***
С приходом Розалинд к власти, Алфея изменилась. Некоторое время они все старались цепляться за призраков прошлого, верить, что Даулинг вернется. Но она не возвращалась, так что вскоре перепуганным детям, которые старались не показывать свой страх, пришлось признать, что в школе воцарился новый режим. Они начали с ним бороться до того, как официально признали, но были бессильны. У них больше не было Фары, как не было и Сильвы, которого арестовали за покушение на Андреаса Эраклионского. Время от времени кто-то распускал слухи о побеге Сола из тюрьмы, но Розалинд жестко пресекала все эти слухи. Обычно, распространители просто исчезали. Андреас, взявший на себя руководство над специалистами, не щадил молодых юношей и девушек, проводя тренировки с утра до самого вечера, а также посреди ночи, заставляя специалистов сражаться до первой крови, а иногда и до потери сознания. Многие не выдерживали. Физически и эмоционально. Кто-то пытался сбежать и пропадал, больше никогда не выходил на связь, как бы старательно друзья не пытались связаться. Другие превращались в тень самих себя: почти не ели, не отрывали взгляд от земли и не успевали залечивать раны, которые они получали во время тренировок. Несколько человек погибло, но Андреас и Розалинд не обращали на это никакого внимания. Зато те, кто присягнул Розалинд (их было мало), получили все мыслимые и немыслимые привилегии. Конечно, их не освободили от занятий, но у них было право практически на все. В этой войне Скай потерял лучшего друга. Стелла пыталась поддержать юношу, убеждая его, что Ривен всегда был куском дерьма, так что нет ничего удивительного, что вслед за нимфоманкой Беатрикс, он примкнул к Розалинд. Скай считал иначе. Скай верил, что у Ривена было доброе сердце. Много позже Скай на личном опыте убедился, что был не прав. Флора, которая успела приехать в школу до ее закрытия, горевала, что не послушала кузину и успела проникнуться симпатией к Ривену. Сама же Терра проклинала себя за то, что оттолкнула Дэйна, позволила тому спеться с Беатрикс, что неизбежно вело к присоединению к армии Розалинд. Новый директор безжалостного избавлялась от тех, кто не был готов подчиняться. Она выслала Бена и Сэма Харви, оставив Терру в Алфее. Никто не говорил об этом вслух, но все знали, что фея земли была заложницей, гарантом, что никто из семьи Харви не поднимет шум, оказавшись во внешнем мире. Вслед за профессором школу покинул и Марко. Молодой человек, которого учили Фара и Сол был слишком опасен.***
Прошло несколько месяцев, в течении которых они надеялись на чудо. Но когда единственными эмоциями в Алфее остались боль и страх, они начали действовать. Потому что больше так продолжаться не могло. Никто толком не понимал, что именно замышляет Розалинд, так что они просто делали все, что могли, чтобы подготовиться к войне. Крали оружие и химикаты, лекарства. Флора и Терра готовили различные смеси, при соединении которых можно было создать что-то вроде взрывчатки. Стелла прятала их в разных уголках школы, пока Муза следила за настроением в школе. Они были уверены, что действовали незаметно. Блум, которую Розалинд активно тренировала, и Аиша, которая продолжала работать «секретарем» не слышали ничего подозрительного. И они продолжали вести свою подготовку к войне. Стелла и Скай рассказали им о небольшом домике за пределами школы. Он принадлежал Сильве, но это был не тот дом, где вырос Скай. Они предполагали, что в этом доме может храниться важная информация против Розалинд. Они также предполагали, что если бы кому-нибудь из них удалось бы выбраться за территорию Алфеи, это место могло бы послужить штабом и убежищем. Никто не планировал побег всерьез, но тем не менее информация была полезна.***
