронике Леоновой, схватил ее сзади за плечи и сделал вид, что хочет столкнуть вниз. Перепуганная Вероника издала оглушительный визг. Той и Попов громко заржали. — Придурки! — крикнула Вероника. — Молодые люди, — серьезным тоном сказала Лолита Игоревна. — Если вы не умеете себя вести, как подобает взрослым, я мигом выведу вас обратно к автобусу! — Все, все! — сказал Руслан Той. — Больше не будем.       И они с Поповым снова захохотали. Никита смерил обоих взглядом. Эти парни только и делали, что портили жизнь окружающим. Кривоносов и его компания считали своим долгом унизить, а иногда и ударить всех, кто им не нравился. А кроме них самих да еще нескольких девчонок, им не нравился никто в школе. У самого Никиты неоднократно возникали проблемы с Кривоносовым, пока он не научился давать сдачи. Теперь компания старалась обходить его стороной, но всем остальным они покоя не давали.       Той заметил взгляд Легостаева и скорчил ему рожу. — Проблемы? — тихо поинтересовался он.       Никита молча отвернулся. — За долгие годы существования этих пещер было сделано немало интересных археологических, антропологических и палеологических находок, — как ни в чем не бывало продолжила Лолита Игоревна. — Так, например, в Нижней пещере несколько лет назад обнаружили останки пещерного медведя, чей возраст составляет свыше сорока тысяч лет. Здесь найдены также и следы стоянки древнего человека.       Ирина Клепцова осмотрелась по сторонам и задумчиво почесала затылок. — Что-то я проголодалась, — заметила она. — Там у входа нет какого-нибудь кафе? — А ты поищи по углам, — посоветовал ей Артем. — Глядишь, найдешь чьи-нибудь косточки. Ну, там, пещерного медведя, например…       Он еще не договорил, а Ирина уже рванулась к нему с явным намерением отвесить пинка. Но Артем ловко отскочил в сторону, и Клепцова со всей силы пнула каменный сталактит. — Ой-ой-ой! — завопила она. — Я, кажется, ногу сломала! — Что?! — испугалась Лолита Игоревна. — Да что же это такое?! Вы меня с ума сведете!       Перепуганный Артем возник рядом. — Правда, что ли? — взволнованно спросил он.       Зря он это сделал. Ирина, злобно рыча, дотянулась до него и начала мутузить. — Это все из-за тебя! — приговаривала она, охаживая его кулаками. — Мама! — крикнул Артем. — Сейчас тебя лишат наследника!       Экскурсанты покатились со смеху. К счастью, ногу Ирина не сломала, но ушибла сильно. Никита, Ксения и Артем вызвались проводить ее в медпункт, расположенный неподалеку от горы, а остальные члены группы продолжили экскурсию.       В медпункте пожилой врач наложил на ногу Клепцовой тугую повязку. — Старайся не шевелить ногой, — посоветовал он ей, — Хотя бы до тех пор, пока опухоль не спадет. — Что вы говорите, доктор? — переспросил Артем. — Ее придется усыпить?! — Я тебя самого усыплю! — гневно пообещала Ирина. — Метким ударом в тыкву! — Похоже, с тобой все в порядке, — улыбнулся Никита. — Пойдем, мы поможем тебе добраться до автобуса. А затем, пожалуй, мы с Ксюшей отправимся к моему дедушке. — Что? — испугался Артем. — И оставите меня наедине с этой сумасшедшей?!       Ирина хищно улыбнулась, сцепила пальцы и хрустнула суставами. — Мы найдем, о чем побеседовать! Правда, голубчик? Артем побледнел.                                                                   ***       Пригородный автобус доставил Никиту и Ксению в самый центр городка, к рыночной площади. Выйдя на остановке, Ксения огляделась и заметила: — Я ведь уже начала забывать, как здесь мило. Город небольшой, но такой красивый!       Их окружали старинные дома, казалось, дышавшие историей. Каменные и деревянные строения с островерхими крышами попадались в Клыково гораздо чаще современных зданий.       Дедушка Никиты по отцовской линии, Николай Павлович Легостаев, жил неподалеку от рынка на верхнем этаже старинного трехэтажного здания, построенного еще до революции. Дед Николай занимал не последнюю должность в большой строительной фирме. Свое жилище он обустроил по последнему слову дизайна и архитектуры. Квартира представляла собой роскошные хоромы с большой террасой, выходящей на крышу, и стеклянным куполообразным потолком.       Открыв дверь и увидев на пороге Никиту, дед просиял. — Никитос! — воскликнул он. — До чего же я рад тебя видеть!       Он сгреб Никиту в охапку и так сильно сжал, что кости хрустнули. Помимо строительства дед всю жизнь увлекался классической борьбой. И Никита всегда вспоминал об этом слишком поздно.       Наконец Николай Павлович поставил его на пол, и Никита едва удержался на ногах. — Привет, дедушка! — выдохнул он. — А это моя подруга Ксения.       Ксения приветливо улыбнулась. — Только обнимать меня не надо, — произнесла она. — Я не такая крепкая, как ваш внук.       Николай Павлович громко расхохотался. — Настоящая красавица! — воскликнул он. — Всегда знал, что у моего Никитки хороший вкус! Ирина вчера предупредила меня о вашем приезде. Так что я уже приготовил для вас комнаты.       Он снял с плеча Никиты сумку и бросил ее на тумбочку в прихожей. Ксения поставила на пол шуршащий пакет. И замерла, услышав громкий звук удара. Девушка с недоуменным видом заглянула в пакет и тихо ойкнула: — Вот блин! — Что? — спросил Никита. — Алена в пещере дала мне подержать свой фонарь, а я забыла его вернуть!       Ксения извлекла из пакета здоровенную черную трубу галогенового фонаря и продемонстрировала ее Никите. — Отдадим, когда вернемся в город, — пожал плечами Легостаев. — Да, ничего другого не остается. Просто некрасиво как-то получилось… — Да проходите же! — воскликнул дед Николай. — Уже и чайник вскипел! В кои-то веки у меня гостят сразу два внука! Уж мы закатим пир на весь мир! — Два внука?! — удивился Никита, помогая Ксении снять пуховик. — Привет, — послышалось из гостиной.       В прихожую вышел высокий широкоплечий блондин — Панкрат Легостаев, двоюродный брат Никиты, сын старшего сына Николая Павловича. Скрестив руки на груди, он привалился спиной к дверному косяку и широко улыбнулся гостям. Ксения смущенно заморгала. — Теперь я понимаю Клепцову, — вполголоса произнесла она.       Бойкая и острая на язык Ирина Клепцова в присутствии Панкрата впадала в ступор и не могла вымолвить ни единого слова. Она была без ума от двоюродного брата Легостаева. Но если бы Никита намекнул об этом хоть словом, хоть взглядом, ему бы не поздоровилось. — Привет, — кивнул Никита.       Он нечасто видел Панкрата, работавшего в особом отделе Департамента Безопасности, и в его присутствии почему-то чувствовал себя немного скованно. Конечно, не так, как Ирина, но очень похоже. — Не знал, что ты тоже здесь… — У меня отпуск, — сообщил Панкрат. — Вот и решил деда навестить. — И правильно сделал! — подхватил Николай Павлович. — А теперь давайте-ка в кухню. Я по этому случаю даже торт купил! — Обожаю торты! — улыбнулась Ксения. — Еще один плюс в твою пользу! — обрадовался дедушка. — Обычно девчонки только посмотрят на еду и сразу лезут на тренажеры. Рад, что ты не из таких!       Стол ломился от угощения. Кроме громадного торта, дед купил целую корзину шоколадных пирожных, коробку конфет и две упаковки печенья. Для тех, кто не любит сладкое, Николай Павлович быстренько соорудил несколько больших бутербродов с сыром и колбасой. После этого он поставил перед гостями кружки с горячим чаем, размером с хорошую литровую банку каждая. — Надолго ко мне? — спросил Николай Павлович, когда все с полными животами отвалились от стола. — До завтрашнего вечера, — ответил Никита. — А что так быстро? Живите, сколько хотите!       Никита взглянул на Ксению. Та пожала плечами: — Ну, вообще-то у меня нет планов на ближайшие дни… — Вот и хорошо! — обрадовался старик. — Оставайтесь подольше, вашим родителям я позвоню. Кстати, как вам наши пещеры? — О! — воскликнула Ксения. — Там так… захватывающе! Очень впечатляет!       Николай Павлович удовлетворенно кивнул: — У нас в городе много достопримечательностей. Взять хотя бы церкви! Или нашу картинную галерею! Или старинную водонапорную башню! Или мосты… — Мы завтра гулять пойдем по городу и все обязательно посмотрим, — пообещал Никита. — Вот и молодцы! — похвалил дед Николай. — А уехать всегда успеете. Да хоть вместе с Панкратом. Он уезжает через три дня, вот все вместе и отправитесь!       На том и порешили. Они проболтали до самого вечера, вспоминая разные смешные случаи из прошлого. Никита рассказал дедушке о школе, о новых учителях, о том, как познакомился с Ксенией, — опустив, конечно, все подробности об оборотнях, драке в церкви Ягужино и ночном походе на графские развалины. Дед Николай оказался отличным слушателем и интересным собеседником. Он много шутил, да так, что Никита и Ксения покатывались со смеху. Панкрат тоже принимал участие в разговоре, но он больше слушал, чем говорил. В самом деле, не рассказывать же ему о расследованиях преступлений и ловле бандитов!       Ближе к ночи Ксения начала позевывать и клевать носом. Никита и сам уже порядком устал. Дед заметил это и отправился стелить им постели. Ксению он поселил в небольшую комнату для гостей с выходом на террасу, а Никите определил помещение под самой стеклянной крышей. Здесь, лежа на кровати, можно было наблюдать за звездами, рассыпанными по темному небу. Прямо над крышей одинокая черная тучка закрывала собой луну. Ветра не было, поэтому она стояла абсолютно неподвижно. Никита умылся, почистил зубы и побрился. Брился он всегда перед сном, так как по утрам ему было лень этим заниматься. После того как он начал превращаться, щетина на его подбородке отрастала с завидным постоянством. Никите приходилось бриться раз в два-три дня, тогда как тот же Артем Бирюков еще и не помышлял об этом. Затем он пожелал Ксении спокойной ночи, прошел в свою комнату, разделся и юркнул в постель.       Засыпать на новом месте всегда непривычно, особенно когда звезды светят над головой. Хорошо хоть, что луна закрыта одинокой тучкой. Никита накрылся с головой одеялом и закрыл глаза.                                                                         ***       Он оказался на кладбище. Холодея от ужаса, Никита медленно осмотрелся, узнавая это место. Летом он уже был здесь, девчонка по имени Санька приводила его на старый погост у деревни Ягужино, чтобы показать могилу Татьяны Федоровой — второго клона Инги Штерн. Именно у этой могилы, утопая по колено в снегу, и стоял сейчас Никита. В черном небе светила огромная круглая луна. Где-то вдали грохотал несущийся поезд. Никита не видел его, но отчетливо слышал звук гремящих по рельсам колес. Странно, но в реальности мимо кладбища не проходило железных дорог. Он хорошо это помнил. А здесь…       Никита оглядел себя. Он был совершенно голый, однако холода не ощущал, несмотря на окружающий его снег. Парень недоуменно покрутил головой по сторонам. Его страх немного притупился, теперь ему стало любопытно, что же все-таки он здесь делает. Грохот поезда постепенно стих, воцарилось безмолвие. Его окружал только снег, покосившиеся могилы и мертвая тишина.       