Итак, неизвинителен ты, всякий человек, судящий другого, ибо тем же судом, каким судишь другого, осуждаешь себя, потому что, судя другого, делаешь то́ же. А мы знаем, что поистине есть суд Божий на делающих такие дела.
Утром Элеонора проснулась по будильнику, чтобы выпить лекарства, а затем, умывшись и почистив зубы, улеглась к Кристоферу полежать. Она думала о том, как красив лежащий рядом мужчина, как спокоен он сейчас, даже умиротворен. Она улыбнулась, подумав о том, какой он серьезный рядом с ней, как он заботлив. Она задремала, смотря на его безмятежно счастливое лицо. Две израненные души сейчас соседствовали на этой постели. Он стремился стать лучшей версией себя ради неё, хотя и не должен был этого делать, ведь она полюбила его в самый первый раз совсем не за идеальный характер и поведение. Она полюбила его, потому что по утрам он сначала целовал её, а только потом брал в руки телефон, потому что он дарил ей цветы без повода, лишь чтобы увидеть её улыбку, потому что он искренне смеялся над её шутками, потому что он всегда держал её за руку, когда ей было страшно, знал сколько сахара нужно положить ей в кофе, знал, что если она читает, то в доме должна быть тишина, ценил её личное пространство и комфорт, а еще она любила его вспыльчивость и ревность, он всегда был настоящим рядом с ней и любая его ложь незамедлительно рушила их отношения, но и этот этап они прошли вместе, рука об руку. Она не помнила этого, но чувствовала. Поразительная вещь, человеческая память, если твой мозг упрямо закрыл дверь в какую-то комнату с воспоминаниями, он не закрывает чувства и ощущения, которые ты переживал в этой комнате. Ты вроде и знаешь, что там, но увидеть не можешь. Но это больше не приносило Элеоноре страданий. Теперь она смирилась с этой потерей и была готова идти дальше. Девушку разбудили касания губ Кристофера, который спускался поцелуями от шеи к оголенной груди, животу, устраиваясь между ног Элеоноры. Она простонала сквозь лёгкий сон, внизу живота начал собираться комок возбуждения, который вынуждал её вынырнуть из объятий Морфея. Когда Крис коснулся языком клитора девушки, она вздрогнула: - Крис? - обеспокоено проговорила она. - Я вчера провинился перед тобой, и должен загладить свою вину, принцесса, - прошептал он и один его палец уже скользнул во влажное влагалище девушки. Она вскрикнула, собирая пальцами обеих рук простыню в кулаки. Сон как рукой сняло. Круговые движения языком вокруг клитора будоражили её естество, а мягкие ритмичные движения пальцев внутри заставляли отдаться исступлению. Её разум улетал куда-то в космическое пространство, губы немели и сохли от частого дыхания и вскоре она содрогнулась всем телом, ощущая долгожданный оргазм, который накрывал слой за слоем её тело мурашками. Он идеально знал её тело. Он знал как доставить ей удовольствие, и больше того, он ничего не делал против своей воли ради её наслаждения, ему это не требовалось, ведь он сам ловил от происходящего дофаминовый приход. Кристофер прошел поцелуями выше, возвращаясь к губам Элеоноры и, одной рукой сжимая её ягодицы, другой направил в неё себя, заполняя опустошенное лоно. Они слились в экстазе, позволяя друг другу не сдерживать эмоции, стоны и крики, беспорядочно сжимая до боли тела друг друга, кусая нежную кожу, царапая плечи и спину. Движения всё ускорялись и ускорялись, переходя в бешеную агонию. Тела горели и содрогались друг под другом. Поцелуи становились всё жёстче, глубже, стремительней, рваней, пока не прекратились вовсе, уступая место гортанным рыкам и всхлипам удовольствия от обладания друг другом. Глубокие резкие толчки доводили их до безумия, Крис вбивался в девушку с остервенением, а она ничего не соображала, голова её была пуста, озверевший мужчина не давал ей и возможности вздохнуть и вскоре её накрыл повторный оргазм, она дошла до беспамятства и просто ловила воздух ртом, содрогаясь всем телом. От ощущения