Они поняли, что все пошло не по плану, когда пропала Терра. Накануне девушка изготовила порцию особо опасной смеси и, похоже, кто-то в этой школе оказался достаточно способным, чтобы разобраться не только в почерке феи, но и в предназначении раствора. — Что ты сделал с Террой? — Скай старался говорить спокойно, когда припер Ривена к стенке после того как узнал об исчезновении Харви. — Сдалась мне твоя Терра, — грубо ответил Ривен. — Не прикидывайся идиотом, — Скай старался сдержать эмоции. — Я прекрасно знаю, что вы тусили на первом курсе. И ты разбираешься в травах и смесях намного лучше, чем можно было бы предположить. Терра пропала, и виноват в этом можешь быть только ты. — И что ты сделаешь, если это действительно я? — усмехнулся специалист. — Никто тебя не поддержит. — Она была твоим другом, — прошептал Скай. — Как ты мог? — Ты тоже был моим другом, — парировал Ривен. — И что с того? — он отпихнул Ская и ушел прочь. Стелла попробовала воспользоваться своим королевским статусом и узнать напрямую у Розалинд о том, что случилось с Террой. Фея света старалась держаться уверенно, но доброжелательно, однако это не помогло. Спустя пару часов Беатрикс сообщила, что вечером Стелла уезжает к матери, которая желала лично продолжить обучение принцессы. — Я попробую сбежать по дороге, — заверила подруг девушка. — Потому что если я доеду до дворца, то все равно что буду мертва. Маме не нужно обучать меня, ей нужно, чтобы меня не существовала. К сожалению, они так и не узнали, чем закончилась судьба Стеллы. Однако было ощущение, что их истребляли. Одну за одной.***
Они сидели на совместном уроке фей и специалистов по истории иного мира, когда двери в кабинет распахнулись, и Ривен вошел внутрь. Преподаватель замолчал, ожидая действий специалиста. — Флора, — Рив остановился напротив феи. — Директриса Хейл хочет видеть тебя в своем кабинете. Немедленно. Флора встала со своего места, бросая испуганные взгляды на друзей. Они множество раз видели, как Розалинд вызывала фей к себе, но она никогда не посылала для этого Ривена, так что все присутствующие знали, что что-то было не так. — Пошевеливайся, — бросил Ривен, грубо схватив девушку чуть выше локтя. — И без глупостей. Прежде чем дверь за ними закрылась, друзья феи успели заметить, что в коридоре стояло еще несколько специалистов. А еще они успели понять, что это был последний раз, когда они видели фею. Во всяком случае, живой.***
Аиша решила рискнуть и попросить Розалинд о милости для ее подруг. Они не особо рассчитывали вернуть Терру, ведь той не было уже несколько недель, но Флору еще можно было спасти. Блум и Муза отговаривали ее от этого, но фея воды заявила, что больше не может терпеть такое отношение к ним. Это было дико и бессердечно, и она собиралась бороться с этим. — Тебя будет ждать такая же участь как и их, — обреченно произнес Скай. Они все знали, что специалист был прав, но фея воды отказывалась принимать это. Терра и Флора действительно были замешаны в незаконной деятельности, но не она. Аиша верила, что у нее есть шанс. Очевидно, она была не права. Ведь после того разговора с Розалинд она так никогда и не вернулась.***
Блум стала все чаще ночевать у Ская, в том числе и из-за того, что не хотела тревожить Музу своими эмоциями. Эмпатка была благодарна, хоть и немного опасалась оставаться в одиночестве. Однако, в беду попала не она. Ская и Блум вытащили из постели посреди ночи, когда фея так умиротворенно спала на груди парня. Ее рыжие волосы разметались по темной простыне на кровати специалиста. Она пыталась отбиваться от специалистов, что арестовывали ее, использовать магию. Но ее запястья быстро сковали рунические браслеты. Скай также пытался применить оружие, что из предосторожности хранил под подушкой, но был в явном меньшинстве, да и не так уж удобно бороться, когда ты находишься в горизонтальном положении. И Блум, и Скай бросили по презирающему взгляду на специалиста, что руководил арестом. Муза узнала обо всем в деталях, потому что руководитель ареста поделился с ней информацией. Ривен рассказал ей обо всем не жалея эпитетов. И помимо его слов, она также чувствовала, что он наслаждался тем хаосом, что внес в жизнь бывшего лучшего друга и его девушки.***
