От сердца к сердцу

Тонкие и длинные пальцы хаотично водили по белым клавишам пианино, пытаясь наигрывать знакомую мелодию. Но каждый раз, Симон спотыкался, сбиваясь с нужного ритма. Он смотрел на листок с нотами, пытаясь прочесть их, но глаза разбегались и не могли свести ноты в музыку Тем временем, кудрявый даже не заметил, как на него, в этот самый момент, смотрела пара карих глаз. Вильгельм с улыбкой наблюдал забавные попытки Эрикссона заиграть мелодию, стоя в проеме двери, ведущую в музыкальную комнату. Вскоре ему надоело просто стоять и бездействовать, поэтому он уверенно делает шаг, переступая порог комнаты. Симон поднимает взгляд от клавиш, и замечает, подходящего к нему, принца с приветливой улыбкой — Привет, — Вилле встает рядом с инструментом и внимательно смотрит то на него, то на Симона — Привет, — отвечает Эрикссон, продолжая пытаться играть Вилле улавливает неправильные ноты в игре Симона. Несколько лет в самой лучшей музыкальной школе, по специальности (игре на пианино) не прошли даром. Он неприятно морщится, и потому решает поинтересоваться у парня, что он так отчаянно пытается повторить — Это школьный гимн? — интересуется Вильгельм — Да, — Симон оставляет жалкие попытки повторить школьный гимн, отчего прячет руки, сжимая их коленками — Но у тебя же только что получилось. Ты разве не можешь повторить тоже самое по нотам? На это Симон смущенно замолчал. Вилле чуть наклонил голову вбок и вопросительно свел брови, пытаясь уловить суть молчания. Сначала ему казалось, что Симон просто стесняется его, и потому боится попробовать снова. Но потом, он вдруг понял, что может он просто… — Симон… Симон, ты не умеешь читать ноты? — чуть усмехаясь, спросил Вилле — Нет, не умею, — кудрявый поднял на него немного смущенный, но больше задорный взгляд, будто говоря: «ну и покажи мне, как это делается» — Но как? У тебя же только что получилось, я слышал, — все еще Вилле не мог поверить, что Эрикссон, не умеющий читать ноты, так неплохо сыграл мелодию Симон же уловил тот факт, что, пока он пытался играть и напевал слова гимна, Вильгельм стоял и слушал, побоявшись нарушить сосредоточенность парня. Это показалось кудрявому таким забавным и приятным моментом, что тот не сразу ответил собеседнику — Я пробовал сыграть наугад, как запомнил, — оправдывался Симон — Хочешь, покажу как это? Вместо слов, Симон положительно закивал головой, будто он только и ждал, пока Вилле предложит это. Симон специально чуть подвинулся в сторону, освобождая принцу место. Хотя, сейчас он не был для него принцем, а скорее учителем. Вилле присаживается рядом, на освобожденное специально для него, место. Он внимательно читает ноты, после чего умело начинает водить по клавишам. Его пальцы двигались так ловко и изящно, а мелодия получалась нежной и чистой, что Симон не мог отвезти глаз, забывая запоминать движения рук. Но вот, Вилле закончил, будто поставив последней клавишей точку. Он посмотрел на кудрявого парня, который не сразу, но взглянул на него в ответ. Симон тихо похлопал в ладоши, как маленький мальчик, которому каждая вещь кажется чудом — Теперь ты попробуй, — предложил Вильгельм, убирая свои руки с инструмента — Хорошо. Так, получается сначала… — Эрикссон отчаянно пытался вспомнить движения рук Вилле, но вместо того, чтобы их запоминать, он просто витал в облаках Замечая, что Симон ничего не понял, Вилле протяжно и легко выдохнул, готовясь начать объяснения с начала. Но ему это даже было в радость. Он спокойно проводил время с парнем, тем самым, засевшим у него в голове — Вот, — он аккуратно перевел его руку на нужные клавиши.