Спустя???
Открывая глаза, она даже не удивляется, что находится в обители заточения, от которого она попыталась сбежать через окно. Это легко понять из-за каменных стен, что она видела у ведьмы, поэтому на неожиданное спасение Виктория не надеялась. Но сейчас ведьмы в поле ее зрения нет. Стоит ли этому радоваться? Может, зелье варит? Или косточки в порошок превращает. Инганнаморте нервно дергает плечами, стараясь оставаться не осведомленной в том, на что способны ведьмы и как они далеко заходят в своих магических занятиях. Вампирша встает с кровати, без интереса оглядывая небольшую, но хорошо обставленную комнату. Она дергает за ручку железной двери, обнаруживая, что она не заперта. Она выходит из помещения, недовольно осматривая узкий длинный коридор, ведущий в обе стороны, в конце которого сияет свет. Виктория идет быстро, стараясь идти туда где есть звуки. Как только она доходит до другой развилки, она сворачивает за угол, а после отскакивает назад к стене. — Нельзя здесь быть, нельзя, нельзя… Вампирша недоуменно разглядывает непонятное существо, которое на две головы выше ее и шире раза в полтора. У него острые длинные уши, практически свернутые в трубочку. Небольшие рога добавляют что-то демоническое и зловещее в его вид, как и то, что все его тело состоит из камня. У него тихий и гулкий голос, который вырывается с шипением и мягким рычанием. Демон говорит неуверенно и срывчато, слова срываются странным образом, будто он пытается подобрать их правильно. Как будто это не родной язык. — Ты кто еще такой? — вампирша приложила ладонь к груди, стараясь не выглядеть слишком брезгливой к его виду. — Демон, — это слово существо знает слишком хорошо, — я служу Королеве… — Где я нахожусь? Что это за царство? — вампирша увидела, что в его глазах появился страх, и она точно знала, что не все демоны такие, как он. Скорее, она поняла, что он здесь изгой. — Не бойся. Прошу, скажи мне. — Это Норнхейм, каменное царство нашей Госпожи… Он неловко клацал черными толстыми когтями, совсем как человек, который стесняясь перед публикой нервно теребит пуговицы на своей одежде. — Мы далеко от Асгарда? — Норнхейм раньше был провинцией Асгарда… — он начинал шептать еще тише, все время оглядываясь по сторонам. — Но Госпожа сделала все для того, чтобы мы стали отдельным царством. — Что… — от неожиданного заявления она переходит на такой же шепот. Это близко к Асгарду. И сумасшедшая ведьма еще и Королева. От этого вампиршу перекосило еще сильнее. — Как зовут Госпожу? Виктория видела, что он собирается ответить, но вдруг его глаза приобретают слезящийся и виноватый вид. Она оборачивается назад, видя перед собой разъяренную ведьму. — Ты гадкий болтун! — в ее руках появляется подобие хлыста. — Я жалею, что не убила тебя, неудавшееся создание! Ведьма замахивается и бьет демона, отчего он отлетает в стену и падает, даже не пытаясь встать. Вампирша убеждается в своих мыслях — он чем-то отличается от остальных. Он весь сжался и скрутился, тихонько и безобидно трогая на полу камешки, которые выпали из его тела. Демон выглядел до невозможности жалко, как нелюбимый и обделенный природой ребенок. Он беспрекословно ожидал следующего удара, предпочитая отвлекаться на то, что находится на полу. — Сумасшедшая сука! — Что? — она оставляет попытку удара, теперь направляя все свое внимание на вампиршу. — Оставь каменного в покое, — вампирша показывает когти, смотря, как недовольно загибаются губы женщины. — В отличии от тебя он умеет говорить правду. — Как благородно с твоей стороны, — голова женщины наклоняется вбок, глаза приобретают неприятный блеск. — Не все способны на такое после Даркхолда. Она вновь обращает внимание на демона, сильно и размашисто замахиваясь на него. — По тебе видно, дрянь! Виктория выбивает хлыст из ее руки, мимолетом оглядывая демона, который от страха закрыл лицо руками. Он все еще трясся. Инганнаморте не упускает момент, поэтому бьет женщину в лицо, делая это намеренно, желая испортить ей безупречный внешний вид. — Ты создаешь себе много проблем… — ведьма вправляет сломанный