Такая разная любовь

Никогда не игнорируй человека, который заботится больше всего о тебе. Потому что в один прекрасный день, ты можешь проснуться и понять, что потерял Луну, считая звезды. Антуан де Сент-Экзюпери

Пайпер просыпается посреди пустой кровати. Все шло к этому. Она протирает ладонями опухшее лицо и приподнимается на локтях, оглядывая темную холодную спальню. Их отношения с Джейсоном напоминали ей пластырь, который находился слишком долго на ране и пришло время его снять. Убрать, чтобы дать возможность ране полностью зажить. Пайпер девятнадцать. Пластырь держался слишком долго — три года. Дочь Афродиты знала, что все идет к этому — к расставанию. Она уже не могла смотреть на общие фотографии с сыном Юпитера, ведь по сути они являлись незнакомцами. Пайпер никогда не знакомилась с Джейсоном, они бы никогда и не встретились, если бы не приложенная рука Геры. Она связала двух разных людей, наполнив их сознание лживыми воспоминаниями. Все их отношения были ложью. Сладкой, дурманящей ложью, которая оставляет послевкусие горькой реальности. Насколько прочны могут быть отношения с фальшивым фундаментом? Пайпер пыталась смириться с этим, закрыть глаза на это, как сказал Джейсон, создавать новые воспоминания, реальные на замену ненастоящим. Но она не могла. Они не могли отметить даже годовщину отношений, не знали с какого числа они начали встречаться, когда познакомились. Они были лишены этого — простой человеческой радости. Магия Геры рассыпалась, оставив Пайпер опустошенной и разбитой, привязанной к незнакомому парню. Три года дочь Афродиты жила по инерции. Она привязалась к Джейсону, как и он к ней. Пайпер уже свыклась с тем, что Джейсон засыпает с включенным светом, иногда забывая снять очки, она знала, что летом у него появляются едва заметные веснушки на правой щеке. Она была привязана к нему, но не чувствовала той любви, о которой мечтала, как и любой ребенок Афродиты. Все же сын Юпитера был для нее незнакомцем. Их встреча была частью плана Геры и только. Леденящий червь сомнений прочно засел в сердце Пайпер, испуская яд в виде мыслей о расставании. Она была любима, но не любила, и это заставляло ее чувствовать ужасно — она будто использовала парня в своих целях, чего делать не хотела. Она не хотела стать очередной сердцеедкой, разбивательницей сердец из домика Афродиты, но и играться с чувствами Джейсона ей было чуждо. Но он любил ее. Для Джейсона любовь была пластырем, отдирающим корочку раны. Первое время он был ослеплен юношеской влюбленностью — наивной и бескорыстной. Для него все было настоящее. Все, что между ними было, для него имело смысл. Но потом парень начал чувствовать отрезвляющий холод в их отношениях. Ему было больно признавать это, но он видел, как чувства Пайпер медленно потухли. Он не мог ничего с этим сделать. Он не хотел держать ее в клетке, из какого золота она бы не была. Джейсон ждал этот разговор и ушел, поняв, что лучше будет разойтись. Так будет лучше для всех. Он собрал вещи и покинул их квартиру, которая находилась в университетском городке Нового Рима. Пайпер закрыла за ним дверь. Дочь Афродиты смотрит пустым взглядом в окно и прикрывает глаза, сморгнув слезы. Она медленно сползает на пол и закрывает ладонями лицо, трясясь от беззвучных рыданий. Она не предполагала, что убирать пластырь будет так больно. Может, они смогли бы преодолеть этот момент вместе? Может, стоило дать отношениям второй шанс? Может, она зря оттолкнула Джейсона? Ведь она все еще привязана к нему. Она все еще чувствует тепло и спокойствие рядом с ним. Пайпер поспешно вытирает слезы и начинает собираться, зная, что Джейсон не мог уйти далеко. Она последует за ним, как бы сложно не было.