— Твою ж…
Ран шипел, прижимаясь головой к стене. Его лоб уже раскраснелся, но он продолжал упираться, словно ожидая раскола черепа. Голову одолели мысли. Хайтани до этого момента даже не обращал внимания на то, что вместо Шинген он видел свою бывшую девушку. Вся эта агрессия теперь стала объяснимой и он винил себя за то, что позволял этому происходить. Грудь сдавило и сердце еле-еле билось, все время пытаясь перестать качать кровь. Стыд, злость, ненависть к самому себе. Риндо предупреждал, что не стоит привязываться, не стоило вообще даже знакомиться и защищать ее от Сакусы в тот день. Но ее глаза притянули сами и он, как пленник, просто отдался моменту. Ран не лез из кожи вон ради нее, но был готов к этому в любой момент. Стоило бы ей только попросить и он бросил бы все ради нее.
Он усмехнулся, отрывая голову от стены и поправляя волосы. Эта усмешка была дикой, даже пугающе дикой.
— Блядство, — рыкнул он, расчесывая запястье и направляясь к двери, ведущей в ванную.
Замер. Шум воды не прекращался. Ран вдруг решил, что ему необходимо поговорить с Тиной прямо сейчас и искренне признаться в том, что он так ошибся в выборе и что готов принять любое ее решение. Даже если она попросит отпустить ее, он, возможно, будет готов к этому. Не сразу, но он даст ей волю и больше никогда не появится в ее жизни.
Эмоции, которые навалились тяжким грузом, завладели его головой и он не в силах противостоять этому. Сейчас ему хочется кричать от боли, которая давно притупилась. Ещё лет пять назад.
Ударив кулаком по двери, он лишь басисто выругался, а потом направился в спальню, запирая дверь. Ему нужно все обдумать, иначе он может навредить не только Тине. Благослови небеса, что Ран это понимает и не хочет проблем.
Шинген вздрогнула. Неожиданный удар в дверь зверски ее напугал и она, наспех смывая пену, уже представляет в голове, что Ран сильно разозлился и, возможно, поругался с Кётин. Она знает, что та треплет языком и не жадничает оскорблениями, поэтому спешила как можно быстрее. Выключая воду и выходя из ванной, ее руки тряслись. Заворачиваясь в полотенце, она выскакивает в коридор, где температура была значительно ниже, чем в ванной комнате. Холодный воздух обдает мгновенно и тело покрывается кучей мурашек. В гостиной и кухне никого не было.
Направляясь в спальню, она неуверенно дернула ручку, но та была заперта.
— Ран? — неуверенно позвала девушка, слегка постукивая пальцами по поверхности. — Открой, что случилось?
Молчание.
— Ран, мне нужно одеться, очень холодно. Открой, пожалуйста.
Вновь тишина. Тина вновь попыталась открыть дверь, но та категорически отказывалась поддаваться.
Это напрягало ещё сильнее. Она слышала какой-то диалог на повышенных тонах, но не могла разобрать и слова. Не придавала этому значения, хотя сейчас очень жалеет об этом.
— Ран, пожалуйста. Расскажи мне, — говорила она уже нежнее, начиная волноваться ещё сильнее. Ненавидит молчание и недосказанности.
Понимая, что бессмысленно что-либо говорить, девушка направилась на кухню. Тело немного привыкало к прохладе, поэтому она уже опустила руки, переставая обнимать себя.
После горячего душа действительно стало лучше. Легче. Ощущения прикосновений не ушли, но притупились и она уже могла сильно не зацикливаться над этим. Сейчас она больше волновалась за Рана. Найдя свой мобильный возле телевизора, девушка сразу же набрала номер подруги.
— Алло?
— Кёт, что у вас случилось? Ты где?
Тина пришла на кухню, усаживаясь за барную стойку и прокручивая в руках яблоко, которое достала из вазы. Есть не хотелось, но занять себя чем-то нужно. Нервы.
— Мы с Риндо едем домой, — неуверенно проговорила Асано. — А что могло случиться?
— Ран закрылся в комнате и не выходит. Какой-то напряжённый и все дела. О чем вы говорили?
