«Жаль.»
Одно слово в открытке, а у Алекс внутри всё затрепетало, и хлынул приток адреналина. Просто буря приятнейших для неё эмоций, где главенствовал азарт. — Какая же ты сучка, Шэрон. Дьявол! — вскрикивает, а счастливому безумству больше некуда дальше растягивать улыбку. — Какая же ты сучка! Я в восторге! Цены бы тебе не было, останься ты на стороне Сэма…***
Коттедж забронирован к свадьбе один, а папок передали аж три, ещё и коробку с какими-то дурацкими индивидуальными аксессуарами для гостей. Алекс даже смотреть было страшно, что там внутри. Коробка, папки, всё филигранно бросилось на переднее пассажирское сиденье, и Кетлер, свободно выдохнув, села за руль и захлопнула дверь покрепче. Её ещё мнят безумной. Абсурд. Организаторы свадебных торжеств — вот где чистое безумие во взгляде. Кетлер еле упетляла от этих барышень, фанатично настроенных на «праздник размером в жизнь». Алекс сняла очки и так же бросила на сиденье рядом, к папкам, украдкой заглядываясь на своё отражение в зеркале заднего вида. Синяки на лице мелким покалыванием сначала то немели, то пробирались песчаной зыбью под кожей. — Представляешь, они решили, что меня так на девичнике поколотили, — усмехаясь самими уголками рта, проговаривает в пустом автомобиле. И тишина в ответ. Глазами перескакивала с точки на точку вокруг себя, а потом остановила взгляд на утенке в шлеме на приборной панели и резво стукнула его пальцем по носу. — На таком девичнике я бы побывала… Она следила за дорогой, но не вникала в детали, запоминая или просто примечая их. Просто картинками на фоне мелькали высотки, проезжающие рядом и мимо автомобили, мосты, скверы и целые районы. Навигатор исправно вел её по заданному адресу, и мысли были пусто сосредоточены лишь на базовых сигналах мозгу следить за механикой действий за рулем. Припарковалась в неприметном квартале Бруклина, который ничем особо не выделялся, да и в памяти остался бы ненадолго. Снова спрятала лицо за очками и загребла в охапку коробку с папками для Мариссы. Навигатор привел к дому, где находится её квартира. Хорошо, что Алекс не на каблуках, и без своих броских топов и корсетов — иначе ей было бы не слиться с местностью. Сероватое кирпичное многоквартирное здание в пять этажей. Зато прекрасное озеленение вокруг, чисто и не людно. Какие-то дома тут все одинаковые, все между собой похожие, что и не вспомнить потом, видела ли ты уже это здание. «Видела» — Твою м… — Кетлер с испугу даже припрыгнула посреди фойе пятиэтажки. Одна из теней своим отвратительным звоном ворвалась в голову, и Алекс крепче прижала коробку к груди, уже шепотом отвечая в пустоту помещения: — Я думала, вы померли. Без вас так хорошо было. Тихо. «Тихо ей было, — ворчит тень, когда Алекс уже правым локтем пытается нажать кнопку вызова лифта. — Не тычь, лифт не работает.» Кетлер, глаза закатив, направилась к лестнице, морально готовясь к пешему подъему по ступенькам. «Сразу на пятый к Мариссе или зайдешь на кофе к Сержанту на третий?» — ехидно скалится голос в голове, и Алекс мигом замирает посреди лестничного пролета. — А? Блин, так вот где я этот дом видела. В отчете Аманды… «Иди-иди, мы его не чувствуем. Нет его дома.» — Да вы никогда не чувствуете, кого следовало бы опасаться в первую очередь. Поднимаясь к третьему этажу, Алекс замедлила шаг, пропуская вниз спускающегося старика с несколькими пакетами непонятного барахла. Только ступив на следующую ступень, как на лестнице ниже послышалось неуклюжее столкновение, копошение и с десяток извинений. Молодая девушка, видимо, засмотревшись в телефон, столкнулась со стариком, и за своими извинениями уже резво помогала собрать ему весь его хлам назад в пакеты. Она спиной к Кетлер, лица не видно, зато короткое каре и волосы цвета смолы, напомнили Алекс образ Аманды. Мотнув головой, вышвыривая те мысли из разума, Кетлер ускорила шаг к пятому этажу. Помятая, с отекшим лицом Мари была крайне рада видеть свою начальницу, однако, разглядев, что та принесла ей личной доставкой на дом — воссияла ярче солнца. Её, конечно, ещё слегка пошатывало и тормозило на поворотах её же собственной квартиры, однако силы предложить Алекс кофе у нее все же нашлись. А ещё она была искренне удивлена своему известному соседу, двумя этажами ниже, о котором Алекс её спросила, едва всучив в руки Мариссе коробки с папками. Две недели она тут всего живет — ни разу лично не встречала, к счастью своему. Разговора долгого не было, и от кофе Алекс отказалась. Десять минут не прошло, как она уже попрощалась с Мари и поспешила покинуть как это здание, так и в целом район Бруклина. Спускаясь с четвертого этажа, Алекс сразу обратила свой слух к женским тихим причитанием вперемешку с возмущениями, доносящимися этажом ниже. И с каждой ступенью слова различались всё четче: — Черт возьми… Давай, возьми ты трубку… Ответь же ты, наконец! Ещё несколько шагов вниз, и ещё порция негодования: — Сраный автоответчик. Да чтоб тебя, Джеймс, — выкрикивает девушка и пинает носком ботинка запертые входные двери в одну из квартир. Одна квартира по этажу левее от лестницы, и у Кетлер есть все шансы просто прошмыгнуть вниз абсолютно незамеченной. «Бабник», — недовольным тоном шипит тень. — Захлопнись, — пресекает Алекс и делает шаг на ступень вниз, когда с первого этажа начинают доноситься множественные тяжелые, но быстрые шаги вверх по лестнице. Кетлер аккуратно выглядывает вниз между лестничными пролетами и замечает четверых, нет, пятерых копов при полном параде, в бронежилетах и в самом конце вальяжно ступает шестой, в гражданском. Копы взбегают по ступеням, и их выкрикивания, предостерегающие об ответных действиях при сопротивлении, смешиваются с девичьими протестами и попытками орать, звать на помощь. Алекс сделала шаг назад, ближе к стене, скрываясь за ступенчатым пролетом этажа, а копы уже заломали девчонку, ещё и рот ладонью ей зажали, чтобы не вопила. Скрип двери, и из соседней квартиры показывается седая макушка престарелой женщины, что имела храбрость отозваться на крики о помощи. — Мэм, вернитесь в квартиру! — командует старушке мужчина в гражданском. — Работает УБН, я при исполнении! Старая карга, ни черта не слышит, а суёт свой нос. Тащите в тачку эту дрянь! — шипит он копам, кивая в сторону брыкающейся брюнетки. — Мэм, ещё раз, шагайте домой! Удостоверение?! — по интонации его голоса ощутимы лишь злость и раздражение. Он заводит левую руку за спину, и, приподнимая край ветровки, хватается ладонью за торчащую из-за пояса рукоять пистолета. Обхватил рукоять и нервно перебирает по ней фалангами пальцев, пока выслушивает растянутые и мнительные вопросы старушки. Ногой пристукивает. — Хрен с тобой, старая, — убирает руку с пистолета и вытаскивает из-за пазухи какое-то удостоверение. — Ты же всё равно слепая и глухая кляча, какого хрена ты там увидеть хочешь? Пристрелить бы тебя — итак лишние дни землю топчешь. Вот, видите? — перестав бубнеть, уже громче обращается к старушке, тыча той в лицо документы. — Агент Лестер Янгл, УБН. Довольны?! Естественно, он с ней не попрощался, хорошо хоть в живых оставил. Сорвался с места, вниз к фойе, догонять своих подельников. Старушка осталась стоять в коридоре продолжая что-то тихо мямлить. Кетлер не спешила, держала безопасное расстояние, идя следом. На улице видела, как копы пакуют девчонку в микроавтобус. Та до последнего сопротивлялась, всячески извиваясь, брыкаясь и даже пыталась кусаться. Пока ей по голове не приложили пистолетом, и вот её тело обмякло и повисло в цепкой хватке тех верзил в форме, что благополучно