сжатий вокруг члена Кристофер совсем потерял даже оставшуюся толику обладания, и, в состоянии аффекта совершив несколько глубоких жёстких толчков, излился наслаждением, припадая губами к плечам Элеоноры. Они пролежали голые в обнимку не меньше получаса, пытаясь успокоить лихорадочное сердцебиение и привести дыхание в норму. Их заставил подняться и отправиться в душ звук открывающейся входной двери и громкий голос Лизы, которая предупредительно прокричала на первом этаже «Я дома!». Кристофер оставил Элеонору наверху одеваться, а сам, накинув на себя домашние штаны, спустился к матери. И, войдя на кухню, встретился с её лукавым прищуром: - Скажи, что я не зря уезжала на ночь, - она уже варила кофе. - Мам, ты серьезно хочешь знать подробности? - засмеялся Крис. - Фу, нет, можно и без них просто сказать «Спасибо, любимая мамочка, что дала нам побыть вдвоем!» - сморщилась Лиз. - Спасибо, любимая мамочка, что дала нам побыть вдвоем, - ещё сильнее расхохотался Крис, привычно размещая руку на грудной клетке. К этому моменту с лестницы уже спускалась Элеонора: - Лиз! Доброе утро! Как прошла встреча? - поинтересовалась она, наливая воды в стакан. - О, дорогая! Прекрасно! Сьюзи привезли внуков и мы вдоволь нанянчились с ними, хотя, признаться честно, я бы с большей радостью просыпалась ночью от плача вашего ребенка, а не внуков лучшей подруги! - на этих словах Крис многозначительно хмыкнул, опускаясь на барный стул за островом, - Кстати, на следующей неделе я праздную свой день рождения, и, благодаря обстоятельствам, празднуем мы его с вами здесь, но у меня есть пожелания по поводу подарка, сын! - Да, конечно, мам, всё что хочешь, - улыбнулся Эванс. - Я хочу чтобы на мой день рождения вы огласили дату вашей свадьбы, - в комнате повисло неловкое молчание, - Я одна считаю, что вам пора уже двигаться дальше? - Лиз подняла одну бровь, поглядывая то на сына, то на невестку. - Эм… - замялась Элеонора, - Ну мы же можем выбрать любую дату, да, Крис? - Нет, - взвизгнув, вмешалась Лиза, - Второе условие, я хочу чтобы эта дата была в этом году. Хватит уже ждать, чего вы боитесь? Самое страшное, что вы могли пережить - уже случилось! Будете медлить и дальше - дождетесь второго пришествия, а там уже не до свадьбы будет. Так что вот вам мои пожелания, больше ничего мне от вас не нужно, просто число и месяц! - Мам, тебе не кажется, что ты немного давишь? - постарался более аккуратно сказать Кристофер. - Да если на тебя не давить, ты вообще никогда не женишься, сын! Тебе тридцать восемь лет! У меня юбилей, шестьдесят пять, прости Господи! Имею право потребовать! - слегка завелась Лиз. - Хорошо, - кивнула Элеонора, - Нет, Крис, правда, это хорошая идея, - слегка наиграно улыбнулась девушка, - Объявим при всех дату, ничего такого… - Эл, ты не обязана соглашаться на это, - удивился Кристофер. - Нет, всё нормально. Мои родители тоже будут рады, - неуверенно закивала Элеонора. - Я позвоню им и приглашу их на праздник! - хлопнула в ладоши Лиза, - Ну, давайте завтракать! Вскоре Кристофер уехал на съемки. А Элеонора спряталась от внимания Лизы в спальне наверху, сев за инструмент и открыв первый попавшийся сборник нот. Она медленно разбирала сначала правую, а потом и левую руку, в надежде соединить партии, но в её мыслях в этот момент происходила война. Ещё совсем недавно она готова была разорвать помолвку с Кристофером, но сегодня уже утвердительно заявила о намерении назначить дату их свадьбы. Всего один стежок оставался не порванным, пустым в её сознании и в нем хранились все их отношения с ним. Она перебирала клавиши и думала о том, как может выглядеть их семья. И что вообще за семья у них может получиться? Она задавала слишком много вопросов самой себе и находила слишком мало ответов. Надо было просто поговорить с ним, от него веяло таким теплом, словно они прожили вместе всю жизнь. Он мог починить всё, что сломано в ней. Просто поговорить. Один