***
Люмин, недавно виделись, знаю, но мне бы хотелось передать это в письме. Извини еще раз, если показался грубым. Я бы хотел встретиться с тобой на фестивале и поболтать. Кратко, но ясно, да и по аккуратному почерку было понятно, что отправитель точно Камисато и никакие это не шутки братца; дочитав письмо, девушка убрала его в халат. Не дожидаясь ответа сестрицы, Итер добавил: — Любовное письмо? Девушка вспыхнула, слегка краснея и поджимая губы. — Не смешно, Итер! Но не успев позлиться на него, как перед ней была тарелка с завтраком. Окончив трапезу, все разошлись по комнатам и начали собираться, а затем брат с сестрой направились на фестиваль, болтая ни о чем, а иногда о школе и о том, что их ждет в недалеком будущем; наконец, близнецы дошли до нужной улочки. Они прошли вдоль улицы, где были разложены яркие лавки с сувенирами, а ароматы японских кухонь завораживали нюх. Дойдя до центральной площади, каждый разбрелся кто куда: Итер тут же нашел для себя лавку со сладостями, а Люмин осталась рассматривать красивые цветы на площади. Аято Камисато стоял на фестивале, восхищаясь красивыми фонарями, развеселыми лавками и яркими выступлениями уличных артистов. Аято стоял со своей сестрой и мило перекидывался словами, как тут заметил Люмин. Он услышал звук подошв на асфальте и обернулся: там стояла Люмин, которая пришла в белой юбке и синих кедах с белоснежными шнурками. — Люмин! Ты все-таки пришла, как тебе фестиваль? — мило начал парень, передавая какие-то бумаги своей сестре, которая, кивнув Люмин, уже куда-то собралась уходить. — Я только пришла, но пока что это выглядит очень здорово! Аято, как ни в чем не бывало, подходит в Люмин и, заглядывая в её глаза цвета охры, протягивает руку. — Не хотела бы прогуляться со мной? Это же твой первый фестиваль; или ты уже занята другим парнем? Всего несколько минут, пока я свободен от работы, — выпалив это почти без передышки, он натянул улыбку, ожидая услышать только согласие. — Конечно! Все равно Итер ушел в ларек со сладостями, а ты, наверное, так много знаешь про фестивали.. Кивнув, парень все-таки подал ей руку и получил легкое рукопожатие — хотя и надеялся в глубине души держать её за руку, — после которого они направились прогуливаться по улочке, усыпанной цветами, болтая о разных вещах. — Когда мои родители были живы, они частенько устраивали фестивали, а теперь все упало на мои плечи, ну точнее, на мое будущее. Иногда мое сердце так бьется от мысли, что мне придется быть не просто старостой.. — вдруг начал парень, подойдя к горшку красных цветов, восхищенно смотря на них. — Знаешь, что это за цветы? Тонкие алые лепестки и стебель без единого листочка... Люми покачала головой, подходя ближе к ним. — Совсем не пахнут, — слегка расстроено пробормотала, но не оторвала от них глаз. — Конечно, ликорис считается цветком смирения по умершим или же ярким чувствам, как по мне, красный ликорис самый красивый; идем, я бы хотел угостить тебя данго в местном ларьке, они безумно вкусны! Скорее всего, там и Тому встретим, его семья занимается бизнесом в таком плане, а мои родители раньше хорошо их спонсировали. — Так значит, вы знакомы с детства? Не думала даже... Кивнув, он продолжил вести её по улочке, и спустя несколько минут они уже стояли у прилавка с разноцветным данго на любой вкус, рядом пахло сакурой, сладостью и молоком, а за прилавком действительно оказался их одноклассник с убранными в хвостик волосами. — Какая встреча! Люмин и Аято, не хотите отведать данго? Компания, улыбнувшись, поприветствовала Тому, а Аято достал свой бумажник, покупая сразу два вида данго для Люми и одно данго для себя. Цветные шарики выглядели аппетитно и, откусив один кусочек и долго разжёвывая тягучий десерт во рту, положительно кивнула головой, подтверждая, как ей вкусно. Первый шарик оказался с сакурой, второй же с маття, а третий — со сладким тофу. Сочетание маття и сакуры в данго придавало ему необычный, но в то же время гармоничный и уникальный вкус. Попрощавшись с Томой, они продолжили ходить по территории и расматривать различные выступления людей; недалеко стоял магазинчик с кимоно, на который девушка обратила внимание, что сразу заметил голубоволосый и повел их в его сторону. — Ты хочешь примерить кимоно? Мне кажется, оно бы пошло тебе. — Я никогда не надевала кимоно, не знаю, пошло бы оно мне вообще, — отшутилась девушка, продолжая жевать данго с палочки, но Аято уже уверенно завел их в магазинчик, где начал рассказывать про национальную японскую одежду и её важность, а затем приметил белоснежное кимоно с синими лепестками неизвестных цветков и, вручив его, начал ждать, пока она переоденется в него. Люмин ничего не оставалось, кроме как примерить его и с розовыми щеками выйти из примерочной в длинном кимоно, которое отлично подчеркивало её фигуру. — Тебе нравится? — вопросительно приподнял брови Аято, ставя руки в боки и снизу вверх оценивая наряд без намека на что-то плохое. — Очень... Оно безумно красивое! У тебя хороший вкус: я бы сказала, в нем читается твой стиль. — Отлично! Тогда считай, что это мой подарок для тебя в честь фестиваля. Сказав это, он протянул ей уже оплаченный чек из магазина, слегка улыбнувшись, пока Люмин переваривала этот подарок. И как же на это реагировать? Никто кроме брата не дарил ей подарки, тем более такие дорогие, но, зная японский менталитет, отказываться было попросту неприлично. — Мне нечего и сказать, спасибо! Но не стоило, оно ведь стоит таких денег. Я могу остаться в нем? Ни секунды не возражая, парень кивнул и дождался, пока она упакует одежду, в которой пришла, а затем, выходя из магазина, она все еще продолжала благодарить его. День подходил к концу; как только они нашли Итера, Аято слегка умолк, и, проведя вечер до конца, все ребята разошлись по домам. Этот день оставил столько воспоминаний, что еще долго девушка не могла уснуть; подарок старосты был тут же, аккуратно повешен; интересно, когда она наденет его вновь? Дни шли, а Аято постоянно старался привлекать её внимание, подсказывать правильные ответы на уроках, узнавать о её интересах. Он был готов на всё, лишь бы быть рядом с ней и вызвать её интерес. Будучи старостой, он всегда знал, как привлечь внимание своих одноклассников, но Люмин была особенной, ради которой хотелось стараться больше всех, при этом имея идеальную успеваемость по учебе: ни дня не было, чтобы парень получил плохие оценки или выговор, он казался идеальным, словно робот, который никогда не устает. Камисато Аято с трудом справлялся со своими эмоциями, которые возникали, когда он видел Люмин. Он никогда раньше не испытывал таких чувств, которые заставляли его забывать обо всём, кроме неё; такое отношение было разве что к учебе, отчего он впадал в больший ступор. Блондинка