нос, и вампирша с отвращением замечает, что ее руки потемнели и покрыты черными извилистыми линиями. Инганнаморте рывком приближается к ней, когтями пытаясь зацепить ее живот, но ведьма взмахом руки отправляет ее в стену, которая с громким треском начинает осыпаться. — Это все на что ты способна? — вампирша наблюдает за приближающейся ведьмой и испуганным демоном. — Тебе предстоит узнать на что я способна. Очередная двусмысленная фраза, от которой Викторию вырвало бы, но сейчас ей не до этого. Инганнаморте не дожидается следующего ее шага, поэтому с помощью скорости проскальзывает мимо нее и хватает демона, бесцельно пролетая по всем коридорам. Не важно куда, главное убрать его подальше. Спустя минуту она остановилась, выпуская его из своей хватки. — Ты будешь здесь в порядке? — Да-да, я думаю… да… Он разочарованно скатился по стенке, прижимая ноги к груди. — За что она так с тобой? Почему ты не «удавшийся»? — Я расстраиваю Госпожу… я не такой сильный, в отличии от моих братьев… я много говорю не по делу… она говорит, что я глупый, поэтому мне поручено просто следить за порядком в коридорах. — Ты целыми днями ходишь туда-сюда? — вампирша поджала губы, не понимая, что сейчас испытывает. Отвращение к его жалости? Или жалость к нему? — Да. Мне хватает. Мне хорошо. — Как тебя зовут? — У меня нет имени, Госпожа решила, что так лучше. — Тварь! — Виктория раздраженно сжала кулаки, одновременно с этим оглядываясь по сторонам. Вдруг в ее разуме появилась идея. — Твои братья выглядят точно также? — Да. — Нужно придумать тебе имя. Чтобы я узнала тебя. — Но… зачем вам я… — Давай без лишней болтовни, ладно? — он кивнул, выглядя немного виноватым. — Будешь Пласидом. — Пх… — он забавно фыркнул, выглядя почти смеющимся. — Что это значит? — Ничего плохого. Она не стала тратить еще больше времени, поэтому с помощью скорости исчезла из поля зрения Пласида, предпочитая исследовать весь замок. Вампирша не оставит попыток выбраться.Асгард
Прошло 5 дней нескончаемых поисков. Асгардцы постоянно исследовали местность, пытаясь найти что-то похожее. Сегодня они прочесали очередную планету, увидев там такие же камни, глыбы и общую серость. Но Викторию не нашли, как бы не пытались. Лафейсон пытался вновь обратиться к ведьмам, но они заявили, что больше ничем помочь не смогут. Бог добился объяснения, на что женщины сказали, что то заклинание вырвано из Даркхолда. Если еще раз воспользоваться тем проклятием, то все обернется ужасом, причем даже ведьмы не знали что именно произойдет. Очередное разочарование. Локи и Тор стояли на берегу, не обращая внимания на сильные волны, которые доходят до уровня их колен. Ветер неприятно трепал их волосы, заставляя закрывать глаза от сильного дуновения. Звезды и Луна освещали все побережье. Они молча наблюдали за Хелой, которая раздраженно ходила из стороны в сторону, как больной от бешенства зверь, одурманенный и сбитый с пути. — Хела, мы найдем ее, — Тор устало зажмурил глаза, уже вчера почувствовав, что силы на исходе. Асгард уже несколько дней обезглавлен, находясь без Королевы и Принцев. — Кто бы мог поверить в этот позор? — она раздраженно повернулась к ним, безумно оглядывая их безумными от гнева глазами. — Что я! — Хела машет рукой, заставляя волны подниматься еще выше. — Не могу! — пускает десятки клинков в деревья. — Найти! — пинает камень, даже не обращая внимания на то, что он чуть не снес братьев. — ВИКТОРИЮ! На последнем крике она ударила кулаком по песку, который бешеной кучей разлетелся во все стороны, и был подхвачен сильным ветром, подобно песчаной буре. — Сестра… — Локи выставил ладонь вперед, выплевывая воду и песок изо рта. — Мы найдем. Нужно лишь время. — ШЕСТЬ ДНЕЙ ПРОШЛО! — Одинсдоттир закричала, от чего братья сжались, уже привыкнув к такому тону. Хела не переставала злиться и кричать с тех пор, как они начали поиски. Пока Тор и Хела спорили, Локи удрученно отвернулся в сторону, несколько минут разглядывая гуляющие волны и ощущая гул ветра. Он и Тор хорошо знакомы с тяжелым характером Одинсдоттир, но в последнее время ее нетерпимость и отвратительное настроение Хелы увеличилось стократно, но никто и слова ей не говорит. Лафейсон сдерживает все, что у него внутри. Она винит во всем себя и он прекрасно это понимает. Вдруг Лафейсон покачнулся от легкого удара в плечо и повернул голову в сторону, увидев Тора и Хелу. Они вызвали Радужный мост, собираясь немного отдохнуть. Зная Хелу и ее рвение, отдых продлится не больше трех часов.Норнхейм
