Точка опоры

Дилюк заметил шепот с намеками на помощь, но был уверен, что Кэйя в ситуации, где так поставлен вопрос будет все показательно делать сам. Ожидания подтвердились. Только что произошла буквально сделка с дьяволом, адское пари. Но Дилюк решил сыграть крупнее после полузаигрывающей финальной фразы Кэйи. — Конечно, приступай, — Дилюк возвращает интонацию, и она ощущается, как если бы он держал его за горло, ощущая азарт, но он не на столько глупый, чтобы предлагать делать что-то на желание,— если справишься, то хорошо зарекомендуешь себя в моих глазах, если нет, то поговорим на собеседовании один на один…о, и еще одно, тебе достанется награда в виде мерча за выполненную хорошо работу. Во взгляде у Кэйи что-то полыхнуло. Он в любом случае сделает все идеально просто ради их же игры, но... Так? Дилюк потянул за рукав своей толстовки, снимая ее и убирая на спинку дивана. Футболка была свободной с широкими рукавами почти по локоть. Бело-оранжевая, с выделениями швов, эмблемой института и какой-то фразой на спине. Футболка действительно хороша. Какой пошив, эмблема института... А ещё лучше то, как она смотрится на тренированном теле — Кэйя задерживает взгляд на широких плечах и облизывает губы. — Тогда готовьте подарочную коробку, мистер профорг. Все переглянусь, потому что всех посетила одна и та же мысль: таких футболок лишних нет, они все именные. Неужели, Дилюк, профорг института, пойдет на такое? И кому? Чуть ли не первому встречному. Дилюк же продолжал улыбаться, оставаясь уверенный в том, что 60 акций-то, может быть, он и сделает, а вот какие они будут и какие из них будут одобрены - это вопрос. Подведя собрание к концу, Дилюк сказал, что вернется через некоторое время, а активисты пока могут отдохнуть и перечитать свои тз. Стоило профоргу исчезнуть, как Кэйю окружили взбудораженные активисты, наперебой задавая вопросы и предлагая помощь, ведь «Дилюк ушел, он не узнает, а 60 акций - ужас какой-то!». Но Кэйя с улыбкой мотал головой: для него сделать все самому - дело принципа. Кстати, акций нужно 60, но не все одобрят, поэтому идей как минимум 100... И с этим Кэйя намерен закончить к концу вечера. Ещё и группу тусовки создаст, и название придумает. Собрание мягко изживало себя и в один момент начали проходить странные вещи для новобранца. Разговоры все меньше касались тем работы, а переходили в какие-то личные или в анекдоты, обсуждали учебу и новости. А самое главное: жестяные банки с энергетиками незаметно сменились на пиво. Где-то нашлась колонка, из которой тихо, но различимо заиграло «Кайф ты поймала» — усилий не требовалось, чтобы понять, что колонка и плейлист Итто. Что за пивная Золушка? После 12 не в тыкву, а энергетик в пиво. Венти пшикнул рядом неизвестно какой банкой известно чего, протягивая Кейе. — У вас все квартирные собрания так заканчиваются? — он обращается к Итто, который, залпом выпив полбутылки, кивает. Альберих, в свою очередь, вклинивается в разговор и рассказывает анекдот про парты, а после, пока в него не начали кидаться тряпками, встаёт, потягиваясь, и принимает у Венти из рук банку. — А профорг наш уважаемый куда пропал? Времени так-то много прошло. Он всегда квартиру в вашем распоряжении оставляет? — Дилюк уходит иногда, не то дела, не то одному побыть хочется. Никто не знает, почему конкретно, да и не наше это дело, — Венти пожимает плечами и уже раскладывает карты для покера, как замечает, что Кэйя собирается куда-то идти. Секунда на размышления - и в глазах музыканта отражается ужас, — ты к нему намылился? Плохая идея, он не захочет болтать попусту... Но Кэйя без слов затыкает его, просто показывая список и улыбаясь. Через мгновение раздается крик Венти, и комната наполняется гомоном и многочисленными возгласами. — Ты реально написал больше ста акций? Кэйя только улыбается и осторожно, стараясь не уронить ноутбук, потягивается, разминая затёкшие мышцы. Эти несколько часов действительно удалось провести с пользой, ещё и анекдоты рассказать успел. Но пора доказать, что он не лыком шит. Конечно, это максимально бесчеловечно — вот так нарушать одиночество человека, и Кэйя не сделал бы ничего такого в обычной ситуации, но... Обычной ситуацией все сказано. Он не просто болтать идёт, да и Дилюку, скорее всего, будет интересно, действительно