Клуб любителей маленьких лисиц pt.2

Ники думает, что он слишком крутой для этой банальщины. Ну волосы у него мелированные, джинсы модные, фигура завидная, взгляд острый, а улыбка сшибающая с ног. Он ещё на скейте катается, паркуром занимается и в стиле хип-хоп танцует — крутой. Он реально крутой, но всё же это случилось с ним. За ним омеги стайками бегают, в рюкзаке листов с этими номерами столько, что можно новый блокнот склеить. Он альфа: высокий, привлекательный, уверенный, с запахом сильного мужчины, возбуждает — по словам некоторых смелых парней омег. Всё при нем. Живи и наслаждайся, но нет. Он же возомнил себя героем сопливого романчика или новеллы, которые Сону читает. Сону… ох. Сону на год старше, Сону это тёмные немного вьющиеся волосы, термос с кофе за пазухой, уютные свитера и ласковое солнышко в холодный осенний денёк. Сону — это учёба, книги, работа, правила. Сону бета и лучший друг Ники. И в первом, и во втором это плохо. В первом потому, что беты очень независимые и незаинтересованные существа, которых истинностью и запахом не возьмёт. Беты даже иногда и семьи не строят, образ жизни ведут близкий до разгульного и Ники как задумается, что Сону хен тоже так делать будет, меняя партнёров как перчатки и раздаривая поцелуи направо и налево, так ему аж дурно. А во втором случае плохо, потому… ну потому, что отвратно в лучшего друга влюбляться. Особенно в того, с которым дружишь уже пятнадцать лет с самых яслей. Друг, который тебе всегда и всё доверяет, любой секрет, любую новость. Так примитивно, так по жанру, но что ты сделаешь, если в груди тепло разрастается, когда Ники на него смотрит и желание прибрать к рукам и целовать каждый участок его лица. Так хочется, что держаться сил уже нет. А какой он очаровательный, а какой добрый, а какой понимающий. Сону ведь его лучше всех знает, он о нем так заботится. Ники с ним так прекрасно, что он не замечает хода времени и других людей. Сону словно создан был для него и преподнесен как самый лучший во вселенной подарок, но преподнесен он как друг и на этом всё. Ники бы уже признался давно и любил бы своего маленького хена открыто и чисто, чтобы все видели и знали, чтобы Сону знал как он дорог ему, но Сону бета, а это на самом деле очень сложно. Ведь люди рады родиться бетами. Ведь они свободны от всех этих формальностей как у альф и омег. Альфе нужно быть сильным и обеспеченным, нужно быть лидером. Омеге — найти свою пару и быть хорошим партнёром для своего альфы, родить ему щенят и поддерживать тот семейный очаг, для которого их, видимо, создали, ведь другую причину, почему все взрослые с детства это в голову маленьким омегам вбивают, Ники не может найти. А беты они могут быть и тем, и тем, а могу и вовсе не быть. Легкомысленные, свободные, лишённые забот и долга. Их не засмеют за одиночество, а вот за связь с альфой или омегой — могут, ведь забрал у кого-то предназначенного «простак окаянный». Поэтому многие из них либо с другими бетами пары предпочитают создавать, либо и вовсе посвящают себя работе. Но Сону точно не радикал. Он нежный, романтичный, он мечтатель. Он тоже хочет встретить любимого, тоже хочет семью. Сону на самом деле такой маленький и хрупкий в глазах Ники. — Сону должен был омегой родиться, — говорит Сонхун как-то раз. — Чего это? — в своём стиле возмущается Сону, старшего толкая в плечо. — Ну ты же омежка-омежкой, книжки читаешь, внешность у тебя милая, маленький такой, — скалится клыками старший, Сону в щеки надутые тыкая. — Открою тебе тайну, хен, но книжки можно не только омежкам читать. Ты задумайся на досуге об этом, — закатывает глаза Ким, но Сонхуна это не останавливает. — А пахнул бы ты как малинка или персик. Эх, из тебя бы такая омежка получилась. Да, Ники? — старший к нему обращается, к притихшему и спрятавшемуся в углу дивана. Хотя с его габаритами спрятаться по-настоящему очень сложно, — ты же альфа, взял бы себе такого омегу как Сону? Пока испуг в глазах Ники растёт равномерно с тем как расползается на губах Пака коварная