Клуб любителей маленьких лисиц pt.2

Сону не нужно лезть в голову Ники, чтобы знать какой он там для себя ад построил, что на полочки притрушенные пылью положил и какими мыслями вооружился, скручиваясь в свой панцирь. Сону ещё и уверен, что у Ники всё хорошо со зрением, но очки тот зачем-то надел, видимо, эффект у них противоположный, чтобы не видеть. Чтобы не видеть его. Ники взрослеет быстро и неправильно. Ники вроде прислушивается ко всем хенам, но получается совершенно другим. У Сону всегда было чувство, что они его растят как своего ребёнка, а по итогу Ники вырос сам. Брошенный в толпе безразличия и ненависти, обнимающий себя руками в защиту от мерзких слов, заслоняющий свое детское сердце от отвратительных поступков и мнений. И Сону понимает. Сону понимает почему от прошлого Ники не осталось ничего. Он понимает почему Нишимура самый тихий, самый странный, самый неуверенный и зацикленный. Но не может принять это. Не может принять то, что сам виноват в этом. Ники читает очередной комментарий хейтера и его лицо будто бы взрослеет на глазах. Зеркало лопается, больше оно не показывает четырнадцатилетнего шального подростка с квадратной улыбкой и коварным взглядом — в зеркале отражаются безжизненные глаза, ровные заостренные черты лица и сухие губы не изгибающиеся в улыбке. Джейк его как может тормошит: игры, прогулки, поездки. Он готов изогнуться любым образом, чтобы тёмные мысли перекрыть и помочь не обращать внимание на чёрную полосу в жизни. Хисын, вооружившись такой непривычной для него гиперопекой, порой бывает похуже Джейка, вот только если Джейк непробиваемая стена, который делает вид, что всегда всё в порядке, то у Хисына на лице написано «мне тебя жалко» и ощущение, что его хейтерские комментарии в сторону младшего даже сильнее чем самого Нишимуру волнуют. Сону смотрит на это самым затравленным взглядом и губы кусает. Все пытаются поддержать Ники, каждый мембер по своему, только работает это редко, хотя Ники никак не препятствует их заботе и опеке. Никому не запрещает, разве что… — Отойди, — шипит макнэ как взъерошенный кот и сам отпрыгивает на два метра, когда замечает как камера движется в их сторону. У Сону на лице улыбка, потому что они снимают очередной влог behind the show, а в душе ураган из чувств обиды. Но он не может её показывать, даже намёк дать нельзя. — Просто держись от меня подальше, — последнее, что он слышит от Ники и это без преувеличений. Последнее. Та фраза, с которой прошло уже четыре недели. У Сону, видимо, терпение ангельское и высокая склонность к самопожертвованию, раз он все равно хоть немного, хоть чуть-чуть, этот остряк выросший между ними пытается сгладить. И ничего, что каждая попытка оставляет на его нежной коже рук кровавые царапины, через которые потом кровь заражается колкими взглядами Нишимуры. Сону уже кажется, что он привык к этому остряку, который то ему в горло врезается, то в сердце и ведь с каждым шагом всё глубже и глубже. Ощущение, что ещё один шажок, ещё одна попытка — и насквозь проткнет. Сону не скажет, что ему терять нечего. Есть. И много чего. И терять он это не намерен. Ни репутацию в компании, ни перед мемберами, ни перед фанатами. Он знает кто он и что от него хотят, и ему наплевать в какой-то момент, что этот сгусток непоборимых подростковых нервов себе придумал. Сону в очередной момент ловит за шкуру буквально прямо перед камерой, чем вызывает у Нишимуры приступ паники и эпилепсии на лице и жмется со спины, как раньше, обнимая нежно и подбородок на плечо укладывая. Каменное и тощее тело в руках по ощущениям сейчас завибрирует от злости, а сердце, которое Киму прямо в запястье бьётся, наверное, хочет сломать пару рёбер. Ники после записи дёргается больно, вырывая себя из его рук и смотрит то ли затравленно, то ли убийственно. Ким так и не понял. Ники молча убежал, а Сону пошёл заниматься своими делами. Джей это назвал эмоциональной нестабильностью, да и что ты хочешь, ему тяжело, он ещё подросток, сам что-ли такой не был. У Сону уверенность, что не был и оскальная улыбка, когда он Ники через полчаса на спине Джеюна находит. Улыбающегося и расслабленного. У Сону терпение неисчерпаемое, да, но, Боже, как же хочется устроить истерику, раскидать стулья и подойти вплотную, смотреть хоть даже снизу вверх в эти безжизненные пустые глаза и натыкать пальцем в