швырнули её в кузов, как тряпичную куклу. УБНщик сел спереди, рядом с водителем, и автомобиль рванул с места. Сев за руль своего Range Rover, Алекс откинулась в спинку сидения и нахмурив брови, вдумчиво поглаживала большим пальцем селектор коробки передач, так и не переведя его с паркинга. Это была та самая девчонка, с которой она видела Барнса у кафе сладостей, когда ехала к Мари на примерку её свадебного платья. Лишь прическа изменилась. Остриглась. Ей идет такое каре. Она тогда сделала их совместное фото, чтобы пробить девчонку, но так и не занялась этим. Откладывала. Почему-то её мониторить у Алекс желания не было. С ней он выглядел счастливым. «Ехать то ты собираешься, или дожидаешься встречи с Сержантом?» — проносится возмущение в мыслях. Оно отрезвило Алекс, что тут же потянулась к смартбраслету на левом запястье, нажимая на него. Открывшийся разъем с микронаушником, который она вставляет в ухо. — «Пятница», мне нужна твоя помощь. «Подумать только…» — недовольством откликается ИИ. Старк вложил в неё через чур много эмоций. — Прошу, давай оставим на потом. Видеорегистратор у меня в авто — пробей номера микроавтобуса, который только что проехал мимо. И вот это фото, — добавляет Алекс, открывая галерею в смартфоне, — найди всю информацию о девушке рядом с Барнсом. Смартбраслет располагается аккуратно на панели коробки передач, и Кетлер выруливает примерным маршрутом, куда уехал микроавтобус. Несколько минут Пятница не отвечает, пока на голографическом экране, транслируемом из браслета, накапливаются отчеты баз данных дорожных служб и архивов города. «Алекс, номера не принадлежат этому автомобилю. Владелец не установлен. Однако я проследила маршрут по дорожным камерам. Гринпоинт, полицейский участок на Дюпон стрит» — отчитывается Пятница. — Девушка? «Ребекка Трэвис, двадцать пять лет. Школу и академию озвучивать? Она сама офицер полиции. Закреплена за восточным участком в Бруклине. Грамоты, похвалы, один штраф за неправильную парковку в студенческие годы» — Связь с наркотиками есть? Один из нападавших представился агентом УБН. «Она чиста, насколько я нашла. Правда, есть несколько её прошений о служебном расследовании начальству, касающиеся коррупции в отдельных участках полиции и их связей с контрабандой, хищением вещдоков и связей с высшими криминальными лидерами. Все отклонены», — Пятница на мгновение запинается, пока Алекс выруливает на главную автостраду, ведущую к Гринпоинт. — «Алекс, Ребекка Трэвис — офицер, которая обнаружила труп Аманды.» Алекс притаила дыхание, и, пока автомобиль впереди неё разбирался, нужно ли ему поворачивать, задерживая весь ряд, взглянула на голографический экран с выведенными фотографиями с места убийства. — Ясно, — коротко и сдержанно звучит ответ Кетлер. Беря на обгон, она выворачивает с шоссе в сторону Гринпоинт и Дюпон стрит. Мимо участка проезжала с достаточной скоростью, чтобы и на её авто не обратили внимания и успеть рассмотреть, что происходит хотя бы снаружи. Судя по трём черным джипам, припаркованным сбоку участка, и амбалам, что вышли из них и направлялись в сам участок, веселье намечалось у всех, кроме Ребекки. «Пробить эти тачки?» — Не стоит. Я знаю, чьи они и что это за люди, — ответила Кетлер, припарковавшись через два дома. Живой девчонка оттуда не выйдет. Она не под того решила копать, не имея ни статуса, ни плана, ни какой-либо подстраховки. Простая офицер полиции, скрученная под дверью самого Джеймса Барнса, без сознания брошенная в вонючий кузов старого микроавтобуса. Возможно, она ещё и безнадёжно глупа, раз решила, что может хоть что-то учинить против Фиска. Это его амбалы. Его полицейский участок, один из многих. А скоро может и город стать тоже его. Алекс прокручивает в голове всевозможные сценарии. А сценарий, при котором девчонка могла остаться жива, не покидая при этом штат, страну или континент вовсе, был только один. И Алекс, глубоко вздохнув, потянулась за телефоном, нажала вызов номера в телефонной книге и, не проявляя эмоций, ждала ответа на свой звонок: — Добрый вечер, Уилсон, — Алекс тут же закивала сама себе, слыша, как Фиск отвечает, что узнал её голос. — Найдется ли у Вас минута? Я бы хотела попросить Вас об услуге… Проходя мимо нескольких офицеров, курящих у самого входа в участок, Алекс успела словить на себе все их взгляды. Главное, что в перешептывания она не вникала. Довольно теплая и непринужденная атмосфера внутри самого участка ни намека не давала на то, что в одной из допросных комнат сейчас избивают девчонку, такого же офицера полиции, выпытывая любую интересующую их информацию касательно её длинных языка и носа. — Мне нужен Лестер Янгл, — без приветствий озвучила Алекс у стойки дежурного офицера, который тут же среагировал, поднимая к ней глаза от своего кроссворда. Дежурный насмешливо приподнял свои брови, а после, прищурившись, уже скалился ей в лицо, рассматривая себя в отражении солнцезащитных очков Кетлер. — Папу Римского тоже позвать? — Возможно, я неправильно произнесла фамилию, — её голос спокоен. Снимает очки. — Я сейчас снова позвоню Фиску, пусть он повторит тебе, — уделяя особую интонацию последним словам, она могла лишь радоваться, пускай и про себя, испугу на лице кретина-дежурного. — Подорвался и отвел меня к Янглу. Он меня ждет. В конце коридора, по которому дежурный вел Алекс, дверь в одну из допросных распахнулась настежь, словно от удара ногой. Из комнаты сначала пафосно явился тот самый блондин в гражданском, что представился Лестером. Рукава закатаны до локтей, руки в карманах брюк. Широко улыбается, жуя жвачку. Следом за ним двое в полицейской форме, под руки выводят Ребекку. Сбитое дыхание, дрожь в её руках и еще немного — она согнется пополам. Лицо не трогали, а вот по почкам её точно колотили. — Ты эту заказала или мне другую тебе поискать? — с издевкой говорит Янгл, кивая головой в сторону Ребекки, и та машинально приподнимает к Алекс опухшие от слез глаза. — Благодарю, — пусто отвечает Кетлер. Пару шагов к Ребекке, и она подхватывает её под руку, когда те двое копов отступили. — На выход. Молча. Глаза в пол, — шепчет девчонке. — Надеюсь, ещё увидимся, Бекки! — кричит им в след Янгл. — Я буду скучать, крошка. Они шли быстро, насколько Ребекка могла себе позволить, не содрогаясь от боли. Уже у авто Кетлер они замедлили шаг, и едва Алекс открыла пассажирскую дверь, Бекка начала охватывать паника: — Нет. Я не сяду. Кто ты? Я не сяду. — За сегодняшний вечер я единственная, кто предлагает тебе сесть в чужую тачку по собственной воле. Садись, я всё объясню в пути. — Куда? В пути куда? Я не сяду. Мне нужно позвонить… — Барнсу, да? — перебивает её Алекс, и взгляд Бекки тотчас отрезвляется. — Это он меня прислал. Садись.Song: Skyfall beats - Night vibe (2022)