осталась после уроков, будучи дежурной в классе, и, уже выходя из кабинета, она встретила Аято, который окликнул её своим привычным спокойным голосом. Мигом развернувшись, девушка заметила, что парень держит в руках огромную стопку с бумагами почти под подбородок, которая казалась безумно громоздкой и тяжелой. Облокотившись на стену, он устало вздохнул, стараясь поймать взгляд волнующейся девушки, которая всегда рада была помочь, — вероятно, и сейчас она предложит помощь. Идеальная тишина со вздохами… Пустой коридор, никого лишнего, лишь Аято и Люмин. — Что-то случилось, Аято? — тихо спросила девушка, хотя она и сама понимала, что, вероятнее всего, он хочет, что бы она помогла ему с этими бумагами, тут и детективами быть не надо! — Не думал, что попрошу помощи у тебя вновь, но Аяка приболела, так что мне нужна помощь в студенческом совете, уделишь немного своего времени для меня? Он слабо улыбнулся, а на секунду в его лице читалась усталость. — Я в долгу не останусь, тем более, новеньким полезно, как ты… Помогать таким, как я, полезно. Люмин молча кивнула, прошла с ним в кабинет, где обычно собирался шумный студенческий совет со старостами и их помощниками. Конечно, там никого не оказалось, кроме парочки; интересно, почему лишь Аято остался тут? Закрыл дверь за собой, свалив стопку листов на стол, вытирая пот со лба уже свободной рукой, продолжая улыбаться девушке и делая вид, что он ни капли не устал, хотя в его небесных глазах читалась усталость, а круги под глазами было все сложнее скрыть. Кабинет был малым — около десяти стульев за одним круглым большим столом. Окна выходили на территорию входа в школу. А в кабинете пахло сладко: то ли сладкой выпечкой, то ли сладким молоком.. Ах, точно: на столе стояло около пяти пустых пластиковых стаканчиков с выпитым баблти, один стакан слегка разлился на стол; парень, тут же заметив это, старался, продолжая улыбаться, прикрыть казус своим телом, вставая напротив этого места. Помимо этого на столе и не сказать, что был порядок: какие-то тетрадки и листики, вероятно парень без младшей сестры совсем не справляется, или же он всегда работает в таком хаосе. — Ну что? За работу! Нужно разобрать все заявки в кружки.. В одну стопку — принимаем, а другая… — сделав секундную паузу, продолжил, элегантно махнув правой рукой в другую сторону от листов. — А другая — отказ! Так они и стали разбирать кучу заявок от людей или же письма от глав кружков с какими-то глупыми просьбами; неужели он постоянно читает это все? Прошло около часа, за окнами слегка стемнело, Аято отошёл за горячим чайником; все-таки, молча перебирать документы сложнее, чем кажется. А тут усталая и вымотанная за день Люмин, сложив руки, уснула на столе, сладко посапывая на них, пока вокруг лежала куча бумаг. Её золотистые волосы, ранее убранные в хвост, рассыпались по столу, а черная резинка для волос лежала рядом с ней. — Я приш... Не договорив, парень прошёл к девушке, держа чайник с водой и улыбнувшись в никуда, поставил его на стол и, обойдя её со спины, прильнул к плечам, обнимая сзади, тихо дыша и прикрывая глаза в секундной слабости, пробормотал и, прикрыв собственные глаза, наслаждался. — Так сладко спишь.. Но девушка уже не спала — она проснулась, когда ее плеч коснулись тёплые руки Аято. И что же это было? Тот стоял и обнимал её, словно они какая-то парочка. В мыслях пронеслось, что на самом деле он лишь хотел поправить кардиган, который уже сползал с плеч и вот-вот бы упал, но, может быть, что это сладкие объятия, или же это только фантазии? Поддавшись искушению, он все же продолжал стоять рядом с ней, едва дыша, чтобы не разрушить эту идиллию. От неё пахло свежим порошком с мятой и сладким, едва уловимый ароматом. Постояв так несколько секунд, вновь улыбаясь, как кот, которому насыпали миску корма, он отошёл от неё, слегка защурился и тут же чихнул, прикрывая рот ладошкой. Как тут же она проснулась, делая вид, что только от того, что парень чихнул. Улыбнувшись, встала со стула, потирая щеку, которую отлежала на столе за время сна. — Прости, что уснула, не рассчитала своих сил. Слегка приподняла уголки губ, поднимая взор на парня, который был едва смущен; внутри парня кипели чувства, он боялся того, что переборщил или напугал её. — Ничего, ты и так хорошо помогла, я замолвлю за тебя словечко, Люми. — Нужно собираться домой, а то совсем поздно, брат будет волноваться, — добавила Люмин, смотря в окно, где, казалось, еще немного — и будет темная ночь. Поставив руки в боки, он, улыбаясь, помахал ей рукой, когда та начала собирать вещи и скрылась за дверью со своим портфелем; как только она вышла, он, тяжело дыша, сел на стул и обеими руками уперся в свое лицо, которое вот-вот лопнет от красных щек, которые он так тщетно пытался скрыть. Неужели это действительно любовь, про которую пишут в книгах? Аято все еще не мог поверить, что он может тратить время на такое пустое чувство. Боясь разрушить их дружбу, которая строилась с первого дня её поступления в школу, парень принялся думать, что же ему делать дальше. Продолжая уже в одиночестве идти домой, рассуждая про себя о произошедшем, мечтательно обдумывая что же это значило? Тем более, Аято так часто проводит с ней время, его подарок в виде кимоно она все еще не может забыть, а улыбку с лица при его виде она и не старалась прятать. Помогать кому-то действительно полезно, особенно когда ты только оказываешься в новом коллективе. Дойдя до дома, Люмин открыла дверь и оставила свой портфель у входа, аккуратно разуваясь. Конечно, её уже ждал Итер с расспросами про то, почему она так долго, но девушка наплела про уборку в классе, про Аято она скрыла — что мог подумать брат? Небось, он бы сразу же начал расспрашивать, нравится ли он ей, подумала Люмин, уходя в свою комнату. Еще несколько недель продолжались встречи после уроков в кабинете старост: пока Аяка была на больничном, он не упускал ни минуты, чтобы провести их с Люмин; она, в свою очередь, никогда ему не отказывала, а в один из дней парень предложил ей встретиться в выходной по какому-то важному делу. Апрель был уже довольно-таки теплым месяцем, школьники перешли на летнюю форму, а люди вокруг отказывались от курток и пальто. Встреча в это воскресенье тоже благословлялась теплой погодой, давая с первых лучей солнышка тепло. Прогулка была ранняя — еще не стукнуло двенадцать, как блондинка стояла в бежевой рубашке без рукавов, дожидаясь Аято. Он, кажется, не самый пунктуальный, раз опаздывал уже на целых десять минут! Отвлекаясь на мобильник, Люми услышала шаги рядом с собой и перед ней возник молодой парнишка в голубой водолазке с черными как уголь штанами; он помахал ей с его привычной улыбкой, стянув с себя лямку черного портфеля, и достал оттуда маленькую коробочку