И в этот момент Никита услышал короткий смешок. Звук шел откуда-то сверху. Парень поднял голову к небу и обомлел.       Прямо над его головой в воздухе парила женщина. Ее лица он не видел. Она висела в трех метрах над землей, на фоне огромного желтого круга луны. Ее длинные черные волосы и широкие темные одежды медленно развевались вокруг нее, хотя никакого ветра Никита не чувствовал. Он видел лишь ее стройный силуэт, но почему-то был твердо уверен в том, что это Иоланда Медейра.       Она протянула к нему руку и поманила к себе указательным пальцем. Никита настороженно отступил назад, едва не повалившись в рыхлый снег, и отрицательно покачал головой. Она снова коротко рассмеялась. — Все равно ты будешь моим, Наследник, — нараспев произнесла Иоланда. — Это твоя судьба, твой рок, и ты не в силах этого предотвратить!       Из ее пальца выдвинулся ноготь. Выскользнул почти на полтора метра, превратившись в изогнутый блестящий клинок. Его острие чиркнуло Никиту по подбородку. Парень охнул от боли и сделал еще один шаг назад, провел по лицу рукой. На пальцах осталось что-то липкое и горячее. Кровь!       Иоланда громко расхохоталась, а затем резко устремилась вниз. Она грянулась о могильную плиту Татьяны Федоровой и рассыпалась, превратившись в сотни живых ворон. Оглушительно каркая, птицы набросились на Никиту. Парень завопил от страха, замахал руками, отбиваясь от воронья, отмахиваясь от когтей и клювов. Кто-то схватил его за плечо.       Никита с воплем подскочил на кровати и, запутавшись в простынях, свалился на пол. — Никита, — мягко произнес Николай Павлович. Он стоял у кровати в теплом махровом халате и тряс внука за плечо. — Что же ты вертишься, как бес под кропилом?! Да еще орешь. Весь дом, наверное, перебудил! — Я?! Я это… У меня плохой сон был, — выдохнул Никита.       Он вскочил на ноги и выпутался из обмотавшегося вокруг тела одеяла. Дед покачал головой и потопал в свою комнату. Когда дверь за ним закрылась, Никита сел на кровать и промокнул простыней пот с лица. На белой ткани остался кровавый след. Никита в ужасе прижал руку к подбородку. Так и есть! В том месте, куда его ударил коготь Иоланды, был порез. И он кровоточил.       Никита отбросил одеяло в сторону и на цыпочках прокрался в ванную комнату. Там, перед зеркалом, он промыл рану водой и прижег дедовым тройным одеколоном. — Что это было? — шепотом спросил Никита у самого себя.       Он осмотрел свои ногти. Они были чистыми. Значит, он не мог расцарапать сам себя. Произошедшее не на шутку напугало и встревожило его. Он вернулся к себе и расслабленно вытянулся на кровати — после всего увиденного уснуть уже вряд ли удастся. Никита просто лежал и смотрел на звезды. А потом одинокая туча на ночном небе чуть сдвинулась в сторону, и комнату залил голубой призрачный свет луны.       Парень внезапно ощутил сильное жжение. Голую грудь, живот, ноги и руки словно обдало огнем. Никита резко сел на постели и принялся растирать кожу, но жжение только усиливалось. — А это что еще такое?! — прохрипел он.       Когда жжение стало просто невыносимым, Никита спрыгнул с постели и метнулся к двери. Но, как только он оказался в тени, жжение прекратилось. Стоя в полумраке, куда не проникал лунный свет, Никита поднял голову и со страхом уставился на круглую луну.       До него внезапно дошло, что происходит. Полнолуние! Он начал реагировать на луну! Свершилось то, чего он так боялся. Оборотни могут контролировать свои превращения и трансформироваться в зверя в любой момент, особенно при сильной боли или ярости. Но в полнолуние немногие умеют сдерживаться. Из некоторых зверь просто рвется наружу, и ничего с этим поделать нельзя. В такие моменты оборотни способны на убийство. Поэтому тех членов стаи, которые не в силах противиться власти луны, в полнолуние запирают на всю ночь в крепкую клетку. Когда Никита впервые встретился с Тессой, дочерью погибшего вожака стаи Константина, она как раз сидела в таком заключении. Позже девушка научилась контролировать себя. Но научится ли Никита? К тому же он плохо представлял себя в облике гигантской пантеры. Что, если превращаться полностью больно?       Никита медленно опустился на пол возле двери, оперся спиной на стену и подтянул колени к голой груди. — Мне хана! — обреченно выдохнул он.       Дверь вдруг тихо скрипнула, и в комнату заглянула Ксения. Она стояла в потешной шелковой пижаме, расшитой чебурашками, вот только Никите сейчас было не до смеха. Увидев, что он сидит на полу, Ксения вошла в комнату и прикрыла за собой дверь. — Что с тобой? Я услышала какой-то шум и сразу подумала о тебе… — Извини, что разбудил.       Ксения приложила прохладную ладонь к его лбу. — Ты весь горишь! — испугалась она. — Не заболел? — Я начал реагировать на луну… — Что? — не поняла девушка. — Я начал реагировать на луну, — терпеливо повторил Никита. — Сегодня полнолуние. Когда я попадаю на открытый лунный свет… меня жжет. — Господи! — Ксения села рядом с ним. — Когда ты это понял? — Только что. Когда туча ушла. — Бедняга, — сочувственно сказала она. — Но ведь к этому все и шло… Ты сам это знал. — Знал, — кивнул Никита. — Но я все же надеялся, что проскочу. — Почему? — просто спросила Ксю. — Потому что болван!       Ксения взглянула на луну. — А кроме жжения, в чем это выражается? — тихо спросила она.       Никита молча пожал плечами. Затем подполз на коленях к тонкой черте, разделяющей свет и тень, и вытянул кисть, подставляя ее под лунный свет. Рука тут же начала гореть огнем. Никита стиснул зубы и терпел. — Тесса говорила, что под луной никто из оборотней не может контролировать свое превращение. В обычное время ты можешь сдерживаться или оборачиваться по своему желанию. Но при полнолунии от тебя ничего не зависит. Просто превращаешься, и все. — Но ты ведь еще никогда не превращался в пантеру полностью? — спросила Ксения. — Нет, я бы тебе сказал. До сих пор я всегда оставался двуногим, лишь немного изменялся… — Никита вдруг осекся и охнул. — У меня клыки вылезают, — признался он.       Ксения и сама это уже видела. Острые клыки молочного цвета выдвинулись из его нижней и верхней челюстей. Девушка опустила взгляд на его босые ноги. Пальцы ног Никиты стали длиннее, ступни с тихим хрустом удлинялись. Рука тоже деформировалась. Ногти превратились в мощные белые когти, пальцы начали покрываться черной шерстью.       Шерстью?! Никита в ужасе затряс рукой. — У меня шерсть лезет! Я никогда еще так не менялся!       Он откатился обратно к стене и снова сжался в комок. Едва он убрался с лунного света, превращение замедлилось, а затем пошло в обратную сторону. — Это первое полнолуние после моего шестнадцатилетия, — сказал Никита, чуть не плача. — И вот началось… — Так тебя это и угнетало все время? — спросила Ксения. — Я видела, что ты о чем-то постоянно думаешь, переживаешь. Это из-за изменений? — И не только, — признался парень, — Думаю ещё о Мебиусе. У нас вроде только началось выстраиваться общение, и тут он… — Ксюша с сожалением поглядела на Легостаева-младшего, — А что, было так заметно? — Спрашиваешь!       В этот момент луну закрыла новая туча. Никита с опаской поднял голову к окну в потолке. Туча казалась огромной, а следом за ней двигалось целое скопление облаков. Значит, луна спряталась надолго. Он вздохнул с облегчением. — Ну, раз уж мы не спим, может, сходим кое-куда? — предложил Никита. — Я хочу проверить один адрес. Расскажу тебе обо всем на месте. Это не очень далеко отсюда. — Давай, — согласилась Ксения. — Все равно мне уже не уснуть. Лишь бы дедушка не проснулся. — И Панкрат, — кивнул Никита. — Иначе слишком многое придется объяснять.       Девушка ушла к себе одеваться. Никита тоже влез в футболку, джинсы и носки. Когда он через голову натягивал свитер, Ксения уже была готова. Она вошла к нему в полном облачении, в застегнутом пуховике и с фонарем Алены под мышкой. — Ты как метеор, — заметил Никита, зашнуровывая ботинки. — Зато ты копуша! — Я до сих пор в шоке, так что мне простительно, — улыбнулся Никита и еще раз осмотрел свою руку.       Шерсти вроде не было. Никита натянул куртку и перчатки, взял ключи. Они с Ксенией вышли из квартиры Николая Павловича и тихонько прикрыли за собой дверь.                                                                   ***       Время давно перевалило за полночь. Пушистый снег тихо скрипел под ногами. Стояла удивительно теплая для января погода, ни малейшего дуновения ветра. Совсем как в Никитином сне. Старинные кованые уличные фонари на улицах Клыково еще горели, так что фонарик Алены оказался не нужен.       Небольшую темную улочку, где стоял дом, в котором поселились профессор Винник и Ольга, они нашли без особого труда. Ксения ни о чем не спрашивала, а Никита молчал. Он хорошо помнил адрес, указанный в газете, которая рассказывала об убийстве профессора. Казалось, ноги сами шли куда нужно. Ксения сразу заметила, что с Никитой неладно. Улыбка исчезла с его лица, он стал задумчив и очень серьезен. Она невольно глянула вверх: луна была надежно скрыта густым скоплением туч. Значит, он так реагирует не на лунный свет, а на нечто другое. — Что-то не так? — тихо поинтересовалась Ксения. — Что? — переспросил Никита. — А, нет… Все нормально. Просто я вспомнил кое о чем… — О чем? — Мы уже почти пришли… — невнятно ответил он.       И, отпустив ее руку, устремился к одиноко стоявшему на отшибе дому. Ксения проводила его недоуменным взглядом, а затем пошла следом. Вскоре она увидела небольшой одноэтажный коттедж, окруженный широким участком земли. Домик ничем не выделялся среди множества других таких же. Разве что в окнах не горел свет, а входная дверь была опечатана — наклеенная на дверной косяк бумажная полоска с печатью издалека бросалась в глаза. Несколько окон были плотно закрыты ставнями, другие — заколочены. Одна из стен оказалась полностью стеклянной. Просторный двор зарос сорняками, пробивавшимися даже из-под толстого снежного покрова. А еще там сидели вороны. Даже не десятки, а сотни ворон; все ветки стоящих поблизости костлявых деревьев, крыши домов, перекладины заборов сплошь облепили вороны. Они сидели повсюду и смотрели на парня и девушку молча, не шевелясь, поблескивая круглыми черными глазами. — Вороны! — потрясенно произнесла Ксения. — Откуда здесь столько ворон? Куда ты меня привел, Ночной Бродяга?       