улыбка, Сону словно пробирает. Он кажется слишком возмущенным и просто искрится от бешенства, будто бы Сонхун самую большую в мире глупость сказал. — Н-не слушай его, Никия, хен — дурак. Никакой я не омежка и мы с ним не можем быть парой, — отрезает Сону, отмахиваясь от примирительных поглаживаний от Пака и отсаживается от него подальше. — Даже дуешься как омежка! — Я — бета! — Ну и что, будто бы бета не может встречаться с альфой, — спорит Хун. — Не может, — бурчит Ким даже не оборачиваясь, вникая в конспект перед собой на столе. — Почему? — неожиданно вклинивается Ники своим низким голосом, от чего плечи Сону даже мелко вздрагивают. Он молчит поразительно долго, пока старший и младший ждут ответ, а когда Ники уже и не надеется, что бета ответит, тихо выдыхает: — Потому, что альфам — омеги, а бетам — беты, по другому это… неправильно, вздор! Сонхун хоть и хотел продолжить перепалку, почему-то не делает этого, а Ники вжимается в мягкий диван, пряча взгляд в телефоне. Вот вам и ответ, почему влюбляться в лучшего друга бету плохая идея. Ужасная просто. Ники вообще-то грустно и больно, и настроения нет, и с Сону он теперь редко видится, ведь тот взял себе музыкальный дополнительный курс и теперь в их любимой кафешке Ники один зависает, домашку и проекты делая. И всё так хреново и никакого просвета в этом тёмном и сложном мире, а потом к нему в один из одиноких вечеров какой-то омега за столик подсаживается. Прямо на то место, которое Сону обычно занимает. Омега приятный, не слащавый, не навязчивый, извиняется за вторжение и просит место, чтобы подождать, когда свободные столики появятся. Ники то что, места много, пусть сидит, но он как-то и сам не понимает, что они разговор завязывают. Пахнет от незнакомца жжёным миндалём и Ники немного не нравится аромат, но как человек парень интересный и приятный. Они болтают ни о чем и Нишимура даже понимает, что дружить с ним классно было бы, но в какой-то момент Ники уже хочется слиться и вообще-то столики уже освободились. Новый знакомый выходит в туалет, а Ники один на один с собой остаётся, проверяя время и думая, как там Сону. Уже семь вечера и обычно он в это время освобождается от дополнительных и пишет ему в личку обо всем подряд, пока добирается до дома, но сегодня телефон молчит и даже какая-то тревога внутри просыпается. Нормально ли он домой добрался, а всё ли сегодня было хорошо? Ники сам ноутбук свой поудобнее перехватывает и написать хочет, но вдруг присутствие кого-то его привлекает. Ну, как кого-то, эти духи Нишимура из тысячи узнает. Ещё лаймовое мыло и клубничный бальзам для губ. — Привет, — начинает запыхавшийся Сону, смотря на него сверху вниз. У хена горят розовым щеки, дыхание не на месте и губы он ужасно непривычно и сильно кусает, будто бы от нервов. — Сону хен… — Рад, что успел! Так и знал, что найду тебя тут, — горячо начинает Ким, пока Ники медленно ноутбук со своих коленей снимает и снова его с головы до ног обсматривает, — мне нужно сказать тебе кое-что очень важное… Нс самом деле Ники очень сильно ненавидит все важные разговоры, но от этого у него хорошее предчувствие. Эту паузу ему приятно слышать, этот взгляд Сону необычный. У Ники ураган внутри, но почему-то вместо разрушения он будто бы просто щекочет его, так волнительно и интересно. Но своё признание Ким так и не успевает начать, жжёный миндаль снова щипает нос. — О, Ники, это кто? — неожиданный новый знакомый возвращается к ним в самый неподходящий момент. Мимика Сону меняется, улыбка сползает с лица, а в глазах испуг и мелькнувшее понимание. — О, ты с омегой… прости, я не знал. Ладно, — Сону одергивает руки, словно прикоснулся к чему-то горячему и прячет их за спиной, — прости, что помешал, я, я… Ники так и не слышит, что «я», ведь старший убегает, оставляя позади удивлённого омегу и разбитого будто бы на гранулы альфу. — Сону хен! Ники, честно, так ненавидит классику, клише и эти очевидные, предсказуемые сюжеты, но на улицу даже не собрав вещи и не взяв куртку за Кимом выбегает. На той сумерки