с голубым бантиком. — Извини, что задержался, совсем не следил за временем, но я не с пустыми руками. Откроешь дома, ладненько? Протягивая подарок, он рассматривал Люмин с головы до ног, заставляя её смутиться и поблагодарить за новый подарок; его волосы были аккуратно уложены, вероятно, он собирался на встречу с особым трепетом, можно было сказать, был при всем параде. — А что за важное дело? Куда мы вообще идем, я даже особо не знала, что надеть; надеюсь, что не выгляжу глупо, — вопросительно посмотрела девушка, крутя коробочку в руках. — Совсем вышло из головы! Мы идем в мое любимое кафе, а выглядишь ты как всегда хорошо! Мне стоит привыкнуть видеть тебя без формы. Кафе? И это было важным делом, ради которого надо было вставать?! Конечно, это все здорово, но иногда было не ясно, о чем он вообще думает; но, не став возражать, они оба с улыбкой на лицах направились в кафе, где их ждала неожиданная встреча с одноклассником. Около кафе стоял Тарталья в серой униформе кафе и раздавал листовки приглашающие в само заведение; заметив Люмин, он тут же улыбнулся во все тридцать два, совсем не замечая Камисато. — Какая встреча! Вновь следишь за мной? — посмеялся Аякс. Интересно, как давно он тут работает и вообще для чего? Неужели у такого парня какие-то проблемы с деньгами? Обычно они живут на деньги отца или же отбирают у слабых, — конечно, в основном это были слова Камисато. Не успевая продолжить предложение, как перед девушкой возник высокий силуэт Аято, который тут же грозно оглядел рыжего, отчего оба парня мгновенно нахмурились, видя друг друга; тут же нависла тяжелая и душная атмосфера. — Чайлд, не думал, что и здесь я тебя встречу. Мы бы поболтали с тобой, но мы торопимся, извини. И, не давая ни минуты продержаться тут, Аято увел девушку в помещение, аккуратно придерживая её за локоть. Его «извини» было таким сухим, совсем в стиле японца, который говорит это лишь из вежливости; Аякс выкрикнул что-то им в спину, но девушка ничего не услышала из-за музыки в помещении. Когда они зашли в кафе, все было прекрасно: завораживающая атмосфера, уютные кресла и живые цветы, расставленные по всему залу. Они сделали заказ, наслаждались красивым интерьером и общались на разные темы, игнорируя то, что несколько минут назад была не самая приятная встреча, пускай и только для Аято, — еще и эта фраза про слежку подпортила все настроение парня: может, они куда ближе друг к другу, чем думает староста? Но, пытаясь откинуть эти мысли, он рассказывал, как часто приходил в это кафе с Аякой и какие тут вкусные десерты из различных стран. Подозвав официанта и сделав небольшой заказ, они принялись ждать; когда же им принесли заказы в виде двух десертов и зеленого чая, они принялись трапезничать, мило болтая. — Не хочешь попробовать мой десерт, Аято? Это чизкейк! Брат частенько его пек, когда мы жили в другой стране, а сейчас он сильно ударился в японскую культуру, я уже соскучилась по его вкусу. Девушка протянула свою ложку с кусочком торта перед лицом голубоглазого, который тут же принял её и стал жевать торт. — Интересный вкус... Чизкейк, говоришь, я бы хотел, чтобы Тома запомнил рецепт и приготовил мне его в следующий раз, как будет у меня дома. Только сейчас до блондинки дошло, что давать свою ложку было, наверное, слишком откровенно, но парень и носом не повел, да и вкус ему понравился, а значит беспокоиться было не о чем, парень же взамен тоже дал отведать моти с его тарелки, который словно таял во рту. — Вкусно? Да, это конечно отличается от твоего чизкейка, но я и разное брать люблю, экспериментировать со вкусами довольно забавно. Знаешь, как насчет на следующей неделе зайти ко мне в гости? Я позову Тому, он накормит нас до отвала, если ты, конечно, не против, мы можем сделать разные десерты, а что не понравится доест Тома. Люмин задумалась о том, что до сих пор не была ни у кого в гостях, а ведь прошло почти полгода, как она тут учится! Пускай и идти домой к парню слегка смущало, но ведь они успели стать хорошими друзьями, а тем более дома будет и Аяка, ведь так? — Звучит здорово! На самом деле, я еще ни с кем так близко не сдружилась, как с тобой. Эти слова были как мед для ушей, и, легко улыбнувшись, он ничего на это не ответил, подзывая официанта и оплачивая их счет, пускай Люмин и брыкалась заплатить за себя. Аято заметил старого знакомого у бара и, сказав Люми идти на улицу, а не сидеть в духоте, скрылся у барной стойки, пока она, выйдя на улицу, вновь встретила Тарталью, курящего у входа в кафе, который тут же поразил её своими действиями. — Ты знаешь, что школьникам нельзя курить? А если тебя поймают, и тогда в школе точно тебе конец, — по-доброму, подходя к рыжику, начала девушка с неким беспокойством в глазах, было бы конечно не очень хорошо, если бы сейчас Аято вышел и увидел это все, тогда бы точно состоялся неприятный диалог или чего хуже. — А еще школьникам нельзя перерабатывать, но на это всем как-то всё равно, блонди, — хмуро огрызнулся он и потушил бычок о мусорку, где и оставил сигарету. Было слегка неожиданно, что он станет говорить так грубо, при этом сделав, что она попросила, но ведь девушка тоже не особо вежливо поступила с ним, уходя тут же со старостой в кафе. — И где твой телохранитель, который не дает нам поболтать? Влюбился в тебя по уши, а сам оставил девушку одну. — Он просто болтает с другом… стоп, влюбился? Что за глупости, мы просто друзья. Аякс подошел к Люмин и, сначала оглядев её усталым взглядом, а затем ткнул в воздух около подарка, который девушка так крепко держала, переминаясь с ноги на ногу, не поднимая даже взгляда после слов про любовь; неужели он и в правду влюбился? Да даже если и влюбился, почему она реагирует на это, как дурочка? Они столько проводят с ним времени; ответить, что он ей не нравится как человек было бы ложью; находясь с ним, казалось, что он знает ответ на любую проблему. Смущенно пряча подарок за спину, она все же приподняла голову на Аякса, который уже без интереса облокотился на стенку из кирпича, все так же держа в руках несколько флаеров — некоторые из них уже валялись в мусорке грубо смятыми. — Совсем не одну, а это п-подарок! И вообще, с чего ты все это взял, тебе просто скучно, не так ли? Пожав плечами, он поднял руку с флаерами на уровне глаз и устало вздохнул, продолжая говорить недовольным тоном: — Может и скучно, я весь день тут в жару торчу, пока другие развлекаются, да и я просто шучу, не воспринимай любые слова близко к сердцу, особенно от таких, как я. — С чего ты вообще работаешь тут, разве нет работ поинтереснее? — А вот это явно не твое дело, где я работаю. Парень сразу поник: видимо, тема работы была болезненной. — Это просто подработка. Диалог зашел в тупик, но, для удачи Люмин, её спутник наконец вышел