Никита молча отворил калитку и вошел во двор. На тропинке, ведущей к дому, не виднелось следов. Снег лежал плотный и чистый. Утопая в нем по щиколотку, Никита приблизился к дому и поднялся на широкую террасу. Затем подошел к двери и присел на корточки. — Зачем мы здесь? — спросила Ксения. — Ты что-то знаешь об этом месте?       Никита приложил пальцы к двери и нащупал на потемневших досках пять глубоких царапин. Отметины выглядели довольно свежими. Они пересекали дверь поперек на уровне замочной скважины. — Это то, что я думаю? — потрясенно спросила Ксения.       Вместо ответа Никита стянул с руки перчатку и, слегка напрягшись, выдвинул из пальцев когти. Затем приложил пятерню к царапинам. — Похоже, — сдавленно произнес он. — Только у того, кто оставил эти царапины, рука немного больше моей… — Может, уже объяснишь мне? — Ксения поднялась на террасу и встала рядом с ним. Никита поднял на нее глаза. — Что мы здесь делаем? Что это за дом? И эти отметины… Думаешь, здесь побывали оборотни? — Какой им в этом резон? Винник им ничем не угрожал… — Винник? — удивилась Ксения. — Кто это?       Никита хотел ответить, но в этот момент со стороны улицы послышался громкий скрип калитки и звук чьих-то приближающихся шагов. Никита выпрямился и взглянул поверх головы девушки.       Через дорогу был точно такой же дворик. Из дома вышел человек, закутанный в огромную бесформенную куртку. В руке он держал большую лопату. Бросив на ребят подозрительный взгляд, он начал не торопясь отгребать снег с дорожки на своем участке.       Никита недолго думая спустился с крыльца и направился прямиком к нему. Раздосадованная Ксения осталась на месте. Ее все это уже начинало раздражать. К тому же она с опаской относилась к людям, которые по ночам, вместо того чтобы спокойно спать, выходят покидать снег перед домом.       Но Никиту это, похоже, не слишком беспокоило. — Добрый вечер! — приветливо поздоровался Легостаев, приблизившись к незнакомцу.       Человек с лопатой замер на месте. Затем воткнул инструмент в только что сваленный сугроб и обернулся к забору. — Здравствуйте, — настороженно произнес он женским голосом.       Никита потрясенно на него уставился. Это действительно была женщина. Невысокого роста, коренастая, с фигурой борца-тяжеловеса. Женщина поправила на голове меховую шапку-ушанку и поплотнее закуталась в куртку. — Чего хотите? — не слишком дружелюбно спросила она. — Вы не знаете, почему опечатан этот дом? — с самым невинным видом поинтересовался Никита. — Дело в том, что мы приехали из другого города, решили навестить нашего бывшего преподавателя, а тут такое… — Вот бедолаги! — Женщина всплеснула руками. От ее подозрительности не осталось и следа. — Так вы ничего не знаете? Убили ведь его, преподавателя вашего.       Никита изобразил на лице настоящий ужас. — А такой славный человек был! — продолжала она. — Слова плохого никогда не скажет! Всегда приветливый, обходительный… — Кто убил?!       Женщина грузно облокотилась на забор, и тот натужно скрипнул под ее весом. — Все бы хотели это узнать. Преступников ведь так и не нашли. Да и вряд ли когда-нибудь найдут. — Почему это? — спросил Никита. — Да потому… — Она вдруг осеклась на полуслове. Затем махнула рукой. — Уж лучше я промолчу! Меня и так уже сумасшедшей некоторые считают… Да и ни к чему вам это знать.       Она отвернулась от Никиты и одной рукой выдернула свою лопату из сугроба. — Постойте! — окликнул ее Никита.       Женщина замерла. — Вы кого-то видели тогда?       Она хмуро кивнула: — Возможно. — Вы видели убийцу? И знаете, кто он? — Я сообщила об этом следователю. А он тактично намекнул, что по мне психушка плачет. А я туда пока не собираюсь. Нет.       Она вновь принялась сгребать снег, отбрасывая его к одиноко стоящему посреди улицы фонарю. Никита решил не ходить вокруг да около и спросил напрямую: — Это был не человек?       Женщина прекратила работу и медленно повернулась к нему. — Тебе что-то об этом известно? — подозрительно прищурилась она. — Возможно, — кивнул Никита. — Слава богу! — вдруг облегченно выдохнула она. — Значит, мне это не привиделось! — А как он выглядел? — Высокий, почти два метра ростом, — с готовностью начала вспоминать она. — Широкоплечий. И весь, с ног до головы, покрыт шерстью! Желтой, с черными пятнами! Совсем как леопард какой-нибудь! И это никакой не костюм был, уж я разглядела! Я тогда как раз во двор вышла подышать свежим воздухом. Прямо как сейчас. И я отлично его видела. Вот только он меня не заметил. Повезло мне. Иначе сейчас я бы тут не стояла!       Никита слушал ее затаив дыхание. Среди известных ему оборотней и метаморфов не было никого, кто подходил под это описание. И тут в его памяти вдруг всплыли слова, услышанные когда-то в подвале корпорации «Экстрополис». Их произнес сумасшедший профессор Клебин, когда сам Никита лежал прикованный к операционному столу. «Семейство кошачьих! — воскликнул тогда Клебин. — Млекопитающие, хищники, четыре рода, тридцать шесть видов! Сильные, ловкие, бесшумные, хладнокровные и безумно опасные! Именно то, чего хочет Ашер! Я опробую на вас гены пантеры и ягуара. А потом посмотрим, кто из вас лучше перенесет операцию».       И он привил ДНК ягуара какому-то преступнику, работавшему на барона Ашера. С тех самых пор Никита ничего не слышал об этом человеке. Что, если он выжил? — А еще он чертовски силен, — продолжала тем временем женщина. — Вышиб дверь особняка одним ударом, ворвался в дом. Я тут же поспешила к телефону, чтобы вызвать полицию… И в это мгновение раздался крик профессора. Жуткий, нечеловеческий. Он до сих пор стоит у меня в ушах! — А дочь профессора? — холодея, спросил Никита. — Что с ней стало? — О ней до сих пор ничего не известно, — покачала головой женщина. — Никто не знает, находилась ли она в тот момент в доме. Но тела так и не нашли, так что может статься, что преступники забрали ее с собой.       У Никиты подкосились колени. Ему даже пришлось ухватиться за перекладину забора, чтобы не упасть. — Вот такая кошмарная история! — подытожила женщина. — И где?! Прямо по соседству со мной! Да я с тех пор в сторону этого дома даже смотреть боюсь! — Она понизила голос до шепота. — Тем более что дом-то неспокойный…       Одна из ворон вдруг громко каркнула, будто усмехнулась. Никита вздрогнул, а женщина истово перекрестилась. — В каком смысле неспокойный? — поинтересовался Никита. — Да в прямом! Двери, окна опечатаны, во дворе все снегом замело и следов никаких нет… А в доме кто-то бродит. То свет промелькнет, то тень за окном появится… Странно все. Да еще воронье это проклятое собирается здесь с тех самых пор, как профессора убили. Проклятые птицы будто ждут чего-то! Я их уже столько раз прогоняла, но они всегда возвращаются! А полиции нашей все нипочем. Постоянно им звоню, но они только посмеиваются. Считают, видать, что я совсем из ума выжила!       Никита обернулся и с опаской взглянул на птиц. Вороны молча следили за ним своими черными глазками. Ни одна из них не шевелилась. Похоже, птицы и впрямь чего-то ждали.       В это время Ксения, устав ждать Никиту на крыльце заколоченного дома, спустилась с террасы и перешла через дорогу. — Не хочешь наконец объяснить мне, что все это значит? — хмуро спросила она, приближаясь.       Увидев девушку, женщина разинула рот от изумления, а затем смерила Никиту злобным взглядом. — Так! — многозначительно проговорила она. — Так кто вы, говорите, такие?! — Я же уже сказал… — начал было Никита. — Брехня! — отрезала она. — Я тут душу изливаю, а вы посмеяться надо мной вздумали?! Ничего у вас не выйдет! — А в чем дело-то? — не поняла Ксения. — Зачем выспрашивать у меня все это по второму разу?! — крикнула женщина. — Первого раза было недостаточно?! — Да о чем вы?! — воскликнул Никита. — Я впервые вас вижу!       Она грубо ткнула пальцем в Ксению. — Она уже была здесь! — заявила женщина. — С месяц назад! И я рассказала ей обо всем во всех подробностях!       Услышав гневную тираду бывшей соседки профессора Винника, Никита и Ксения ошеломленно уставились друг на друга. Обоих вдруг осенила одна и та же внезапная догадка. — Двойник! — воскликнула Ксения. — Но кто? Инга или Татьяна? — Скорее Татьяна, — проговорил Никита. — Инга — монстр. Она не стала бы церемониться и задавать вопросы… — Мы же не встречались с Татьяной. Может, она ничем не лучше Инги? Станет нормальный человек инсценировать собственную смерть! — Вы оба просто психи! — раздраженно бросила женщина. — Монстры… смерти… Убирайтесь отсюда подобру-поздорову, пока я мужа не позвала!       Она подхватила лопату и быстро зашагала к своему дому. Ксения обессиленно опустилась на стоящую рядом скамейку. — Так что здесь все-таки произошло, Никита? — устало спросила она. — Что это за дом? Ты обещал рассказать мне, так сдержи свое обещание.       Никита присел рядом. — Прости, — тихо произнес он. — Мне давно следовало рассказать тебе обо всем. Просто я совсем запутался… И теперь не знаю, что мне делать дальше. — Давай, сделай это сейчас. Может, я сумею тебе помочь? — Ну хорошо… Слушай.       Никита собрался с мыслями и заговорил: — В прошлом году я познакомился с одной девушкой. Вернее, даже не познакомился — мы учились в одном классе, — а влюбился. Со мной никогда еще такого не бывало. Я долго не мог решиться подойти к ней и пригласить на свидание. Она казалась такой неприступной… Ее звали Ольга. Ее отец работал на корпорацию «Экстрополис». Добрый, мягкий человек, который и мухи не обидит. Но его обманом заставили делать ужасные вещи. Это он начал те кошмарные эксперименты по превращению людей в чудовищ. Когда профессор понял, что его обманули, он решил разоблачить руководство «Экстрополиса», но у него ничего не вышло. Его заперли в секретном подземном бункере и насильно заставили продолжать опыты.       