Какое-то вечернее вещание из радиоприемника машины сменяется нейтральными треками. Громкость музыки как раз на уровне тихого щебета мыслей. Мыслей, опережающих картинки и движения вокруг. Кетлер не гнала, наоборот, не торопилась. Казалось, за сегодня она успела всё и везде. Повеселиться. Поработать. Отгрести. Вляпаться. Тошно. Узкие улочки спального района Гринпоинт скоро сменятся высотками, каменными гигантами до самого неба. А пока фонари освещают дорогу, создавая тени, которые танцуют, играют на асфальте; по капоту авто и через его лобовое стекло на доли секунд касаются руля автомобиля и сбитых костяшек на её кисти. Блики фонарей касаются Ребекки, что скукожилась на переднем пассажирском сидении, подобрав под себя ногами, и обхватив саму себя в объятия, молчала, изредка пошмыгивая носом. Высадить её в Бруклине и нагнать на неё легкое помешательство забвения, чтобы стереть из памяти Ребекки последние несколько часов и знакомство с Алекс в том числе. А толку — Алекс уже просила Фиска, а Ребекка, не усвоив урока, так как попросту забудет его, снова влезет куда не стоит. Тогда все напрасно. Мысли были такими быстрыми, а временами и вовсе затихали. Казалось, что время застывает, но всё вокруг наоборот набирает скорости. Блики фонарей, потоки автомобилей. Алекс уже несколько раз успела сама себя пожурить за то, что вообще решила поехать следом за микроавтобусом, а потом за тот самый звонок Фиску. Журила, и тут же хоронила те мысли. — Слушай, мне телефон разбили, — голос Ребекки едва перебивал громкость музыки. — Дай позвонить ему. — Кому? — Алекс и правда, искренне удивилась. Она не поняла слов Ребекки, погруженная в свои размышления. — Барнсу, ну. Гадость. До этого момента Алекс не продумала. Вот честно. Нервно напряглась, елозя языком за зубами. — Тут такое дело… Я солгала. Я часто лгу. Мы с ним даже не товарищи, чтобы он присылал меня на твоё спасение. — И кто же вы с ним друг другу? — теперь Ребекка напряглась. Алекс, даже не глядя на неё, почувствовала её настороженность. — Скажем… Если нас запереть в одной комнате, то один из нас покинет её через окно и не по своей воле. — Останови машину! Немедленно! Я рычаг давления на Джеймса, да?! Останови! — Мать честная, да не всрался мне твой Джеймс, угомонись! — уже прикрикивает Алекс, выворачивая на шоссе. — Я офицер полиции! Останови машину! — Ребекка безрассудно вскакивает на сидении и хватается за руль, пытаясь дернуть на себя, и ей тут же от Алекс прилетает отмашка кулаком в нос: — Копать-хоронить! Да ты охренела! — удержала руль и с глазами полными шока и гнева покосилась на Бекку, что придерживала разбитый кровоточащий нос. — Ты что творишь? Мы же на шоссе! Ты не пристегнута! В бардачке салфетки, вытрись. — Зачем ты меня вытащила? — девчонка заметно успокоилась. Животворящая затрещина творит чудеса. — Ты мне кое-кого напомнила, ясно?! Совесть свою успокоить. Не хотела я сегодня засыпать с мыслями о том, что наивную дурочку забивают по велению Фиска где-то в подвалах. Меня не будет грызть совесть, а ты минимум до утра, но доживешь. И все будут в выигрыше, если ты не растреплешь своему Джеймсу обо мне и сегодняшнем вечере. Ладушки? — Не хочешь прослыть слабой? — О, как! Кровь отлила от мозга, и ты удумала язвить? Ладно, мой ход: ты рассказываешь Барнсу обо мне, и тогда мне придется рассказать ему, откуда я тебя вытащила, почему ты там оказалась и по чьей вине, — взвеселяется Алекс, задорно играя бровями. — Ммм, то-то начнется! Bellum vivat! Vivat bellum! Он не успокоится, пока не растопчет череп Фиска подошвой своего армейского ботинка, времен Зимнего Солдата, до состояния желе! — от мимики и всех этих быстро меняющихся насмешливых эмоций на лице Кетлер Бекку подмучивать начало. — Ты же осознаешь, чем это ему чревато? Барнсу. Чем ему будет чревата такая ярость? — Я начинаю понимать желание Джеймса выбросить тебя из окна… — Ха! Да-а-а, я умею нравиться людям. Врожденный талант! — Алекс вырулила авто с шоссе к заправке, и заглушила двигатель. — Кофе будешь? — Я с тобой. — Нет! Ты сидишь здесь! — и тут же встречается с вопросом в глазах Бекки. — Потом расскажу. Но выходить нельзя! Мысли в голове Бекки улились вихрями: если её и пристрелят, то в машине этой сумасшедшей. И Ребекка, напыщенно поджав губы, наклонилась туловищем ближе к лобовому стеклу. Чтобы свет фонарей заправки освещал её лицо. Чтобы на видеокамере у входа её лицо было лучше различимо. — С молоком. Без сахара. — Умница, — похвально кивает Алекс. И это было не о кофе. Бекка внимательно наблюдала, как её новая знакомая остановилась у банкомата, сняла наличку. Как сгребла с ближайшего прилавка какие-то сладкие батончики, снеки, воду, упаковку пива. Прошла к кассе, и, пока ждала расплатиться, достала телефон и сделала звонок. Он был не долгим. Несколько фраз и всё. Новая знакомая… Бекку осенило, что она не знает её имени. Вернувшись, Алекс положила пакет с покупками на заднее сиденье, и, сев за руль, поставила два стакана с кофе в подстаканник между их сидениями спереди. — Как тебя зовут? — вопрос вынудивший Алекс тяжело вздохнуть: — Александра. — Я живу… — Я не везу тебя домой, — отсекает Алекс, выезжая с заправки, и, не отводя глаз от дороги, спешит продолжить, пока не посыпалась тонна негодования от Бекки: — Смотри, как обстоят дела: выторговать тебя у Фиска у меня получилось, начесав ему историю, где ты очень близкая подруга детства моей помощницы Марисы. У Мари свадьба скоро, и ты важная гостья на этом празднике жизни. А я дорожу Мари и не допущу, чтобы твои похороны опередили её свадьбу. У тебя будут примерки платья подружки невесты и приглашение в первый ряд на afterparty. Всё, что нужно для поддержания легенды. Всё. — А эта Мари? — Мари моё слово перед самим дьяволом отстоит. А домой ты не поедешь по той же причине, почему и на заправке я тебя не выпустила: там две семьи заправлялись… — За нами следят? — Нет пока. Но этим семьям не нужны проблемы, которые мы за собой тащим. Как не нужны они твоей больной матери, младшим братьям и сестре. — Какого черта?! Они в опасности?! — спрятав лицо за ладонями, Бекка снова начинала психовать, и это снова начинало нервировать Кетлер. Затылок, в висках, вся черепушка её измывалась нарастающей мигренью. — Мне нужно домой! — Ты не поедешь домой! Для них опасность — ты! — Я не могу оставить их наедине с отчимом… — Что, и с ним проблемы?! Ну тут уж сама как-то. — Он мудак… — Меня не касается, — снова перебивает Алекс, надеясь закончить этот разговор по-тихому. — Он мудак, и он работает на Фиска! — Так, всё! — Алекс съезжает к обочине и резко бьет по тормозам. — Хватит, Ребекка! Меня это не касается, слышишь? Знать ничего не хочу ни о твоём отчиме, ни о Фиске! Это не мои проблемы. Я хотела накормить свою совесть, а не довешивать на плечи лишние якоря! Вполоборота Алекс обернулась к Бекке. Четко, с расстановкой чеканила каждое слово, в упор таранила её взглядом. А потом запнулась, прикусив язык — выдохнуть, успокоиться. Самоконтроль. Этого всплеска хватило добавить в голове мигреней. Бекка же в эту паузу смогла как-то иначе рассмотреть Алекс, хотя бы внешне. Зацепилась взглядом на её избитом лице, на синяках, припухшем глазе, на разбитой губе. Молча рассматривала, пока Алекс, уже более сдержано, не продолжила: — Послушай внимательно, я не знаю, как и чем ты перешла дорогу Уилсону Фиску. Я не хочу знать, и меня это правда не касается. Хочешь, я провезу тебя мимо твоего дома — ты удостоверишься, что в окнах горит свет. Хочешь, я сама пройду к двери, постучу — ты убедишься, что все в безопастности и живы. Но сегодня ты не будешь ночевать дома! Это Кингпин, Ребекка, и я впервые попросила у него об одолжении! Впервые! И я не уверена, что он всецело сдержит своё слово. Не уверена, что этот его, конченный, — кивая куда-то в сторону, Алекс намекала на того самого Лестера Янгла, — не сорвется с цепи вопреки приказу Фиска. Если приказ оставить тебя вообще был! Алекс с глубоким, рваным выдохом отвернулась к шоссе. Откинулась в сиденье и наконец вспомнила о кофе. — Я могу тебя подбросить снова под дверь к Барнсу — останешься у него. Или отвезти в хостел — я сняла налички. Но, если киллер придет за тобой — пускай он убьет только тебя, а не всю твою семью в придачу, как нежелательных свидетелей. Тишина. Звук проезжающих мимо автомобилей, шелест трения их колес об еще