на один. Он бы вновь обнял её и закрыл её от всех невзгод. Воспоминания вернули ей кадры из их фильма и ей захотелось вернуться назад, прожить всё заново, даже если это вновь заставило бы её пережить тот страшный вечер… Ей вдруг подумалось, что это всё стоило того, что Кристофер стоил того, чтобы пережить сотни истязаний, лишь бы быть рядом с ним. Ровно в четыре Элеонора зашла в кабинет невролога. - Добрый день, мисс Гарая, я Элеонора Эйвери, - девушка прошла к столу врача. - Добрый день, мисс Эйвери, расскажите как ваши дела? Мистер Эванс прислал мне вашу карточку из больницы Торонто. Ваш психотерапевт присылает мне отчеты о ваших сессиях, - улыбнулась женщина. - Иногда случаются обострения головной боли, я пару раз случайно пропустила приём обезболивающих и у меня случались припадки, - призналась Элеонора. - Как вы справлялись? - Обычно за мной всегда есть кому присматривать, поэтому я сразу принимала лекарства и через несколько минут становилось лучше. Обычно я сплю после таких эпизодов. - Как руки? Тремор больше не беспокоит? - Нет, всё стало лучше. Я немного играю на фортепиано, получается. Много читаю. Гуляю, ем, отдыхаю. - Замечательно! Как в семье дела обстоят? - Сегодня решили назначить дату свадьбы, моя будущая свекровь настояла, - грустно улыбнулась девушка. - Вы этому не рады? - удивилась женщина. - Почему же, рада, - запнулась Элеонора. - И это правильно. Вам стоит подумать о себе, о личной жизни, заняться семьей. Семья очень поддерживает в трудные моменты жизни, - голос доктора был расслабленным, приятным, он словно зачаровывал Элеонору, - И у меня для вас хорошая новость, - улыбнулась женщина, - Пришли результаты вашего последнего обследования, я готова передать вас врачу репродуктологу, чтобы вы могли обсудить возможность беременности, - Элеонора опешила, - Простите, если лезу не в свое дело, но в истории болезни указано, что вы были беременны на момент получения травм, поэтому я подумала, что для вас это будет хорошей новостью. На данный момент я направлю вас на МРТ, если все будет хорошо, то мы сменим препарат на более лёгкий и постепенно будем отказываться от сторонней поддержки организма. Что с памятью? Всё по прежнему? - К сожалению, да. Я всё ещё не помню полгода своей жизни, - усмехнулась Элеонора. - Ну что ж, это решать будете с психотерапевтом, с моей стороны всё хорошо. С головной болью мы справимся, а вот путь к воспоминаниям ищите через травматический эпизод. Простите, если это грубо, но мы обе понимаем, что этот эпизод - акт изнасилования. Подумайте что к нему привело. Проработайте со специалистом. На данный момент я разрешаю вам начать заниматься спортом, даже рекомендую. Но не усердствуйте. На этом всё, увидимся на следующей неделе после того, как получим результаты МРТ. - Извините, у меня есть вопрос. Мне необходимо присутствовать на суде в Торонто, могу ли я туда лететь? - Элеонора ёрзала на стуле. В глубине души она была бы рада, если бы сейчас получила отказ. Это освободило бы её от встречи с тем, кого ей теперь не хотелось называть даже по фамилии, это бы однозначно упростило её жизнь. - Да, но пусть вас сопровождают, желательно чтобы это были те люди, у которых есть опыт справляться с вашими приступами. Сейчас выпишу вам официальное разрешение, - улыбнулась доктор, а взгляд Элеоноры потух. Слабая надежда на спокойствие рассыпалась в эту секунду и уже мелкой гипсовой трухой валялась где-то у её ног.***