Виктория потратила весь день на исследования, которые ничего ей не принесли. Абсолютно. Она нашла кучу комнат, в которых не находилось ничего важного именно для нее, наткнулась на пару слуг, которые, к счастью, выглядели, как люди, а также на демонов, которые выглядели также, как Пласид, но агрессивные и гнилые, как и хозяйка. Больше всего Инганнаморте напрягало то, что за ней следили, казалось, что даже у стен есть глаза и уши. Демоны невзначай ходили неподалеку, оглядывая ее с дьявольским оскалом, но ничего не предпринимая и позволяя заходить во все комнаты, которые ей встречались по пути. — Каменные уроды… — она недовольно рассматривала их в ответ, принимая эту взаимную неприязнь. Демонов она могла стерпеть, но частое присутствие ведьмы — нет. Она всегда находилась где-то рядом, даже если не в поле зрения, то Виктория чувствовала ее присутствие. От нее всегда веяло пробирающим до костей холодом. Инганнаморте казалось, что она находится в открытой клетке. Будто ее провоцируют на побег чтобы как следует наказать. Вампиршу раздражало все что происходит здесь. Поскольку ведьма, видимо, решила ее наказать своим молчанием, Виктории пришлось догадываться до множества вещей своими силами. Например, она поняла, что день здесь длится очень-очень быстро. Инганнаморте не успевает наблюдать за тем, как меняется время суток, поскольку здесь либо темно, либо очень темно, и предполагала, что тут день длится около 5 часов. Она понимала, что по привычному течению времени она тут намного больше двух дней. Значит ли это, что в Асгарде прошло уже несколько дней? Или даже больше? Виктория боялась об этом думать. Вдруг прошло уже несколько лет? Локи рассказывал историю их битвы с Хелой, в ходе которой она выкинула их из Радужного моста и они попали на планету Сакаар. Лафейсон вылетел на три секунды раньше Тора, но его брат прибыл только через две недели. Ужасно.Спустя 75 часов (всего ~ 17 дней)
Виктория ни разу не сомкнула глаз, чувствуя себя здесь незащищенной и крайне опустошенной. Она бездельно ходила по улицам, даже не боясь заходить в неизвестные ей темные леса. Холодные огромные пещеры. Песчаные пляжи. Серые равнины. Инганнаморте ощущала себя тупым туристом, который слоняется без дела туда-сюда, не зная куда пойти и какую достопримечательность посмотреть. Это не приносило никакой пользы, кроме того, что она увидела огромную деревню. Вампирша не замечала ее раньше, потому что огни загорались только ночью, а в другое время она сливалась со скалами и глыбами из-за серых домов и дорог. Чувствуя усталость, она решила вернуться в замок, быстро добираясь до верхних этажей, просто потому что здесь меньше демонов. Ее раздражало их кряхтение и лязг когтистых ног по полу. Виктория начинала терять надежду. Как ей выбраться отсюда? Она знает где находится, но единственный выход — это договор с ведьмой. Но как можно договориться с той, от которой ей хочется блевать? Вампирша устало шла по темному коридору, уже давно привыкнув к холоду, который охватывает ее ноги. Ветер в Норнхейме очень сильный, особенно сквозняки, которые образуются от пещер, в которых очень много отверстий и дыр. — Виктория, — вампирша напрягла челюсть, даже не поворачивая голову в сторону ведьмы. — Есть разговор. Без слов следуя за женщиной, она смотрела как та поправляет свою шубу, укутываясь еще сильнее. Они дошли до покоев Королевы. Вампирша не заходила дальше порога, облокотившись об дверной проем. — Не бойся, я не кусаюсь, — ведьма хмыкнула, молча предлагая ей бокал, от которого вампирша раздраженно отказалась. — Зато я кусаюсь. Женщина просканировала ее с ног до головы. После того, как она застала ее в пещере с