теплый асфальт, и легкая отдача потока ветра, отбивающегося об кузова машин. В боковом зеркале отражалась вся трасса, и разделительная линия терялась в бескрайности пути. Дорога казалась бесконечной. — Хостел, — тихо доносится справа, а Алекс всё не может оторваться от бескрайности пути. — У Барнса безопаснее… — Возможно. А еще, возможно, он всё ещё хранит свои армейские ботинки. Поэтому хостел. Так неприятно сковывало внутренности. Причем у обоих. У Ребекки от принятого ею решения, возможно, рокового для неё. А у Алекс от размера, от масштабов и от силы того самого, принятого Беккой решения. Бескорыстно. Отвергнуто. Может даже глупо и самонадеянно. Храбро. Алекс не хотела сейчас смотреть на Бекку, чтобы не рассмотреть в ней человека, девушку, что не должна взваливать на себя эти решения и их последствия. Боялась отражения в её глазах. Не укора от Бекки, нет. Боялась в отражении увидеть себя и укор свой собственный. Не хотела знать, что могла быть причастна к её выбору. А ещё она не хотела увидеть не Бекку. — У него есть своя голова, и он достаточно умен, — говорит Алекс. — Барнс. Он ведь взрослый уже мужчина. — Тогда уж правильнее говорить: взрослый дед. Тишина. И смех. Обе, одновременно, начинают заливаться тихим, но таким глубоким, смехом. Алекс ладонью скулу придерживает — ушибы давят от улыбки, а Бекка снова себя в объятия обхватила, ладонями под ребрами, где от смеха болью простреливает больше всего. Медленно выдохнув, всё еще с сияющими глазами, Алекс завела авто, обращаясь к Ребекке: — Знаешь, я ведь не люблю шутки про возраст. Я их просто не понимаю. Вот вообще. Но эта… Эта была… — В тему! — Да, эту я просто поняла, наверное, — снова тихо посмеивается Алекс, набирая скорость по шоссе. — Стой, ты проехала съезд на Бруклин. Там есть хостелы… — Нам не нужен Бруклин. Нам нужно то место, где искать, если и будут, то в последнюю очередь. Шумные кварталы, но шум здесь от ночной и не самой благочестивой жизни. Грязные тротуары, захламленные мусорные урны. Глубинка Адской Кухни во всей красе. Алекс припарковалась на Западной 48-й стрит, правда не прямо рядом с отелем. Предусмотрительно протянула дальше на два дома, чтобы не подпирать тот черный тонированный седан, из окна которого открыто приторговывали наркотиками. Проблем хватало и без обиженных дилеров. — Адская Кухня, практически под носом у Фиска. Гениально! — всю дорогу от авто и до самого ресепшена Бекка бухтела и ворчала, искренне не понимая своей сохранности в данном районе. Алекс не встревала, не спорила. Молча кивала, соглашаясь с каждым её «просто-нужно-побухтеть» возмущением. На стойке ресепшена она протянула гораздо больше купюр администратору, чем стоила бы ночь в этом заведении на три палёных звезды. Улыбнулась и мило отмахнулась от документов на подписи. Свободный номер предоставили на втором этаже. Окна выходили на задний двор, хотя и с видом на главную улицу тут любоваться нечем. Свет они не включали. Ванная комната, двуспальная кровать, и блики луны так атмосферно распластались по свежезастланному белью постели. Бекка только залюбовалась лунными лужицами, как Алекс испортила гладь простыней, бросив на кровать пакет с «провизией», купленной на заправке. — Можешь приоткрыть балкон, шторы. Впусти воздуха и света ночи, — говорит Алекс, разворачиваясь к ванной комнате. — Ну, в принципе, жить ночь можно. Чисто, — выкрикивает уже из ванны. — Ой, смотри, мятные конфетки, рядом с презервативами… у раковины… оригинально! Бекка открыла балкон и вернулась к ванной комнате. Оперлась на дверной косяк, переваривая представшую перед глазами картину: Алекс сосредоточенно и с очень умным лицом вертела перед глазами пакетик презерватива, рассматривая на нём надписи. — Ну, хоть не просрочен! — Чокнутая. Ты уедешь? — Да. Я не брала с собой свою пижаму с единорожками, — их две измученные улыбки встретились. — Балкон не закрывай. — Почему? Я не боюсь замкнутых пространств, — удивляется Ребекка и тут же испуганно вздрагивает от раздавшегося в комнате позади неё мужского голоса: — Балкон это для меня. Бекка, с рокотящим в груди сердцем, отскакивает в сторону. Хватает со стоящего под стеной комода настольную лампу. Замахиваясь ею, изо всех сил, что остались сегодня в её теле, швыряет во мрак комнаты, откуда, казалось, доносился голос. Лампа ударяется о стену в дребезги разлетаясь к полу, а со звоном осколков смешивается возмущение вышедшей из ванной комнаты Алекс: — Совсем спятил так пугать девочку?! Бекка, положи… пульт?! Ты что пультом его избить собираешься?! Пульт, да. Бекка едва держит дыхание, куда там ей смотреть, что в руки хватает, чтобы ударить, обезвредить, защититься. Особенно после всех событий сегодняшнего дня. Её глаза мечутся по темной комнате, и ни лунный свет с балкона, ни тусклое желтое свечение настенного бра из ванной комнаты — ничто не добавляет ясности окружающим предметам настолько, чтобы различить, где находится незванный гость. А Кетлер стоит рядом, выпучив глаза в удивлении и явно знает больше, чем говорит. — Ребекка, верно? — из мрака снова звучит такой низкий и, черт возьми, приятный мужской голос. Колыхание шторы в совсем противоположном, от траектории полета лампы, углу. На свет, впадающий в номер через балкон, показывается высокий мужской силуэт в защитном костюме красного цвета. — Прости меня, я не хотел тебя напугать. Я был уверен, что тебя предупредили. — Я хотела, честно, — оправдывается Алекс. — Но меня отвлекли мятные конфетки. — Да вы издеваетесь! — срывается Ребекка, размахивая в возмущениях руками. — Александра, Господи Иисусе! Это же Сорвиголова! — Мне больше нравится звать его Дьяволом… — Он уличный линчеватель, а я офицер полиции! — Ты — обосралась! — повышая интонацию, Алекс забрала из рук Бекки пульт, отбрасывая его на кровать. — С того момента, когда тебя скрутили и силой запихнули в тачку — ты не офицер. Ты в беде! Да и он сейчас не Дьявол. Он твой Кевин Костнер. — Чего? — Бекка даже не дышала. Она решила ей послышалось. — Кевин Костнер, — изгибая бровь, Алекс улыбнулась Дьяволу, — знакомься, это твоя «Уитни Хьюстон», которой грозит опасность. Ребекка, с тобой будет Кевин, чтобы защитить и дать тебе шанс дожить до утра. А ещё он очень любит слушать рассказы об Уилсоне Фиске и всех плохих отчимах, работающих на него. — Очень люблю, — с улыбкой в голосе подтверждает Дьявол. — Вот видишь. В пакете сладости, снеки, пиво. Развлекайтесь и доброй вам ночи. Алекс развернулась к двери на выход, и рука зависла над дверной ручкой с тихим женским: «Спасибо» у неё за спиной. Она не обернулась к Бекке, чтобы не увидеть. Взглянула лишь на Дьявола, который, предугадав её мысли, сам заговорил: — Всё будет хорошо. Я позабочусь. Доброй ночи, Алекс. Дверь закрылась, и от Кетлер остались лишь отдаляющиеся шаги коридором отеля. Сорвиголова молча и спокойно прошел к столу у кровати, и присел в одно из больших мягких кресел. Бекка никогда не видела его вживую. Слухи, видео или фото — это всё ерудна. Свет луны, обтекая его костюм, так красиво оттенял алое очертание его силуэта, что девушка не могла не вспомнить, как на самом деле раньше восхищалась им. — Я не причиню тебе вреда. Я здесь чтобы помочь тебе. — Знаю. Но меня мучает один вопрос и ты должен ответить мне честно! — Я постараюсь. — Просто скажи, что в жизни тебя не зовут чертовым Кевином…***