Погода в Торонто была сомнительной. Достаточно холодно, если сравнивать с ЛА, но тепло в сравнении с предыдущим пребыванием девушки здесь. Небо застилали угрюмые тучи, которые норовили вот-вот расплакаться от недовольства возвращением пары в Канаду. От мини купера Эйвери и Эванс отказались, выбрав средством передвижения такси, так как за руль Элеонору всё еще не пускали, а Кристоферу было тесновато за рулем этой машины, так что её любимый мини так и стоял в гараже её родителей, преданно ожидая свою хозяйку. На суд Элеонора решила явиться в компании одного Кристофера, заявив, что это только её дело и никто из её родных не должен вновь страдать из-за наличия в этом мире напоминания о произошедшем в виде персоны Лиама Калдера. Ей хотелось сберечь окружающих от переживаний, даже после всего она оставалась собой. Сильной и смелой девушкой, в которую до беспамятства влюбился Эванс. Ведь возможно именно это и сыграло главную роль в его отношении к ней. Девушки обычно так себя с ним не вели. Все знали кто он, все хотели его. Но не она. Ей было, мягко говоря, наплевать на его «Great American Ass» и почти восемьдесят миллионов долларов на банковском счету. Она вела себя искренне, она говорила прямо всё, что думает. Если он был неправ, то она открыто заявляла об этом, однако не у всех на виду, а лишь когда они оставались наедине. Она уважала его личность, поддерживала его, вселяла в него такое чувство, какого он раньше не испытывал, словно всё ему по плечу, словно за его спиной есть крылья, которые позволят ему лететь и сметать на своем пути всех неугодных, все преграды, и это будило в нём желание защищать её. Изначально он перепутал это чувство внутри себя, опознав себя как собственника, однако это всего лишь окситоцин в его организме принуждал его привязаться к девушке и стать её опорой во всём. Это удивительно, когда на гормональном уровне два разных человека вдруг начинают побуждать друг друга совершать не свойственные им обоим поступки. Возможно, это и есть любовь. Величественное здание суда родом из викторианской эпохи на перекрестке улицы Бэй и улицы Вест-Куин встретило их громким боем на часовой башне, возвышающейся над основной крышей исторического памятника. Как и следовало ожидать, возле главного входа в здание толпились журналисты, которые должны были освещать громкий судебный процесс, фигурантами которого стали звёзды первой величины. Элеонора, в принципе, даже к этому была готова морально, она вообще удивительно быстро свыклась с мыслью, что про их с Кристофером пару будут говорить, писать, обсуждать их, она смирилась. Вспышки фотокамер не вызывали отвращения и у Эванса, он столько всего пережил за последние полгода, что теперь назойливость прессы воспринимались им не значительней, чем жужжание комара. Пара вошла в зал суда. - Мисс Эйвери, Мистер Эванс, - кивнул адвокат, пропуская девушку за стол, - Судья вот-вот подойдет. Всё, что от вас нужно - быть честной и спокойно всё рассказывать. Мистер Эванс, прошу Вас держать себя в руках. Не гарантирую, что всё быстро закончится, однако у нас все доказательства его вины. Анализ генетических данных, взятых… Эм, простите, и днк подсудимого полностью совпали, поэтому можно считать, что всё доказано. И действительно, надежду на то, что слушание будет быстрым, Элеонора и Кристофер похоронили уже спустя полтора часа после начала заседания. Всё длилось мучительно долго и самым отвратительным во всём процессе было то, что они с Лиамом Калдером находились в одном помещении. Эванс сидел в первом ряду зала, прямо за спиной Эйвери. Он хотел поддержать её, взять за руку, обнять, спрятать, согреть, ободрить, утешить, но вместо этого довольствовался только тем, что сидел прямо за ней. Элеонора нервничала. Её уже вызывали для дачи показаний, однако, как бы ни пыталась надавить на неё адвокатская команда подсудимого, протесты её адвоката были удовлетворены. Вся эта судебная система сводила её с ума. Они уже часа четыре обсуждали события одного вечера так, словно факты не были фактами и их нужно было дополнительно доказывать чужим дядям и тётям, это выводило её из равновесия. Все обсуждали её жизнь. Когда-то это была её жизнь, но теперь она словно стала достоянием общественности. Все будут знать что произошло с ней. Как и сколько раз в тот вечер её ударили, сколько раз проникли в неё. Ей было противно. И самым обидным было то, что прямо за её