— Начни с этих трех ноток Симон сосредоточенно поджал губы и медленно, но без ошибок, сыграл нужную мелодию. За это получил те же аплодисменты от Вилле, и еще искреннюю улыбку в добавок. После этого настала тишина. Она вовсе не была давящей, скорее, она только расслабляла и давала парням время насладиться спокойствием друг рядом с другом Симон рассматривал профиль принца. Тут же, он вспомнил тот самый вечер три дня назад, тот самый поцелуй, те самые чувства. Внезапно тишина стала неловкой для него. Он боялся, что Вилле больше не захочет говорить с ним, но он сидит тут, совсем рядом, дает ему советы, связанные с игрой на пианино. Это показалось хорошим знаком — Слушай, на счет того, что было в пятницу… — неуверенно и тихо начал Симон, опустив взгляд Он услышал со стороны принца нервный и отрывистый выдох. Симон вдруг затих, боясь продолжить — Я думаю… — не успел парень закончить, как его прервал Вильгельм — …Нам стоит об этом забыть, — фраза была продолжена принцем, что абсолютно никак не сочеталось по смыслу с тем, что ему хотел сказать Эрикссон. По голосу Вилле было слышно, что он говорил это совсем неуверенно, будто и не хотел даже, но эти слова сами собой вырвалась из него. Вилле, конечно же, очень сильно об этом пожалел — Ч-что? — Симон разочарованно и обреченно посмотрел на принца. Он не мог поверить своим ушам. До последнего он надеялся, что это был не последних их поцелуй — Как я уже сказал: «я не такой», — это прозвучало обиднее, чем Вилле планировал. Он услышал, как парень рядом резко выдохнул, будто с неким отвращением к данной фразе.— Ой, то есть. Я не так выразился… — стал оправдываться Вильгельм — Нет-нет. Я тебя понял, — Симон встал со своего места, забирая лежавшие рядом вещи Внутри кудрявого началась сильнейшая буря эмоций. Он хотел сбежать из этой комнаты домой, зарыться в одеяло и тихо плакать в подушку, как типичный подросток с разбитым сердцем. Но его никак не покидала мысль о принце, который и стал причиной этой бури, причиной его слез и улыбки… Улыбки, которая уже не будет прежней, ведь с ним он уже не будет прежним — Постой, — Вилле встает в след за Симоном, и, как в тот вечер, хватает его за руку. Симон оглядывается на него, но уже не смотрит ему в глаза. Не может.— Прости, я очень некрасиво выразился. Я имею в виду, что я пока еще не до конца во всем разобрался. Можем ли мы остаться друзьями или…? — жалобно упрашивал принц — Л-ладно, — прошептал Симон обиженно, окончательно удаляясь из комнаты Теперь Вильгельм смотрел в пустой проем. Он шумно выдохнул, хватаясь за голову и грубо заправляя волосы — (Почему я сказал это?)— сам Вилле не мог понять, почему произнес такую обидную фразу, тем самым отталкивая парня на тысячу миль от него Он уловил интонацию Симона, и понимал, что тот явно не настроен на дальнейшую дружбу с ним. Так еще и этот опущенный, но явно пустой и грустный взгляд… От осознания этого, Вилле понял, какую же ошибку он сейчас допустил. Он позволил ему уйти, позволил чувствовать эту боль в сердце, а себе позволил так сглупить, позволил разуму закрыть сердце на замок Вилле был абсолютно опустошен. Его семья находится в паре часов езды от школы. Он по ним так скучает, но у них вечно нет времени связаться с сыном, только Эрик старается найти и выделить несколько минут брату пообщаться. Он, кажется, влюбился, но все никак не может понять свои чувства. Он, то на сто процентов уверен, то вновь волна сомнений накатывает на него, словно цунами на город, после чего удаляется, затягивая за собой в открытый океан, из которого уже нет пути не сушу. Поэтому и все проценты скатываются вниз, до отметки ноль. Да еще и этот дурацкий ярлык принца, повешенный на него с самого рождения, давил ему на душу. Парень совсем потерялся в себе, поэтому и ведет себя так с Симоном Принц вынужден покинуть музыкальную комнату, так как услышал трель звонка, означающего начало уроков. По дороге он сталкивается с Августом. Не то, чтобы он сильно хотел его видеть, но, раз уж они всё-таки пересеклись, нужно хотя бы поздороваться: — Привет, — поприветствовал Вилле брата. Тот наигранно улыбнулся, это было явно заметно — Привет, Вилле. Как ты? — Все хорошо, спасибо — Так ли это? — уточнил Август, не спеша направляясь к кабинету. Вилле последовал за ним, но вопроса так и не понял — Что, прости? — робко переспросил парень, напрягаясь — Я помню, что ты ушел тогда, на просмотре фильма. Вид у тебя был, откровенно говоря, так себе. Поэтому и спрашиваю, точно у тебя все хорошо? — напомнил ситуацию темноволосый парень. Тут же Вилле понял вопрос — А, ты про это? — нервно засмеялся он, понимая, что подобное поведение выдаёт с головой. «У него не всё в порядке». Однако попробовать себя оправдать, причём достаточно убедительно, всё же стоило.