Ксения удивленно охнула. — Примерно в то же время я получил свои способности, — сказал Никита. — Ты знаешь, как это случилось…       Девушка молча кивнула. Никита уже рассказывал ей об этом. — Вскоре Ольгу похитили. Так они хотели запугать профессора Винника, заставить его работать дальше. Произошло множество неприятных вещей… И так случилось, что я помог им сбежать. — Никита помолчал. — Сразу после этого профессор с Ольгой уехали из города, — заговорил он снова. — Они поселились здесь, в Клыково, скрылись под чужими именами. Профессор был в курсе всех преступлений корпорации и поклялся уничтожить «Экстрополис». За время своей работы он собрал множество доказательств того, что над людьми проводятся преступные эксперименты, написал подробный отчет, приложил к нему много фотографий. Он собирался переслать все это моей сестре, чтобы она опубликовала материалы. «Экстрополис» был бы уничтожен. Но, похоже, их выследили. И теперь профессор убит… Ольга бесследно исчезла. — Боже, — тихо выдохнула Ксения. — А тот самый отчет подкинули Марине под дверь. Кто это сделал, ума не приложу. Марина готовит статью к публикации, но я не верю, что у нее получится свалить «Экстрополис». Уж слишком много у них связей с важными людьми. Я лишь хочу узнать, что стало с Ольгой. Кто убил профессора? И как здесь оказалась Татьяна… Если, конечно, это была она. Ведь по последним данным ее видели в лесах возле Ягужино. Хотя это не очень далеко отсюда… — Страшная история, — произнесла Ксения. — Мог бы рассказать об этом раньше, а не держать все в себе. — Не знаю, почему я не сделал этого, — признался Никита. — Сейчас мне даже как-то полегчало… — А почему ты думаешь, что Татьяна не могла здесь побывать? Судя по тому, что мы о ней знаем, она очень решительная девушка. — А что мы о ней знаем? Что у нее есть пустая могила на кладбище в Ягужино и что она бродила ночами у развалин графского поместья. — Этого вполне достаточно! Как бы я хотела ее увидеть. — Ксения вздохнула. — Поговорить. Понять. Наверняка ей известно что-то, чего не знаем мы. А чем больше я узнаю об «Экстрополисе», тем больше меня пугает эта организация. Она словно гигантский паук, раскинувший свои лапы по огромной паутине зла. Столько горя, разбитых судеб… Столько гадости… Как эти люди могут спокойно спать по ночам? — Надо спросить у Кривоносова, — горько произнес Никита. — Это ведь его отец владеет корпорацией.       Никита поднял глаза на дом Винника — безмолвный, мрачный и безжизненный. И едва не вскрикнул. За темным стеклом огромного, во всю стену, окна горел огонек. Небольшая ярко-красная точка, словно от тлеющей сигареты. Кто-то прямо сейчас пристально наблюдал за ними, скрываясь в темноте запертого коттеджа. — Там кто-то есть, — вполголоса произнес Никита, не сводя глаз с окна.       Ксения испуганно посмотрела на дом. Огонек тут же мигнул и погас. — Видела? — спросил Никита. — Да… Но кто это может быть? — тревожно проговорила Ксения. — Какой-нибудь бродяга? — Может, попробуем выяснить?       Никита поднялся со скамейки и быстро зашагал к дому Винника, на ходу с легкостью перемахнув через ограду. — А стоит ли? — окликнула его Ксения. — Я понимаю, что твоя кошачья натура постоянно тянет тебя на разные авантюры, но иногда лучше просто пройти мимо и не вмешиваться… Тем более в полнолуние.       Никита на ходу обернулся: — Тебе вовсе не обязательно ходить со мной. Лучше подожди меня здесь. — Еще чего! В таких ситуациях лучше держаться вместе!       Ксения легко соскочила со скамейки и побежала за ним. Вскоре они уже шли нога в ногу. — Кошачья натура? — с улыбкой переспросил Никита.       Вместо ответа она легонько ткнула его фонариком в бок. Они пересекли покрытый снежной коркой двор и вновь поднялись на террасу. Никита приблизился к окну, в котором недавно заметил огонек, и заглянул в дом. В кромешной тьме комнаты невозможно было что-либо разглядеть. Вокруг дома по-прежнему не было видно следов, кроме отпечатков ног Никиты и Ксении. Бледный свет уличного фонаря освещал лишь черные скопления ворон, заполонивших двор.       Ксения взялась за дверную ручку и повернула ее — скорее машинально, ведь она точно знала, что дверь заперта. Замок щелкнул.       Никита и Ксения потрясенно переглянулись. Девушка толкнула дверь, и та отворилась. Бумажная лента с печатью треснула и повисла клочьями.       Их ждали. Никита молча шагнул в дом. В отличие от Ксении, его глаза быстро привыкали к темноте, он даже начал различать кое-какие предметы. Окна, не закрытые ставнями, были завешены плотными шторами. Никита отдернул их, и свет уличного фонаря осветил скромно обставленную комнату. Следом за Никитой в дом вошла Ксения. Они увидели простенькую деревянную мебель, потертый коврик на полу. Все покрывал толстый слой пыли. Никита прошел в середину комнаты и замер. Только теперь он разглядел страшные подробности.       Стены и потолок помещения были покрыты сетью глубоких трещин. Выпавшие из потолка куски штукатурки валялись вдоль плинтусов. Одна из деревянных стен была проломлена, причем дыра в ней имела форму человеческого тела. Будто кого-то швырнули о перегородку с такой силой, что он пробил ее насквозь. Легкая мебель была перевернута, многочисленные книги изорваны в клочья, одежда и посуда разбросаны по всему дому. Из вспоротого дивана торчали пружины. Куски мягкой набивки усеяли пол. Наверное, в таком же беспорядке был обнаружен особняк профессора Штерна шестнадцать лет назад после того, как старик сбежал, а оборотни разгромили его дом в поисках Инги…       На полу в центре комнаты все еще был обозначен белыми полосками тонкой клейкой ленты контур человеческого тела. Вокруг него растеклось и впиталось в доски бурое пятно засохшей крови. Видимо, здесь и нашли тело Алексея Винника. У Никиты по спине побежали мурашки. Он с шумом втянул носом воздух, все еще пахший застарелой кровью, и отвернулся к окну. — Какой здесь бардак, — прошептала Ксения. — Они явно что-то искали… — Догадываюсь что, — мрачно произнес Никита и прошел в другую комнату.       Здесь его ноздрей коснулся легкий аромат табачного дыма. Кто-то курил тут совсем недавно. И этот кто-то до сих пор находился в доме. Никита ощущал его присутствие. Парень медленно выдвинул когти и настороженно огляделся. Ксения посмотрела на него с тревогой. — Чуешь кого-то? — Да…       Они медленно вернулись в разгромленную комнату. Глаза Никиты пожелтели, зрачки сузились. Похоже, он сам не осознавал, что меняется. А может, это полнолуние на него так влияло. Никита мягко оттеснил девушку к выходу и заслонил собой. Так, на всякий случай.       Ксения вдруг услышала негромкое настороженное урчание. И тут же с удивлением поняла, что это урчит Никита. — Ну и где ты?! — вдруг рявкнул в темноту парень. — Покажись! Я знаю, что ты здесь!       В дальнем углу комнаты, где было темнее всего, вдруг что-то шевельнулось. Девушка вскрикнула от неожиданности и вцепилась в плечо Никиты. Тени на растрескавшейся стене сгустились, неясная черная дымка расползалась по панелям, словно масляное пятно на поверхности воды. Мгновение спустя мрак будто раздвинулся, и на подростков уставилась пара блестящих глаз. Затем из сумрака показались бледное лицо, шея, повязанная щегольским шелковым галстуком, и вот уже пришелец выступил из своего укрытия — материализовался прямо из тени на стене — и хищно улыбнулся, сверкнув ослепительно-белыми зубами. — Тень! — тихо прорычал Никита. — Старый знакомый, — скривился в усмешке Тень. — Признаться, не тебя я здесь ждал… — А кого же? — Не твое дело! — Так это и есть Тень? — ужаснулась Ксения, которая впервые видела его так близко.       Метаморф отвесил ей шутливый поклон. — Похоже, что я не зря ждал, — усмехнулся он. — Мои работодатели будут довольны! Я называю это равноценной заменой! — Он перемещается из тени в тень, — процедил Никита сквозь зубы. — Поэтому и смог проникнуть сквозь запертую дверь, не оставив следов на снегу. — Польщен! — сказал Тень. — Но какого черта ты здесь делаешь, оборотень? Так далеко от своей стаи, без поддержки Иоланды и ее прихвостней. — Вы убили Винника! — прорычал Никита. — Глупый Винник сам избрал свою судьбу, когда попытался скрыться от корпорации.       Никита сжал кулаки так, что суставы захрустели. Внутри его все клокотало от ярости. Его тело менялось, мышцы раздувались, туго натягивая одежду. — Равно как и ты, — невозмутимо продолжил Тень, — Когда сбежал из лаборатории «Экстрополиса».       Никита угрожающе шагнул в его сторону. Очертания Тени на миг расплылись, дрогнули. Когда силуэт метаморфа вновь обрел четкость, в его руке уже был небольшой пластиковый пистолет с прозрачной оболочкой. Никите и Ксении приходилось видеть подобное оружие раньше — в сгоревшем ангаре, принадлежавшем «Экстрополису». Пистолет был заряжен стеклянной капсулой, заполненной светящейся ядовито-зеленой жидкостью. — «Спящая красавица», — констатировал Никита. — Верно! — улыбнулся Тень. — Как я уже говорил, мы ждали здесь другого метаморфа. Но мои хозяева будут рады вам обоим. Два в одном, так сказать.       Он снял пистолет с предохранителя и прицелился в парня. Ксения за его спиной испуганно охнула. Она не понаслышке знала, на что способна «Спящая красавица». Эта гадость, созданная в лабораториях «Экстрополиса», сводила метаморфов с ума и превращала их в послушных рабов. А некоторые разновидности препарата на время лишали метаморфов способностей.       В тот же миг уличный фонарь за окном взорвался с громким хлопком. Тонкая голубая молния, мерно гудя, оторвалась от фонаря, прошила оконное стекло и вонзилась в спину Тени. Метаморфа швырнуло вперед, пистолет вылетел из его руки. За окном потревоженные вороны тучей взметнулись в ночное небо и с хриплым карканьем заметались вокруг дома.       Ксения рванулась вперед и, наступив на пистолет, раздавила его каблуком. Светящаяся жидкость растеклась по полу. — Маленькая мерзавка! — прошипел Тень. — От вас троих одни неприятности!       Ксения замерла. Он сказал «от вас троих»! Он знал, что Ксения — второй клон Инги Штерн! Это не укрылось и от Никиты. Он метнулся к метаморфу, но тот уже был на ногах.       Тень отпрыгнул к стене и погрузился во мрак, словно нож в масло. Не прошло и секунды, как он возник из противоположной стены совсем рядом с девушкой. Его правая рука скользнула под отворот стильного черного сюртука и вытянула острый как бритва меч. Тень бросился на Ксению. Клинок со свистом рассек воздух, девушка отшатнулась. Никита взмыл в воздух и обеими ногами ударил в грудь метаморфу. Тот отлетел в сторону и с ужасным грохотом врезался в застекленный книжный шкаф. Брызнули во все стороны осколки. Тень стек по стене и растворился во тьме на полу, но в следующее мгновение уже вынырнул из стены позади Никиты. Меч просвистел в воздухе. Парень резко отдернулся, а прядь его аккуратно срезанных черных волос плавно опустилась на пол.       