из кафе, заливаясь улыбкой и заметив Тарталью, с этой же улыбкой до ушей помахал ему. — И все же ты тут, какая встреча, я повел себя с утра слегка неправильно, не держи обиды, — с ничего начал голубоволосый, буквально выхватывая флаер из его рук, не снимая улыбки с лица; возникла еще большая неловкость, от которой он же и избавился, попрощавшись с одноклассником. Голубоглазый предложил проводить Люмин до дома, на что она, конечно же, согласилась. Шли они почти молча, лишь изредка перекидываясь парой слов; дойдя до маленького дома, где жили близнецы, это молчание наконец-то прекратилось. — Знаешь, ты уже почти дома, как насчет открыть подарок? Я видел, как у тебя глаза сияют, когда ты на него смотришь. Не думая ни минуты, Люмин аккуратно вскрыла коробочку, где оказалась заколка для волос в виде цветущего цветка сакуры; парень аккуратно вытащил заколку и трепетным движением руки прицепил её к челке. Когда его ладонь так близко, сердце билось куда быстрее: казалось, что сейчас и только сейчас время остановилось. — Она такая красивая, Аято! Мне даже стыдно, что я до сих пор не сделала никакой подарок для тебя, ты так задариваешь меня... Даже неудобно! — Для меня достаточно, что ты тратишь свое время на меня, я все еще помню, как ты в первый раз согласилась помочь мне в классных делах, а не сбежала, разве я не должен тебя ценить, как ученика и друга? Не сумев подобрать слов, блонди несколько раза кивнула и одарила его нежной улыбкой и желая его отблагодарить хоть как-то, подошла ближе к нему и обняла парня, обвивая его талию своими руками. В такой момент разница в росте стала еще более заметна, минутное молчание и красные лица парочки на тихой улочке, где было лишь слышно где-то проезжающие машины. Растерявшись, Аято обнял её в ответ и прикрыл глаза, не решаясь что-то добавить. И куда делся этот серьезный словоблуд, который всегда найдет, что ответить? Но в этот момент слова были действительно не нужны — нежные объятия словно передавали все то, что они не могли выразить словами. Первая из объятий выползла Люмин, которой слегка примяло челку к лицу. — Увидимся в школе? — начал парень, поднимая взор на смущенную подружку. — Угу! Спасибо за день, буду ждать следующих выходных! С сердцем в пятках, они распрощались, и Люми закрыла за собой дверь; она и сама не ожидала, что обнимет кого-то первой, не слишком ли она его смутила? Но это теплое ощущение на плечах от его рук приятно грело все тело. Каждый раз, общаясь с ним, она все больше рассказывала о себе, отчего Аято всегда радовался, но вот говорить о себе он явно не спешил, либо же очень мало, или вообще менял тему, но девушка не обижалась: наверное, смерть родителей в столь молодом возрасте слишком сильно ударила по нему. Когда Аяка вышла с больничного, девушка и забыла — каково это до вечера сидеть с Камисато за одним столом за чаем и болтая о всякой ерунде в минутах отдыха. Казалось, что сейчас от неё оторвали кусок жизни, который стал таким привычным. В школе же ничего интересного не происходило, почти все готовились к очередным экзаменам до вечера проседая за книжкой; конечно были и исключения, например, Итто, который скорее с детьми будет бегать на площадке, чем учиться. С недавних пор он особо сдружился с Камисато, и «его братан Аято» стал даже откликаться на эту забавную кличку, хотя и с Люми он стал проводить меньше времени, ведь почти всегда после школы его видели с его старостой Кудзе Сарой! Уж чего не ожидаешь, что Сара будет тратить на него время. Так незаметно и подкрались выходные, которые девушка планировала провести в гостях у семьи Камисато; сказать, что было волнительно — ничего не сказать, но выбора-то и не оставалось, так что, с тревожными бабочками в животе, она стучалась в дверь, дожидаясь, пока ей откроют. Прошло несколько минут, как дверь открыл высокий парень в белой футболке и серых спортивных штанах чуть ли не до пола, он выглядел слишком обычно для его образа, что даже златовласка слегка растерялась. Когда дверь открылась шире, она тут же шмыгнула в дом, где пахло цветами, но было подозрительно тихо. — Забыл тебе написать, Аяка ушла на ночевку к подружке, так что она не составит нам компанию, — без задней мысли проговорил молодой человек, приглашая на кухню, где уже стоял его дружище Тома с убранными в хвост волосами, и выглядел он очень забавно, ведь помимо домашней одежды на нем был фартук. Когда они вошли на кухню, тот тут же помахал Люми, но отрываться от готовки не стал: он делал это сосредоточенно и с улыбкой на лице. Аято же отодвинул стул для девушки и сел рядом с ней, упираясь локтями в стол, а руками — в обе щеки, внимательно смотря на Люмин. — Я тебя смутил? Ехидная улбыка расплылась по бледному лицу, едва приподнимая бровь в некой иронии. Он спросил это резко и в своей манере, заставив отвести взгляд: не каждый день тебя такое спрашивают, смотря в глаза и находясь так близко, без зазрения совести! — Н-нет, все в порядке. Я в предвкушении сегодняшнего дня и закусок. Улыбка расплылась на лице Люмин, разбавляя эту неловкую пазу между ответами. Отшутившись, она почувствовала себя чуть спокойнее и, двинувшись ближе, случайно соприкоснула свою руку с рукой Аято, но так же быстро убрала её обратно, уже следя за действиями Томы, которому, видимо, до них не было никакого дела, как он тут же быстро пробурчал: — Как приготовлю, пойдем смотреть фильмы? Надеюсь не фильмы ужасов, твой любимый фильм в прошлый раз меня безумно напугал, братишка! От Аято было ожидаемо, что любит он не мелодрамы, но фильмы ужасов? Звучит интересно, блондинка сама не прочь их глянуть — Итер любит смотреть всякие хорроры по ящику, не отрываясь от него ни секунды. Девушка же не знала, какие фильмы ей нравятся, так что она называла себя сторонним зрителем без фанатизма. — Тебя легко напугать. Ладно уж, выберу чего попроще, надеюсь, Люмин не против того, что фильм выберу я, — Аято говорил это, смотря на девушку, и не отвлекался на Тому, словно его здесь и нет. Да и слегка странно, что Тома приходит к нему в гости и готовит у него, пока хозяин дома прохлаждается. — Я любое кино люблю! Да и я доверюсь твоему вкусу.. Переводя взгляд на Тому, который пыхтел, по всей видимости, над данго и оякодоном с довольной улыбкой на лице, которая, казалась, становится шире, когда он лепит эти дурацкие шарики данго. — Тома, тебе помочь? У тебя уже пот со лба течет.. Помахав головой, он что-то пробубнил себе под нос. Камисато же наконец встал со стула и подошел к холодильнику, из которого вытащил несколько пачек содовой. Они казались тяжелыми, но он с легкостью унес их в гостиную, где и остался сидеть. Когда Тома закончил с готовкой, оставшаяся парочка на кухне отнесла все в гостиную, где сидел «мистер серые спортивки» с включенным телевизором