спиной сидел самый преданный ей человек, который слушал всё это и должен был жить с этим дальше. «Не так ли ломается жизнь?» - подумала она. Когда на допрос вызвали подозреваемого, произошло то, чего не ожидал никто - мужчина не ждал никаких вопросов, а начал свой монолог: - Я хотел бы сделать признание, - в зале послышался шепот, - Я очень хорошо помню тот вечер, Элеонора, в отличии от тебя. Твой день рождения. Неужели тебе не понравилось? Мне казалось, мы классно провели время, милая. Я заказал тебе выпить, помнишь? А еще я добавил кое-что в твой коктейль, думал ты впечатлишься, - Кристофер напрягся, - Возможно мой член меньше, чем у твоего женишка, который сейчас прячется за твоей спиной, но я знаю, что он никогда так тебя не трахал, тебе понравилось когда Я трахал тебя? - его попытались перебить адвокаты. Элеонора, как и все в зале были в шоке от происходящего, она крепко вцепилась в подлокотники своего кресла, что не ускользнуло от пристального внимания Эванса, - Тебе понравилось как я душил тебя? Тебе понравилось я бил тебя головой об стену? Как трахал тебя? Как кончил в твою изумительно узкую вагину? Ты думаешь я выебал тебя один раз? О, как же ты ошибаешься, милочка! Вы сказали ей где еще в ней была моя сперма? - ему выключили микрофон, - ТЕБЕ ПОНРАВИЛОСЬ ИЛИ НУЖНО ПОВТОРИТЬ ПОЖЕСТЧЕ? - прокричал он, к нему приблизился полицейский, - Я ДЕЛАЮ ЗАЯВЛЕНИЕ! Это Я изнасиловал и пытался убить эту девушку. Я ТРАХАЛ НЕВЕСТУ КРИСА ЭВАНСА, УБЛЮДКИ! - он кричал это с таким наслаждением, словно установил мировой рекорд, покорил непокоримую вершину, а не совершил преступление. Всё произошло очень быстро. Подсудимого скрутили полицейские, а Эванс, в момент "признания", в ярости подскочил со стула, но его тут же вернул на место другой страж правопорядка, сидящий рядом, Элеонора сидела вся в слезах. Кристофер метнулся к ней, порывисто обнял девушку и она уткнулась в его плечо, снедаемая тревогой и страхом. Калдера заковали в наручники прямо в зале суда и увели для заключения под стражу, судья объявила перерыв перед оглашением приговора в связи с признанием подсудимого. - Эл, милая… - Крис целовал её в содрогающуюся макушку, - Я здесь, всё хорошо, его увели… Не хорошо. Это понимали все. Слова, сказанные этим ублюдком сегодня же вечером будут во всех новостях и им придется жить с этим. Придется отвечать на вопросы об этом, придется комментировать это, придется натыкаться раз за разом на напоминания о том и этом дне. Такова судьба известных людей. Есть разница между популярностью, большой популярностью и огромной популярностью. Об огромной популярности ты ничего не знаешь, пока не столкнешься с ней лицом к лицу, а когда столкнешься, бежать уже некуда. И им было некуда бежать. Единственное, что они могли - жить с этим. Оставалось только понять как. Весь перерыв Эйвери сидела в зале заседания в объятиях Кристофера, рядом с мамой и отцом, которые держали её за руку. Они приехали сразу же после звонка Кристофера, который сообщил им о том, что девушке необходима поддержка родных, хотя изначально Элеонора была против их присутствия на суде, ввиду слабого здоровья отца и впечатлительности матери. Оставалось оглашение приговора. В зал завели Калдера и усадили за соседний с Эйвери стол. Кристофер с родителями Эйвери вернулись на первый ряд, оставив девушку на попечение адвоката. В зал вошла судья, все встали, а затем вернулись на свои места. Напряжение росло с каждой минутой, проведенной в этом помещении, казалось, ещё чуть-чуть и накалённая атмосфера и взрывоопасные частицы тревоги, летающие в воздухе, начнут метать молнии во всех присутствующих. - Прошу подсудимого встать для оглашения приговора. Лиам Калдер, Вы признаетесь виновным в совершении преступления третьего уровня с отягчающими обстоятельствами по статье 273, покушение на убийство с использованием холодного оружия, непреднамеренное прерывание беременности потерпевшей, преступление