книгой грехов, она усыпила ее и приказала горничным переодеть и помыть. Ведьма довольно рассматривала черный атласный комплект в виде рубашки и брюк, который сидел на вампирше даже слишком хорошо. Она специально приказала на размер меньше. Зачем прятать то, чем наградила природа? Ведьма также знала, что книга грехов уже начала влиять на вампиршу. Чем ближе она к книге, тем сильнее влияние. Женщине потребовалось много тысяч лет и сил, чтобы спасти свою душу от разврата, что удавалось не сразу. Но по сравнению со всеми остальными обладателями, она сохранила разум. Ей безумно интересно — как быстро Даркхолд испортит Викторию? Учитывая то, что в ее душе и без книги много темноты. Ведьма растянет время. — У меня к тебе сделка, — заметив недовольный, перерастающий в агрессию взгляд, женщина начала говорить, спокойно распивая вино. — Я не собираюсь заключать с тобой никаких сделок. — Значит ты никогда не вернешься в Асгард, — ведьма видела отчетливую боль в ее глазах, которую вампирша даже не скрывала. Ухмыльнувшись, она довольно поджала губы, понимая, что у всех есть слабости. — У меня два условия. — Называй. — Во-первых, ты недолго побудешь… скажем, экспериментальным телом для моих заклинаний, которые я не успела опробовать. У меня в окружении лишь демоны и жители. Первые не подходят на молекулярном уровне, а вторые слишком слабы. Ведьма сделала паузу, намеренно долго распивая вино. — Какое второе, фурия? — вампирша сердито закатила глаза, нетерпеливо ожидая ответа. — Это ты узнаешь после. Но ты можешь отказаться от сделки, я тебя не заставляю, — женщина зажгла камин взмахом руки и скинула шубу, поправляя толстый ворот водолазки и откидывая непослушную черную прядь волос назад. — Знай, что я всегда держу обещания. Ее легкий и непринужденный тон злил Инганнаморте. Ведьма как раз-таки заставляла. Принуждала. Она знала, что вампирша согласится. Рано или поздно. — Клянись, что второе условие я узнаю скоро, а не через миллиард лет. — Клянусь. — Клянись, что отпустишь меня после и отдашь Тессеракт. — Клянусь, милая, — женщина поставила бокал, довольно слизывая с губ багровые капли, подобно хищнику, который предвкушает смерть своей жертвы.Спустя неисчислимое количество часов
Виктория бессмысленно существовала и проводила каждый мимолетный день, ожидая, что ведьма наконец-то позовет ее и она покончит с первым условием. Она ошибалась. С каждым часом и уходящим днем она становилась все более нервной. Виктория не понимала почему, каждый раз рассерженно гуляя по коридорам и не зная чем себя занять. В груди бурлила агрессия, которую было все сложнее потушить. Ей казалось, что сердце сжимается и гниет. В горле постоянно присутствовало ощущение кома и тяжести. В один из дней Виктория наткнулась на покои ведьмы, и прислушавшись, она поняла, что той там нет. Когда она зашла, то почувствовала странное и приятное ощущение по всему телу. Ей вновь стало хорошо. Она озадаченно шла по комнате, оглядываясь по сторонам и пытаясь понять причину резко изменившегося состояния и, соответственно, настроения. Ее карие глаза зацепились за книгу, которая лежала на том же месте, откуда она ее украла в прошлый раз. Инганнаморте подошла к ней, проводя пальцем по кожаной обложке, на которой больше не было следа от ее когтей. Ее захлестнуло непреодолимое желание открыть книгу вновь. Как только она взяла ее в руки, с удовлетворением наблюдая за вновь горящими буквами, вампирша почувствовала мощь и силу, которая покинула ее с тех пор как она «умерла» Она безумно разглядывала потрепанные страницы, становясь все более нестабильной. Виктория листала книгу, изучая символы, которые никогда не сможет понять. Наткнувшись на корявый рисунок, она застыла. В нем она узнала Асгардский дворец. С помощью голоса разума, который вдруг вернулся на свой место и вразумил ее, она прислушалась к собственным мыслям, которые до этого момента будто не могли до нее добраться. «Хела была бы разочарована» Как и тогда в пещере вампирша захлопнула книгу, быстро откидывая ее в сторону. Она поняла что становится зависима. В тот же день Виктория в приказном тоне сказала ведьме, что они должны начинать. Женщина не спорила. Лишь улыбалась.Асгард (~ 50 дней)