Тень злобно рассмеялся. Его скрюченные пальцы метнулись к Никите и впились парню в горло. Юный оборотень захрипел. Он вцепился когтями в запястье злодея и вдруг увидел свои пальцы — они опять покрылись густым черным мехом. Тень не обратил на это внимания, но сам Никита пришел в ужас.       Тень усилил хватку, одновременно занеся руку с мечом для удара. Никита коленом врезал ему в подбородок. Метаморф отшатнулся с перекошенной физиономией. Никита крутанулся вокруг своей оси и ногой же вышиб клинок из руки Тени. Меч с громким треском вошел глубоко в стену.       Метаморф прыгнул в тень на полу и погрузился в нее с головой. Вынырнул он позади Ксении и тут же схватил ее за горло, надавив на шею внутренним сгибом локтя. Ксения издала сдавленный писк. — Нет! — крикнул Никита, кидаясь вперед. — Отпусти ее!       В этот момент Ксения развернулась вместе с Тенью и, сильно оттолкнувшись от пола, завалилась назад вместе с державшим ее злодеем. Они с треском рухнули на журнальный столик, разнеся его вдребезги. Но среди обломков девушка уже растянулась одна. А Тень материализовался из темного алькова позади Никиты и пнул парня под коленки. Ноги Легостаева подкосились, и он полетел на пол. Тень тут же ударил его ногой в скулу, затем молнией метнулся к стене и выдернул из нее свой меч. Занеся клинок над головой, он с воплем ринулся на поверженного противника.       И тут Ксения включила фонарь Алены.Он вспыхнул во тьме ослепительным белым светом, в мгновение ока осветив всю комнату. Яркий луч, словно таран, ударил в метаморфа.       Тень с истошным воплем закрыл лицо полой сюртука и заметался по комнате, натыкаясь на предметы и сметая все на своем пути. Его фигура вновь стала размытой, тело приобрело неясные очертания.       Тут с улицы послышался громкий гул. Он все нарастал и нарастал, пока не превратился в настоящий грохот. А затем все окна в доме с треском разлетелись, и в дом ворвались вороны.       Секунду спустя ими была забита вся комната. Оглушительное карканье било по ушам, дом содрогался — птицы с размаху ударялись о стены. Ксения закричала от страха, и Никита бросился к ней, чтобы закрыть от черных тварей.       Острые когти впивались в кожу подростков. Вороны хватали их за волосы, норовили выклевать глаза. Никита яростно отбивался, одновременно пытаясь защитить Ксению. Но птиц были сотни, тысячи, и все они как с ума сошли. Тогда Никита схватил девушку за руку и потащил за собой к выходу. — Бежим! — крикнул он, стараясь перекричать вороний ор. — Как можно дальше отсюда!       Они вылетели на террасу и бросились через заледеневший двор. Воздух вокруг был черен от метавшихся над домом ворон. С трудом добравшись до калитки, Никита вытолкнул Ксению со двора. И вдруг что-то словно толкнуло его. Он обернулся. На небольшом возвышении позади дома стояла высокая черная фигура в развевающихся одеждах. Человека было почти не видно из-за беснующихся птиц.       Вороны кружились вокруг него ураганом, не причиняя никакого вреда. Вот он вскинул руки, и новая партия спятивших птиц ворвалась в дом сквозь выбитые окна, затем несколько сотен птиц вылетело из распахнутой двери и устремилось за Никитой и Ксенией. Кто бы это ни был, он управлял воронами и стремился помочь Тени.       Никите тут же вспомнился его недавний сон. Воронье и черная фигура в небе — почти как в ночном кошмаре! Но раздумывать было некогда. Никита сорвал с себя куртку, набросил ее на голову, затем привлек к себе девушку, закрывая и ее. Они дружно припустили по темной улице, стараясь как можно скорее убраться подальше от этого безумия.       Едва они завернули за угол, птицы успокоились и вернулись на свои места во дворе бывшего дома профессора Винника.                                                                         ***       В квартиру деда Николая Никита и Ксения вернулись уже практически под утро. Никита осторожно, стараясь не бренчать ключами, отпер входную дверь, и они прокрались в темную прихожую. Ксения молча разулась и на цыпочках отправилась в свою комнату. Никита тоже стянул ботинки и пошел к себе.       Николай Павлович еще спал — по всей квартире разносился его мощный богатырский храп. А вот Панкрат уже проснулся. Он сидел за обеденным столом в просторной гостиной. Перед ним стоял раскрытый ноутбук с включенной видеокамерой. — Нагулялись? — спокойно осведомился Панкрат, когда Никита попытался незаметно проскользнуть мимо гостиной.       Парень даже подпрыгнул от неожиданности. — Мы тут действительно прошлись немного, — замявшись, признался он. — Не спалось… Панкрат рассмеялся. — Не бойся, никто об этом не узнает! Не спалось, значит? Слышала, Эмма? Сегодня в этом доме никто, кроме деда, не спит! Ладно, молодежи приспичило пройтись! А я вот не сплю из-за тебя! Догадалась тоже позвонить в пять утра! — Сам просил, чтобы я звонила по любому поводу, — раздался ехидный голос напарницы Панкрата, слегка измененный динамиком ноутбука.       Никита настороженно посмотрел через плечо брата. Оказывается, тот общается по скайпу со своей напарницей. Привлекательное лицо Эммы Воробьевой занимало половину экрана. — Привет, Никит, — поздоровалась девушка.       Никита помахал ей рукой. Ксения выглянула из своей комнаты уже в пижаме с чебурашками, поняла, что скрываться не обязательно, и прошла на кухню. Услышав, как она включила кофеварку, Никита вдруг понял, что тоже хочет кофе. Ему просто необходимо было взбодриться после такого дикого приключения.       Никита уже шагнул в сторону кухни, но тут фраза, произнесенная Эммой за много километров отсюда, заставила его замереть на полпути. — Ночные клубы на набережной сильно пострадали, — сообщила Эмма. — А «Кошачий глаз» вообще полностью уничтожен. Он находился в эпицентре этого катаклизма. Сейчас на его месте просто воронка в земле…       У Никиты отвисла челюсть. Поглощенный разговором и к тому же сидевший к нему спиной Панкрат не замечал, что он еще не ушел. Но на всякий случай Никита все же отступил за дверь. — Что же там произошло? — с интересом спросил Панкрат. — Криминальные разборки? — Нет, тут что-то другое. — Эмма покачала головой. — Сильнейший ураган и землетрясение. И все в одном и том же конкретном месте. Соседние кварталы почти не пострадали, а Набережную — будто разбомбили. — Но у нас ведь никогда не случалось ураганов, — удивленно заметил Панкрат. — А уж землетрясений и подавно. У нас город располагается в таком месте, где все эти катаклизмы совершенно исключены. — В том-то и дело, — согласилась его напарница. — Поговаривают, что это как-то связано с проектом «Колебатель земли»… — Но ведь он не был доведен до конца! — еще больше удивился Панкрат. — Я слышал о нем. Проект был свернут больше десяти лет назад. В этом ведь замешаны военные? И «Экстрополис»… — В общем, послезавтра утром, в десять часов, наше руководство собирает экстренное совещание в конференц-зале на десятом этаже. Будут представители военного министерства. Шеф требует, чтобы ты тоже присутствовал. Ситуация чрезвычайно серьезная. Завтра утром… то есть уже сегодня… за тобой вышлют машину, так что начинай паковать чемодан. — Уже утром? — ужаснулся Панкрат. — Но заседание ведь послезавтра! — Ты нужен нам для расследования еще одного дела. Так что чем раньше приедешь, тем лучше.       И она отключила связь. Панкрат встал из-за стола и захлопнул крышку ноутбука. Никита поспешно шмыгнул в кухню. Ксения уже успела сделать и разложить на тарелке бутерброды. Увидев лицо друга, она так и замерла с ножом в руке. — Ты чего? — подозрительно прищурилась девушка. — Что на этот раз? — «Кошачий глаз» уничтожен, представляешь? — тихо проговорил Никита.       Ксения с размаху села на стул. — Как? — выдохнула она. — А члены стаи? Они пострадали? А Тесса? Нужно связаться с ними…       В этот момент в кухню заглянул Панкрат, и они сразу примолкли. — Скоро за мной придет машина, — доверительно сообщил он. — Срочно вызывают на работу. Вы уж утром попрощайтесь с дедом от моего имени, ладно? — Хорошо, — кивнул Никита. — Без проблем.       Панкрат ушел собираться, а Никита повернулся к Ксении: — Придется нам тоже возвращаться. Наверное, прямо завтра вечером. Я беспокоюсь за Тессу… Я ведь так и не видел ее после того, как Инга убила Константина. Да и за сестру переживаю, особенно после истории с этими документами Винника… — Есть причины для беспокойства, — согласилась Ксения, разливая кофе по чашкам. — Мне вот интересно, кого ждал Тень в доме Винника. Может, Татьяну? — Меня тоже заинтересовали его слова, — устало признался Никита. — Но сейчас я не могу об этом думать. Голова плохо соображает. Мне бы отоспаться… — Еще бы! — усмехнулась девушка. — Мы же почти всю ночь не спали! — Она выглянула в окно. — Светает. Скоро встанет солнце, а луна исчезнет, так что можешь спокойно идти спать. А завтра вечером садимся на последнюю электричку и возвращаемся домой.       Никита решил не пить кофе, ограничившись апельсиновым соком. Вернувшись в свою комнату, он разделся, в изнеможении повалился на кровать и, стоило коснуться головой подушки, тут же отключился. Он даже не слышал, как уехал Панкрат. Брат заглянул, чтобы попрощаться, но он уже спал без задних ног. Панкрат усмехнулся и вышел. — Когда этот соня проснется, — сказал он Ксении, — попроси его устроить тебе экскурсию по Клыково. При свете дня городок гораздо красивее, чем ночью! — Обязательно попрошу, — улыбнулась Ксения. — Как только сама отосплюсь.                                                                   ***       Ранним утром Марина Легостаева отправилась в крупнейшую библиотеку Санкт-Эринбурга, где провела полдня, пытаясь разыскать хоть какую-нибудь подозрительную информацию, имеющую отношение к «Экстрополису». Но все ее усилия были напрасны. Ничего выдающегося обнаружить не удалось. Темами статей в местной прессе были те же случаи, что и в «Полуночном экспрессе». Вот только упоминались они как-то мельком, вскользь, никто особо не заострял внимания на странных инцидентах.       Из библиотеки она позвонила Панкрату, но на рабочем месте его не оказалось. Сотовый Легостаева тоже был недоступен. — Прямо неуловимый мститель какой-то! — недовольно пробурчала Марина, убирая телефон в сумочку.       Затем она отправилась в редакцию. На улице дул холодный резкий ветер, валил густой липкий снег. До здания редакции девушка добралась пешком, благо «Полуночный экспресс» находился всего в паре кварталов от библиотеки. И все равно у Марины зуб на зуб не попадал. Толкнув двери, она с облегчением вздохнула, отряхнула с пальто налипший снег и вошла в теплый сухой вестибюль.       