И для отцов, и для детей закон один

А потому завет один себе усвой - Что каждый держит свой ответ за выбор свой! А потому уразумей и затверди - И для отцов, и для детей закон один! (с) мюзикл "Граф Монте-Кристо"

Когда бригадиру Жаверу, сообщили, что его вызывает начальник, он нисколько не обеспокоился: он был лучшим надсмотрщиком в Тулоне, за свою шестилетнюю службу предотвратил два побега и еще один раз разыскал каторжника, сбежавшего из-за непрофессиональности надзирателя. Тогда господину Жаверу дали медаль и две недели отпуска, которые он провел на работе: с матерью он давно порвал, с сестрой и ее семьей не общался, и работа была единственным смыслом его жизни. В этот раз никаких причин для вызова вроде бы не было, но бригадир не привык раздумывать над приказами вышестоящих. Начальник каторги выглядел смущенным, еще больше он смутился, увидев своего подчиненного. - Видите ли в чем дело, Жавер, - неуверенно произнес он.- Ваша... Мне только что сообщили... Скажите, у Вас же бы... есть сестра в Лилле? - Так точно, - подтвердил бригадир, ничем не выдавая своего удивления вопросом. - Так вот, она... Как бы так сказать... В общем, в доме, где она жила, случился пожар, и... - Она погибла? - Да! - с облегчением выпалил начальник.- Я знаю, что она - Ваш единственный родственник, и мне очень жаль, что именно мне выпало сообщить Вам об этом. - Благодарю Вас, - кивнул Жавер. Сестра была младше на пять лет, и даже мать не знала, от какого мужчины она ее родила. Естественно, Жавер не любил девочку, но полагал своей обязанностью заботиться о ней - следил, чтобы у нее был кусок хлеба и теплое платье. Когда сестра вышла замуж за довольно обеспеченного художника и поселилась с ним в маленьком, но зато собственном, домике в предместье Лилля, Жавер вздохнул с облегчением. Ему не нравился художник, он был уверен, что вскоре Роза пожалеет о своем выборе, но это уже не было его заботой. За день до свадьбы он получил назначение на галеры и уехал, даже не оставив молодоженам своего адреса. За все эти десять лет он ни разу не вспомнил о сестре. - Но к счастью, погибла не вся семья, - с улыбкой возвестил начальник.- Во время пожара ребенок играл перед домом и не пострадал! Я полагаю, Вы захотите поучаствовать в судьбе племянника. - Конечно, господин бригадер-майор, - машинально кивнул Жавер. Племянник. Он не знал, что у сестры есть сын, - просто не мог знать - и не представлял как он может поучаствовать в его судьбе. - Что ж, мне очень жаль, - вздохнул господин начальник. - Вы прекрасный работник, Жавер, лучший из всех, кто у меня был. Но, к сожалению, малышу не место на каторге, - он усмехнулся Жаверу, ожидая ответной реакции, но не дождался. - Вы не беспокойтесь, я дам Вам отличную рекомендацию, к тому же префект департамента Нор - мой старинный друг. Вы уедете в тихий спокойный городок, где нет никаких каторжников, - в голосе начальника проскользнули завистливые нотки. - Когда я должен уехать? - спросил Жавер, не понимая, что он будет делать в тихом спокойном городке. - Как Вам будет удобнее, но соседка Вашей сестры, у которой пока живет ребенок, попросила, чтобы Вы приехали как можно скорее. Я думаю, до завтра Вы успеете решить все Ваши дела здесь? Последняя фраза была скорее утверждением, а не вопросом, и Жаверу не оставалось ничего, кроме как кивнуть. Разбирая бумаги, он думал, как какая-то мелочь может изменить всю жизнь человека. Казалось бы, что такого - далеко в Лилле сгорел дом художника, но из-за этого тулонскому бригадиру приходится уезжать с привычного места. С одной стороны, это, конечно хорошо: сын тюремной гадалки не мог рассчитывать даже на должность мелкого полицейского служащего в каком-нибудь захолустье, а сейчас его ждали погоны инспектора в столице департамента. Но с другой стороны, за это придется нянчиться с ребенком. Жавер даже не представлял, сколько лет его племяннику, но сколько бы не было - дети, не достигнувшие возраста, когда они могут отвечать за свои поступки, будущего инспектора никогда не интересовали. И как их воспитывать он тоже не знал. У Жавера мелькнула мысль оставить мальчишку там, где он сейчас живет. Не за просто так, конечно: зарплаты младшего инспектора вполне хватит, чтобы оплачивать его еду и одежду, к тому же там будет женская рука. По своему опыту, бригадир знал, что маленьким мальчикам нужна мать, а где он ее возьмет, если племянник будет жить с ним? Не