грудь, прокричать наконец-то: заметь меня, объяснись, что я сделал, за что наказан. Наказан. Самым жестоким образом. Сону мёрзнет в последнее время как собака, кутается в худи и кардиганы даже при тридцатиградусной жаре, а Ники источающий такое привлекательное тепло и уют даже не замечает его мучений, грея кого угодно, но не Кима. А ведь раньше так не было. Раньше мерз все время Ники, а Сону его грел как мог, оберегал как мог. Всё чаще Ким понимает, что херово оберегал, раз за все три года совместной жизни всё чего он достоин сейчас это стоять через два мембера на шоу и скрипеть зубами от злости. В первую очередь на себя, во вторую на Нишимуру. Сону просто скучает как сволочь. Скучает постоянно. Ему уже не хватает Сонхуна, не хватает Джея и Чонвона. Пусть он будет самой последней эгоистичной мразью, но ему в последнее время нет дела ни до одного из мемберов, пусть они хоть ковром перед ним стелятся. Он хочет в прошлое. В то, где он сам был рад стелиться. В какой-то момент Ники словно прозрачный в их группе, будто и нет вовсе, а в какой-то его так много, что невозможно уследить. Его много, он везде, со всеми и единственное, что неизменно последние несколько месяцев это то, что Нишимуре на него словно похер. Словно это Сону прозрачнее капли воды. Сону анализирует, наблюдает и не лезет. А когда до дрожи в пальцах тоскует по чужому теплу и взгляду — просто смотрит долго и несчастно, словно брошенный на улицу кот. Может Ники вспомнит как называл его маленьким хеном и погладит по голове как любил это делать, когда им сопливые четырнадцать и семнадцать было. Сону начинает рассуждать про несправедливый взрослый мир и понимать, что значит ностальгировать и тосковать по прошлому. И Сону хочется спросить у кого-то, что ему делать, но не у кого. Просто, что? Что?! — …что?! Ники смотрит этим пустым взглядом, в котором миллион осколков его треснувшего самоконтроля и отшвыривает бледные конечности Кима от себя подальше. Силу не рассчитывает, на тонком худом предплечье точно синяк будет. У них такие мышцы после тренировок напряжённые, что хватает неосторожного касания и появляются гематомы. А на Сону так вообще дунуть можно и он сине-фиолетовый. — Что я не так говорю?! Не подходи ко мне. — из последних сил сохраняя терпение. — А теперь ещё скажи, пожалуйста, кто тебя укусил и что случилось? У Сону голос дрожит и слёзы сами собой наворачиваются и он знает, что он плакса и разрыдаться прямо сейчас может, но какой-то внутренний стержень, который подрос значительно с момента дебюта, не даёт ему это сделать Ники молчит. Скрипит зубами и пытается снова уйти. Сону не даёт. Хватается цепкими пальцами за чужую руку снова и прямо-таки чувствует нутром, что скоро получит по-настоящему, но упрямо всем своим весом тормозит Нишимуру. — Отпусти, — рычит Ники как каракал и руку свою пытается высвободить в этот раз осторожно, но все ещё нервно. — Да почему ты меня избегаешь?! Его ломающийся голос выводит младшего окончательно. — Ради тебя! Я делаю это ради тебя. Чтобы защитить тебя. Сону замирает, сжимая рукав кофты Нишимуры до треска ниток и смотрит таким взглядом, который Ники никогда не видел. Который никогда и не думал увидеть от своего Сону хена. Ники толкает его немного, Сону даже не сопротивляется, отшатываясь с полувсхлипом и, обнимая себя руками, неожиданно оседает на пол, скручиваясь калачиком и лоб в коленках пряча. Ники уходит спустя секунду сомнений и метаний, а хлопок двери, кажется, оглушает Кима до состояния потери слуха. В ушах писк. В глазах слёзы. Врагу такой заботы не пожелаешь. Утром все нуны окружили его с квадратными глазами, не зная каким тональником перекрыть синяки под глазами. Вопросы, вопросы, предположения, вопросы. Сону отмалчивается долго, а чтобы уже вообще шумиху не подняли, врёт, что драму всю ночь смотрел про несчастную любовь, получая понимание от женской половины стаффа. А потом им расписание приносят и Ким себя в паре видит с Ники на танцевальной практике. Прежде чем Нишимура побежит себе пару менять, Сону идёт к менеджеру и просит себе совершенно другое расписание, то, в котором он Ники разве что в машине по дороге домой увидит. Ему, с горем пополам, но переделываю график под тёмным безразличным взглядом и, наверное, впервые за всё последнее время Сону не пытается его словить своим. Ради него так ради него.