Практически два месяца поисков. Тысячи попыток и ноль результатов. На большинство исследований Хела ходила одна, поскольку Тор и Локи были вымотаны, не выдерживая 3 часового сна, либо его отсутствия. Асгардцы проверяли все планеты по кругу, теперь подключая и Валькирий, которые наблюдали за местностью с неба на златовласых и мощным лошадях. И даже это не помогало. Хела Одинсдоттир стояла на балконе, не давая отдохнуть себе после очередной поисковой операции, давно раскрасневшимися и высохшими от слез глазами оглядывая небо. Она курила сигарету, которые ей уже давно без слов и вопросов приносит Локи. Потому что такие же курит Виктория. Поэтому курит и Хела. Она не может видеть ее и чувствовать ее запах, но она четко помнит, как во время поцелуев ощущала этот шоколадный вкус и жгучий глотку никотин. Это в очередной раз напоминало о вампирше. Смотря на звезды, она с жжением в сердце понимает, что раньше они приносили ей умиротворение, богиня приходила сюда всякий раз когда вампирша выводила ее из себя. Еще до их романа. Из ее головы ни на секунду не выходила Виктория. Она всегда была там, разгрызая и терзая слабую нервную систему, постоянно напоминая видения и слова Локи о том, как она лежала в крови абсолютно одна. Богиня даже не понимала насколько жалко она выглядит со стороны. Подумав об этом, она грустно усмехнулась, точно зная, что Инганнаморте осудила бы ее за такие сопли. Уверенность в собственной виновности и немощности трепали нервы богини, и она стала понимать, что превращается в прежнюю версию себя. Ей хочется убивать. Ей хочется крови. Но все это отходит на второй план как только она думает о Виктории.Норнхейм, эксперимент
Это был первый эксперимент, но до этого вампирша терпела постоянные разглядывания ее тела, ведьма ссылалась на то, что это необходимо и важно. Инганнаморте не спорила, без интереса оглядывая то как женщина делает заметки. Виктория наблюдала за тем, как ведьма затягивает кожаные ремни на ее запястьях и ногах. Женщина делала все размеренно и не торопясь, будто пытаясь насладиться каждым моментом. — Сколько будет экспериментов? — вампирша дернула рукой, проверяя ремни на прочность. Они были заколдованы, но она знала, что сможет их сломать. При желании. — Шесть, — ведьма приготовила блокнот и ручку, положив перед собой Даркхолд и мимолетом взглянув на реакцию Виктории. — А потом второе условие. — Идет. Колдунья листала страницы и найдя нужную, протерла рукой книгу, начиная двигать пальцами и шептать непонятные слова. Сердце вампирши стала бешено биться, от чего она испуганно и ошарашенно смотрела на ведьму, которая резко остановилась и быстро сделала пару записей в блокноте. Виктория уже сталкивалась с биением сердца, но в отличии от фокусов и галлюцинаций Медузы в этот раз все было по настоящему. Казалось, что оно выскочит из груди. И когда Инганнаморте почувствовала, что сердце действительно прорывается наружу, она начала рычать от боли. — Что ты чувствуешь? — Сердце колотится. — Пф, — женщина закатила глаза, собираясь перечеркнуть записанное. — И всего то. — Мое сердце не должно… биться, тупица, — вампирша зажмурилась, с отвращением пытаясь стерпеть жесткую тахикардию, захлестнувшую ее бедное и мертвое сердце. — Как же ты живешь? Ведьма с еще большим интересом стала оглядывать Викторию, а после поспешно подошла к ней, рывком расстегивая атласную рубашку. — Какого… Ведьма игнорировала ее возмущение, раздраженно цокнув на ее болтовню. Она прижала ладонь к груди, молча убеждаясь в том, что сердце действительно очень быстро бьется. Женщина вновь что-то прошептала и после этого Виктория почувствовала облегчение. Следующий час Виктория пыталась вынести еще два скучных заклинания. Во время первого ее вырвало, а в случае второго вообще не было никакой реакции Ведьма вновь стала листать книгу, пытаясь выбрать что-то интересное для себя, и когда наткнулась на нужную страницу, странно и изучающе оглядела Викторию, ее глаза быстро