жениться же в самом деле! Жавер вспомнил вечно пьяную мать, готовую отдаться кому угодно за бутылку, и его передернуло. Но если и не за бутылку, любая женщина хочет иметь своих детей, а для этого ее мужу придется... Жавер даже про себя не мог выговорить это слово, а тем более подумать о своем участии в Этом - спасибо, в детстве насмотрелся. Инспектор зажмурился и помотал головой, прогоняя непрошеные сцены. Да, определенно, женщины в его доме не будет! Однако отдавать племянника чужим людям не позволяла совесть: его же специально переводят в Лилль, чтобы он позаботился о мальчике, да и потом: нельзя, чтобы ребенок жил у кого-то при родном дяде - это не по правилам. В конце концов, Жавер решил отложить принятие решения до знакомства с племянником и его нынешними опекунами. По дороге в Лилль Жавер представлял различные варианты встречи - от того, что ему выдадут корзинку с младенцем, до чумазого сорванца, который только и будет портить репутацию дяде-полицейскому. По данному начальником адресу, инспектора встретила взмыленная женщина с красными глазами и орущим младенцем на руках. За ее спиной длинный нескладный мальчишка корчил рожи инспектору и маленькой девочке, державшейся за материнскую юбку. "Хоть бы эта была моя!" - про себя взмолился инспектор, но тут же вспомнил, что у него мальчик. - Вам чего, мсье? - спросила женщина, перекладывая малыша на одну руку, а другой давая подзатыльник старшему. "Бьет!", - в ужасе подумал инспектор: "Своего бы она бить не стала, значит это мой". - Я - Жавер, - представился он, отметив, что голос почти не дрожит.- Моя сестра... - Ах, Вы за Рафаэлем! - улыбнулась женщина и, снова нахмурившись, повернулась к старшему.- Ты еще здесь? Разве не слышал, что месье сказал? Немедленно позови Рафаэля! - Женщина снова обратилась к инспектору.- Он такой милый мальчик, представляете, он даже умеет читать! Ну, конечно, при таком-то отце. Моему, вон, некогда детей учить, да, что греха таить, он и сам не умеет. Вы знаете, Рафаэль такой умненький, найдет где-нибудь давнишнюю газету и читает, читает. Вы за ним следите, - внезапно сменив тон на более строгий, добавила она.- Как бы он не заболел от такого напряжения. Хотя он мальчик, слава Богу, здоровый и послушный, не то, что мой обалдуй. Ее сын, спускавшейся с лестницы, скривился, услышав отзыв матери, но Жавер уже вовсю разглядывал мальчика, идущего за ним. Маленького, лет семи, худенького, с заостренным личиком и копной темных волос, закрывающих глаза. Одет он был в чистенький синий костюмчик, но с заплатами на обеих штанинах. - Добрый день, мсье, - поздоровался мальчик, встав сбоку от хозяйки дома, так чтобы никто не мог до него дотронуться. - Это же твой дядя, Рафаэль! - возмутилась женщина.- Ты бы хоть обнял его! Мальчик не двинулся с места, только взмахнул головой, откидывая с глаз мешающие волосы. - Добрый день, - кивнул Жавер. - По закону ты должен жить со своими опекунами, - он решил, что надо сразу решить все важные вопросы.- На данный момент твоим опекуном являюсь я по праву родства, но, если ты хочешь, я могу попросить другого человека стать твоим опекуном, с его согласия, конечно, - он посмотрел на хозяйку дома. - Если я захочу, - повторил мальчик.- Я могу выбрать мадам Жоселин? - он вежливо наклонил голову в сторону хозяйки. - Если она не против,- ответил Жавер, почувствовав облегчение, что ребенок не будет жить с ним. - Ну, конечно,..- начала хозяйка, но мальчик ее уже не слушал. - Я хочу с Вами! - заявил он.- Правда, что Вы - начальник полиции? - Нет, я служу младшим инспектором. - Младшим? Значит, Вы помощник начальника? Мадам Жоселин рассмеялась и прижала мальчика к себе, с гордостью глядя на инспектора, как будто она сама воспитала такого сына. Рафаэль сжал губы, но не отодвинулся. - Прошу прощения, нам пора, - сказал инспектор.- Ты что-нибудь забираешь с собой? - У меня ничего нет, - покраснел мальчик. - Все сгорело в пожаре, - вмешалась хозяйка. Жавер кивнул, отдал женщине деньги за те три дня, что ребенок прожил у нее - он специально узнавал, сколько берут за постой в тавернах, чтобы случайно не ошибиться с суммой - и вышел на улицу, мальчик двинулся за ним, держась наравне, но не прислоняясь. Заговорил он только, когда они уже подошли к дому. - Чем я буду заниматься, мсье? Вы отправите меня в школу или наймете учителя? - В первую очередь я найму цирюльника: меня совершенно не устраивают твои локоны.