— Ну, особо ни о чем. Просто обсудили…
Телефон мгновенно вырывают из рук и Тина вскрикивает от неожиданности. Оборачиваясь, она видит потрепанного Хайтани.
Он выглядел отвратительно. Его глаза были мокрые и опухшие от слез, а волосы небрежно спадали ему на лоб. Черты его лица стали ещё более выражены и остры, а желваки нервно шевелились под натиском его челюсти. Сейчас Ран выглядел как никогда злым и чрезвычайно опасным.
С силой разбивая телефон о плитку, не сразу можно было заметить, что сам квадратик треснул на части.
Тина соскочила с данного стула и медленно начала пятиться прочь, тяжело дыша и пытаясь не сойти с ума от новой ситуации, которая разрывает ей все нервные клетки на маленькие частички. Слишком большой стресс и она уже чувствует, что вновь может потерять сознание в любую секунду.
— Ран, — тихо прошептала Шинген, выставляя ладони вперёд и пытаясь успокоить не то себя, не то Хайтани.
— Нахуй ты лезешь туда, куда не нужно?
Вены на его руках и шее вздулись от злости. Дышал равномерно, но очень громко, что пугало ещё больше.
— Прости, — сразу начала Тина, — прости меня. Да, я зря начала интересоваться. П-просто ты заперся… Я волновалась за тебя. Извини, я больше так не буду.
Пока девушка медленно отступала, Ран так же медленно шел вперёд. Напряжение повисло в воздухе и было трудно дышать. Им двоим было нечем дышать.
— Ран, умоляю, — прошептала Тина, когда прижалась к стене в коридоре.
Тупик. Сейчас в голове у Тины была пустота. Она даже не знала о том, что произошло и что так разозлило его. Но если он не ударил ее в прошлый раз, значит ударит сейчас. В этом она была уверена.
Нервно дыша, девушка уже закрыла глаза, когда Хайтани подошёл ближе. Сейчас, когда он максимально близок к ней и она ужечувствует его дыхание на своей макушке, девушка приготовилась и напряглась всем телом, ожидая пощечину.
Перед глазами пронеслись все хорошие моменты. Все плохие моменты. Хватило мгновенья, чтобы осознать, что жизнь у нее была дурацкая. Хватило мгновенья, чтобы понять, что Ран действительно чертовски опасен и не стоило с ним связываться. Но она даже не тянулась к нему, это все его рук дела. Все это сотворил он. И сейчас, когда она стоит перед ним в одном белоснежном полотенце, вся сгорбленная и испуганная, тоже все его рук дела.
— Тина, — проговорил он, касаясь горячей ладонью ее щеки.
Она дрогнула, сжимаясь ещё сильнее. Странно слышать от него имя, которое он произносил лишь несколько раз. Но ещё более странно слышать свое имя с такой болью в голосе, словно он вот-вот умрет.
— Посмотри на меня, — прошептал он, вновь задыхаясь от слез.
Услышав единственный всхлип, она совсем забыла о страхе и безопасности. Сейчас накатило только волнение и паника за того, кто так чертовски его напугал.
У нее глупая привычка защищать всех и помогать каждому, кому тяжело. Шинген напрочь забывает о том, что она тоже человек и у нее есть чувства. Ей тоже необходимо выговариваться и выплескивать эмоции, но когда она слышит слезы других… Белый шум. Все. Нет ничего важнее, чем помочь другим.
— Ран, — удивлённо выпалила Тина, поднимая голову. Его ладонь сильнее прижалась к ее щеке и она чувствовала огонь. — Что случилось?
Он стоял перед ней такой сильный, но душевно убитый. Красный от слез, уставший от работы и эмоций. Устал. Чертовски устал от жизни. Он вновь открывает себя перед ней. Уже второй раз. Вновь его душа и тело отдано ей. В ее владения.
Казалось, что он готов сейчас излить все свои мысли, наваливая огромный поток эмоций, которые не свойственны ему в повседневной жизни. Все его серьезность и хладнокровие испарились, как капля воды на солнце. Он растаял.
— Тина… — тихо прошептал он, наклоняясь ближе к ее губам. Она ощущала его дыхание на своем лице, отчего сама перестала дышать. — Прости меня.
