Диспансер

Полёт в диспансер

Моё отправление было назначено на 12:00. У меня был с собой небольшой рюкзак, а там пару тройку вещей, сказали, всё что мне может понадобиться: одежда и другие предметы выдадут уже на месте. На счёт всего того о чем знают люди, когда летят за границу, например, то куда летят или время пребывания, мне не сказали ничего. Я уже привыкла, что мне ничего не говорят. А когда какая-то женщина говорила с моими родителями она сказала, что я смогу вернуться когда, выздоровею. Буду на это надеяться всем сердцем! Лететь я буду на самолёте, и моё путешествие начиналось с аэропорта, куда мы с родителями уже почти подъезжали. Внутрь мы так и не заходили, так как это было и не нужно. Нас проводили до автобуса и дальше я буду предоставлена сама себе, ну и тем кто меня сопровождает. Это означало, что пришло время прощаться. — Я буду по вам очень скучать! — в голову ничего годного не лезло, эмоциям придаваться тоже не было смысла, я не хотела бы, чтобы родители лишний раз нервничали и видели меня в слезах. Осталось сказать всё по факту. — И мы тоже! Не забывай, что мы тебя любим и ждём! — Конечно! И всё же, тут происходит нечто непонятное. Пожалуйста, если я не вернусь через три месяца, пусть меня разыщет кто-нибудь. Не поленитесь в это поверить! Тот смотрящий посмотрел на меня косо, возможно он всё знал, а скорее всего ему просто заплатили, чтобы довёл меня до самолёта. — Не закатывай концерты, садись уже быстрее! — прозвучало где-то позади. Я развернулась к нему полностью и смотрела, так и прошивая насквозь. Мужчина был на голову выше меня, надменно рассматривал сверху вниз. Взгляд был полон отвращения и недоброй усмешки. — А вы бы смогли представить себя на моём месте? — подумав ещё немного, мне показалось бесполезным с ним спорить. Бессмысленная трата времени и ментального здоровья, так что в дискуссию с ним мне точно вступать не хотелось. Но он и не старался продолжить разговор. — Нет и не пытался. Вспоминая родителей, оборачиваться мне не хотелось. И что же я там увижу? Родных с обеспокоенными лицами. Лучше я посмотрю за сохранением своей жизни. Ничего вокруг не внушало доверия. Спустя минут семь, автобус подъехал к самолёту и меня провели на его второй этаж, хотя и этажом это назвать сложно: там не было ни кресел, ни иллюминаторов, даже пол немного просвечивал на второй этаж, было видно как пассажиры своей ходьбой проходят лампочку, как раз светившую на потолок, там было немного места, и выпрямиться в полный рост было нельзя, только стоя на коленях. И зачем только всё это? Неужели, чтобы не смущать пассажиров? Ах, да, я же типо больная. И почему я? У противоположного края от входа, сидела девочка. Ранее я её нигде не встречала. У неё были тёмные немного волнистые волосы и красивые черты лица. Она сидела в худи с очень ироничной надписью «Я свободна»*, а ведь она совсем не подходила к ситуации. Из-за того что девушка тут сидела, я подумала, что та здесь по той же причине, что и я. Хотелось немного про это разузнать. Да и в одиночестве мне будет труднее. Когда подползла к ней ближе, я увидела, что она спала. Не хотелось нарушать её сон, но моё любопытство было больше, и я аккуратно потрясла её за плечо: — Эй, извини, что разбудила, просто хотела познакомиться. Проснувшись, она недоуменно посмотрела на меня, а потом на руку на своём плече. Отчасти я её понимаю, это стрёмно когда тебя будит незнакомый человек. В конце концов, она собрала мысли и поняла откуда я взялась. — А? Да ничего, просто мне совсем не дали поспать, пока добирались до сюда. — девочка начала рыться в своей сумке и достала воду, отпив немного она продолжила, — говоришь, познакомиться хочешь, я Вика, а ты? — А я Рая. — Подожди, я сразу не сообразила, ты же здесь, потому что летишь лечиться от «неизлечимой» болезни? — Прямо в точку. Ты, видимо, тоже? — Ага. Но мне это совершенно не нравится, мне кажется я ничем не болею. Хоть мне и обещали, что я не долечу, но это же бред! — Да! За всё время у меня даже голова не болела, а мне твердили, что лучше даже с койки не вставать! — Походу это не просто диспансер, и совсем не лечить нас туда везут. А может лучше верить, что мы там попьём витаминки и вернёмся домой? — Было бы неплохо! — А ещё, у меня был настолько ужасный сопровождаемый. Он постоянно торопил меня, я даже не успела попрощаться с родными! Я даже не увиделась с друзьями. Их не допускали ко мне пока я лежала в больнице, и потом тоже. — Вика заметно погрустнела, и от части я её понимала, меня тоже ограничивали в общении и с друзьями, и с родителями. Ну хоть попрощаться получилось! — Мне так жаль! — Ой, да, что ты! Не ты же в этом виновата! Ладно, давай держаться вместе раз жизнь нас свела? — Думаю это хорошее решение. Так мы и начали общаться. И время стало тянуться немного, но веселее, нашли у друг друга много общего. Вика рассказывала мне про жизнь до этого. И она оказалась на год примерно старше меня — ей шестнадцать. — Кстати, когда я была рядом с самолётом, ко второму вели трое мальчишек, мне показалось они нашего возраста. Поскольку их вели отдельно я подумала, что они как мы. — предположила Вика. — Если они были в сопровождении. То есть нас уже пятеро, ага. Ты больше никого не видела? — Нет, только их. Может и были другие, если так, то они уже улетели. — Или они уже находятся в лагере. Не похоже, что эта организация только начала свою работу, тогда они не набирают массово людей, а берут через определённое время группу из нескольких человек. Это значит, что там могут быть люди «старые», у них можно и спросить, возвращаются люди или нет. — Точно! Тогда определимся на месте, стоит нам бояться или просто ждать. Кто-то захихикал. Я подползла к шторке откуда заходила. Там же на меня посмотрели две улыбающиеся стюардессы и тут же убежали. — Наверное не стоит озвучивать все мысли так громко! — намекнула Вика. Через два часа нам принесли покушать. Бортпроводницы ничего не говорили и не отвечали, стали смотреть косо и будто даже боялись. Не знаю, что им про нас рассказали и рассказали ли вообще, но они были о нас не очень хорошего мнения! Всё происходящее настораживало. И ещё часов пять ушло на оставшийся путь. Как жаль, ведь мы не видели в какую сторону летим, иллюминаторов не было. Так можно было бы хотя бы предположить. — Может Владивосток? Мы с родителями там были, на самолёте летели восемь часов. — Это круто! А если мы летим на юг, получается мы в Африке? — у меня совсем не было предположений. — Нет, я думаю мы на своём континенте! — а Вика была уверена, что мы на родине. И тут самолёт стал снижаться.