К себе в квартиру возвращалась Алекс, слушая ночное вещание местной радиостанции — тихо и ненавязчиво. Уже на своем этаже, как только она вышла из лифта, тени в её разуме затихли. На самом деле, они были навязчивы, невыносимы и назойливы — всегда что-то гомонят. Иногда громче, иногда тише. Алекс привыкла воспринимать их как белый шум, убаюкивающий младенцев. Когда этот шум так резко, как сейчас, затихал, ей становилось тревожно. Спокойно открыв дверь, она вошла в свою квартиру: темно и тихо. Во мраке подсвечивались линиями декоративное освещение на кухне, и сквозь плотно запиханные шторы открытого балкона проскакивали к полу лунные блики. Сняв обувь, она небрежно оттолкнула её в сторону и, все еще в полумраке, направилась к кухне. — Зайчик, я дома! — громко сказала, открывая холодильник, и после нескольких секунд, рассматривая его полупустые полки, продолжила: — Ты не заказал ужин? Грустно. Значит, будем поедать друг другу душу. Захлопнув дверцу холодильника, квартира снова погрузилась в кромешную темноту. Тихий щелчок настольного бра за её спиной, и Кетлер с небольшой хитрой улыбкой обернулась, лицом к гостевой зоне. Посередине зала, на её диване вальяжно и абсолютно расслабленно сидел Аггер. Он молча рассматривал её исподлобья, и в тусклом свете настольного бра сложно было отличить на его лице хищный оскал от ехидной ухмылки. Левой рукой уперся в подлокотник дивана, а правой показательно и медленно приподнял со своих колен аккуратно сложенный плед крупной вязки. — Слышал, тебя сегодня поколотили. Ты любишь пледы? — черт побери его, в такой обстановке, с такой атмосферой, за этот его спокойный и низкий тембр голоса… — Это мой любимый, — кокетливо отвечает Алекс, обходя кухонный островок и не спеша направляется к дивану. — Согревает меня в мои одинокие вечера. Её слова вызывают у Аггера короткий смешок. Убирает плед в сторону и, качнувшись от спинки дивана, наклоняется к журнальному столику, потянувшись к бутылке по годам уважаемо выдержанного виски. Это не её алкоголь — Дарио предусмотрительно или параноидально, но принес выпивку с собой. Он открывает бутылку, и каждое его движение кажется наполненным усталостью. На столике стоят два бокала, но Аггер наполняет лишь один. Подставляет бутылку к стоящей напротив Алекс, забирает свой бокал и снова откидывается удобнее в спинку дивана. Часы на его запястье — оценил подарок, таки — Я бы тебе налил… Заговорчески выгнув бровь, Кетлер едва сдержалась, чтобы не подколоть Дарио за его особые привычки. Налила себе виски и, поднимая бокал ко рту, готова была вслух восхвалять вкусовые предпочтения этого мужчины — аромат у этого элитного пойла был превосходным. — Мне понравился твой подарок. Не знал, что ты возишь вибраниум. — Не вожу. Это твой рынок. Но я знаю одного прекрасного ювелира-умельца в Европе, у него есть запасы, и он, как ты видишь, мастер своего дела, — Алекс давно уловила ту тонкую нить скрытого подтекста в вопросе Дарио, поэтому следующая её фраза была ответом на опережение: — Нет. — Нет? — Это не твой вибраниум. У меня даже есть чек. — Ты следишь за мной? — Не за тобой. Так и будем сверлить друг друга глазами? — Присядь, пожалуйста, — Аггер глазами указал на кресло напротив него. А Алекс, на ходу снимая спортивную кофту, обходит столик и садится рядом, справа от Аггера. Кладя руку на изголовье дивана, смотрит прямо ему в лицо, выжидая встречи с его глазами. — Ты была права, меня крепко держат за яйца. Я на грани срыва. Существуй в мире десятибалльная шкала, которой можно было бы оценить, насколько тяжело ему дались эти слова. Алекс выставила бы тридцать девять из десяти. Упаси дьявол Аггера сказать: «Помоги», и будут все сто баллов. А пока он лишь крутит в руках бокал, разглядывая алкогольные слёзы, оставшиеся на стекле. — Твой срыв будет эффектным, но не эффективным. Сдаётся мне, что твои друзья не знают, с кем имеют дело, иначе вели бы себя с тобой более послушно. Ты ждешь, выжидаешь что-то. — Кто ты, Алекс? — оборачиваясь к ней лицом, он также кладет руку на изголовье дивана, вдоль её руки, и большим пальцем касается её плеча, плавно поглаживая. Интересный диалог, в котором больше неясного, чем очевидного. Алекс задумалась, делая ещё один глоток, и отставила бокал на стол. Дарио даже не вник в это движение, словно зацепившись глазами за одну точку, высматривает что-то в её лице и ждет. Он молчит, а тени в голове Кетлер лукаво нашептывают, и она, прикрывая веки, ведет глазами вправо, нагоняя черноту магии в глаза. Хватило секунды, чтобы Аггер тут же схватил её за затылок и притянул к себе вплотную, горячим дыханием обжигая ей губы: — Охренеть, — его оскал в сантиметрах от её самодовольной ухмылки, и в зрачках Дарио короткой вспышкой вспыхивает алое зарево. — Вот это я понимаю. Это уже в разы интереснее. Ты что-то из древнего, да? Красивая игра требовала красивого танца двоих. Алекс силой, что увеличивает магия, отталкивает Аггера назад, вжимая в проклятую спинку дивана, и пересаживается ему на бедра. — Уверена, что твои предки ей поклонялись, — так тихо шепчет, словно даже сами стены не имеют права знать об их разговоре. — Матушка твоя так точно её почитала. Те самые книжные полки под лестницей и вдоль стены зала. Аггер с неким любопытством осматривал квартиру, пока дожидался Кетлер вечером. На полках рядом с книгами были аккуратно расставлены свечи и небольшие статуэтки в качестве декора. Если не считать валявшейся на полу Библии с надорванным корешком, то один элемент немного выбивался из общей картины. Небольшая и даже ветхая деревянная статуэтка с детства знакомого ему идола. На ней ювелирная резьба и прекрасная детализация сохранились за всю её историю более чем достойно: три фигуры женщин, повернутых друг к другу спинами; у каждой откровенно высветленные женские груди, что не были прикрыты одеянием; псы у ног женщин и луны в коронах на их головах. Аггер демонстративно прицокнул, переводя взгляд на полку, где стояла статуэтка, и после снова к мерцающей тьме в глазах Кетлер. — Ты её аватар? — Если бы всё было так просто… — вильнув бедрами, Алекс наклонилась к его губам. — Аватар можно сменить, а мы с ней едины. Она моё проклятие. — Все мы прокляты, женщина, — Аггеру будто чеку срывает, так он громко выдыхает и властным рывком сильнее притягивает Алекс бедрами к своему паху. — Знала бы ты: что, как, и сколько раз я с тобой сейчас делаю в своих фантазиях. Разумеется, она знает. Ей прекрасно ощутима его эрекция и как показательно тяжко вздымается и опадает его грудная клетка при дыхании. Аггер следит за её взглядом к своему торсу и повторяет, переведя глаза на грудь Алекс, с единственным желанием, как и прежде, обнаружить набухшие соски под тканью её топа. Ему бы это было как сигналом старта, зеленым светом, и плевать бы он хотел на свои прежние планы, касающиеся этой женщины. Однако сегодня, сейчас, он проиграл досрочно, не выходя на ринг — её грудь спокойна, дыхание ровное, и эта тонкая тень гордости в её коварной усмешке… — Стерва ты, Кетлер. Ты ведь не сдашься мне? — Нет, — её ответ прозвучал так, как соболезнуют скорбящим. Томно и даже безжалостно провела кончиками пальцев по его шее и груди, слезая с его бедер, как ни в чем не бывало. Встала и протянула Аггеру его стакан с виски, который он так безрассудно оставил на быльце дивана. Ей было бы хорошо размять шею и, наконец, поесть полноценно, а Дарио вдруг так тихо начал смеяться: — Ты не собираешься отдавать Stark Ind. Россу, — констатировал Аггер с горящим восхищением в глазах. — И никогда не собиралась. — Тебе даже фингал к лицу. Достойно сегодня держалась? — Я была очень… беззащитной, — Алекс так медленно приподняла уголок рта в улыбке, не разрывая зрительной дуэли. — Работай со мной, — резко вывалил Аггер. — Не на меня, а