и выбранным фильмом; помимо этого можно было отметить дорогую мебель в комнате белоснежных оттенков, ковер почти на всю гостиную и разнообразие цветов в горшках. Выглядело все очень мило и со вкусом, интересно, кто всем этим занимается? Когда все наконец уселись на большой диван с подушками, который своей мягкостью, наверное, сравнился бы с хлопком, фильм начался, и все прилипли к экрану с особым интересом. Так вышло, что Люмин сидела посреди дивана, а парни окружили её: кто слева, а кто справа. Казалось, что это должно было её смутить, но на лице не было ни капли смущения, все так были увлечены просмотром, смеялись вместе, а кто и вздрагивал. Наверное, именно так представляют идеальные выходные себе школьники, которым еще предстоит попасть в старшую школу. Фильм и закуски закончились, на дворе вечер, а старшеклассники все еще не расходились. Хотя первым начал откалываться Тома, который сначала смылся переодеться в джинсы черного цвета и красную толстовку со шнурками, которые болтались, пока он болтал, а затем и вовсе начал прощаться с ребятами. — Ладно! Спасибо за приглашение, а я пойду: завтра надо помочь в лавке, все-таки работа в воскресенье портит мне всё! Хах, и тебе Люмин, что пришла в эту обитель зла. Распрощавшись с ним, а точнее, как только Аято закрыл дверь, девушка поняла, что находится в доме с парнем совсем одна... Стоя в проходе, оба неловко молчали, пока Люми не разрушила эту тишину. — Наверное, и мне стоит идти, извини.. Тома действительно чудесно готовит, а твой дом.. Он уютный! Никогда бы не подумала, что ваша семья так любит цветы.. Аято, накинув куртку серого цвета под спортивные штаны, на секунду задумался и побледнел: видимо, тема цветов не та, о чем стоит говорить? — Рад, что тебе нравится здесь.. А цветы… ну, наша матушка любила цветы — считай, что это ясное напоминание, что она всегда рядом. В голосе читались нотки обиды и боли, но, стараясь не подавать виду, он уже и обулся, дожидаясь гостью. — Я все-таки не маленький мальчик, чтобы горевать, не так ли? Давай я провожу тебя до дома, все же время позднее, не хочу, чтобы с ученицей школы что-то случилось, и это осталось на моей совести. Староста — он всегда староста! Даже у себя дома ведет себя осторожно и кичится этим, пускай и в шутку. Выйдя на улицу, девушка тут же обрадовалась, что её проводят до дома: было крайне темно, а густые облака пепельного цвета загородили луну, лишь шум цикад где-то далеко выводил из транса ночной атмосферы и улицы, где казалось, что никого уже и нет, а Япония отправилась в долгосрочный сон. Идти было недалеко, но с высоким парнем рядом было куда уютнее — он выглядел словно сказочный принц при ночном свете, челка едва покачивалась от легкого ветерка, но в его лице читалась какая-то озабоченность, словно он хотел что-то сказать, но все никак не мог собраться и сделать это. Вот они уже дошли до дома Люмин, пора прощаться, но он остановился у дома и все никак не мог начать разговор. — Вот мы и дошли.. — шаркая воздух ногой, произнесла Люми, слегка смущаясь от этого молчания, упрятав руки за спиной в замочек. — Знаешь, я был рад провести это время вместе... Начиная издалека, Аято подошел к Люми ближе, и чем больше он сокращал дистанцию, тем быстрее у него билось сердце. — Я бы хотел, чтобы этот вечер никогда не кончался, но такого не может быть, не так ли? Наконец, подойдя к блондинке совсем близко, он улыбнулся и глаза цвета кристально чистой реки блеснули; он взял подбородок девушки и, едва приподняв, наклонился к её губам, но тут же убрал руку, не решаясь пойти на этот шаг.***
С этого момента идет развилка на хорошую или плохую концовку, если хотите получить плохую концовку — переходите к следующей главе.
Не думая ни секунды, воинственная леди потянула парня за руку, заставляя наклониться к себе и коснулась его губ; казалось, что сердце вот-вот остановится или же вселенная рухнет. В ответ староста тут же накрыл её плечи своими руками, притягивая к себе всё ближе. Пускай и поцелуем это было трудно назвать, скорее подростковая неопытная попытка, но это было так чувственно, что легкие обоих тут же опустели от кислорода и, оторвавшись друг от друга, Аято начал первым. — Это означает да? Люмин же быстро кивнула несколько раз, становясь все больше похожей на помидор. — Д-да! Парень тут же засиял ярче, чем прежде; эта звездочка в ночи еще раз коснулся подбородка Люми, а затем, прикрыв глаза, произнес: — Сейчас я действительно счастлив, я зайду за тобой завтра? На этой тревожно-любовной ноте они попрощались и быстро разбежались по домам, обдумывая всё, что произошло. Совсем ранним утром Люмин разбудил звонок в дверь, — ну кто же пришел в такую рань? Перед школой она спит еще как минимум час... Выбежав к двери в сонном и растрепанном виде, перед ней открылся староста. Ах, точно, он же обещал зайти за ней. — Ты еще спишь? — приподняв бровь, начал Аято, разглядывая сонную возлюбленную и слегка усмехнувшись. Поправив лямку портфеля, он без приглашения переступил через порог. — Прости, я забыл сказать, что всегда прихожу в школу раньше и перепроверяю свою домашнюю работу; все должно быть идеально, не так ли? Поставив портфель на пол, он разулся и сложил руки у груди, поглядывая на спящего и ничего не понимающего ангелочка. — Да уж, о таком заранее предупреждают, я сейчас соберусь и быстро спущусь назад, хорошо? Блонди тут же шмыгнула к себе в комнату, где, судорожно собираясь, подумала о том, как нехорошо будет, если братец увидит, что дома уже никого нет. А впрочем, оставить смс показалось неплохим вариантом, так что собравшись и спустившись вниз, она, улыбаясь, начала обуваться, чтобы поскорее смыться с Аято из дома. — Ты быстро! Люблю пунктуальных людей; пускай и сам иногда опаздываю, но подтрунивать над тем, кто вечно опаздывает весьма забавно. Идем? Несколько кивков — и они направились в школу; улицы были пусты, да что уж тут: было еще чуток прохладно и непривычно, но сонливость словно снимало рукой, когда она смотрела на Аято и вспоминала вчерашний вечер. — Ты же сделала домашнюю работу, не так ли? — издалека начал староста, расслабленно подходя к воротам школы в своей привычной форме и с идеально убранными волосами. — Не-а.. За выходные я пыталась отдохнуть и совсем забыла про это, даже неловко говорить об этом, хах. Слегка покачав головой, он прошел в ворота школы с девушкой и, подойдя к школе, приоткрыл ей дверь, чтобы она вошла; они быстро переобулись и он продолжил: — Не беспокойся, милашка, так уж и быть, но я сделаю домашнюю работу за тебя, считай, что это добрый поступок от любящего старосты, дашь мне сейчас свою тетрадь, хорошо? — Не стоит.. — Еще как стоит, мне не доставит это хлопот, с учебой уж точно у меня нет проблем, я всегда помогу, ты же знаешь. Тем