ли чужак смог выполнить такое задание. Дилюк же, объявив о завершении собрания удалился на кухню. Голова наполнялась медленными, но сильными волнами боли – мигрень. Дилюк уже привык, по всей квартире были распиханы обезболы и травяные сборы, чтобы заваривать. Вот и сейчас он ушел, чтобы выпить пару таблеток и посидеть в тишине. Сил все равно ушло много даже на неформальное собрание, а учитывая, что есть его персональная головная боль, то безусловно, ему нужно было передохнуть. Он прекрасно знал во что сейчас превратиться остаток собрания. Никакие тз они пересматривать не будут, а начнут просто отдыхать. Он уже не злится на пиво и вейп у себя дома — для поддержания хорошей работы нужно давать команде отдохнуть вместе, в этом нет ничего плохого. А вот плохого в головной боли много. Выпив три капсулы и запив стаканом холодной воды Дилюк облокачивается на маленькую барную стойку у себя на кухне, улавливая мотивы кальянного рэпа — Итто, Боже, — фыркает с улыбкой Дилюк. Усмехнуться даже больно, отдает в виски. Все в профбюро знают, что иногда Дилюку нужно отойти и побыть одному, причину он никогда не называл, а никто из вежливости не лез не в свое дело — это нравилось профоргу. Они доверяли ему его спокойные минуты одиночества, а он им отдых в его квартире с пивом и анекдотами про….парты? Серьезно? Боги, он всегда считал их чувство юмора сомнительным, но чтобы опускаться до такого уровня….еще и по голосу выяснялось, что это Кэйя травит подобное. За что ему это все? Обреченно вздохнув, Дилюк направляться в дальнюю часть квартиры - свою комнату, чтобы прикрыть дверь и чуть-чуть полежать в темноте, ожидая, когда подействуют таблетки. Это комфортно, что команда не сильно шумит и музыка в пол тона, этот гомон успокаивает, Дилюк проваливается в легкую дрему. Сонные чары развеивает стук в дверь. Дилюк, прохрипев, шевелится на кровати, не желая вставать. Тем более, когда слышит голос, принадлежавший Кейе. Голова более-менее прошла, но открывать и видеть его и говорить с ним вообще не хотелось. Сидел бы там, пил бы со всеми, господи, ну что за дела? — Кто-то умер? — Спрашивает Дилюк у находящегося за дверью нежданного гостя. — Если нет, то не беспокой меня по пустякам, а иди ко всем, я….занят, – Дилюк потирает сонные глаза и садится на покрывале, пытаясь отыскать в темноте свой телефон. — Надеюсь, вы хорошо себя чувствуете, мастер. Группа тусовки создана и оформлена, акции расписаны. Надеюсь, вы не против, что их чуть больше? Как-никак, многие могут отлететь. На губах - самая настоящая улыбка дьявола. Кэйя пробегается взглядом по списку. — Идея первая.. — и он начинает, проходя в комнату, не давая Дилюку вставить ни слова. Дилюк выпал. Буквально не понял, что происходит. Он только проснулся, а рядом с ним, на его кровати, в его, черт возьми, комнате сидит самое настоящее чудовище. Пока он это осознает, Кэйя уже переходит к 5 акции, тараторя без умолку. Яркий свет ноутбука слепит в темной комнате, Дилюк щурится, поправляет задранный рукав мерчовой футболки и готовится сказать все, что он думает. — Замолчи. Я тебя сейчас не слушаю, — Дилюк даже не повернулся к нему, — имей совесть, или у тебя напрочь чувство субординации отбито? Во-первых, кто тебе позволял входить, во-вторых, кто тебе сказал, что отчитаться нужно прямо сегодня и сейчас. Дилюк потер переносицу и бросил на Кейю полный злости взгляд. Синий экран отбросил на уставшее лицо с видными теперь синяками. — Я знаю, что ты пытаешься доказать, что все умеешь и все знаешь, но думать головой тоже иногда полезно не только в рамках акций… Мне вот интересно, если бы я был действительно занят чем-то важным, то ты бы точно также без разбора вошел? Кем ты себя возомнил? Мы даже не друзья или кто-то еще! — Дилюк правда был зол и не скрывал это, прекращая говорить, он шумно выдыхает, потирая виски. — Если ты пришел только для того, чтобы сунуть мне в лицо готовые акции, то можешь сейчас же выметаться, или я попрошу тебя оставить список и вернуться завтра с новым, но только чтобы ни одна из упомянутых не повторялась. — Дилюк на эмоциях перегибает палку, поздно это осознает, но не жалеет грубо сказанных слов. План сработал. Да, Кэйя в данной ситуации - тварь редкостная, но что поделать? С ним начали играть, и он ответил тем же. Альберих