У окна стояла Ирина Клепцова. Похоже, она только что пришла — ее черно-белый пуховик тоже был облеплен снегом. Ирина очищала его рукавичкой. — Неужели я в тепле?! — воскликнула Марина. — Даже не верится. На улице настоящая холодрыга! Ртуть в термометре наверняка опустилась ниже городской канализации. — Ты это мне рассказываешь? — спросила Ирина Клепцова. — Я сама едва не обморозилась!       Заметно прихрамывая, она приблизилась к Марине. — Как дела? Сто лет тебя не видела! — Ну, — развела руками Ирина, — Жизнь, конечно, не удалась, а в остальном все нормально! — Как твоя нога? — участливо поинтересовалась Марина. — Уже лучше. Почти нормально хожу… — Сильно больно было? — О да! Ты бы не вынесла!       Марина расхохоталась: — Маленькая хамка! Вся в меня! Ладно, пойдем в комнату отдыха, чайку попьем. Хоть немного согреемся!       И девушки направились на второй этаж в комнату отдыха — уютное помещение с мягкими диванами и круглым столом в центре, где любой из сотрудников редакции мог перекусить, попить чаю либо просто поболтать с коллегами, не опасаясь быть услышанным начальством. Около окна был оборудован небольшой кухонный уголок с холодильником, микроволновкой, плитой и кофеваркой. На противоположной стене висел плоский телевизор. Как раз начинались утренние новости.       Марина бухнула на плиту чайник, затем плюхнулась на мягкий диван и вытащила свой мобильник. — Вот это кирпич! — удивилась Ирина. — Таким человека прибить можно! — Вспомни об этом в следующий раз, когда надумаешь со мной пререкаться, — парировала Марина.       Она по памяти набрала нужный номер, и на этот раз ей ответили. — Неужели! — обрадовалась Марина. — Дозвонилась! Эмма, привет! Могу я услышать Панкрата?       Ирина Клепцова невольно задержала дыхание. — Как? Еще не вернулся?! — возмутилась Марина. — Жалость-то какая! И когда же его величество соизволит приехать? Сегодня? Ладно, тогда я попозже перезвоню… — Она выключила телефон. — Никогда его нет на месте, когда нужно! Тут такое важное дело, а ему, видите ли, приспичило взять отпуск!       Ирина тем временем достала из шкафа две большие кружки и насыпала в них по ложке сахара. — А над чем ты сейчас работаешь? — поинтересовалась она между делом. — Может, я смогу тебе чем-нибудь помочь? — Да нет. — Марина тяжело вздохнула. — По правде сказать, я сама не знаю, за что ухватиться. Никогда еще у меня не было такого необычного дела. — Так о чем все-таки речь?       Марина прищурилась. — Пожалуй, без помощи мне и правда не обойтись, — задумчиво проговорила она. — К тому же мы с тобой неплохо сработались… — Ага, особенно когда вломились в кабинет Дубровского в «Геликоне», — сказала Ирина. — Вот и я о том же. Ты ни разу еще меня не подводила. Поклянись, что то, о чем я тебе скажу, останется между нами. — Когда я слышу такие речи, с ужасом понимаю, что в ближайшем будущем мне придется много и часто врать! — Ирина ухмыльнулась. — Конечно клянусь! — Вот и славно, — удовлетворенно кивнула Марина. — Будешь моим верным оруженосцем! — Все как всегда! Давай, колись!       Марина склонилась над столом. Ирина тоже подалась вперед и приготовилась слушать. — Я пытаюсь разоблачить «Экстрополис», — заговорщическим шепотом произнесла Марина. Ирина опешила. В этот момент чайник, закипая, издал громкий, пронзительный свист, и она нервно подпрыгнула. Потом осторожно спросила: — Ты серьезно?! — Более чем. — А что с ними не так? — Ты еще спрашиваешь! Они натворили немало странного…       Марина разлила кипяток по чашкам, где уже лежали чайные пакетики. В это время дверь комнаты приоткрылась, и в щель просунулась голова Виктора Васильевича. — Вот вы где! — обрадовался редактор. — А я вас повсюду ищу. Чай пьете? Я тоже не откажусь. — Он прошел в комнату и достал из шкафа третью чашку. — А у меня для тебя информация, Марина. Относительно твоего задания… — Виктор Васильевич многозначительно приподнял бровь.       Марина сразу все поняла. — Иринка, будь другом, сбегай за моим ежедневником! Кажется, я оставила его на своем столе. — Она бросила Ирине ключи от своего кабинета.       Ирина тоже была из понятливых. Подхватила связку ключей и быстренько убралась из комнаты отдыха. — Ну как, нашла что-нибудь? — спросил Виктор Васильевич, вплотную подходя к Марине. — Пока нет, но я работаю над этим. — Хочу дать тебе одну зацепку. Возможно, она тебе пригодится. — Слушаю вас внимательно, — заинтересованно сказала Марина. — Так вот. Год назад в одной из лабораторий «Экстрополиса» произошел несчастный случай. Наверное, ты помнишь, в тот день туда привели на экскурсию детей из школы, где учится твой брат… — Помню, — кивнула Марина. — Там что-то взорвалось, а затем начался пожар. — Точно. Официально пострадавших нет. Так, несколько ушибов и синяков. Но неофициально — один из служащих корпорации сильно пострадал при взрыве. Насколько я знаю, его обварило кипящими химикатами. Однако он не стал подавать в суд и преследовать своих работодателей. Дело быстро замяли, и никакой шумихи не было. Никто вообще ни о чем не узнал бы, если бы этот самый служащий не обратился к врачу. Но медицина оказалась бессильна ему помочь. А затем он просто пропал из виду, и с тех самых пор о нем ничего не слышно. Жив он или мертв — неизвестно. Но я сумел узнать номер его телефона. — Виктор Васильевич протянул Марине исписанный цифрами клочок бумаги. — В этой квартире он жил год назад. Попробуй с ним связаться. Кто знает, может, ему есть что рассказать о корпорации? Конечно, если он еще жив.       Марина с благоговением взяла бумажку: — Андреас Хокинс? Вот это имечко с фамилией! Черт ногу сломит! — Кажется, его семья откуда-то из Прибалтики. — Я сегодня же позвоню ему, — пообещала девушка. — Наконец-то хоть одна ниточка… — Не слишком обольщайся. Может, он давно покинул город.       Виктор Васильевич быстро допил свой чай, попрощался и ушел. А в комнату вернулась Ирина. Она бросила ключи обратно Марине. Та мастерски поймала связку и тут же убрала ее в карман. — Что он тебе дал? — поинтересовалась Ирина, разглядывая бумажку. — Ну и почерк! Икалось ему, что ли, когда он это писал? — Сегодня у нас с тобой важный день! — изрекла Марина. — Хорошо бы все получилось!       Дверь снова открылась. На этот раз они увидели Марата Закревского. Мужчина кивнул им, вошел в комнату, открыл холодильник и залез в него едва не с головой. — Опять кто-то стащил мою спаржу, — уныло произнес он. — Уже третий раз за эту неделю! — Мы не брали! — поспешно воскликнула Марина. — Я туда даже заглядывать боюсь! — сообщила Ирина. — Да ладно… — Марат вылез из холодильника и огляделся. — Что бы мне тогда съесть?       Ирина сунула руку в свою сумочку: — У меня шоколадка есть. Хотите, угощу? — И ты молчала?! — крикнула Марина. — Конечно хотим!       Она выхватила у Ирины шоколадку и принялась ломать плитку на части. Марат тем временем налил себе кофе. — Кстати, Марин, — вдруг произнес он. — А с каких щей ты вдруг «Экстрополисом» заинтересовалась?       Марина опешила и даже прекратила ломать шоколадку. Она повернулась к Марату и подозрительно на него уставилась: — А ты откуда об этом знаешь?       Марат опустился на диван и вытянул длинные ноги. — Я работал в архиве сразу после тебя. Ты, когда работу закончила, не выключила компьютер и даже не закрыла страничку поиска.       Марина несколько раз стукнула себя кулаком по лбу. — Я это… — слабым голосом произнесла она, — веду небольшое расследование. И название корпорации всплыло в связи с одним дельцем. Вот и решила узнать об «Экстрополисе» побольше. — Понятно, — кивнул Марат и, прихлебывая кофе, уставился в телевизор. — Да! — вспомнила вдруг Марина. — И как я раньше не подумала! Марат, ты сколько лет работаешь в «Полуночном экспрессе»? — Дай подумать… В следующем году будет двадцать, — сказал Марат. — Я пришел сюда сразу после института. — Подходит! — кивнула Марина. — Значит, ты должен знать всех, кто работал в редакции на протяжении этих лет. — Возможно. А кто конкретно тебя интересует? — Некая Алла Троепольская. Я наткнулась на ее фамилию, когда читала о корпорации. А точнее, о взрыве здания в порту. Статья вышла шестнадцать или семнадцать лет назад. То есть как раз при тебе. Так кто же такая эта Троепольская?       В ответ Марат расхохотался, едва не расплескав кофе. — Ты действительно не знаешь? — спросил он. — Откуда мне знать? — удивилась девушка. — Я здесь всего пять лет! — А ведь ты с ней работала. И даже часто встречалась в этой самой комнате. — Не может быть! — уверенно сказала Марина. — Такую фамилию я бы запомнила! — Ах, да! Возможно, при тебе она уже не пользовалась этим псевдонимом, — вспомнил Марат. — У нее было очень много вымышленных имен. Лишь в последние годы она работала под своей настоящей фамилией.       Марина уже начала выходить из себя. — Да о ком ты?!       Вместо ответа Марат молча ткнул пальцем в телевизор. Озадаченные Ирина и Марина развернулись к широкому экрану и замерли, как громом пораженные. По местному каналу шли криминальные новости. Ведущая Лидия Белохвостикова чарующе улыбалась телезрителям. Даже когда она рассказывала о жесточайших преступлениях, ослепительная улыбка не сходила с ее приятного лица. — Белохвостикова?! — потрясенно произнесла Марина. — Она и есть Алла Троепольская?! Ничего себе! Так ведь это было семнадцать лет назад! Сколько же тогда Белохвостиковой?! — Она на пару лет старше меня, — с улыбкой произнес Марат. — Только я тебе этого не говорил. Если узнает — мне не жить! — Она выглядит моей ровесницей! — Чудеса пластической хирургии, — предположила Ирина Клепцова. — И она писала статью о взрыве лаборатории Штерна в порту… — Марина принялась нервно ходить по комнате. — Хотя, что ж тут странного? Она всегда умела выбрать тему. Постоянно находилась в эпицентре событий… — Вовсе нет, — сказал Марат. — По правде сказать, до той статьи она была на плохом счету у руководства: нерасторопная, неумелая, всегда все из рук валится. Помнится, когда она собирала материал для статьи на руинах взорванного здания, с ней приключился какой-то несчастный случай. Подробностей не знаю, но она очень долго провалялась в больнице. И там, видать, поняла, что пора браться за ум. С тех пор ее карьера пошла в гору. — Еще как пошла, — охотно согласилась Марина. — Я в жизни не встречала более скользкой, наглой, вредной и беспринципной женщины! Она и на телевидение-то пролезла только потому, что перешла мне дорогу!       