более тебе.. Последнее он сказал и лукаво улыбнулся, приглашая её пройти в пустой класс. Ну конечно, кто еще придет в такую рань? Аято действительно быстро сделал домашнюю работу и занялся своей, тщательно перепроверяя её: видимо, он был этим обеспокоен, вероятно, даже сильнее нужного. Время шло, а класс уже наполнялся людьми, последним как всегда зашел Тарталья без портфеля и намека на школьные принадлежности. Люми же уже сидела за партой, наслаждаясь предстоящим днем, пока не началась очередная драма на весь класс. Аято стоял рядом с Тартальей и недовольно указывал пальцем на его пустую парту; чуть прислушиваясь, можно было услышать, о чем был диалог. — Ты опять забыл, что пришел в школу, а не на отдых? Вновь хочешь выговор от учителя и понизить рейтинг нашего класса, ты это специально? Аякс же лениво лежал на парте, без особого интереса слушая его болтовню, лишь изредка приподнимая свой взгляд на него. — Ночевал не дома, извини, я, типа, пытался поскорее собраться на любимую учебу, но, как видишь, не вышло. Найди до кого докопаться, а от меня отвянь. Смотря на Аято, можно было заметить, как от этих слов у него дернулась вена на виске то ли от злости, то ли от возмущения, а может и от всего сразу. Раскинув руки, он приподнял голову и привычным добрым голосом продолжил: — Так уж и быть, но это было последнее предупреждение. Отходя от рыжика, он сел за свою парту и угрюмо устремил взгляд в свою тетрадь, — вероятно, устраивать целый беспорядок староста не мог устроить из-за своего статуса доброго, пускай и слегка странного, парня. Мысли вмешаться пускай и были в голове, но, вероятно, это лишь усугубило бы ситуацию — этот коробок спичек вспыхнул. Начиналась самая нудная часть дня — уроки. Ах да, Люмин забыла отправить Итеру смс, наверное, он не обидится? На одной из перемен она быстро написала ему и извинилась несколько раз: все-таки она не успела рассказать ему об Аято, хотя, помнится, что в детстве у них не было секретов друг от друга. Наконец, началось время обеда — самая длинная переменна, когда можно вдохнуть полной грудью и поболтать с одноклассниками, но, вот незадача, обычно бенто готовил её брат, а сейчас она ушла раньше него и осталась без обеда. Не придумав ничего лучше, кроме как лежать на парте дальше, она продолжила этим заниматься, да и осталась бы голодной, если бы не одно «но». Аято подошел со спины и аккуратно положил свою ладонь на предплечье. — Ты чего не на обеде? С ноткой волнения произнес он, словно сейчас его не тревожит ничего, кроме этого. — Обед обычно готовит Итер, а я ушла раньше, вот и осталась без него; а еще брат отправил мне много грустных эмодзи — видимо, его слегка задело, что я вот так ушла. Но это не твоя вина, сама забыла ему написать утром. — Ох, осталась без обеда? Как славно! Девушка тут же вопросительно посмотрела: ну чего тут хорошего? — Дело в том, что я попросил Тому сделать бенто и на тебя, мы же теперь будем обедать вместе всегда, не так ли? Всегда? Звучит слегка фанатично, но, кивнув, Люми улыбнулась и встала со стула. — Бенто для меня? С-спасибо! Буду рада отведать его с тобой, а где ты обычно обедаешь? — Со всеми в столовой, конечно же, я не хикка, чтобы сидеть на какой-нибудь крыше. Аято едва улыбнулся, подавая руку Люмин и, пока в классе было несколько человек, еще раз оглянувшись, заметил Тарталью и сразу же схватил её ладонь, не отпуская. Заметив это, рыжик отвернулся к стене, не желая смотреть на эту романтику. Одному архонту было известно, что сейчас в его голове, но в голове златовласой слегка екнула фраза про крышу, ведь она всегда обедает там, да и Аякс тоже.. Впрочем, желание поесть было куда сильнее, и, направившись вместе в столовую, они неплохо провели время вместе, позже к ним подсел Тома с Аякой, и болтовня продолжалась до самого звонка. После уроков староста нашел Люмин уже в раздевалке, где выглядел слегка грустным. — Извини, но я не смогу проводить тебя до дома сегодня, я совсем забыл про занятия фехтования, ты же не будешь зла на меня? Блонди непонимающе посмотрела на него, накидывая сумку на плечо и поставив руку в бок, посмотрела на него серьезно. — С чего бы мне обижаться? Ты не обязан меня провожать и все такое, я же даже не просила тебя об этом. Его лицо тут же превратилось в расслабленное, и, поклонившись в знак прощания, он быстрым шагом скрылся из школы, или же так могло показаться на первый взгляд. Девушка уж хотела идти домой, как к ней подошел её одноклассник, а именно Тарталья. Его взгляд был таким уставшим, словно он не спал всю ночь, а может быть и больше. — И это не яркий пример влюбленности, блонди? — ехидным голосом пробурчал Аякс, который опирался на шкаф для обуви, шарясь по карманам своих штанов, явно что-то ища. — Бу, напугал меня. Подкрадываешься так.. Влюбленность.. Он просто обеспокоен.. Махнув рукой и бормоча себе под нос, он хотел уже выйти за дверь, как напоследок бросил фразу: — Не оправдывайся передо мной, просто мысли в слух. Бывай, и не хмурься, у тебя хорошая улыбка. Выдав это все, он быстрым шагом вышел из школы и куда-то направился; вспоминая его перед кафе, наверное, он торопился на работу, но кто, черт возьми, его поймет? К чему он иногда говорит такое... Конечно же Аято стоял за школой, внимательно слушая их разговор, пускай он подслушивал, и это было неправильно, но ведь пока никто не видит, это не так уж и плохо? Уж слишком напрягал его этот русский парень, он слишком много болтает с его подружкой. Но как спрятался, так и исчез с территории школы — все-таки ему не хотелось, чтобы девушка его видела. Он ничего не мог сделать со своей ревностью, эта горечь в груди не давала ему покоя! Дождавшись, как Люмин уйдет, он догнал рыжего и схватил за плечо, на лице застыла его белоснежная улыбка, хотя в такие моменты он был скорее похож на маньяка. — Так тебе нравится Люми, не так ли, Чайлд? Аякс, шарахаясь, обернулся — он точно не ожидал этого. — Ты черт, действительно маньяк. Нравится? С чего ты так решил.. — раздраженно говорил он, уже сжимая кулаки, готовясь к худищему и хмуря брови в ответ. Боялся ли он? Нет, скорее был дико раздражен: с чего он так ревнует? — Даже если нравится, я не буду вам мешать, да и не мешаю особо. Он ткнул голубоволсого в плечо пальцем и улыбнулся: ох, он точно знает, что у этого старосты на уме, за этой маской явно что-то скрывается! — Это ты сам не испорть всё своим эго до неба. Аято же, облизнув губы, тут же отряхнул место куда его тронули, а улыбка стала словно еще больше. Это казалось безумным и кровожадным, словно голодная волчица бережет свою стаю. — Так ты не будешь нас беспокоить? Ох, я надеюсь на это.. Задумчиво проговорил Камисато, убирая руки за спину и слегка наклоняя голову вбок. — Это не угроза, но это правильно — я не люблю тех, кто