спокойно выслушивает гневную тираду, не меняясь в лице. Реакция была ожидаемой — и ответ у него был готов заранее. — Кем я себя возомнил? А кем возомнили себя Вы? — Он разглядывает чужое лицо, что в свете ноутбука кажется ещё более усталым, — я понимаю, что я — чужак, только пришедший в профбюро, но это не повод устраивать мне испытания, ставя под угрозу старания всего профбюро. Я поддержу вашу игру, это даже весело, но правила чаще нарушаете именно вы. Никто не удосужился чести получать наказание ни за что, когда такового для других не предусмотрено, никого не заставляли делать в одиночку работу нескольких людей, ставя под угрозу успех проекта, и далее по списку. Я хочу работать и могу выполнить все, чем бы вы ни пытались меня напугать, но и в долгу не останусь. Взяв краткую паузу продолжает. — И акции, и макет группы я уже отправил Джинн. Делать новый список смысла не вижу — за сегодня попыток загнать меня в угол было достаточно. Сделаю, если акций будет не хватать, так что посмотрите, как будет время, но сделайте это вместе с Джинн — в одиночку вы без видимых причин забракуете все. После честной оценки с удовольствием дополню при необходимости. Кэйя захлопывает ноутбук и берет его в руки, глядя прямо в глаза, и впервые меняет свое обращение. — Извини. А теперь приятного отдыха, – следом слышится хлопок двери. Сейчас Дилюк похож на бомбу, которая убьет все, что находится в радиусе километра. Глаза действительно разгораются пламенем, а щеки алеют от злости. Он срывается за синеволосым наглецом, который возомнил себя королем тут. Распахивая дверь, он сразу натыкается на Эмбер, Джинн, Венти и Итто, которые еще даже слова не успели спросить у вышедшего Кейи. Все синхронно произносят вариации слова «блять» и спешат рассыпаться от двери. — Ахуели? — все, что вырывается у Дилюка, который ни разу при них не ругался. Вот тебе и доверие коллектива — все как один подслушивали, даже музыку выключили, но об этом он поговорит с ними позже. Одного слова и взгляда сейчас им вполне достаточно. Кейя оборачивается, успев только убрать ноутбук и список, ничего не понимая и даже не отойдя от двери в другую комнату. Не может ни выдать усмешку, ни поменяться в лице, ничего сказать — Дилюк резко хватает его за локоть и то ли тащит, то ли толкает в сторону ванной, буквально забрасывая туда Кейю и захлопывает-защелкивает дверь за ними. — Я ставлю сотку, что сейчас точно пососутся! — С глазами по пять рублей пытается прийти в себя Венти. — Ты так и сейчас говорил, а в итоге Кейя просто довыебывался….— Парирует Джинн — Дилюк же правда не просто так уходит от нас и на шумных тусовках. — Блять, какое пососутся, тут в скорую нужно сразу звонить, у нас будут два трупа походу — Итто запустил руку в волосы и почесал затылок. В небольшой комнатке ванной Дилюк в злости хватает Кейю за плечо, пытаясь сжимать не больно, но слабо себе отдает отчет. Зная, что шайка все еще в коридоре, он переходит на шепот, смотря в глаз и повязку синеволосого. — Кем я себя возомнил? Профоргом сильнейшего института, который никогда не нуждался в помощи не пойми кого из не пойми откуда. Профоргом, который сделал свою команду и не позволит никому усомниться в репутации активистов и силе профбюро, — Дилюк склоняет голову набок, приближаясь на миллиметр, — Если ты думаешь, что твоя никчемная тусовка не получится и акций будет не хватать и никто не сможет сделать лучше тебя, то ошибаешься. Поверь, я смогу решить любую проблему и катастрофу, если что-то пойдет не так, даже твою «приемную» задницу я бы прикрыл, если бы ты действительно не справлялся. Я был первокурсником, я делал все, что сейчас делаешь ты. По неизвестным причинам Дилюк заходится тихим смехом, теперь сжимая два плеча сразу. — Не удосужившись узнать причину такого отношения показываешь себя героем, который позволяет себе все. Подумал бы хоть граммом своего острого ума, что я не просто так недолюбливаю людей из других мест. Я тяжело переношу новые знакомства и новых людей в коллективе, который работает и будет работать без таких, как ты. Профбюро — люди, которые объединены одним институтом, идеями и атмосферой. Я не мог не устроить тебе испытания, потому что я не хочу рушить идеальный механизм, где все четко. Считай меня тираном, мне все равно, что ты думаешь, моя