Ирина помнила эту историю: как-то Марина рассказала ей, как Лидия, в ту пору еще журналистка «Полуночного экспресса», отбила у нее интервью со знаменитой киноактрисой Ангелиной Зверевой. Интервью имело оглушительный успех, Лидию заметили и пригласили работать на телевидение. А Марина осталась в газете. Она уже давно не жалела об этом, но все равно было неприятно, что ее так нагло кинули. — Саму статью ты читала? — поинтересовался Марат. — Полностью — нет. Времени не хватило, — призналась Марина. — Еще тогда у меня создалось впечатление какой-то недосказанности. Лидия сознательно опустила некоторые факты, а может, просто решила не придавать им значения. Мне показалось странным, что она не упомянула о том, чем занимались в лаборатории. А ведь дела там творились темные… — Марат допил кофе и поставил чашку на стол. — Но, как бы то ни было, все это случилось очень давно!       Программа новостей на телеэкране сменилась рекламной заставкой. — А вообще, — сказал Марат, — Если тебя это интересует, поговори с самой Белохвостиковой. Она ведь частенько бывает в редакции. Приходит разузнать последние новости, поболтать с бывшими коллегами… — Подслушать и украсть темы для возможных репортажей, — продолжила Марина. — Я бы предпочла вообще с ней не встречаться, но, видимо, придется. Она — очевидец тех событий, и я просто обязана поговорить с ней.                                                                         *** — Как, уехал?! — воскликнул дед Николай. — Уже?! Вот незадача! А я спал, как слон, и даже ничего не слышал! — Панкрат просил попрощаться с вами от его имени, — послышался приглушенный голос Ксении.       Никита открыл глаза. Комнату заливал солнечный свет. Настенные часы показывали девять утра. В квартире уже вовсю ходили, хлопали дверями, гремели посудой — дед Николай готовил завтрак. Было как-то неудобно валяться в постели, и Никите пришлось встать. Он вылез из-под теплого одеяла и с наслаждением потянулся.       Едва он успел натянуть штаны, как в комнату осторожно заглянула Ксения. — Хорошо выглядишь! — улыбнулась она. — Синяк уже почти прошел.       Никита и сам забыл про ушибленную скулу. Он ощупал лицо рукой. Боли не чувствовалось. Все-таки в его способностях было и множество положительных моментов. Ксюша ушла на кухню к дедушке, а Никита отправился умываться.       Десять минут спустя завтрак был готов. Дед Николай, щеголявший в цветастом переднике, повязанном прямо поверх белой рубашки и строгих черных брюк, собственноручно напек оладий и поджарил гигантскую яичницу. Все так и спорилось в его руках — приятно было поглядеть.       Когда все сели за стол, дед разлил по чашкам горячее какао. — Панкрат, значит, уехал, — жуя оладью, пробурчал он. — А вы когда намереваетесь удрать? — Сегодня вечером, — сказал Никита. — Поедем на последнем экспрессе. — Отлично! Стало быть, у нас еще весь день впереди, — обрадовался Николай Павлович. — Хорошо, что я сегодня отпросился с работы! Чем займемся? — Может, погуляем по городу? — предложила Ксения. — Покажете нам достопримечательности? — Хорошая идея! — с готовностью поддержал ее дед Николай. — После завтрака и отправимся!       Так они и поступили. Прогулка по Клыково затянулась почти на весь день. Маленькие магазинчики и кафе, аккуратные скверики, занесенные снегом, многочисленные скульптуры на площадях и набережной, через город протекала река, — от всего этого так и веяло стариной. Дед Николай знал много интересных историй, связанных с тем или иным строением. Не зря он много лет проработал архитектором.       Основной достопримечательностью города были многочисленные мостики через реку. Все туристы, посещавшие городок, считали своим долгом сфотографироваться рядом с ними. И Никита с Ксенией не стали исключением — Николай Павлович сфотографировал их у каждого моста. Затем они прошлись по площади, заглянули в пару бакалейных магазинчиков, посетили кофейню, где их напоили вкуснейшим кофе. А затем снова долго гуляли по набережной, разглядывая причудливые мосты с коваными перилами и фонарями и многочисленные бронзовые статуи, припорошенные снегом. Неподалеку от центра на небольшом возвышении стояла еще одна местная достопримечательность — старинная водонапорная башня, до сих пор действующая. Ксения тут же попросила Никиту сфотографировать ее на фоне этого примечательного строения. Затем они пошли в парк. Так и пролетел день.                                                                         ***       Вернувшись к деду, начали собираться. За час до отправки последней электрички Николай Павлович вызвал им такси. — Все-таки плохо, что вы так быстро сбегаете, — сказал он Никите. — Могли бы погостить подольше! — В следующий раз, дед, обещаю! — поклялся Никита. — Ловлю тебя на слове! — хитро прищурился дед Николай. Он быстро оглянулся через плечо. Ксения укладывала вещи в своей комнате. — Классная у тебя подружка, — шепнул дед, убедившись, что Ксю его не слышит. — Сам знаю, — улыбнулся Никита. — Береги ее. А вот тебе подарочек… — И дед сунул Никите в карман куртки крупную купюру. — Дед, — возразил Никита, — не стоит… — Стоит, стоит! — Николай Павлович похлопал внука по плечу. — Если тебе не пригодятся, купишь ей что-нибудь!       В это время с улицы донесся автомобильный гудок. Такси. На местный вокзал Никита и Ксения прибыли за полчаса до отправки последнего экспресса. К этому времени окончательно стемнело, и над пустынными платформами стояла кромешная темень. На счастье Легостаева, небо затягивали тучи, сквозь которые не мог пробиться лунный свет. Между платформами клубился пар, поднимавшийся от канализационных решеток и труб. Сизый туман почти полностью скрывал черную громаду стоящего у платформы поезда.       Вокруг не было ни души. Похоже, Никита и Ксения оказались единственными пассажирами готовящегося к отправке поезда. Неожиданно высоко над их головами прогремел раскат грома, и в следующее мгновение черноту неба разрезала ослепительная вспышка молнии. — Гроза?! — опешил Никита. — Но сейчас ведь зима! — Тоже впервые такое вижу, — призналась Ксения. — Не люблю грозу. Это всегда напоминает мне…       Девушка не договорила. Но Никита и без слов понял, что при грозе она вспоминает, как погибла ее мама. Вдруг из темноты донесся быстрый цокот каблучков. И в следующий миг из клубов тумана возникла женщина в длинной, до самой земли, черной норковой шубе. Она нервно огляделась по сторонам, заметила Никиту и Ксению и двинулась в их сторону. — Это и есть последняя электричка? — поинтересовалась она, кивнув на поезд. — Да, — подтвердил Никита. — Хорошо. Значит, я не опоздала, — удовлетворенно произнесла незнакомка.       Она подошла к поезду и вошла в вагон. Никита и Ксения двинулись следом, и в это время снова зарокотал гром. Вагон оказался пуст, как они и ожидали. Лишь женщина в шубе беседовала о чем-то с контролером около выхода в тамбур. Тусклые желтые лампочки кое-как освещали пространство. После удара грома прошло не меньше пяти секунд, и только потом над поездом полыхнула ослепительная белая вспышка, вмиг осветив вагон. — Что-то странное творится, — тихо произнесла Ксения. — Не случается грома зимой. Не бывает грозы без дождя…       Никита был с ней полностью согласен. Он забросил сумку на верхнюю полку, и они с Ксенией устроились у окна. Контролер проверил билеты и со скучающим видом скрылся в соседнем вагоне. А незнакомка в шубе вдруг присела рядом с ребятами. — Не возражаете? — с улыбкой осведомилась она. — Не люблю путешествовать в одиночестве. — Ради бога, — пожал плечами Никита.       Поезд мягко тронулся с места, и вскоре вагон начал ритмично раскачиваться, мерно и гулко застучали колеса. Свет лампочек стал чуть ярче.       Только теперь Никита рассмотрел неожиданную спутницу. Женщина была совсем не похожа на обычного пассажира электрички. Такие, как правило, разъезжают в лимузине с личным водителем. Лет пятидесяти, высокая и стройная, внешностью она напоминала цыганку. Роскошные, черные как смоль волосы, лишь кое-где тронутые сединой, волнами ниспадали по спине. Огромные карие глаза с любопытством разглядывали Никиту и Ксению. Шею незнакомки закрывало массивное золотое ожерелье, в ушах поблескивали бриллиантовые серьги, а длинные и тонкие пальцы рук сплошь покрывали кольца с рубинами и крупными алмазами. «Столько драгоценностей, что можно купить весь этот поезд со всеми потрохами» — подумал Никита.       Ксения, судя по всему, пришла к тому же выводу. — А вы не опасаетесь носить такие дорогие украшения? — поинтересовалась она. — Особенно в поезде… Люди ведь разные бывают.       Незнакомка улыбнулась и плотнее закуталась в шубу. На ее безымянном пальце Никита вдруг заметил перстень, никак не вписывающийся в общую картину. Вместо камня его украшал миниатюрный человеческий череп из черного обсидиана с оскаленными клыками вместо зубов. Ничего себе украшение!       Снова ударила молния. Где-то совсем рядом. Вспышка оказалась настолько ослепительно-яркой, что Никита дернулся и нервно заморгал. — Обычно я не езжу в общественном транспорте, милая, — произнесла женщина. — Сегодняшний случай — исключение, роковое стечение обстоятельств. У моего шофера выходной, а мне срочно нужно ехать. Неотложное дело. Вот и пришлось импровизировать в самый последний момент. А воров я не боюсь. Пусть они меня боятся! — Вы не производите впечатление опасного человека, — с улыбкой произнес Никита. — Внешность зачастую бывает обманчива. По мне ведь не скажешь, что я содержу один из самых известных магических салонов в нашем городе? Так что никому не посоветую ограбить меня!       У Никиты и Ксении вытянулись лица. Женщина рассмеялась: — Что, нагнала я на вас страху? Расслабьтесь! Не такая уж я страшная колдунья, бывают и пострашнее. Я гадаю и предсказываю судьбу. Ну и еще занимаюсь кое-чем по мелочи. Давайте знакомиться? Меня зовут Цирцея. — Я Ксения, — представилась Ксю. — А это Никита. — А Цирцея — это ваше настоящее имя? — поинтересовался заинтригованный Никита. — Да. Имя из древнегреческой мифологии. Мой папа был тем еще оригиналом!       Все трое рассмеялись. Затем наступило долгое неловкое молчание. Никита смотрел в окно, Ксения разглядывала драгоценности Цирцеи. Темы для разговора все не находилось, а затянувшееся молчание уже начинало действовать на нервы.       Прошло не менее пятнадцати минут. Изредка озаряемый молниями экспресс стрелой несся среди заснеженных лесов и равнин, ритмично стуча колесами. — Так вы гадаете по руке? — наконец спросила Ксения.       