становится на моем пути, не подумай, дружище.. Как же слащаво звучало последнее словно, волна мурашек покрыла рыжика, и он, тяжело вздохнув, прорычал: — Это всё? Я не подойду больше к ней. — Это всё. Аято, не попрощавшись, развернулся и ушел, оставляя этот неловкий разговор навсегда и идя с улыбкой на лице; кто же после этого тронет его Люми еще раз? Он точно должен оберегать её... Пускай и до экзаменов оставалось достаточно времени, но в любой день, не важно — выходной или будний, Аято приходил к однокласснице, чтобы подтянуть её знания, готовя её к экзаменам, но с каждым походом он начинал выглядеть все более и более усталым, чего нельзя было не заметить. После поцелуя частая привычка Аято писать Люмин в любое время превратилась в идею фикс: он не мог и двух часов выдержать, чтобы не узнать, чем она занята, но при этом никогда не вдавался в детали о себе и о своем самочувствии. Его вечный ответ «Все отлично, дорогая, спасибо, что беспокоишься» уже въелся в голову девушки. Но как у Люми было что-то не так, он тут же появлялся у её дома, звал на прогулки или покупал ей сладости. Так бы это и продолжалось, если бы не считаные недели до выпускных экзаменов: его сообщения постепенно исчезали, как и его присутствие в школе, раньше он никогда не прогуливал, но сейчас словно его и не было. Конечно, блондинка писала ему, постоянно спрашивая, где он, чем он занят, но в ответ она получала либо тишину, либо его холодное «Все хорошо». Переживания начали истязать её настолько, что в ближайший выходной она уже стояла перед дверью в дом Камисато. Вновь она видит этот роскошный дом, словно замок. Несколько звонков — и перед Люмин открывается дверь. Перед ней возникла младшая сестра — Аяка, которая тут же впустила знакомую. — Он сейчас не особо в настроении.. — тихо проговорила поникшая девушка, пряча руки за спину в миленькой пижаме со снежинками и убранными в кучку белоснежными, словно иней, волосами. — Еще бы он был в настроении, — так же тихо прожужжала девушка, но затем тут же извинилась; она так переживала за него, что совсем потеряла голову, но как она могла думать по-другому? Аяка лишь скромно улыбнулась, сопроводила её до комнаты старшего и удалилась в гостиную, где продолжила ухаживать за маленьким садиком покойной матери. Тяжело вздохнув, она аккуратно открыла дверь, и перед ней открылась совершенно неожиданная картина. Комната в голубых и белых цветах погрязла в стаканчиках из-под кофе, тучи документов и бумаг, наборов для каллиграфии, шторы же были закрыты, и в комнате царила почти темнота, только включенный экран компьютера за столом давал немного света на спящее тело — единственное живое в этой комнате. Парень лежал на учебниках, но, как услышал открывающуюся дверь, вздернул голову и прошипел: — Я же просил не входить.. Но, не успев договорить, он заметил Люми вместо сестры и тут же вскочил со стула, почти подбегая к ней, но запинаясь на собственной груде мусора в комнате. — Извини, мне жаль, что ты видишь этот бардак и меня в таком виде. Вид у него действительно был не такой, как обычно: голубые глаза потускнели до серого цвета, а синяки под глазами стали болезненно-фиолетовыми, волосы были сильно растрепаны. Эта явная антитеза с его привычным видом идеального старосты никак не вязалась в голове блондинки, которую уже заключили в обьятия. — Прости, что я не отвечал тебе, я так погряз в учебе, мне так неловко, черт. Тебе не стоило так переживать из-за меня, чтобы идти ко мне… Это я виноват. Я... Мне нечего сказать, я так усердно готовился к экзаменам, что потерял счет времени, мне так жаль, мне так жаль.. — повторял тот несколько раз, сжимая в объятьях все сильнее. Ей было и нечего сказать на его слова: ну как она может обидеться на то, что он из кожи вон лезет ради экзаменов? — Дело в том... — прикусывая губу и уже отойдя от Люмин, загадочно говорил парень, подставляя под свой подбородок руку. — В том, что все, что родители завещали мне, я оставил Аяке, мне нужно добиться всего самому, без этих связей и денег… Наверное, я не выгляжу, как такой человек? И если я провалю хоть один.. Он начал жестекуляцией показывать цифру один, а в лице читалась пустота: его сияющие глаза словно исчезли, а на их смену пришел серый и блеклый свет. — То не смогу поступить и не смогу доказать родителям, что я чего-то стою. Вся жизнь Аяки в моих руках, ей эти деньги куда нужнее, чем мне.. — Аято. Прошу, не рассказывай, если тебе больно об этом говорить, у тебя уже губы трясутся.. Все в порядке, мне все равно на твой вид, я так переживала насчет тебя и явно не зря. Подойдя к нему чуть ближе, та положила руку на его плечо и ободряющее погладила. — Все переживают о тебе: и Аяка, и Тома, а знаешь, как я переживала? Ведь ты сейчас сам на себя не похож. Я уверена, что ты все сдашь отлично, ведь ты имеешь самый высокий балл в классе! А это уж явно что-то да значит. — Значит.. Мое эго куда выше этого, я глупец, не так ли? Он едва попытался рассмеяться. Его голос даже не дрожал от слез, скорее, был так холоден и бесчувственен, что это было попросту больно слушать. Невинная улыбка девушки — это именно то, чего ему не хватало; то одиночество, в которое он себя загнал, чтобы не разочаровать других, — лишь это ело его изнутри, пускай он так же и переживает из-за экзаменов, но любящий человек за его плечом внушал маленькую надежду. Ему было нечего сказать, и он лишь обнял её еще раз, проводя время почти до вечера. Было крайне необычно находиться с ним молчаливым, обычно этот лис и слова тебе вставить не даст — сейчас же он казался просто испуганным мальчиком, он то ходил туда-сюда по комнате, то обнимал её, то садился на свою кровать, не зная что уж и делать. Через несколько часов Люмин предложила вместе убраться в его комнате, и они вдвоем быстро прибрали весь этот бардак, Аято даже начал выглядеть куда улыбчивее, — видимо, Люмин серьезно влияет на него, ох как же много он не говорит ей о любви. Но он все-таки молодой парень, на которого свалилось столько всего, а не взрослый мужчина, который точно знает, чего хочет. Оставшееся время они каждый день готовились к экзаменам вместе, да и вообще начали проводить все свое время вместе, как истинные влюбленные. Спустя несколько недель они и не вспоминали об этом, лишь Люмин в голове прокручивала его уставшее лицо, понимая, что это всё его забота и наплевательское отношение к собственному здоровью, которое нужно беречь, проводя с ним больше времени на воздухе, давая ему хотя бы малейший шанс на отдых. Когда же началась пора экзаменов, в руках стресса были все, кроме Люмин: она, пускай и не занималась так усердно, не задирала планку на будущее и надеялась сдать хотя бы на минимальный балл. Как, в принципе и случилось — уже стоя на церемонии поздравления, она