со мной. Пока мы не трахаемся, думаю, я смогу стерпеть деловое партнерство с женщиной. По крайней мере, я знаю тех, кому саму новость о нашем союзе пережить будет сложно. — Будет нечто схожее с твоим деловым партнерством с Картер? — теперь Алекс всё же села в кресло напротив. — Не напоминай, прошу. Она мне сегодня знатно поднагадила, — скалится он в ответ и следом снова глазами нагло раздевает свою «пока не деловую партнершу» собеседницу. — А твоя древняя магия в купе с моей силой… Будет шикарно. — Мы же оба привыкли танцевать танго в одиночестве. В чем нам будет выгода? — Мне нужны деньги. Мне нужна власть. Тебе? — Страх, кошмар, паника, тьма, — не проявляя эмоций, перечисляет Кетлер и тут же отмахивается. — Но это в общей перспективе. Сейчас мне нужно закончить с Stark Ind. Имея авиа-, судоходные, строительные компании, выйти на рынок передового инженерного оборудования, которое будет перенаправлено на горнодобывательные работы в Индийском океане… можно только подмяв под себя другую компанию гиганта в техноинженерии, — проговорила Алекс, и в глазах Дарио снова искрит алое зарево. Недовольства. — Это был мой план. — Брось. Росс бы тебе не позволил. Твой ROXXON, но решал бы там не ты. Деньги, власть. Деньги при власти. Но получать деньги, не имея власти в своём собственном детище… Сначала ты немного выиграешь финансово, когда я заберу Stark Industries. Ещё больше денег и власти… как насчет монопольного превосходства в энергосекторе Европы и двух третей Азии? Ты-то успеешь их всех на колени поставить, пока сильные мира сего будут сражаться за эту бандуру в океане. Да и наше партнерство не будет узконаправленным. Главное — изящная независимость от друзей. Напряжение Аггера спало, и он заметно расслабился в плечах: — Мне нужна будет твоя магия в одном деле. Нужно будет кое-что найти. Другие знакомые мне ведьмы-чародейки не справились. — Салаги. Найдем. — Есть что еще спросить напоследок, женщина? Может любопытно, кто отправил Таскмастер? — Догадываюсь. Кто хотел выкупить Барнса на аукционе? — спрашивает Алекс, встречаясь с удивленным взглядом напротив. Дарио улыбнулся, насупив брови. — Этого точно не знаю. Знаю, что есть необходимость в образцах крови. Пока в образцах. Со стабильным соединением сыворотки. Аггер едва договорил, как Кетлер с отвращением прицокивает, беря свой бокал, чтобы отпить: — Опять двадцать пять. Терпеть не могу людей с отсутствием прогресса. Людей без движения, слепо зацикленных на устаревшем. Имбецил? — Его уже обрабатывают. Но он слишком сырой и нестабильный. Поэтому постоянные анализы, проверки, тесты. Нужно нечто более выдержанное годами, — Аггер иронично подмахнул рукой вверх, акцентируя внимание на выдержанном виски в бокале. — Подсобишь? — Я не из тех, кто любит делиться своими игрушками. Но в будущем готова рассмотреть вариант аренды на взаимовыгодных условиях. Пока же я буду очень недовольна, если Сержанта тронут. — Дело лично в нём? — лукавый взгляд Дарио искоса, словно он мог вычислить какую-то ложь Алекс. — В новом Капитане и в Stark Industries, — обыденно звучит её ответ, который вполне устроил Аггера. — Ладно, мило поболтали, партнер. В среду ужин у Фиска, помнишь? — спрашивает он. Видит, как Алекс в подтверждение лишь томно хлопает ресницами, а тьма в её глазах всё ещё бушует. И, делая последний глоток алкоголя, добавляет: — Пойду выберу себе шлюху на ночь. Дарио отставил на столик уже пустой бокал и, прихватив с собой им же принесенную бутылку виски, встал с дивана. — У тебя есть двадцать минут, чтобы сходить в душ, пока курьер не приехал, — бросает напоследок Аггер, остановившись в нескольких шагах у Алекс за спиной. — Заказал тебе поесть, пока сидел и ждал. Надеюсь, ты любишь морепродукты. — Мне нравится, как ты заботишься обо мне, — Кетлер взбирается коленями в кресло и ребячески укладывает подбородок на его спинку. — Ага… Двух шлюх. Сегодня будут две. Через минуту дверь за ним захлопнулась. Алекс просидела ещё несколько минут, упираясь подбородком в спинку кресла, расслабляя глаза, утопая во мраке помещения и наслаждаясь тишиной. Мыслей в голове было снова настолько много, что возможности или сил концентрироваться хотя бы на одной из них просто не было.***
Аврора много знала о сумасшедших. Много знала о безумстве. Взгляд, по взгляду, по ходу мыслей и даже по телодвижениям можно было запросто определить, что с человеком происходят безумные вещи. Роджерс её настораживал. Он изменился после тесного общения с делегацией представителей от Нелюдей. В его словах всё чаще стали проскакивать несвойственные для него мысли, фразы, предположения. Мистер Моралист стал, пускай и на словах, но грешить тем, за что с легкостью взялась бы Аврора. Но он… Это настораживало. — Роджерс, что с тобой? Я тебя не узнаю, — Старк в ожидании ответа уставился на него, отпивая свой кофе. — Ты же за неё горой стоял, а сейчас вон какие предположения бросаешь нам. — Тони, я всего-навсего пытаюсь сделать правильно и обезопасить нас. Ты же сам таким грешил, почему в этот раз ты не на моей стороне? — Возможно, потому что это удивительно бредово? В гостиной башни Мстителей напряжение росло как на дрожжах. Звездный Суперсолдат не унимался, не понимая, почему его друг не может видеть то, что видит он, а Старк пребывал в полном недоумении, отчего Стив решил так кардинально мыслить. Они стояли в противоположных друг другу сторонах зала, и если Тони удерживал спокойствие на лице, то Роджерс метался из угла в угол, неустанно что-то доказывая то ли остальным присутствующим, то ли самому себе. Между ними, как между двумя огнями, за большим столом и рядом на диванчиках, сидели те, кто меньше всего жаждал выбирать одну из сторон. Романофф за столом теребила авторучку в руке и украдкой обменивалась короткими взглядами то с Уилсоном, который крутился в стуле рядом, то с Авророй, сидящей за столом напротив. Иногда бросала взгляд на Кэрол Денверс, стараясь скрыть нотку недоверия к тому, насколько ярко та поддерживала Стива. Барнс тихо прошел весь зал, поставив чашку с кофе перед Авророй, и с удрученным видом сел рядом с ней. В метре от общего стола на диванчиках сидели Бартон с Беннером, играя в шахматы и стараясь сделать вид, что они невидимы. — Тони, я понимаю, как это звучит, однако если есть хотя бы малейший шанс, что она может стать настолько опасной, мы обязаны воспользоваться другим малым шансом, где мы идём на опережение! — Ладно, ладно, — Старк уже на явных нервах массировал себе пальцами переносицу. — Напомни-ка мне, как эта книга называется? — Даркхолд. И если она воспользуется ею… — Остановитесь, — вмешалась Аврора. — Поскольку вашего Верховного здесь нет, позвольте мне разъяснить. Даркхолд опасен для любого, кто способен его прочитать. — Вот! Вот о чем я, — удовлетворенный Роджерс всё же уселся во главе стола. — Я не говорила, что ты всецело прав, Кэп. Я прошу тебя не спускать всех псов на Ванду, когда она сама ещё даже не знает, как правильно произносится это «Даркхолд». Присутствующие здесь имеют право знать, ради чего ты просишь их пойти за тобой. Объясни нам, прошу. Роджерс опустил голову, и Денверс продолжила: — Есть Нелюдь, способный видеть будущее, — Теперь внимание каждого в комнате было приковано с нескрываемым интересом к Кэрол. — В этом будущем Ванда переступит черту, используя магию Хаоса. Мультивселенная будет разрушена. Мы должны её остановить до необратимого. — А где доказательства? — продолжил спор Тони. — Где доказательства того, что этот Нелюдь видит лишь единое будущее, а не один из возможных вариантов? Как