команда знает мое мнение по этому поводу, и, если они все еще здесь, значит, их это тоже устраивает. Дилюк наконец его отпускает. — Оставайся, проваливай, мне без разницы, есть еще восемь профбюро и ещё больше прообъединений, хоть свое сделай, но и ты ответь мне на один вопрос. Ты же тоже не просто так выбрал именно нас. Знал, что тут круто, но не знал, что тут такие правила? И все равно им противишься… Дилюк усмехается и наклоняется к уху Кейи, шепча с придыханием от долгой пылкой тирады. — Так может, хочешь стать новым профоргом, м? Как тебе идейка? Кэйя знал, что мог задеть. Знал, но так... К подобному его судьба не готовила. Вот и все. Финита ля комедия. Сильная рука сжимает локоть до боли, но Кэйя стискивает зубы, не издавая ни звука. Он ударяется бедром о ванную, слышит, как щелкает замок, и ему, право, жалко ребят, которые решились их подслушать. Лучше бы ему себя было жалко. И лучше бы они действительно сосались, честно. А вот два трупа — вполне реальная ситуация. Теперь боль пронзает плечо, и Кэйя морщится совсем слегка, хотя рычать хочется. Но фокус внимания на другом - слушает. Плечи действительно начинают болеть. Кэйя молчит несколько секунд, а после касается холодными пальцами чужого подбородка, слегка надавливая и заставляя смотреть прямо на него. — Во-первых, спасибо за откровения. Во-вторых, не надо говорить про стандартные проверки — такого не было ни у кого, даже у Венти, который половину собраний пропускает из-за пьянок и даже не в этом университете учится. Хочешь знать, что думает профбюро? Я успел пообщаться с ними, пока тебя не было, и знай, что они понятия не имеют, что ты пытаешься сделать в этот раз, строят теории и даже побаиваются. Проверки были, но не такие, и эту тему можно закрыть. Он склоняет голову набок. Она начинает побаливать, а на лице — серьезность, коей не мелькало на нем за все два собрания. И лёд во взгляде, пробирающий. — Ты меня невзлюбил и будто пытаешься отыграться, причем публично. Не всегда, но во многих моментах. И даже сейчас — разве в твоём трезвом уме ты бы швырнул человека до удара, а потом сжимал бы его тело до хруста? Стал бы матом орать на активистов? Да, я сам не ангел, и врываться в твое личное пространство было ошибкой, но я хотел сказать только одно, — он тянется ближе, лицом к лицу, и понижает голос. — Я могу выдержать все, что ты мне дашь, и сделать так, что данная мне работа тебя же и заебет. Хочешь отыграться и воплотить свои садистские фантазии? Вперёд, мне по силам все, но послушным мальчиком я не буду. Мне нужен опыт и возможности развития, хочешь запрячь меня так, чтобы я не спал сутки — вперёд, но знай, что тебе придется не спать эти сутки вместе со мной. Я хочу и могу работать, голова у меня соображает, но если ты пытаешься нападками выжить меня из профбюро, заставив уйти самому — не получится. Меня это только распаляет, но точно не пугает. Кэйя отстраняется, и потирает плечо, наконец, позволяя себе болезненно поморщиться. — Почему вы? Воля случая. Но мне здесь нравится. Как ты успел заметить, в коллектив я уже влился, и так просто вылетать отсюда не собираюсь. Он встаёт, равняя рост, и даже не отстраняется, сам в ответ двигается ближе, опаляя чужое ухо дыханием, и переходит на шепот: — Не думаю, не для меня это, и опыта достаточного нет. Тягаться с тобой я не собираюсь. А вот работать под твоим началом — да. Даже несмотря на то, что ты уже успел мне синяков наставить. Хоть заместителем стану, если Джинн решит оставить свой пост. Знаю, ты смотришь свысока, я ведь только первак, да? Только вот за плечами у меня уже четыре года обучения в другом вузе, где тоже были подобные вещи. Я не был профоргом, я не работал с твоими ребятами столько, сколько ты, но готов это делать. Только вот... — в голосе проскакивает рык, — я ненавижу, когда люди мешают личную неприязнь и работу и оценивают не трезво. Испытывай меня, давай работу, но не пытайся задавить и не смей смотреть свысока. Кэйя резко отстраняется и только сейчас цепляет на лицо маску с усталой улыбкой. — Прошу меня простить, но я уже слышу, как Итто вызывает скорую, а мои повреждения этого не стоят. Иди и отдыхай, профорг, у тебя синяки под глазами больше, чем адронный колайдер ЦЕРНа. Он проходит мимо Дилюка, слегка задевая того плечом, к двери, бросает