Он говорил тихо, стараясь сдерживать слезы. Ему больно. Одиноко. Он потерян.
Смерть Иоши принесла ему невероятную боль, которую он терпел по сей день. Пять лет назад, когда он нашел ее бездыханное тело. Никто не видел его слез. Он держался настоящим молодцом, но все критиковали его за это. Говорили, что он на самом деле не любил ее и она была ему безразлична. Ложь. Он всегда говорил, что это была глупая и необоснованная ложь. Он плакал два месяца. Каждую ночь он терял слезы, пропитывая подушку солёными каплями его горя и разочарования. Не в ней. В самом себе. Хайтани ненавидел себя за то, что не смог быть рядом именно тогда, когда она окончательно сдалась.
А сейчас копия самоубийцы стоит перед ним и тоже готова расплакаться. Только она хочет жить. Какие бы проблемы не душили ее, она всегда хватается за жизнь и не стесняется того, что она отвратительно живёт. Тина защищает всех, кто ей дорог. Она готова помогать всем, даже своим врагам. Ее пепельные длинные волосы стали темнее из-за влаги и прилипали к плечам, оставляя мокрые дорожки, которые быстро впитывались в верхний край полотенца.
Наивные и добрые глаза, в которых читалось искреннее волнение и сочувствие. Ему действительно стыдно смотреть на нее.
— Что произошло? Что ты натворил? — она искренне не понимала его извинений.
Он тяжело дышал и Тине показалось, что он вот-вот отключится. Его шершавая ладонь все ещё красовалась на ее щеках и становилась только горячее.
— Пойдем присядем, — проговорила Тина, складывая свои ладони на его бедрах и слегка толкая парня в сторону гостиной. — Сядем и спокойно поговорим.
Он поддавался ее указаниям. Шинген взяла ситуацию в свои руки и мгновенно переключилась со своих слез на его.
Провожая его до дивана, она усадила его и уселась рядом, взяв его за руку.
Никакой романтики здесь нет. Пахнет болью и страданием. Почему именно сейчас Ран так всполошился и закипел от воспоминаний? Усталость била его ключом. Гаечным ключом. Со всей силы. Все время держать эмоции тоже нельзя и он это знал, но боролся с этим. Его холодный взгляд всегда должен оставаться холодным для окружающих, но именно перед Шинген он не может держать эмоции. Как и тогда перед Иоши. Там он был куда сдержаннее и только сейчас, шумно выдыхая и успокаиваясь, он понимал причину суицида. Девушка видела в нем человека, который просто живёт с ней в одном доме и слушает ее, но никак не реагирует. Да, он давал советы, баловал подарками и пытался веселить ее, но этого было недостаточно. Очень мало.
***
Однажды, в один из обыденных вечеров Хайтани вернулся домой, застав Иоши в постели. Она не вышла его встречать, не целовала в щеку и не приготовила кофе. Это было уже не в первый раз, поэтому Ран пошел в спальню, уселся на край кровати, спокойно поглаживая девушку по плечу. Она лежала в постели и что-то набирала в мобильнике. Лицо серое, уставшее.
— Опять не спала сутки? — устало спросил Хайтани, осматривая тускло освещённую спальню.
— Не могла уснуть. Снотворное кончилось, — тихо проговорила она, откладывая мобильник и протягивая руки.
Он увалился рядом, крепко обнимая исхудавшее тело девушки. От нее пахло лекарствами и зелёным ароматным чаем, которым она постоянно запивала таблетки.
Ее длинные пальцы слабо трепали его волосы, все глубже зарываясь к корням. Эти прикосновения были холодными, но такими нужными за весь день. Ран устало прикрыл глаза и слушал ее сердцебиение. Слабое и ровное.
— Может запишемся к психологу? — бормотал Ран, пытаясь бороться со сном.
— Не хочу.
— А что хочешь?
— Посмотри на меня, — попросила Иоши, чуть отодвигаясь от парня.
Тот вздохнул, но поднял голову и открыл глаза.
Оба были вымотаны, но только Ран физически, а его возлюбленная — морально.
— Такие же холодные и серьезные, — улыбнулась девушка, целуя парня в кончик носа.
