***
Сапнап не знал, чего он ожидал, когда открыл дверь в комнату для гостей, которую Карл настоял разместить прямо рядом с лестницей, хотя у них редко бывали гости, а тем более люди, которые оставались на всю ночь. Комната была не такой уж большой, но Карл вложил в неё всё своё сердце, чтобы придать ей ощущение уюта и тепла. Мягкий весенний свет падал сквозь стекло большого окна с противоположной стороны двери. Бледно-сиреневые занавески были сдвинуты в сторону, открывая вид на вечнозелёные деревья и покрытые цветами луга. Плохо сделанный письменный стол ручной работы из тёмного дуба, был придвинут к стене, а пушистый ковёр, похожий на голубой мех, покрывал пол. А потом его взгляд упал на кровать. Мгновение, он просто стоял, застыв в дверном проёме, и смотрел на него. Потому что, о, на нём не было маски. И всё, что он мог сделать, — это смотреть. Потому что это было лицо его лучшего друга, его брата, потерянного ребёнка, которого Бэд нашёл среди руин сожжённой деревни много солнц назад, мальчика, с которым он вырос. На нём была одна из огромных худи Карла, которая выглядела слишком большой даже на нём. Карл, должно быть, тонет в этом. У него всё те же растрёпанные, грязно-светлые волосы, тот же кривой нос, те же бесконечные веснушки на бледной коже. Но он стал взрослее, челюсть стала более чёткой, чем Сапнап помнил её, видны первые несколько щетинок бороды, на лице появилось больше шрамов. Один шрам на переносице, другой — от шеи до подбородка, большой — от брови до щеки. Были и другие, поменьше, но эти выделялись больше всего, почти дразня Сапнапа, смеясь над ним, напоминая ему о прошедшем времени. Он даже не помнил, когда в последний раз Дрим снимал маску рядом с ними. Он всё время так делал, когда они были моложе. А потом, в один прекрасный день, он просто перестал. Янтарные глаза встретились с крапчато-зелёными. Джордж часто говорил, как они похожи на Глаза Эндера. Теперь Сапнап не мог не заметить серый оттенок, который лежал на них, как осенний туман. Они выглядели уставшими, измученными. — Если ты здесь, чтобы убить меня, сделай это быстрее, — его голос раньше был прохладной водой ручья, текущей по гальке, теперь он звучал как волочащийся камень, грубый и хриплый. — Что? — выдохнул Сапнап, ошеломлённый грубыми словами другого мужчины. — Я не дурак, Сап. Я слышал, как ты кричал на Карла, и я также помню, что ты не забыл о своём обещании. Так что, когда ты убьёшь меня, по крайней мере, сделай это безболезненно. Я не хочу думать о нём в мои последние минуты здесь, на земле, — Дрим издал сухой смешок, который прозвучал так, как будто он болезненно пересёк его горло. Это заставило гнев внутри Сапнапа вспыхнуть снова. Как будто Дрим не воспринимал всё это всерьёз, как будто он находил это всё забавным, как будто для него это была не более чем безвкусная шутка. Это не стало неожиданностью, но, тем не менее, было больно. Карл ошибался. Дрим ничуть не изменился. — Я не убью тебя. Это привлекло внимание Дрима. Всё его тело напряглось, лицо стало непроницаемым. — Ты собираешься отправить меня обратно в тюрьму? — если бы Сапнап не знал его лучше, он бы сказал, что это был страх, который давил на голос Дрима. — Нет, — напряжённая поза Дрима немного расслабилась. — Чтобы ты понимал, Карл — единственная причина, по которой ты сейчас здесь. Он наивен и глуп, сказал, что ты изменился или что-то в этом роде. А я… — сказал Сапнап тоном, лишённым каких-либо эмоций, — Не настолько глуп. В тот момент, когда ты начнёшь действовать или дашь мне хоть одну мысль о том, что ты что-то замышляешь, я без колебаний убью тебя. Как ты и сказал, я не забыл о своём обещании. И я не боюсь