осматривали то книгу, то вампиршу, будто пытаясь с чем-то свериться. — Внесу коррективы в наш план, — женщина прочитала, видимо, последние строки из книги, а потом посмотрела на вампиршу. — Если согласишься, то это будет последний эксперимент. — Я что, умру? — Нет. — Значит перестать тратить мое время, — Виктория скучающим тоном выразила свое презрение к данным занятиям, бессмысленно дергая руками, за что ведьма ругала ее в прошлом, ссылаясь на то, что она портит казенное имущество. Колдунья подошла к деревянному стеллажу, и взяв деревянную коробку, она поставила ее на стол, открывая крышку и смотря на Викторию. Инганнаморте почувствовала запах. Кровь. Женщина стала читать заклинание быстро и усердно. Не давая шанса на одышку. Клыки стали рвать десна с неимоверной скоростью, с той, которую она раньше не испытывала. Весь рот в крови, от чего вампирше пришлось плеваться чтобы не захлебнуться. Глаза стали болезненно гореть. Претерпевая боль Виктория посмотрела в сторону окна, заметив, что они пугающе насыщенно горят. Ее лицо усеяно черными линиями, когти прорываются и царапают кожаные ремни, практически разрывая их несмотря на заклинания. Инганнаморте рывком откинулась назад на стол, начиная громко и пронзительно рычать. Ее голова дергалась против воли. Мышцы были на грани разрыва. В ее голове быстро пролетали звуки, напоминающие призывы к кровавым деяниям. «Убей» «Уничтожь» «Разорви» «Сожри» «Обезглавь» Она вновь закричала, чувствуя, что ее вот-вот разорвет. Виктория посмотрела наверх, пытаясь вглядеться в отблеск каменного потолка. Синие глаза. Все резко прекратилось. Виктория задыхалась, пытаясь захватить воздух. Она посмотрела на ведьму, которая выглядела крайне… удивленной? — Что это было? Что ты сделала? — Ты вампир? — ее брови были изогнуты в вопросительной манере, а глаза источали неимоверный шок. — С добрым утром, ведьма. Это было очевидно. — Не только у вампиров есть клыки, когти и светящиеся глаза, милая. Она вновь вернула себе холодный и спокойный тон. Колдунья достала из коробки склянку с кровью и подошла к Виктории. Она не позволила ей вырваться из ремней, предпочитая сначала накормить ее своими руками. Женщина не знала что можно ожидать от голодного вампира. Она дождалась пока вампирша откроет рот, и взяв ее за подбородок, вылила все содержимое ей в рот. После этого она развязала ее, убирая свои записи и книгу в ящик под замок. Инганнаморте потерла свои распятья, а потом встала со стола и немного размяла тело, которое только что жестоко пострадало от заклинания. — Какое второе условие? — она разглядывала колдунью, которая вновь накинула шубу, поскольку камин успел потухнуть. — Ах, точно, — в ее руке появился бокал, она сделала глоток и подошла к вампирше, поправляя ее расстегнутую рубашку, успевая разглядеть все то, что находится под ней. — Ты проведешь со мной ночь. В комнате повисла гробовая тишина. Ведьма без тени сомнений, с пугающе серьезным лицом рассматривала вампиршу. — Ты так пошутила? — ее голос перешел на шепот, в глазах начинал гореть злобный огонь. — Я одинокая женщина, милая, — ведьма провела пальцем по животу вампирши, после чего ее рука сразу же была убрана в грубой манере. — Вокруг каменные демоны и жалкие жители. В свет я не выхожу. Неужели для тебя, сильного вампира, это так сложно? — ее обманно чарующий голос в сочетании с ухмылкой заставлял Викторию гореть от злости. — Можешь представить вместо меня свою любовь, если хочешь. — Отпусти меня! — вампирша подошла к ведьме, схватив ее за плечи и приблизив к себе, пытаясь изо всех сил взломать ее темный гнилой разум. — Что ты пытаешься сделать? — женщина усмехнулась, отходя от Виктории на шаг назад. — Даю тебе 7 часов, после этого сделка аннулируется. Подумай, милая. Виктория исчезла из комнаты со сверхъестественной скоростью.Спустя 5 часов