прокручивала у себя в голове, то через что прошел Аято ради этого, и, конечно же, он сдал все на максимальный балл, наверное, он один из единиц, кто столько времени проводил за учебниками. Все ребята стояли счастливые, Итер находился со своей компанией друзей, маша Люми с улыбкой, а грозная Кудзе Сара стояла в обнимку, высокий парень как всегда смеялся и рассказывал ей что-то, а она с красными щеками от смущения все же смеялась в ответ — не часто увидишь старосту из соседнего класса в таком виде! Люмин же стояла и держала Камисато за руку с той самой заколкой в волосах, которую вроде и недавно ей подарил возлюбленный. — Вот видишь, как быстро течет время, Люмин? — утвердительно сказал парень, смотря с надеждой в будущее, словно теперь его больше ничего не беспокоит; кажется, сейчас он по-настоящему счастлив, не слащаво, а, скорее, спокойно и умиротворённо. — Вижу.. Я так рада, что ты сдал всё на отлично! И не успел он ей ответить, как его имя торжественно произносят и просят пройти на сцену, где начинают нахваливать и почитать, как одного из лучших учеников школы, — ох, как же сияло его лицо в эти минуты, его губы даже вздрогнули, когда он говорил последние слова благодарности школе, гордо задирая голову. В этот момент девушку кто-то схватил за плечо; резко обернувшись, она заметила знакомую ухмылку. — Аякс?! — приподнимая бровь спросила блондинка, не ожидая увидеть его на таком официальном мероприятии, явно же не в его стиле. — Привет, давно не виделись, блонди! Ты все так же со своим парнишкой? Он в тебе души не чает, будь осторожна. С ухмылкой подмигнул он. — Тебе явно повезло больше, чем мне! Мое сердце так и осталось одиноко.. Наигранно-драматично начал он, положив руку на сердце, а затем рассмеялся. — Я просто хотел пожелать удачи, я возвращаюсь в Россию, и мне хотелось поболтать хоть с кем-то об этом.. Люмин несколько раз кивнула головой и улыбнулась ему в ответ, иногда он казался и милым, но таким странным! Последнее время он вообще исчез из её жизни, связанно ли это с Аято? Только гадать. — Это мило с твоей стороны! И тебе удачи, надеюсь, что на родине ты обретешь свой покой. Рыжик заметил, что Аято почти закончил свою речь и, сложив руки в карманы, попрощался с ней, быстро уходя в, наверное, свое светлое будущее, но на его языке остался лишь привкус горечи, которым он так и не поделился с ней. Аято, тут же спустившись обратно, как все закончили, подошел к Люми и потрепал её за волосы. — Пускай я и лучший ученик, но ты всегда будешь лучшей ученицей для меня... Он слегка ущипнул её за нос и продолжил: — Ты заставила мои глаза сиять, и я отплачу тебе тем же. Но тут же он слегка нахмурился и положил ладонь на её плечо, резкая смена настроения слегка смутила девушку, она уже понимала, к чему это ведет. — Ты опять болтала с этим недотепой, верно? И пропустила мою речь... — спокойным голосом проговорил голубоглазый. — Он подошел попрощаться.. Он уезжает. — Уезжает? Это отличная новость! То есть, я хотел сказать, что это отлично для него, Япония ему явно не по вкусу. Ничего, я все равно говорил банальные вещи. Он едва улыбнулся, ну что же за реакция! Хотя обсуждать сейчас это совсем не хотелось, ведь сегодня на вечер у них был запланирован поход в ресторан, эта болтовня не должна помешать такому идеальному дню! Разливаясь смехом, они шли по улице к дому Люмин, чтобы она переоделась. Пускай парень ей и говорил, что она выглядит и так идеально, но ей хотелось надеть то, что положило начало всему. Выйдя из дома в той самой юкате, которую подарил ей японец она тут же отправилась в его нежные объятия, у него не было слов, как он был рад, что она не забыла о его подарке и сдержала обещание, что наденет его. В таком виде они и отправились в ресторан, где заказывали множество дорогих блюд, различных напитков... Ох, конечно, Камисато платит за все! Пускай он и выбрал свой путь без наследства, денег у него было не убавить, так что, отказавшись от семейного бизнеса, он яростно решил построить свой, конечно же после окончания университета, но самое важное для него будет, что он будет с любимой рука об руку и он явно не позволит никому тронуть его нежный цветок. — Я уже говорил, что ты выглядишь прекрасно? — радостно произнес парень, потягивающий кофе из кружки, внимательно вглядываясь в лицо блондинки. — Да... Говорил! Несколько раз за этот день, мне правда приятно это слышать, я уже не знаю, как отблагодарить тебя. Он сделал задумчивое лицо и слегка наклонился, сидя на стуле, вытягивая свою ладонь, он погладил щеку девушки. — Просто скажи это, я хочу это услышать, это сделает меня самым счастливым. Щеки тут же налились красным, и, сделав глубокий вздох, она произнесла эти заветные слова: — Я люблю тебя. Он прикрыл глаза и спокойно произнес: — Еще раз? Скажешь это еще миллион раз? Я шучу. Эти слова — услада для моих ушей, спасибо тебе за всё, Люмин. Ресторан затянулся уж слишком надолго, выходя из него, пара была окружена глубокой ночью, где-то играла музыка, школьники отмечали окончание учебы и веселились, казалось, что это самый шумный день в году. Идя по маленькому переулку, парень резко остановился и тихим голосом спросил: — Я могу позволить себе маленькую шалость, пока я еще не проснулся студентом? Не выслушав ответ, он потянул за руку к себе девушку, не снимая ухмылки с лица, его сердце и тело горели, казалось, что он выпил не кофе, а чего покрепче, чувства сводили его с ума. И, положив обе ладони на её щеки, затянул в жаркий поцелуй, голодный и мокрый, и все сильнее вторгаясь в неё. Капельки слюны стекали по её подбородку, тут же исчезая и разбиваясь об асфальт. Он резко прижал Люмин к стене дома на улице, придерживая её одной рукой за макушку, затем блуждал то по её лицу, то по плечам, не позволяя ничего более, боясь спугнуть и испортить момент, который так сильно ждал староста. Когда воздух совсем закончился в легких, он отстранился от неё и, тяжело дыша и краснея, поднял свой взгляд на всё такую же прекрасную блондинку. — Я тоже люблю тебя. Знала бы ты, на что я пойду ради тебя.. А теперь… — Он вновь взял её за руку и вышел из переулка. — Идем домой, я не хочу, чтобы твой братец подумал что-то плохое. Усмехнувшись, он довел её до дома. Счастливый ли это был выпускной для парня? Очевидно, что да: он мог позволить себе столько, но, держась из последних сил, подарил ей лишь поцелуй, доказывая свою сильную любовь. Теплые объятия и легкий ветерок — вот чем запомнился выпускной для девушки; веселые лица и задорный смех, чьи-то слезы и последние слова учителей, даже спустя несколько лет она будет вспоминать лишь хорошее. Кто же знал, что она проведет этот день даже не одна? Только самому архонту известно, что их ждет в будущем — таком далеком, но, вероятно, близком будущем.