против личности и репутации, совершенное подсудимым в зале суда, а так же подсудимый признается опасным правонарушителем в связи с рецидивом преступления. Суд избрал меру пресечения в виде пожизненного лишения свободы, и дополнительно двумя годами заключения под стражу без права досрочного освобождения. В связи с признанием вины подсудимым, приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Прошу приговор привести в исполнение. Калдер стоял как вкопанный. Казалось, что этот человек только сейчас осознал, что за преступлением всегда следует наказание. И в его случае это наказание будет длиной во всю жизнь, а с учетом его небольшого возраста, он даже не живет ещё столько, сколько придется ему отрабатывать за свой поступок. Однако кое-чего на его лице Элеонора так и не увидела - раскаяния. Его не было, да и Калдер его не испытывал. В его глазах был гнев, ненависть, желание уничтожить чудом выжившую девушку. Там было всё, кроме раскаяния. А когда его увели, люди, собравшиеся на слушание, начали расходиться. - Всё закончилось, милая… - Кристофер поцеловал девушку в висок, слегка приобнимая за плечи, - Поедем домой? Тебе нужно отдохнуть.***
Пара приехала после суда в квартиру Элеоноры в Торонто, которая пустовала с того момента, как Крис съехал из неё после выписки Эйвери из реабилитационного центра для переезда в ЛА. Родители девушки пообещали заехать к ним через пару часов на ужин, и поэтому Крис и Эл могли провести немного времени наедине. Элеоноре разрешили пользоваться телефоном и уже сегодняшним вечером у неё была назначена встреча с её финансовым управляющим, которого мистер и миссис Эйвери наняли сразу после того, как девушка попала в больницу. Крис вошел в квартиру следом за Эйвери, в его руках был пакет с продуктами, из которых им предстояло приготовить семейный ужин. - Милая, что мы готовим? - спросил Крис, раскладывая продукты по кухонному столу и прикидывая вероятный рецепт в голове, - Паста? - Паста с грибами, да, - довольно хмыкнула Элеонора, - Помой шампиньоны, ладно? - Эл, ты ничего не думала по поводу… Ну… - Кристофер приобнял девушку со спины, забирая со стола упаковку грибов, - Про дату? - А что ты об этом думаешь? - Элеонора набирала воду в кастрюлю, - Мне кажется лучше осенью, может даже в сентябре. - Эл, ты серьезно? - удивился Кристофер, - Я не думал, что ты поддашься на мамину провокацию. - Я правильно понимаю, что ты не уверен? - повернулась к нему Эл, нашла его взгляд, - Давай поговорим начистоту… - Эл, нет, я уверен, просто это было неожиданно! - запротестовал в свою защиту Кристофер, - Хочешь осенью? Я только за, просто это всё очень быстро! Я не думал, что ты так к этому отнесешься… Для тебя ведь карьера всегда была на первом месте. - Я пересмотрела свои приоритеты. Можешь считать так, - Эл подошла к нему вплотную, отставив посуду. - У Скотта день рождения 21 сентября, лучше в начале, если хочешь сентябрь, - хмыкнул Крис, - Эл, ты правда не обязана торопиться… Это серьезный шаг. - Крис, ты себя слышишь? - улыбнулась девушка, - Посмотри свой график съемок и давай выберем день… - Эм-м, тут я тебя сейчас обрадую… - улыбнулся в ответ мужчина, - Я решил сделать небольшой перерыв, поэтому никаких проектов в ближайший год не будет, даю слово! Брови Элеоноры поползли наверх: - Ты серьезно? - девушка обвила его торс руками. - Абсолютно, я хочу проводить больше времени с тобой, я считаю, что мы должны уделить друг другу немного больше, чем вечера после работы, - и он наклонился к ней, слегка касаясь её губ своими, нежно и преданно. Так, как только он мог это сделать. Сердце Элеоноры трепетало. - Девятого сентября. Это среда, - оторвалась от поцелуя девушка, подняв на мужчину свои глаза, -Не хочу свадьбу в выходной день. Не хочу привлекать к нам много внимания. Я хочу чтобы были только родные, ладно? - Эл, я ненавижу пышные свадьбы, - засмеялся мужчина, с теплотой целуя её в макушку.