—Просто в комнате было душно, я вышел подышать свежим воздухом.— Августу чистая правда была совершенна не нужна, она не для его ушей.— Сейчас все хорошо — Отлично! Рад, что ты в порядке, — парень снова натянул улыбку, и они оба зашли в класс Поведение Августа напрягало Вилле с каждым днем все больше. Его настроение меняется так часто, будто минуты на часах, а отношение к окружающим, об этом вообще лучше молчать. Ко всем он относился по разному, но большинство презирал, словно все остальные в школе — его враги. Но Вилле старался забивать на это, ведь Август явно не его проблема. Тем более он не маленький и сам во всем разберется Симон же уже сидел в классе, когда принц и его троюродный брат вошли в кабинет. Он, как обычно, сидел с Сарой, что-то обсуждая. Он не заметил приход принца, как и не замечал ничего больше. Сара болтала о чем-то, но брат был в своих мыслях. Он думал о том, что сказал ему Вилле в той комнате — (Почему он сказал это? Все же было… хорошо?)— кудрявый заметно погрустнел. И даже если сестра заметила это, то не осмелилась что-либо спросить. В кабинет вошел учитель и все встали Вилле последний раз взглянул на Симона за весь оставшийся учебный день. Да, они еще не раз сталкивались вместе, но принц не решался смотреть на человека, которому он явно разбил сердце *** Очередная неделя тянулась дольше обычной, будто горячий расплавленный сыр на треугольном кусочке, только что приготовленной аппетитной пиццы, будто тягучий ягодный кисель, соблазнительно стекавший по краям стакана Вилле все чаще терял улыбку, которой светился каждый раз, когда они были с Симоном. Как минимум, когда они были в хороших дружеских отношениях. Но не было ни дня, когда он не думал о том самом вечере, о сбитом, прерывистом дыхании Симона, о его слегка колыхающихся на свежем ветерке кудряшках, о том приятном чувстве в груди, о той легкости, волнении и желании. Глупость, страдания, желание и влюбленность — то, что витало в воздухе, в тот момент. Это убивало. Каждый раз, когда он видел Симона, он хотел вернуть время вспять, вырезать ту фразу, которую он сказал ему в музыкальной комнате, а вместо этого сказать ему все, что он чувствует, всю любовь и все переживания. Вилле часто смотрел на кудрявого, даже когда тот и не видел этого, но точно чувствовал. Симон чувствовал все это: что Вилле тайком на него поглядывает, что он меняется в настроении и с каждым днем он все мрачнее и серьезнее, и что сам не может отпустить этого принца, как бы не пытался *** Тренировка в зале. Множество потных парней в одном помещении вызывали не самый приятный запах. Кто-то тренировался на специальных тренажерах, которые помогут подготовиться к новому гребному сезону, кто-то качал пресс лежа на ковриках, поддерживая ноги товарищу, а кто-то на станках, стараясь, как можно выше поднять ноги, зависая в воздухе на некоторое время. Вдруг, раздается долгожданный свисток. Август объявляет об окончании тренировки. Все с облегчением уходят в раздевалку, чтобы смыть с себя неприятный запах пота. Симон и еще один парень относят станки, на которых занимались в конце занятия, в отведенный для них угол. Вилле понимает, что сейчас его шанс снова заговорить с Эрикссоном впервые за всю прошедшую неделю — Привет, — Вилле подходит к парню в тот момент, когда он ставит станок на место. Но ни поднятого на принца взгляда, ни ответа не последовало, только лишь опущенный в пол кивок Симон подходит, чтобы сложить свой коврик в аккуратный рулетик и убрать куда подальше, до следующей тренировки. Вилле уже давно нашел повод для разговора с ним. Дело в том, что в школе была одна традиция, когда родители учеников приезжали к ним в Хиллерска. Это было что-то вроде обычной встречи, для которой было выделено три дня. Сначала родители проводили целый день со своими детьми, смотрели, как они живут, с кем общаются и как проходят их дни, после чего возвращались домой. На второй день студенты уезжали к себе домой и отдыхали там последующие дни. И Вилле бы тоже забрали, но вот только его родители король и королева, и им больно некогда притаскиваться в школу на один день, да и они уже сказали, что их ждут дела. Да, Вилле скучал по ним, но сейчас ему был важен другой человек — Ты как, в порядке? — Вилле не терял надежду на продолжение разговора — Мм? Д-да, порядок, — не сразу, но ответил Симон, еле слышно — Скоро будут выходные и все уедут домой… — после небольшой паузы продолжил Вильгельм, а Симон стал внимательно слушать его, придерживая коврик по краям.