плавно превращаются в ночь, фонари яркие, витрины горят и холодно немного. Нетипично для конца сентября, ощущение, будто мороз, даже пар изо рта вырывается, когда легкие парня вдыхают холодный уличный воздух. Сону он находит на переходе. Стоит свесив руки и голову, ждёт зелёного света. Хоть и дорога узкая, и машин вовсе нет, мог бы и перейти, но ведь он правильный. «Ведь правила придумывали, чтобы их соблюдать, Никия». Нет, Сону хен, правила нужны, чтобы их нарушать. Хоть иногда, хотя бы там, где очень надо. Ники хватает его за руку, когда зеленый человечек загорается на светофоре. Ким дергается, поднимая своё грустное и удивлённое лицо. — Ты с ним встречаешься? — Ники в ступоре на секунду, ведь он не ожидал этого. Его глупый поступок промолчать делает лицо Кима ещё грустнее, уголки его губ опускаются, — это отлично, Ники, я рад, что ты нашёл себе омегу. — Что.?! Нет! Это не так. — Ладно, я знаю. Ники, ты же взрослый альфа, ты обязан встречаться с омегой, — будто бы выжимает из себя Ким. Будто бы читает из книжки «по правилам». — Сону хен, ты не так всё понял! — Не оправдывайся, — бормочет Сону, убирая взгляд, — ты же такой красивый и хороший, омеги толпами у твоих ног, я знал, что ты найдёшь достойного… — Посл.! — Вы хорошо смотрит… — Да блять! — восклицает Нишимура, заставляя Кима вздрогнуть испуганно. Ники на самом деле редко так себя ведёт, он даже в пубертатный период был тихим и спокойным, пока другие альфы рвали и метали. Сону не может начать новый поток слов, потому что его сбивают с ног, налетая с самыми крепкими и горячими объятиями, отрывая от земли и прижимаясь с силой, вероятно, Халка. У Ники так сильно сердце бьётся, что его ритм точно чувствует Сону, а в руках силы немерено, кажется, он готов автобус поднять. Он так взволнован и так растерян, а ещё так зол. И на того омегу, и на Сону, и на себя очень сильно. — Ты заслуживаешь всего самого лучшего в этом мире, — продолжает ему как мантру Ким, повисая в руках. — А всё самое лучшее в мире хочет меня? — бурчит Ники в замерзшее ухо. — Конечно, — не задумываясь отвечает Сону, — любой омега бы… — А бета? Вопрос Сону явно не понимает, раз не улавливает прямого намёка. — Да к тебе и альфы неравнодушны. — Хен, я так тебя люблю, — Сону не понимает, а когда понимает, то Ники уже прижимается своими губами к его, оставляя целомудренное прикосновение и упираясь лбом в его щеку, пыхтя от усилий, которые он прилагает, чтобы держать Кима и дальше. — Особенно твою улыбку, твои глаза так мило сужаются. У тебя всегда тёплые руки, мне так нравится, когда ты берёшь меня за руку. Пожалуйста, бери чаще. А как ты интересно рассказываешь, я так люблю, когда ты мне что-то рассказываешь! Ты можешь читать инструкцию к кофе машине, а мне всё равно будет интересно. Клянусь. Ты вкусно пахнешь… Да! Ты вкусно пахнешь мылом, бальзамом, духами. Ты такой чистый, никаких навязчивых персиков, яблок, роз. Ты просто пахнешь порошком и кожей, я схожу с ума, правда-правда. Всё в тебе нравится. Только ты, я только тебя люблю. Кажется, Сону начинает понимать. — Но я — бета. — А мне всё равно, назови себя хоть кальмаром, я тебя люблю! Сону поразительно долго молчит, пока Ники теряет всякую надежду услышать ответное признание, а потом просит его опустить. Не хочется, но этого требует Ким. Встретившись ногами с асфальтом, парень, на удивление, не убегает, как напуганный заяц, а стоит напротив, всматриваясь в глаза. — А тот омега? — Вижу его сегодня впервые, он просто сидел рядом, потому что столики были заняты. Он — никто для меня. На лице Сону появляется облегчение и вместе с ним смущение. Ники же все ещё взволнован, ведь так быстро, наверное, никто и никогда не разрушал дружбу длиной в пятнадцать лет. Нишимура хочет спросить как же Сону к этому относится и что теперь, но слова не пропускает Ким, обнимая ладошками остывшие от прохладного воздуха щеки и прикладываясь своими губами к его. И если что-то и могло заставить Сону нарушить его любимые правила, то только настоящая, искренняя любовь.