мы можем быть уверены, что мутант не использует свои видения в своих скрытых целях? Преступление ДО наказания, Роджерс? Серьезно?! Старк навалился всем весом на край стола, упираясь в него ладонями, и так, не сводя взгляда с Кэпа, снова обратился к Авроре: — Аврора, ты можешь прочесть эту книгу распрей? — Да. — О, Стив, так может мы и Аврору тоже «предотвратим»? Стерва, скажи мне, ты случайно на Капитана нашего не насылала безумие? — с ехидством спрашивает Тони, и Кэрол едва ли не взрывается возмущением: — Хватит этой клоунады, Старк! — Главный, на кого она здесь наслала помешательство, это ты. Ты даже к компании её подпустил, разрешил вести дела, — довольная ухмылка на лице Роджерса вызвала шок даже у Романофф. — И дела отменно идут только вверх! Я, знаешь ли, мир спасать тебе помогаю, Пеппер спокойно занята материнством и благотворительностью, а Стерва приумножает нам капитал, выводя конкурентов из равновесия своим характером, пока на мне костюмчик супергероя. Какое занимательное пятно от капли пролитого кофе на поверхности стола. Аврора рассматривала его все то время, что длился спор двух мужчин, которые должны были идти к одной цели, но пути, которыми они будут к ней добираться, у них снова разошлись. Аврора сама себе истина, она сама знает свою правду. Ей нет ни нужды, ни желания спорить с дураками. А они все спорили и спорили. — Стив, ты перегибаешь, — голос Сэма был серьезнее, чем прежде. — Хватит придираться к Авроре. — И ты туда же? — возмутилась Кэрол. — Роджерс, она хороша, всех твоих друзей околдовала. — Закрыли рты! — удар ладонью бионики по столу, и все глаза теперь прикованы к более хмурому, чем обычно, Барнсу. — Мы тут ради чего собрались? Отвалите от Авроры и давайте заканчивать. — Голосуем? — постукивания пальцами по столу добавили требованию Роджерса больше нетерпеливости. — Кто со мной? Романофф поддержала Стива, подняв руку, она просила лишь об одном: дать ей возможность поговорить с Вандой, прежде чем за её спиной строить любые планы. Клинт согласился с Наташей и на тех же условиях поддержал Роджерса. Негласно они приняли и голос Стренжда, хоть его не было среди присутствующих, однако его позиция была ясна. Как и позиция Кэрол. — Аврора? — Роджерс сверлил в девушке дыру таким холодным взглядом, но она не ответила ему ни единой эмоцией. Само раздумье в глазах. — Старк задаёт правильные вопросы. Ты же не можешь признаться, что не знаешь на них ответов. Я на стороне Тони. — Согласен, — подхватывает Уилсон. — Прости, Кэп, но Старк прав. Брюс? Беннер за Тони. Четверо за Стива и трое за Тони. Аврора рассматривала пятно на столе, когда Стив окликнул Баки. Не было нужны поднимать к нему глаз, она знала его ответ, но в душе всё равно неприятно дернулись внутренности, когда счет не уровнялся, приводя их всех к новой, возможно более аргументированной дискуссии. Барнс ответил, и Стив имел пять голосов, против трёх голосов за Старка. Покидая зал, Кэрол колко бросила Кэпу своё замечание: — Хорошо, хоть подсознание Барнса она не контролирует, хотя и спит с ним. Аврора не обратила внимания, как и куда разошлись остальные, и в комнате остались лишь она и Старк. — Будем честны, Денверс никогда не скрывала, что ненавидит тебя. Кажется, ты несколько планет помогла поработить, а она за них отвечала типа. — Вырезаны. Планеты были уничтожены. Старк вымученно улыбнулся самым уголком рта и оставил без комментариев её поправку. — Однажды они поймут, что ты не манипулируешь нами магией, иначе Уилсон подпрыгивая от радости носил бы тебе кофе постоянно. А так ты каждый раз изощряешься без магии, вынуждая его быть тебе официантом, — и так хохотнул, что Аврора не сдержала смущения. — Тони, многие изменят своё мнение и переметнутся к тебе. Это добавит им поводов для новых подозрений. — Особенно если это будет Барнс… В тот же вечер все поддержавшие Стива собрались в Санктум Санкторум, обсуждая возможную угрозу, которую несет в себе книга «Даркхолд». В башню Мстителей вернулись вместе с Стренджем, намереваясь с помощью Стрэнджа снова попытаться переубедить Тони. Но в его кабинете, за его рабочим столом, была лишь Аврора. Она что-то печатала в ноутбуке, слева на столе кипами покоились стопки бумаг с логотипом Stark Ind., а справа еще одна, более внушительная, стопка потрепанных магических фолиантов. — Тони нет. Он с семьёй, — отозвалась Аврора, не поднимая глаз к непрошенным гостям. — Если планета не взрывается сегодня, то он просил не беспокоить его до завтра. — Да, только мы пришли… — Поэтому давайте не будем терять время, Стив, — закрыв ноутбук, Аврора откинулась в кресле. — Между нами есть проблема: моя магия и люди, что ссут тебе в уши. Пока здесь Верховный, предлагаю своё решение ситуации. В книге «Первые руны Мерлина» есть заклинание, защищающее от магии… — Оно временное, — Стрэндж расправил свой плащ и сел в кресло. — Да, верно. Однако в книге «Темные смерти Вольфрага» есть другое заклинание, способное увековечить руны Мерлина, — и тут же выставляет ладонь, останавливая поток критики от Стрэнджа. — Да-да, темная магия, бла-бла-бла. Но это уже будет моей проблемой. Наложить руны, например, на тебя, Кэп, мне будет слишком энергозатратно, а я ещё жить хочу. Но на Барнсе уже есть мои руны, и новые дадутся мне менее болезненно. Аврора уловила ту вспышку во взгляде Кэпа, когда он понял, к чему она клонит, и продолжила, не дожидаясь тонны вопросов: — Прежде чем отказать мне, подумай о том, что это поможет тебе быть спокойным. Ведь так твой друг наверняка не сможет быть околдован моими чарами, и по крайней мере, один здравомыслящий человек в твоём окружении тебе гарантирован. Да и если видения вашего Нелюдя сбудутся — всем нам пригодится человек, имеющий полный иммунитет к магии.***
Два курьера смиренно ожидали, когда Алекс откроет им дверь. Один из них нес высококлассные блюда французской кухни с изысками морепродуктов, второй — из китайского ресторана, расположенного несколько кварталов ниже Адской Кухни. Забрав доставку и оставив обоим щедрые чаевые, Алекс закрыла за ними дверь и прошла на кухню с полными пакетами еды. Моллюски и прочая дребедень из-под ножа французского шеф-повара тут же отправились в мусорное ведро. Нет, она терпеть не может морепродукты. Распаковывая коробку с лапшой, в нос тут же ударил аромат дьявольской остроты блюда. Да, выжечь себе все рецепторы, может и в груди вспыхнет пустота. — Пятница, милая, просыпайся, — у Алекс руки так дрожали, пока она распаковывала палочки для еды. Ещё чуть-чуть, и начнет подташнивать. — Пятница, есть две задачи на повестке дня. «Сначала я хотела обидеться и не разговаривать с тобой. Отомстить за все те дни и недели, которые ты меня игнорировала. Но потом вспомнила, что я — Искусственный Интеллект, созданный великим гением, и я выше человеческих истерик…» — Как твои дела, милая? Как твои сервера? Хочешь, мы тебе ещё один сервер сделаем? Я правда скучала, — улыбаясь пустой квартире, Алекс, закусив губу, мотала палочками лапшу, выжидая те полминуты, что Пятница не отвечала. «Да. Хочу ещё несколько серверов. И свой спутник хочу, — выждав паузу, отвечает ИИ, и Алекс, пытаясь скрыть на время свою довольную ухмылку, покорно кивает, соглашаясь на все условия. — Ладно, что там? В чем я незаменима?» — Распознай пятого нападавшего с благотворительного ужина, который сбежал. Найди на него всё что сможешь: где чаще всего пил, ел, гадил. Может он вернулся туда, где я за ними приходила. Проследи за ним по камерам. Если сможешь что увидеть — поищи рядом Белову, чтобы удостовериться. «Ты уверена, что