И таким образом Муза осталась совсем одна. Прошел целый месяц, в течении которого она только страдала от боли других и гадала, что же на самом деле произошло с ее друзьями. В какой-то момент кто-то вновь пустил слух о том, что Сильве удалось сбежать. Муза привычно закатила глаза, когда услышала его впервые. Совсем другие эмоции у нее были спустя несколько дней, когда после принятия душа перед сном, она услышала голос: — Одевайся. Розалинд хочет тебя видеть, — это был Ривен. — Зачем? — спросила девушка. Она надеялась, что он ответит. — Если ты думаешь, что тот факт, что ты за дверью и голая, дает тебе право задавать мне вопросы, то ты очень сильно ошибаешься, — насмешливо отозвался он. — У меня здесь только пижама, — заметила Муза. — Розалинд это вполне устроит, — все также насмешливо бросил он. Конечно, ведь мертвым без разницы, в чем их хоронят. Да и похоронят ли они ее вообще? Все же, Муза надела бюстгальтер под ночнушку. Дополнительный кусок ткани мог бы согреть ее, если бы девушку посадили в холодную камеру. Не то чтобы она на это рассчитывала, но нужно было быть готовой ко всему. На место неуклюжих пижам, что она носила на первом курсе, пришла изящная шелковая ночнушка, так что Ривен не смог удержаться от оценивающего взгляда, когда она наконец вышла из ванной. Музе даже не нужно было активировать свои силы, чтобы понять, что он хотел бы сорвать с нее этот лавандовый кусок ткани и жестко трахнуть у ближайшей горизонтальной поверхности, над которой он смог бы ее нагнуть. Она знала, что он так делал. Чувствовала эмоции фей, которые прошли через это. Конечно, никакого разговора с Розалинд не было. Ее просто отвели в восточное крыло и втолкнули в крошечную камеру, где было совершенно темно. Муза почувствовала, что разбила колено, когда упала на бетонный пол. Пошарив руками вокруг, она не нашла ничего, так что свернулась калачиком, и позволила себе расплакаться. Она была совсем одна и знала, что не продержится долго. Слезы и мысли позволили ей вскоре уснуть.***
Ее разбудил яркий свет, что лился из окна под потолком. Когда глаза привыкли, она узнала двоих, что находились в камере: Андреас и Ривен. Первый стоял подальше, скрестив руки на груди. Ривен стоял совсем близко, так привычно поигрывая ножом. — Все очень просто, Муза, — произнес Андреас с легкой улыбкой. — Я задаю вопросы. Если отвечаешь, то остаешься целой. Если нет, — Андреас махнул головой в сторону Ривена, — он не постесняется использовать его на тебе. Все понятно? — Муза кивнула. — Что ты знаешь о побеге Сола Сильвы? — Он на самом деле сбежал? — удивилась она, а потом спохватилась, что не должна была задавать вопросы и поспешно добавила: — совершенно ничего. — Плюс балл за сообразительность, — усмехнувшись произнес Андреас. — Но ответ неверный, так что подумай получше. Пойдет любая информация: куда, к кому, на какие средства. Муза молчала, потому что ответа у нее не было. Точнее, один был, но она не была уверена, что Сильва действительно сбежал, а выдавать им убежище просто так тоже не хотела. — Муза, — услышала она голос Ривена совсем близко, так что подняла взгляд. Он сидел на корточках напротив нее, а его нож находился в опасной близости от ее глаза. — Слишком долгое молчание — это тоже неправильный ответ. Ее глаза загорелись фиолетовым, считывая