Инганнаморте сидела в незнакомом доме какой-то жительницы, труп которой лежал прямо в ее ногах, испортив весь пол лужей крови. Все часы Виктория находилась в состоянии бреда, бездумно и гневно напиваясь всем что можно выпить. Когда поняла, что алкоголя ей не хватит, она ворвалась в дом, сразу же перегрызая глотку беззащитной женщины. Она разнесла все жилище в порыве ярости. Диван был истерзан когтями, камин затоплен багровым вином. Стулья сломаны и выкинуты в окно, на месте которого теперь ничего кроме завывающего ветра. Инганнаморте разглядывала шторы, которые бешено двигались из стороны в сторону. Она все время думала о Хеле. Как же она может поступить так? Как мерзкий предатель. Виктория всю жизнь презирала этот поступок. А теперь она загнана в угол. Она. Мощный и древний вампир, которого жестоко шантажирует какая-то ведьма, принуждая к сексу. Вампиршу тошнит. Ей хочется блевать от осознания того, что скоро произойдет. Она скучает по Хеле. Она любит Хелу. Она не вынесет того, что ей придется сказать Хеле. И выбора у нее нет. Двигаясь в сторону выхода, она игнорировала расплывчатую действительность и шаткую походку. Виктория все решила.Покои ведьмы
Виктория с силой толкнула дверь, разглядывая ведьму, которая уже была одета в черный шелковый халат. Вампирша даже думать не хотела что под ним. Женщина разговаривала с горничной, но как только заметила на пороге Инганнаморте, она махнула рукой и прислуга покинула помещение, закрыв дверь. — Итак… — женщина сложила руки около тонкого пояса, теребя пальцем его основание. — Ты приняла верное решение. Вампирша сдерживала свою ярость, каждой частичкой своего тела пытаясь сдержаться и не убить колдунью. Ее глаза засветились ненавистным красным. — Давай покончим с этим. Инганнаморте рывком подобралась к ведьме, сильно толкнув ее к стене. Она не собиралась быть нежной с этой сукой, желая оставить много кровоточащих ран. — Любишь пожестче? Это неудиви… — Заткнись и расстегивай халат. Вампирша зарычала, шатаясь с ноги на ногу и разглядывая то, как ведьма скинула с себя халат, стоя перед ней в темно-бордовом белье с чулками и подвязками. Виктория кинула ее на кровать, сразу же занимая позицию сверху. Она целовала ее быстро, постоянно кусая губы до крови, превращая их в мясо. Ведьма не пыталась ее остановить, постоянно постанывая и сжимая ее волосы. Инганнаморте не обращала внимание на то, как ведьма скидывает с нее рубашку и брюки. Она целует ее шею, чувствуя запах моря и свежести. Виктория отчаянно пытается вообразить в своем пьяном разуме образ Хелы, поэтому практически не открывает глаза. Ей лишь мешают стоны ведьмы. Они не такие как у Одинсдоттир. Они раздражают. Не возбуждают. Инганнаморте целует ее тело, не упуская ни одной части. Женщина в ответ целует ее шею, намеренно оставляя багровый огромный засос, облизывая ее кожу до мочки уха, от чего вампиршу сильно трясет. Она сразу же срывает ее бюстгальтер и трусы, а после сильно и бесцеремонно рвет ее шею, отравляя ее огромной дозой своей слюны, действующей как афродизиак. Ведьма не становится исключением из правил, и к счастью, она поддается на эти чары, начиная бредить и сильно потеть от возбуждения. Виктория открывает глаза после питания, начиная скалиться и рычать, потому что видит перед собой другую женщину. Ее она бы хотела затрахать до смерти. Она вводит в нее сразу три пальца, не разговаривая с ней и не спрашивая ее желаний. К ее раздражению женщина не против. Ей все нравится. Она уже испортила простынь и подушки кровью, ее шея с рваной раной, а губы опухли о укусов. И она стонет. Быстро и жестоко трахая ее пальцами, Инганнаморте кусает ее за плечо, добираясь клыками до костей. Она пытается выместить свою агрессию, но не довести до убийства. Женщина постоянно выгибается в спине, виляя бедрами и истошно крича. Виктория сжимает ее горло, снова закрывая глаза и целуя в губы. Вампирша не давала ей времени на одышку, постоянно доводя до оргазма, поскольку она понимала, что та может попросить поменяться местами. Этого она допустить не хотела. Секс длился несколько часов, и когда ведьма окончательно вымоталась, после нескольких трахов пальцами, языком и игрушками. Ведьма откинулась на подушки, задыхаясь и сжимая простыни в последний раз. Виктория встала с кровати, оделась и встала около кровати. — Условие выполнено, — бесцветным