Тот вновь прижался и закрыл глаза, стараясь избегать всех нежностей. Ему не нравилась вся эта история. Поцелуйчики в постели, которые так любят добавлять во все сопливые фильмы, болтовня ночами напролет, строить планы на будущее. Но он покорно соглашался на все просьбы Иоши, которой все это было необходимо.
— Почему ты меня любишь?
Ран улыбнулся краем губ, жмурясь.
— Любовь для дураков, — утвердил он, поглаживая девушку по ребрам. — Между нами нет любви. Между нами просто химия, которая нам нравится. Ты прекрасная, вот и весь мой ответ.
Она тихо хихикнула, так искренне и чисто, что Ран оглох. Оглох от страха, что когда-то перестанет это слышать. С каждым днём он все больше и больше боится ее потерять, а от этого становится дурно и он не может сконцентрироваться на работе. Каждый божий день он спешит домой, находя Иоши либо в постели, либо на кухне, когда она пьет чай и ждёт его с работы. Ран всегда старался приходить пораньше с пакетом вкусной еды и новым журналом про науку и интересные факты, который нравился ей. Она любила узнавать что-то новое днём, пока Рана не было дома, а по его возвращению всегда делилась свежими знаниями и он хвалил ее.
***
— Ран? Ты слышишь меня?
Повернувшись на голос, он дрогнул. Шинген сама удивилась его испугу, поэтому сильнее сжала его ладонь.
— Что случилось?
Ран отвернулся, вытирая свободной рукой слезы. Он пришел в себя и успокоился, когда ее руки согревались от его горячей кожи.
— Ничего, — фыркнул Ран, не решаясь повернуться.
Тина прикусила язык, боясь сболтнуть лишнего.
А он сидел и сжимал челюсть, не прекращая стыдить себя за свою слабость. Взял и разрушил свой образ строго мужчины, выливая все свои слезы прямо перед глазами той, кого он в этот вечер спас от изнасилования. Перед кем хотел казаться героем. Перед той, кого хотел сделать сильнее, но в итоге сам показал слабости.
— Ран…
— Отвали, — рыкнул тот, вырывая свою руку и поднимаясь с дивана. — Спальня свободна, иди спать.
Тина искренне не понимала этого настроения. То он умоляет простить ее, то теперь вновь орет и отворачивается.
— Извини, — бросил он, все ещё стоя к ней спиной. — Просто я не знаю кто ты.
Рот девушки открылся сам по себе. В горле встал вопрос и упрек, но она не могла этого озвучить. Она только усмехнулась и поднялась с дивана, поправляя полотенце, которое хотело нарочно слететь с ее тела.
— Ты похожа на мою бывшую, про которую я тебе говорил, — тихо проговорил он, надеясь быть услышанным.
Она замерла. А потом плюхнулась на диван, чувствуя, что сердце пропустило пару ударов.
Он обернулся спустя секунд десять, когда не услышал никакой реакции. Увидев ее отрешенное лицо, он лишь вздохнул, чувствуя облегчение от признания, но при этом дикий стыд и неприязнь ко всему миру. В какой-то момент он даже пожалел о том, что признался.
— Шинген, — вновь обратился Ран, все ещё стоя в пол оборота и пытаясь придумать слова на ходу, — ты можешь ненавидеть меня за мой эгоизм, можешь уйти от меня… Я не знаю, как мне теперь общаться с тобой.
— Ясно, — только и выдавила из себя девушка.
Больше сказать она не смогла. Да и особо не хотела что-либо говорить. Пазл в голове немного собирался в кучу и теперь она понимала это дурное поведение. Все же не до конца, но она уже может оправдать его.
— И что ты решила? — неуверенно поинтересовался он, поправляя копну спутанных фиолетовых волос.
Хайтани надеялся на поддержку и молил всем богам о том, чтобы Тина не надумала уходить на него. Он готов попросить немного времени, чтобы окончательно отпустить ситуацию пятилетней давности и попробовать начать жить сначала. Хотя бы попытаться. Ран был уверен, что она не сможет оставить его после всего, что он для нее сделал. Она не способна.
— Я переезжаю. Окончательно.