Гадалка посмотрела на нее с какой-то нехорошей улыбкой. — По руке, по картам таро, посредством хрустального шара, — ответила она. — Не люблю хвастаться, но практически все мои предсказания сбываются. Я очень редко ошибаюсь. Это врожденный дар, в нашем роду все женщины были пророчицами. — А может, вы погадаете мне прямо сейчас? — вдруг спросила Ксения. — Или вам для этого нужен… специальный настрой? Или особое место? — Никакого настроя не нужно, — покачала головой женщина. — Отчего ж не погадать? Путь нам предстоит долгий… Давай сюда свою ручку, дорогая!       Цирцея взяла руку Ксении, повернула ладонью к свету и начала внимательно всматриваться в ладонь девушки. Ногти у гадалки оказались длинные, острые, покрытые блестящим черным лаком.       На запястье Ксю сверкнул ее браслет из кристаллов. Гадалка нахмурилась, на лбу пролегли морщинки. Она недоуменно взглянула на Ксению. — Занятно, — проговорила она. — Признаться, мне еще не приходилось видеть ничего подобного… — Что вы увидели? — встревожилась Ксения.       Цирцея озадаченно смотрела на ее ладонь. — Я вижу три линии жизни, — сказала она. — Три судьбы, связанные воедино. Они то расходятся в стороны, то подходят вплотную друг к другу…       Очередной раскат грома заглушил даже грохот колес поезда. Никита удивленно уставился на гадалку. А ведь она почти угадала! У Ксении существовало два генетических двойника. Бесследно исчезнувшая Татьяна Федорова и Инга Штерн, клонами которой являлись и Ксения, и Татьяна. Три одинаковых девушки, точные копии друг друга, три линии жизни… — И в местах соприкосновения этих трех линий судьбы я вижу трагедии и несчастья, — сказала Цирцея. — Я просто обескуражена.       У Ксении был убитый вид. Она хорошо поняла, что имела в виду гадалка. Ей лучше не встречаться ни с Ингой, ни с Татьяной. Ни к чему хорошему это не приведет… Цирцея тем временем перевела взгляд на Никиту. — Ну а как насчет тебя, красавчик? — поинтересовалась она. — Нет, спасибо. — Легостаев даже поежился. — Я не хочу знать, что ждет меня впереди. — Отчего же? — Мне так спокойнее живется. — Ты прав, — равнодушно пожала плечами женщина. — Лучше тебе действительно не знать. Тем более что я и так все вижу…       Никита поднял на нее вопросительный взгляд. — В будущем, мой милый мальчик, тебя не ждет абсолютно ничего хорошего! — холодно изрекла она.       Новая вспышка молнии на миг осветила ее лицо — мертвенно-бледную кожу и глаза… Абсолютно черные, ужасные, вперившиеся в Никиту. Ксения испуганно вскрикнула. Парень в ужасе отпрянул от гадалки и вскочил на ноги. — Кто вы?! — выдохнул Никита.       Поезд вдруг резко дернулся. Вагон дрогнул, колеса пронзительно заскрежетали. Никиту и Ксению швырнуло в проход, протащило по полу. Их вещи, попадавшие с полки, покатились за ними. Экспресс резко остановился.       Цирцея медленно поднялась с сиденья и повернулась к подросткам лицом. Огромные черные глаза так и сверлили их недобрым взглядом. И тут земля содрогнулась. Раздался жуткий грохот, и вагон накренился так, что одна стена оказалась выше другой. Никита и Ксения съехали по полу, как с горки, но Цирцея, хоть и с трудом, все же удержалась на ногах. — Как кстати, — довольно произнесла женщина, глянув в окно. — Пустырь! Лучшего места и представить себе нельзя.       Никита вскочил на ноги, рывком поднял с пола Ксению, и они бросились в сторону тамбура. — Стоять! — рявкнула Цирцея.       Они и не подумали остановиться. Никита подбежал к раздвигающимся дверям первым, схватился за ручку…       Позади грохнул выстрел. В стене в сантиметре от носа Никиты образовалось небольшое отверстие. — Нихуя себе, — удивился парень.       Цирцея целилась из старинного пистолета с длинным стволом. В полумраке оружие отливало серебром. — Я же сказала «стоять»! — процедила сквозь зубы Цирцея. — Не люблю бросать слов на ветер.       Черное небо вновь озарилось яркой вспышкой, высветив показавшиеся вдали верхушки небоскребов Санкт-Эринбурга. Поезд стоял на обширном пустыре, неподалеку от кромки залива.       За окном вдруг мелькнула чья-то фигура. Никита не поверил своим глазам: человек был просто огромен, настоящий исполин высотой не менее двух метров, с размахом плеч, превышающих ширину платяного шкафа. Он несся к поезду огромными скачками, и каждый его прыжок сопровождался гулким ударом; пол дрожал. А может, началось землетрясение? Мощную фигуру обтягивало темное бесформенное пальто с мохнатым воротником. Наголо выбритая голова поблескивала при вспышках молний. На лысом черепе темнела татуировка. В руках гигант держал огромный молот на длинной рукояти. Великан размахнулся на бегу и метнул молот в стену вагона. Послышался оглушительный удар, поезд снова содрогнулся, а вагон принял более-менее ровное положение. Молот, с легкостью пробив металлическую стенку, застрял в обшивке. Ксения снова громко вскрикнула, Цирцея довольно расхохоталась.       Великан приблизился, ухватил свое грозное орудие за резную рукоятку и, не прилагая особых усилий, выдернул, разодрав железную стену. Затем он вновь всадил молот в образовавшуюся дыру и начал яростно ворочать им, расширяя отверстие. От сильной вибрации стекла в окнах вагона трескались и вываливались наружу. — Что вам от нас нужно?! — крикнул Никита. — Ты до сих пор не понял, красавчик? — осведомилась Цирцея. — Мы получили четкие указания на ваш счет!       Вагон вновь содрогнулся. Землетрясение продолжалось. Цирцея покачнулась и недовольно покосилась на крушащего стену великана. — Можно было и не ломать вагон, но Орестес настолько велик, что не втиснется в обычную дверь, — как бы между делом заметила она.       Молот Орестеса уже проломил крышу вагона. Дыра расширилась настолько, что еще немного, и он смог бы протиснуться в нее. — Зачем же вы так долго пудрили нам мозги? — злобно спросил Никита. — Хотела узнать вас получше, — ответила Цирцея. — Я всегда так поступаю со своими жертвами.       И она звонко расхохоталась. На улице бушевала гроза без дождя. Раскаты грома становились все громче и громче, подземные толчки — сильнее и сильнее. — Поторопись, Орестес! — крикнула Цирцея. — Скоро сюда набегут проводники! Им может не понравиться, что мы не только остановили поезд, но еще и портим его внешний вид! — Она взглянула на барабан револьвера. — У меня на всех может патронов не хватить!       Орестес злобно зарычал, расширяя молотом отверстие. Тем временем Ксения отскочила подальше от Никиты и двинулась к образовавшемуся пролому в стене и потолке вагона. Небо осветилось яркой вспышкой молнии. — Далеко направилась?! — крикнула Цирцея. — Ксю! — утробно прорычал Никита. Он вдруг начал меняться. — Что ты задумала?! — Небольшой фокус, — ответила девушка. — Давно хотела попробовать, да все случая подходящего не было!       Цирцея недоуменно уставилась на Ксению. Пистолет дрогнул в ее руке. А Ксения встала прямо под огромной дырой в потолке вагона и подняла вверх руку с широко растопыренными пальцами, затем закрыла глаза и сосредоточилась. Орестес продолжал вламываться в отверстие.       Послышался жуткий грохот. Затем из скопления свинцовых туч, воронкой закручивающихся в небе, вырвалась ослепительная молния. Орестес, Цирцея да и сам Никита замерли с открытыми ртами.       Молния ударила точно в раскрытую ладонь девушки. Стройное тело Ксении дрогнуло, словно от сильнейшего удара, и выгнулось дугой. В этот момент Орестес ворвался в вагон и бросился на нее. Ксения вскинула вторую руку, направив ее в сторону громилы. Полыхнул ослепительный свет, и разряд чудовищной силы, врезавшись в грудь здоровяка, вышвырнул его из вагона. Никита резко отвернулся, заслоняя глаза рукой. В следующий момент все кончилось.       Заряд молнии иссяк, девушка обессиленно покачнулась и едва не упала. В вагоне сильно запахло озоном. Орестес валялся снаружи огромной бесформенной дымящейся глыбой. Его молот лежал рядом. Впрочем, здоровяк слабо шевелился, значит, удар только лишил его сознания.       Цирцея бешено закричала: — Вы ответите за это!       И моргнула. Никита оторопел. Это простое движение век выглядело совсем не по-человечески. Цирцея моргала, как птица. А точнее… как ворона!       Гадалка вскинула руки к потолку, взмахнув рукавами своей шубы, и издала громкий и хриплый гортанный звук. Ей тут же ответили. Воздух наполнился карканьем, совсем как тогда, возле дома профессора Винника. Гигантское черное облако заполонило небо вокруг поезда, будто вороны летели за ним следом и только ждали сигнала, чтобы напасть.       Через секунду вороны хлынули в вагон, проникая через пролом в стене и выбитые окна. Они вихрем кружились вокруг Цирцеи, не причиняя ей вреда, бились об стены, вышибали уцелевшие стекла. Гадалка протянула скрюченные пальцы к опешившим Никите и Ксении и издала еще один хриплый вопль, после чего черная клубящаяся и каркающая масса набросилась на подростков. Вороны клевали и царапали, норовя попасть в глаза, вцеплялись когтями в волосы.       Первые мгновения Никита яростно отбивался от клюющих его пернатых бестий. Потом бросился к пролому, увлекая за собой Ксению. Но девушка вдруг оттолкнула его. Молнии все еще бушевали в темном небе. Воропаева вытянула руку, замерла, словно не замечая атакующих ее ворон, и вскоре еще одна зигзагообразная молния метнулась вниз. — Никита, ложись! — крикнула девушка.       Парень послушно бросился на пол. Ксения, дернувшись всем телом, поймала разряд. А в следующее мгновение с ее пальцев сорвался целый букет тонких, извивающихся молний и с треском врезался в самую гущу беснующихся птиц. Вспышки разрядов затрещали по всему вагону, завоняло горелыми перьями. Птицы валились на пол и сиденья целыми грудами. Падали десятки, но сотни занимали их места.       Цирцея, завопив от ярости, вновь вскинула пистолет: — Прекращай свои фокусы, иначе я тебя пристрелю! — Хотели бы, давно пристрелили! — с вызовом ответила ведьме Ксения. — Да, вы нужны им живыми! — закричала гадалка. — Так приказано! И я оставлю вас в живых, но не более того! Пусть мои птицы выклюют вам глаза! Отклюют уши! Выдерут волосы! Так вам и надо, вероломные твари!       Ксения направила руку в ее сторону. Молния угодила гадалке прямо в лоб, и та, рухнув в проход, осталась лежать неподвижно. На этом заряд Ксении иссяк. — А теперь самое время делать ноги! — выдохнула девушка.       Но она еле двигалась, и Никите пришлось обхватить ее за талию и одну руку перекинуть через свое плечо.       Ребята выбрались из вагона через пролом в стене. Вороны, как только Цирцея прекратила ими управлять, сразу прекратили преследование. Они разлетелись по пустырю, расселись на голых черных деревьях и успокоились.       Через некоторое время подземные толчки прекратились.