довести это до конца. Прямо сейчас единственное, что меня сдерживает — это Карл. Понял? Дрим кивнул, вздрогнув от строгого тона. Сапнап проигнорировал это, не обращая внимания на то, что руки другого мужчина тряслись, как он отшатывался каждый раз, когда Сапнап чуть повышал голос. Ему было всё равно, потому что он не идиот. Это было не что иное, как отчаянная попытка Дрима убедить Сапнапа, что он не жестокий тиран, каким его знал Сапнап, бесплодная попытка избежать тюрьмы или обещания. Но Сапнап видел всё насквозь и не позволил бы себя одурачить. Некоторые люди не заслуживали второго шанса. — Вот, — он присел на корточки, поставив тарелку с едой и стакан воды, которые он неуклюже держал всё это время, на землю, — От Карла. Дрим не сделал ни малейшего движения, чтобы встать. Он просто сидел на кровати, глядя на еду со смесью голода и недоверия. — К сожалению, Карл не отравил еду. Ты можешь это съесть, — Сапнап фыркнул на косой взгляд, брошенный на него Дримом. Он был похож на кошку, которую кто-то разозлил и выглядел, он определённо, неугрожающим и не опасным. Он хочет, чтобы ты ему поверил. Не позволяй ему одурачить тебя. Он всё ещё может убить тебя сегодня ночью во сне. Сапнап не знал, где Дрим находился последние несколько месяцев после побега из тюрьмы, но он выглядел лишь немного худее, чем был до того, как попал в Хранилище. Не было никаких сомнений, что Дрим всё ещё мог убить кого-то голыми руками. Даже после того, как он провёл восемь месяцев в камере и после сбежал из тюрьмы, видимо, вернули ему большую часть сил, которые он, должно быть, потерял, находясь взаперти. У Сапнапа возникло тревожное подозрение, что Техно как-то связан с этим. Ему придётся запереть Дрима в комнате, прежде чем лечь спать сегодня вечером. В комнате воцарилась неловкая тишина. Ни один из мужчин, когда-то бывшие братья, а теперь всего лишь незнакомцы, не осмелились первыми разорвать зрительный контакт. Было так много невысказанных слов, но в то же время этого казалось недостаточно. Дрим открыл рот, чтобы что-то сказать. Может быть, извинение, может быть, угроза или насмешка. Что бы это ни было, Сапнапу так и не удалось это услышать, потому что Дрим снова закрыл рот, не издав ни звука, и посмотрел вниз на свои всё ещё дрожащие руки. Сапнап только усмехнулся. Он уже почти покинул комнату, когда первым заговорил всё-таки Дрим. Его голос был тихим, робким, как будто он боялся, что Сапнап набросится на него за то, что он сказал что-то вслух. — Я тоже не хочу быть здесь. Карл настоял, чтобы я остался, он не позволил мне уйти. Если бы я мог, я бы давно ушёл. Сапнап ничего не сказал, позволяя двери закрыться за ним и замку встать на место.Первая глава
15 февраля 2023 г. в 01:30
— Где он? — спросил Сапнап. Его тон был таким же ледяным, как ноябрьский ветер, который всё ещё цеплялся за его куртку, врываясь в эту комнату. Карл немедленно вскочил с большого дивана, располагающегося в гостиной, вытянул руки в слабой попытке успокоить пылающий гнев Сапнапа.
Карл знал, что это произойдёт; он провёл весь день, размышляя о том, как лучше всего подойти к этому разговору, пытаясь придумать хотя бы наполовину приличное объяснение своему поступку. Он знал своего жениха, знал, его темперамент. И в конце концов он пришёл к выводу, что этот день не закончится без огромного спора.
— Сапнап, подожди…
— Нет! Где он, чёрт возьми? — в глазах Сапнапа бушевал огонь, который горел ярче, чем пламя, из которого он родился. Но под адом красной ярости и оранжевой ненависти, Карл видел бледно-жёлтое отчаяние.
— Я покажу тебе, где он, но сначала мне нужно, чтобы ты успокоился.
— Так он здесь? Какого хрена, Карл?