Белова его ещё не взяла, раз пошла за ним?» — Не уверена, — колеблется Алекс, прожевывая лапшу, и тут же заговорчески щурится: — Не-е-ет. Не взяла. Она позовет Барнса с Уилсоном… Ищи, нужно скорее отдать долг Кингпину. «Поиск и сбор информации запущены. Что ещё?» — Ты просматривала сегодня камеры лаборатории, когда осматривали Барнса? «Я смотрела в прямой трансляции. Они отключили камеры, но я была там уже в обход внутренней системы безопасности». — Картинку выведешь? Алекс сняла смартбраслет и положила его по центру столешницы кухонного островка. Транслируемая через браслет полномасштабная голографическая проекция между кухней и залом тут же представила события этого дня в лаборатории Stark Industries. Проекции Сэма и Шури вертятся вокруг Баки, сидящего в кресле для обследований. Гриот Шури запустил скан всего организма Барнса, и голограмма кишит множеством чисел и собственных проекций ИИ Ваканды. «Сейчас будет сканирование скелета, — предупреждает Пятница, и Алекс трусливо опускает глаза в коробку с лапшой, бесконечно наматывая ту палочками. — Готово…» — Пауза. Наматывает лапшу, наматывает, рассматривая ту, словно медитируя. Бестолку — у самой все внутренности дрожат. «Алекс, эти руны, они твои», — было это в планах Пятницы или нет, но она выбила у Алекс всю землю из-под ног. Кетлер понимала, догадывалась, но не была готова принять. Метнула испуганными глазами в голограмму, хотя с трудом удерживала лицо, подавляя гримасу обиды. Руны из фолианта некроманта и руны Мерлина, закаленные заклинанием Вольфрага. Разбиты, сломаны, но высечены на костях Сержанта. Заклинания осколками своими смешались друг с другом, создавая кашу неуклюжих символов. Не мудрено с какими лицами застыли на паузе все, кто был рядом с Джеймсом. На самого Барнса Алекс не взглянула — он не важен, важны лишь руны. Он не важен. — Просто так, по одной картинке рун, нельзя определить, кто именно их наложил, Пятница. Эти просто схожие… Идентичны тем, что колдовала я, — мысли вслух, кривя губами. — И эти руны сломаны… «А их можно сломать?» Кетлер потянула бровями выше — мысли просто ураганным вихрем разрывали голову: — Нет. Не знаю, ладно. Снять такие руны нельзя. Точнее можно, но тому, кто их и наложил, — слова не вяжутся друг с другом и это ещё больше раздражает. — Сломать их… Не сталкивалась. Это же насколько должна быть сильной, колоссально сильной и могущественной магия, чтобы так раздробить практически каждую из них, — активно жестикулируя свое недоумение, Алекс обошла кухонный островок. Прошла ближе к голограмме, рассматривая некоторые магические символы. Займет время разобраться в этом мусоре пазлов чар, чтобы понять, или вспомнить, какой осколок куда относится. «Рано думать о таком, — шипит тень в разуме. — Если это не твои руны — ты с ними ни черта не сделаешь. Исправит только тот, кто их наложил» — грубо, но факт. Факт, не прибавляющий удовлетворения. «Угомонись, ты молода ещё, — продолжает другая тень с кортавым голосом старухи, утихомиривая свою соратницу и снова обращается, но уже к Алекс: — Дитя моё, вспомни его слова о снах его и ответь сама себе: как велика вероятность, что руны не твои? Одинаковые ранения у вас тому неоспоримое доказательство». Ещё прекраснее факт. «Алекс, Барнсу чем эти сломанные руны чреваты?» — Ничем по факту. Они как сито сейчас: что-то пропускают, что-то удерживают от него, — и впервые пересилила себя, переведя свой взгляд именно к Баки. — Но руны нужно починить. Поломанные не снять. Еще что-то важное есть? «Нет. Лишь их глупые размышления, в силу необознанности в колдовстве; Шури пообещала связаться с Вонгом для консультации. А, и бесконечные ругательства Барнса», — промежду прочим добавляет Пятница, и Алекс не сдерживает смеха. Смеялась и застыла. Больно. Это не пустота внутри преследует её. Наоборот. Это слишком много эмоций сразу. Проклятые руны. Они должны были быть на костях Солдата, когда ему резали горло. Они должны были быть на его костях. Одни должны были разделить одну рану на двух людей. Другие дать защиту. Но, когда она пробралась к Барнсу на поле боя, было уже поздно. Она нашла покойника, и вязкая алая кровь из его рассеченного горла… Капли крови падали на землю слишком громко. Она пала рядом на колено, не могла собрать мысли в кучу. Она не верила, ведь была всецело убеждена в своей силе, в своих умениях. Она была уверена, что такого не могло случиться. Колыхнула ладонью над грудью Солдата, в надежде поднять свечение рун — хотела проверить не мираж ли это, не игры ли это с её разумом — но руны не отозвались. Рун не было. Тех самых, которые она высекала на его костях ценой очень многого — их не было, словно и не существовало никогда. То, что несокрушимо никем кроме неё самой — бесследно пропало, оставив лишь покойника в её объятиях. Несколько лет прошло с того момента, как Маршал стирал с её ладоней кровь Солдата, пока она не могла вспомнить, как дышать, и все это время она жила гонимая своей ошибкой. Она верила в свою ошибку, не имея возможности разобраться в случившемся. А сейчас эти сучьи метки чар отыскали её в другой Вселенной, на костях варианта человека, с которым она и проститься не имела шанса. Звенящая тишина в ушах, и Алекс почудилось, что она слышит, как черти в аду скалят свои икла, высмеивая её боль. — Сворачивай картинку, — скомандовала Пятнице. Проекция отключилась, оставляя перед глазами Алекс лишь обстановку её квартиры. Тяжелые шторы у открытого выхода на балкон лишь вяло колыхнулись, впуская несколько лишних глотков воздуха с улицы. Махнув головой, словно это поможет избавиться от угнетающих её мыслей, Алекс подбадривающе саму себя хлопнула в ладоши (со стороны смотрелось, наверное, полным идиотизмом) и вернулась за кухонный островок с надеждой, что лапша не успела остыть. — Нужно поесть и поспать, — проговаривает мысли вслух и тут же замолкает, настигнутая чужим женским голосом с балкона: — Ты можешь спать? Забавно. Дуло пистолета было направлено точно в Кетлер, и вслед за ним с балкона явилась сама девушка. Короткая стрижка, длины русых волос там несколько сантиметров было. Смахивало на то, что срезала локоны та сама себе тупыми ножницами в истерическом припадке. Черная тактическая экипировка, «Укусы Вдовы» на запястьях… — Насыщенный у меня сегодня день, однако. Я ждала Вдову, но не тебя. Кто ты? — Вместо банального «Люблю», я говорила ей, что вижу её душу и сердце, и они прекрасны, — Вдова лишь начала, а осознание уже пришло в разум Алекс. — Два дня назад я действительно увидела её сердце, — холод и спокойствие в голосе, и Алекс лишь опустила голову, пытаясь скрыть вину в глазах. Вдова медленными шагами двинулась в центр комнаты, не сводя прицел со лба Кетлер. Рука, держащая пистолет, была каменной. Вторая её рука подрагивала нервным тиком, опущенная у бедра женщины. — Ей вскрыли грудную клетку. Достали её сердце из этой распоротой костяной тюрьмы и повертев в руках швырнули в железную миску, как какой-то собачий корм. Я видела её прекрасное сердце. Но не видела больше душу. Посмотри на меня, — требовательным тоном вырвалась боль с губ Вдовы, и одинокая слеза, сорвавшись с глаз её, тут же оросила те губы. Кетлер не тянула. Подняла взгляд и с осевшими плечами, пока Вдова делала к ней несколько шагов ближе, смотрела той прямо в глаза. — Ты молчишь. Это хорошо. Ты виновна, и ты искупишь свою вину, передав ей мои слова, — за словами слышно, как тяжело она сглотнула. — Сейчас я убью тебя. Ты встретишься с ней в аду и передашь Аманде мой последний «Привет». Слышишь? Запоминай: «Привет, душа моя».