голосом Виктория разглядывала чужую своему сердцу женщину, которую она трахала несколько часов подряд. Она ничего не сказала, лишь взмахнула рукой и в ней появился Тессеракт. Вампирша выхватила его из рук, отчаянно желая переместиться в Асгард. Инганнаморте вдруг поняла, что кое-кого забыла. Она задумала нужное место, и когда комната ослепила ее светом, она закрыла глаза, а когда открыла, увидела, что находится в нужном коридоре. — Пласид? Пласид! — она внимательно оглядывалась, с радостью заметив, что каменный демон вышел из-за угла. Она быстро застегнула рубашку, расправив ворот чтобы скрыть красные следы на шее. — Вы… пришли… — Да, пойдем со мной, — Виктория видела, что его глаза вновь превращались в слезливое разочарование, на которое у нее сейчас не было сил. — Там хорошо. Никто не будет тебя презирать и бить. Поверь мне. — Но как вы смогли выбраться… — Умолкни, каменный. И приготовься.Асгард
Виктория задумала сразу появиться во дворце. Она открыла глаза, видя, что Пласид с интересом ребенка оглядывает дворец. Она взяла его за руку, ведя вперед и игнорируя ошарашенные взгляды горничных, которые выглядели явно осведомленными о ее пропаже. Инганнаморте открыла дверь, намереваясь пройти мимо Тронного зала, но вдруг замерла, услышав голоса Тора, Локи и Хелы. Она ударила по двери, врываясь вперед. Все три головы повернулись в ее сторону. Асгардцы выглядели так, будто вот-вот упадут в обморок. Цвет их лица напоминал слоновую кость. Все были похудевшие, хотя по ее меркам прошло чуть больше двух недель. Их скулы стали еще более выраженными. Они вообще спали? Хела практически бегом добралась до вампирши, захватывая ее лицо и целуя ее губы. Вампиршу практически пробило на слезы. Она пару минут назад закончила трахать ведьму. А теперь целуется со своей любимой. — Отойди, дай пройти! — возмущенный голос Лафейсона заставил вампиршу усмехнуться. Он оттащил богиню, прижимая к себе Викторию. — Я так скучал по тебе, — он обернулся в сторону Тора, глаза которого начали слезиться, что он неумело скрывал. — Он тоже скучал. — Что ты сопли развел? Будто я чуть не умерла и исчезла. Ее сарказм рассмешил Асгардцев, и даже каменного демона, на которого они вдруг обратили внимание. Она заметила, что их глаза стали озлобленными и враждебными по отношению к нему. Он сжался. — Не трогайте его, он мой друг. Его зовут Пласид. Братья ошарашенно оглядывали двухметрового демона с рогами и когтями, который выглядел слишком безобидно для своего внешнего вида. — Да-да, это я… приятно познакомиться… — он неловко помахал рукой, все еще чувствуя подвох в добром начале. Пока братья смотрели на демона, Хела смотрела лишь на Викторию. — Где же ты была? Я искала тебя, пыталась изо всех сил, я не спала… но, — вампирша слабо шикнула, оглядывая ее стеклянными глазами. Она не могла вынести ее страданий. Ей предстоит узнать еще больше. — Нам нужно поговорить наедине, Хела. Одинсдоттир нахмурилась, только заметив внешний вид Виктории. Инганнаморте собиралась унести богиню с вампирской скоростью, но вдруг остановилась, услышав, что двери вновь открылись. Ведьма. — Кажется, что по пути ты забрала то, что принадлежит мне, — женщина вновь была одета элегантно и красиво, теперь на ней черное платье и такого же цвета пушистая шуба. Пласид виновато склонил голову, собираясь идти в ее сторону. — Он остается со мной! — ее громкий и разъяренный голос удивил Асгардцев, но колдунья оставалась непреклонной и спокойной. Неудивительно, после многочасового секса вряд ли захочется кричать. — Виктория, это из-за нее я несколько месяцев пыталась найти тебя, надеясь на то, что ты жива? Голос Одинсдоттир был опасно нейтрален, сочился ядовитым сарказмом и бешенством. — Да. — Я убью тебя! — в руке Хелы появился толстый острый клинок, который она направила в сторону ведьмы и медленно двигалась к ней. — Как грубо, — женщина безучастно ответила, будто захваченная богиней. Она оглядывала ее медленно и без опаски, но ее фиолетовые глаза сияли непонятной эмоцией. — Разве можно так с мамой? Викторию стало рвать от желчи и рвоты.