— Я могу объяснить… — сказал Карл, пытаясь успокоить своего партнёра. Если не было возможности избежать спора, значит он просто попытается смягчить ситуацию. Но Сапнап даже и не дал ему закончить свою фразу.
— Ты что, сошёл с ума? Неужели ты вдруг забыл всё, что произошло? Ты хоть понимаешь…
— Заткнись! — всё внутри у Карла сжалось. Ему не нравилось быть таким резким, но он нуждался, чтобы Сапнап выслушал его, — Ты можешь злиться на меня столько, сколько захочешь. Но, по крайней мере, заткнись на секунду и позволь мне объясниться.
Сапнап собирался запротестовать, но то, как влюблённые глаза превратились в умоляющие, заставило, его замолчать и остановить свою вспышку гнева, истекающую кровью из его разгорячённого сердца, которое горело от отвратительной смеси предательства, замешательства и боли. Он знал, что Карл никогда бы не сделал что-то, что расстроило бы его без веской причины, но это не означало, что ему не позволено злиться.
Внезапная тишина со стороны Сапнапа дала Карлу возможность продолжить.
— Сегодня утром я вышел, чтобы сорвать несколько грибов, которые растут у деревьев. Я хотел приготовить Джорджу его любимое рагу, потому что он плохо себя чувствовал, — он пошаркал ногой по полу, пытаясь ослабить напряжение и нервозность в груди, — Я нашёл его прямо за границей Королевства Киноко. Моей первой мыслью было позвонить Сэму и вернуть его в тюрьму, клянусь… Но…
Его пальцы нервно теребили подол свитера, не зная, как выразить своё внутреннее смятение. С тех пор как он нашёл его у входа, рядом с небольшим прудом прямо за пределами Королевства Киноко, его тело гудело от тошнотворного беспокойства. И он не мог точно определить, было ли это потому, что это был он, или из-за состояния, в котором он был, когда он нашёл его.
— Я не знаю, как это объяснить, но я думаю, что с ним что-то не так.
Невесёлый смешок вырвался из-за рта Сапнапа.
— Ты думаешь, с ним что-то не так? Карл, ты говоришь о человеке, который присоединился к двум самым известным анархистам, чтобы уничтожить целую нацию. Он манипулировал детьми и травмировал их. У него была комната, заполненная нашими привязанностями, как у какого-то больного, испорченного, извращённого коллекционера. Он причинил боль своим друзьям, своей семье, как будто это ничего для него не значило. Он причинил боль нам. Так что да, Карл, ты прав. С ним определённо что-то не так. Не нужно быть гением, чтобы это понять.
Под конец Сапнап запыхался, его слова были полны эмоций, которые пустили корни в бессонных ночах, мучимых кошмарами, и неделях, проведённых в постели, потому что его сердце было слишком тяжёлым, отягощая его тело и делая невозможным даже пошевелить рукой. И Карл помнил это. Потому что был рядом, проведя с Сапнапом все эти плохие дни и недели, которые были ещё хуже, чем прошлые. Он приносил ему завтрак в постель, убеждался, что у Сапнапа достаточно еды и воды, стирал простыни и убирался в доме. Когда голова Сапнапа болела от вины за то, что на него так повлиял человек, о котором он больше не должен был заботиться, потому что ему тоже было всё равно, Карл был рядом с ним, шепча ему на ухо пустые слова, которые значили ничего и одновременно всё.
Карл понимал, и Сапнап знал это, и прямо сейчас это было единственное, что сдерживало его безумие, удерживало его от разрушения всего королевства, чтобы найти Дрима и забрать его последнюю жизнь.
— Я ничего из этого не забыл, обещаю, — мягко сказал Карл, — Но когда я нашёл Дрима, он… Он выглядел как загнанное в угол животное. Его так сильно трясло, как будто он боялся меня.
Сапнап усмехнулся, скрестив руки на груди.
— Да, потому что он боялся, что ты снова запрёшь его. Кстати, тебе следовало это сделать.
— Нет, Дрим не боялся. Никогда. Даже когда его привели в тюрьму, он не показал никаких эмоций. Ты его знаешь, Сапнап.