игривый настрой Ривена, но также серьезную озабоченность чем-то Андреаса. Меньше чем через секунду она пожалела о том, что применила магию, потому что вставая, Ривен полоснул ее кончиком ножа по щеке. Она не была уверена, сделал ли он это специально или просто так среагировал на ее магию, но причины не имели значения. Так или иначе у нее останется шрам. Она видела как Андреас приоткрыл дверь, Ривен уперся ногой в какую-то щель в стене и задернул ставни окошка. Помещение погрузилось в почти полную тьму, а спустя несколько мгновений оба мужчины вышли, и вот тогда стало по-настоящему темно. Кровь из раны на щеке довольно быстро остановилась, хоть та и была достаточно глубокой. Муза не понимала, каким чудом нож остановился в сантиметре от ее глаза, и, казалось, даже не зацепил никакого важного нерва. Она была уверена, что чудом не ослепла. Вскоре Муза поняла, что за неправильные ответы полагался ещё один штраф: ей не принесли ни завтрак, ни обед ни ужин. Она вообще не была уверена в том, сколько дней прошло перед их следующей встречей. За это время она попробовала открыть окно, как это делал Ривен, но ее роста категорически не хватало, а другой опоры она не нашла. Когда они пришли, Муза не спала. Прижав ноги к груди, она сидела в самом дальнем от входа углу комнаты. Ривен снова открыл окно, так что ей пришлось зажмуриться. Движение вызвало боль в ране, но она постаралась не реагировать. Муза почувствовала холодную ладонь Ривена у себя на запястье, так что открыла глаза, а в следующую секунду закричала, когда рунический браслет обвил ее предплечье. Она никогда не думала, что это так больно. Ривен выжидающе протянул ей руку, так что она послушно подала ему вторую, которую прижимала к груди, и специалист застегнул второй браслет. Муза не знала, зачем они были нужны. Да, она могла считывать их эмоции, могла бы понять что-то, сделать выводы, раскрыть секрет, но какой от этого толк? Что она сможет сделать, сидя здесь? Или они боялись другого? Боялись, что она станет играть с их эмоциями и сведёт их с ума? Она была не настолько могущественной, но с другой стороны, магия была связана с эмоциями. Кто знал, на что она могла бы быть способна спустя несколько месяцев здесь. Схватив Музу за плечи, Ривен поставил ее на ноги, и девушка прижалась к холодной стене: все что угодно, чтобы быть подальше от него. — Итак, Муза, — произнес Андреас. — Что-нибудь хочешь рассказать нам насчёт Сола Сильвы? — Мне нечего вам сообщать, — твердо произнесла она. — Я вполне уверена, что из королевской тюрьмы Солярии не сбегают. Через секунду ее плечо обожгла боль от короткого, но глубокого пореза. Она даже не успела заметить, как Ривен оставил его. Муза выдохнула и заставила себя смотреть не на порез, а на Андреаса. — А если бы он сбежал, куда бы он пошел? — спокойно отозвался Андреас. — Понятия не имею, — произнесла девушка и ощутила ещё один порез на плече. Андреас коротко кивнул и на несколько секунд вышел за дверь, после чего вернулся с подносом на котором было немного хлеба и мяса, бутылка с водой и яблоко. — Не ешь слишком быстро, — бросил Ривен, закрывая окно. — Станет плохо. Муза не знала, как смогла прислушаться к совету. Она хотела использовать немного воды, чтобы смыть кровь с лица и плеча, но потом решила, что пить она хочет намного сильнее, чем быть чистой и красивой. Она ела медленно, досчитывая до трёх сотен между укусами. К счастью, это действительно сработало, так что она была в порядке. Если не считать ее рук. Она знала, что все то время, что Андреас и Ривен были в камере, ее силы тянулись к ним. Она не могла пользоваться магией, но ее мозг этого ещё не понимал. Поэтому сейчас около шипов браслетов осталась запекшаяся кровь. И Муза знала, что вскоре ее станет ещё больше.