— То есть я имею ввиду, что после обеда родители… они останутся ненадолго, а потом, в пятницу, заберут детей домой, на выходные, — принц старался смотреть кудрявому в глаза, на что тот отвечал тем же, что было даже странно — Спасибо конечно, что просветил в их планы, но я это и так знал, — Симон уже было собирался уйти, но Вилле остановил его, схватив за руку, снова — Я имел ввиду… эм… тут никого не будет, полностью пустая школа — И? — кудрявый чуть надавливал на принца, чтобы тот уже побыстрее выдал информацию, которую так старательно пытается ему сказать — Мои родители не приедут, и я подумал: что если я останусь тут? — Вилле заметил не понимающий взгляд Симона, и, после тяжелого выдоха, уже окончательно уточнил.— Может ты сможешь… Можешь ли ты составить мне компанию? — очень неуверенно спросил он.— Только ты и я — Но нам же стоит обо всем забыть, не так ли? — напомнил Симон фразу принца, произнесенную им в той самой комнате, но сам был не уверен, ни в себе, ни в Вилле — Беру свои слова назад Вилле внимательно отслеживал каждую эмоцию на лице Симона. Каждый сменяющийся взгляд, каждое движение его губ, каждый вздох для Вильгельма сейчас были решающими. Он полностью осознавал, что, буквально недавно, оттолкнул парнишку, но сейчас он так в нем нуждался, что больше не мог вывозить этой бессмысленной игры в молчанку. Симон же долго смотрел на принца, пытаясь понять, настоящие ли его чувства и правда ли он предлагает ему остаться с ним в школе на выходные? Но сомнения сразу же пропадают, когда он видит смущение и искорки в глазах Вилле. Поэтому, он глупо начинает улыбаться, по прежнему глядя в глаза Вильгельма, показывая всем видом свой ответ — Хорошо, я постараюсь — Правда? — была бы возможность, Вилле бы сейчас до потолка прыгал от радости, как маленький ребенок. Но он спокойно отреагировал, хотя внутри он точно уже потолков пять пробил.— Тогда до встречи? — Ага, пока, — теперь Симон уже спокойно шел в раздевалку — Пока, Симон, — с облегчением попрощался Вильгельм Когда Симон скрылся за дверью раздевалки, Вилле стал, как Симон до этого, глупо улыбаться, да так, что его улыбка совсем чуть чуть не доставала до самых ушей. Так он был рад, ведь даже после всего, что он наговорил парню, а точнее, что сказал ему в музыкальной комнате, тот все равно согласился провести с ним время. Принц уже даже напридумывал себе всякого, что они, возможно, будут делать. Может они будут сидеть у него в комнате и играть в какую-нибудь занудную игру, превращая ее в забавное удовольствие, а может они тайком прокрадутся в библиотеку и будут лазить в школьном компьютере, или пойдут гулять по лесу, неподалеку от здания, ну или же они будут просто говорить по душам, лежа на кровати, обнимаясь? В любом случае, Вилле теперь не мог дождаться этого самого дня, когда в целой школе останутся только они вдвоем. Такая пустая школа, только для них. Они могут делать все, что угодно, и никто ничего им не скажет. Они впервые за долгое время смогут вновь почувствовать свободу, вместе Симон же, уходящий в раздевалку, тоже светился от счастья. Было глупо вновь довериться Вилле, после того, что он сказал ему в музыкальной комнате, но его глаза явно говорили правду. «Глаза никогда не врут» — так всегда говорила ему мама. И он видел это. Видел чистое желание Вилле остаться с ним в школе один на один. Но внутренний страх не давал парню до конца быть спокойным. Они оба сейчас нуждаются в поддержке и поднятие настроения, поэтому Симон уверенно ответил «да», пытаясь всё-таки дать ему шанс Теперь, они вдвоем ждали этот день больше, чем дети подарков на Новый год под елкой, или продолжения любимой книги/сериала