— Я, неужели? Потому что Дрим, которого знаю я, не манипулирует, не терроризирует и не причиняет боль людям, которых он любит. Ты думаешь, я не хочу, чтобы он вернулся? Я действительно хочу этого больше всего на свете, — он прерывисто вздохнул не в силах успокоиться, — Но я хочу, чтобы наш Дрим вернулся. Дрим, который обычно не ложился спать до поздней ночи, чтобы прогнать толпу мобов, которая может причинить нам вред. Дрим, который любил брать свою лошадь в дальние поездки, потому что это успокаивало его, когда мысли снова брали над ним верх. Дрим, который был единственным, кто был готов мириться с постоянными борьбами и спорами между Джорджем и мной. Дрим, который пожертвует всем, чтобы найти безопасное место для себя и своих друзей.
Он старался говорить, как можно спокойнее, но слёзы в его глазах угрожали разоблачить его. Он уже очень давно не мог плакать, и рыдания, сдавившие ему грудь, потрясли его. Он прикусил губу, не позволил себе пролить ни единой слезинки по человеку, который вырвал его сердце и выбросил не задумываясь. Он не плакал уже несколько месяцев и не собирался начинать сейчас. Не для него. Никогда больше.
— Я так сильно хочу его вернуть, что мне больно. Но наш Дрим умер давным-давно. И я смирился с этим. Я пошёл дальше, — Лжец, — Так почему бы тебе не сделать то же самое? Зачем тебе понадобилось приводить его сюда? Из всех мест, ты выбрал это?
Карл грустно улыбнулся ему.
— Возможно, он уже не тот Дрим, которого ты знал раньше. Но также я не думаю, что он тот самый Дрим, который совершил все эти ужасные вещи. Что-то здесь не так. С ним что-то случилось.
Он шагнул вперёд, держась на расстоянии во время разглагольствования Сапнапа, зная, когда его жениху нужно было пространство, а когда ему нужны были утешительные объятие. Он поднял руку, положив ладонь на плечо Сапнапа в безмолвном, заземляющем утешении.
— Мне нужно, чтобы ты доверил мне это, Сап. Пожалуйста, пусть он останется, только на некоторое время. Если он что-нибудь сделает, мы отправим его обратно в тюрьму.
— Если я не убью его первым.
— Сапнап.
Нерешительность на мгновение удержала язык Сапнапа под контролем, но решимость в глазах Карла заставила его вмешаться.
— Ладно, я доверяю тебе, но если он проявит себя, неважно как и насколько незначительно, мы немедленно позвоним Сэму.
Карл кивнул, облегчение сделало его тело ватным, и он наклонился к Сапнапу, сжимая его в крепких объятиях, давая ему утешение, а также успокаивая своё собственное встревоженное сердце.
— Спасибо.
Последовала мягкая пауза, Сапнап наконец снял свой охотничий наряд и, отложив лук и топор, ещё сильнее прижимаясь к Карлу.
— А Джордж знает? — Сапнап осторожно нарушил уютную тишину, через некоторое время.
— Он знает. Сейчас, он спит в своей комнате.
— Ну конечно же, — Сапнап не хотел, чтобы эти слова сорвались с его губ. Они оставили после себя горький привкус вины и печали. Джордж не виноват в том, что его разум искал реальность, которую могли обеспечить только сны. И мог ли Сапнап действительно винить его? Не сейчас, когда он отчаянно пытается подавить пылающую зависть; зависть к Джорджу за то, что он мог повернуть время вспять ночью. А всё, что видел он, когда закрывал глаза — это окровавленные руки и безжизненное тело под лезвием его собственного меча.
— Он такой же, как он? — однажды спросил у него Сапнап, беззвёздной ночью у костра; глупая традиция, оставшаяся со времен охоты на одного человека, и разрушить её, у них не хватало сил. Сейчас это больше было связано с чувствами и ностальгией, чем с чем-либо ещё.
— Кто?
— Ты знаешь… Твои сны… Он…
— Как будто не прошло ни одного дня с тех пор, как мы только основали эти земли.