тихое «и прости за вторжение», а через секунду меняется — с улыбкой уже снаружи успокаивает как Итто, так и всех остальных, и чуть ли не силой гонит в общий зал, ведь «профорг устал, сами знаете, тревожить нельзя». Дилюк остается в ванной. Он впервые за много лет так сорвался на едва знакомого ему человека. Включает ледяную воду, умывает лицо. Будто его все еще держит за подбородок Кэйя холодным пальцами, только это вода. Вспоминая все, что ему сказал первокурсник, который ни разу не первокурсник, прикладывает тыльную сторону мокрой холодной ладони ко лбу. Нужно успокоиться и привести себя в порядок. Хотя бы отношения выяснили, да, на повышенных тонах, да, с небольшими увечьями, но хоть немного расставили точки над «и». Тело почему то покрывают мурашки, становится совсем чуть-чуть противно и грустно. Из-за своего поведения. Действительно, крикнуть на активистов матом было слишком, нужно будет потом извиниться. Но вот вторжение в личное пространство, в свою обитель, он еще долго не простит Кэйе. Дилюк решает потихоньку узнавать его слабости, чтобы один раз просто отомстить за его выходку. Эта идея останется у него в подсознании, сейчас у него много других эмоций на душе. Но все же он что-нибудь сделает. Вне работы, без обязанностей, как он и хотел. Работать Кэйя теперь будет в профбюро на одном уровне с другими, спокойно, почти незаметно. Но личная неприязнь еще осталась. Ведь Дилюка вскрыли, словно банку сгущенки в этой маленькой ванной, вскрыли, прочитали состав и съели. Думать об этом больше не хочется, профорг вытирает лицо и выходит к активистам, подбирая в голове слова для объяснений и извинений. Голова почему-то больше не болит, а болит в районе под ребрами. Ребята разошлись, последним, безусловно, уезжал Кейя. Специально оттягивал, или такси долго ехало. Убираясь, Дилюк несколько раз прошелся мимо него, вынося мусор из зала. По его сложному лицу было видно, что помощь предлагать - не самая лучшая идея. Дилюк сейчас - лесной пожар, который уже потушен и теперь тлеет. Все это время они молчали, пока Дилюк не остановился около Кэйи. — Мне правда жаль, что сделал тебе больно, иногда я не контролирую свою силу, и вообще, в последний раз я очень и очень давно так срывался, — почему-то поколебавшись сказал Дилюк, откидывая прядь на плечо. Крохотная тревожная традиция, — можешь, если хочешь, ударить в ответ. Ощущения... Странные. Да, они повыясняли отношения. Да, не самым приятным образом, ещё и проебались оба. Но... Всё же. Хоть тем, кто сорвался, и оказался Дилюк, однако обнаженным ментально себя чувствовал именно Кэйя. Держать на губах улыбку было тяжелее обычного. Благо, у активистов хватило ума не заваливать его вопросами (хотя попытки, справедливости ради, были). Хотя, даже если бы и завалили — сейчас лучше его, а не Дилюка. Все оставшееся время он отшучивался, болтал с другими активистами, но странный шум в голове не проходил. Не прошел и тогда, когда они остались вдвоем. Будто судьба играет - ожидание такси было долгим. Кэйя думал, что Дилюк так и не проронит ни слова, и даже вздрогнул, когда к нему обратились. — А ты прости меня. Я не думал, что тебя так заденет это все, и не хотел доводить до такого состояния, — Кэйя оборачивается и смотрит прямо в глаза. А на губах — улыбка, еле заметная, усталая, и впервые — настоящая. Дилюк показал свое состояние, и Кэйя, сам того не ожидая, немного открылся в ответ. Нет ни усмешки, ни голоса шумного, ни задорного блеска во взгляде, — у всех бывают плохие дни. Да и руку ты мне не сломал, скорая не понадобилась, все в порядке. На предложение Кэйя вздыхает и продолжает слегка улыбаться. Он сейчас серьезно? — Тогда закрой глаза, — Дилюк слушается, и Кэйя, двинувшись ближе, делает неожиданное для обоих — коротко прижимается губами к чужому лбу, целуя. Попутно он забирает пакеты с мусором из сильных рук и выходит, бросая короткое «отдыхай». Дверь за собой сам захлопывает. Ощущения странные — будто внутри все через мясорубку пропустили. Наверное, он снова все испортил, но иначе в тот момент поступить не мог. Они оба сорвались, оба оступились, и за образом тирана в Дилюке — смертельно уставший человек, который явно недоволен собой из-за собственной выходки. Кэйя выбрасывает мусор и ищет такси глазами. Ему точно нужно выспаться.