All The Young Dudes - Sirius's Respective

Сириус Блэк проснулся . Он сомневался, что когда-нибудь снова будет спать. Все его тело было наполнено энергией, жужжало, как будто он чувствовал волшебство, шипящего в его жилах. Это было неудачно, так как было далеко за полночь и делать было нечего, кроме как лежать в постели. Его мать начала посылать Кикимера,несчастного маленького стукача,чтобы проверять его после одной роковой ночи,когда она обнаружила Сириуса под одеялом с маггловским журналом. Она была в ярости, разглагольствуя о том, как ее племянница "отравляет его разум" и "загрязняет чистоту благородной семьи Блэков". Также много было сказано об "извращенной одержимости Дромеды обыденностью", строчке которую Сириус считал довольно смешной для своей кузины. Однако было не смешно, когда Вальпурга кричала об этом, ее лицо исказилось в пугающем оскале. Журнал даже не принадлежал Андромеде. Сириус украл его из мусорного бака две недели назад; он показал его Регу, и они посмеялись над глупыми неподвижными картинками. Но сегодня все это не имело значения. Потому что завтра... завтра Сириус собирается в Хогвартс. Хогвартс От одной только мысли об этом имени у него закружилась голова, и он ухмыльнулся, глядя на темный обшитый панелями потолок своей комнаты. Ему хотелось смеяться - ему хотелось сбросить одеяло и попрыгать на огромном матрасе. Хогвартс. Это было все,что он хотел, сколько себя помнил, сияющий свет в конце того, что казалось очень темным туннелем. Все лето он вставал на рассвете и бежал вниз по лестнице, чтобы проверить почту. Резких выговоров его матери за то, чтобы он вел себя прилично, было недостаточно, чтобы развеять его волнение, ровно как и наказания, которые она раздавала, когда ее команды игнорировались. Он не заботился о том, чтобы помыть несколько тарелок или протереть несколько старых шкафов, и тот факт, что работа по дому была худшей из этого, заставило Сириуса подумать, что втайне его мать, должно быть, тоже немного взволнована. Может быть даже гордится им. Немного. Конечно, если бы она действительно разозлилась, то поступила бы намного хуже. Когда письмо действительно пришло, Сириус радостно завопил и схватил руки Реджи, размахивая ими кругами, поки они не рухнули на пол гостинной. - Ты можешь в это поверить, Редж? Я действительно еду в Хогвартс. - Сириус блаженно вздохнул. Его младший брат улыбнулся, хотя в его глазах горел голодный огонек, когда он смотрел на письмо, зажатое в руках Сириуса. -Хотел бы я пойти с тобой,- сказал он, перевернувшись на спину и уставившись в потолок. - Ой, да ладно, ты будешь там через год! И мы будем соседями по дому, будем жить вместе в общежитии, и я могу показать тебе окрестности и рассказать, какие профессора приятные и все такое. Регулус вцепился пальцами в плюшевый ковер под ними.- Предположим.- сказал он.-Здесь все будет не так, как раньше, без тебя. Сириус напрягся.- Конечно, не будет,- сказал он,- намного скучнее,а?- Даже ему самому это ободрение показалось натянутым, но Реджи храбро улыбнулся. - Да,- сказал он.- Верно На этом они остановились. Вальпурга Блэк отказалась водить своих сыновей за покупками в Косой переулок, и Сириус знал, что лучше не думать, что любые мольбы или торги изменят ее мнение. Она сказала, что Благородная семья Блэк не должна смешиваться с толпами полукровок и грязнокровок, которые наверняка наводняют это место; это было достаточно плохо, состояние, в котором Дамблдор позволил всему случиться в Хогвартсе. - Я имею в виду, правда,- фыркнула она за ужином в тот вечер, когда Сириус получил его письмо,- раньше у них были стандарты. Может быть, тут и там несколько полукровок, но я слышала от Доминии Лестрейндж, что почти четверть нового класса - грязнокровки. Можешь себе представить !- ее муж торжественно кивнул в знак согласия, скривив рот, как будто он только что съел что-то кислое. - Сириус,- сказал он, повернувшись к сыну,- ты должен держаться подальше от таких, понял. - Да,- пробормотал Сириус, без энтузиазма ковыряясь в своем обеде. Втайне ему было любопытно узнать о магглорожденных - он никогда раньше не встречал ни одного. Его родители настаивали на том, что все они некомпетентны, отбросы волшебного мира. Но если в Хогвартс поступило так много людей, не могли же они все быть ужасными, не так ли? А если Андромеда сбежала замуж за магглорожденного, значит, в них должно быть что-то интересное, не так ли? Иначе зачем вся эта суета? Вальпурга громко фыркнула.- Сядь прямо, мальчик, и перестань играть с едой немедленно. Сириус тут же выпрямился и возненавидел себя за это. Он позволил своим плечам немного опуститься, но его мать, казалось, не заметила этого маленького протеста. Она все еще говорила о Хогвартсе. - Я имею в виду, что дальше? Гоблины? Домовые эльфы? Дамблдор должен где-то провести черту... Значит, Косого переулка для Сириуса не было. Личная швея семьи Блэков пришла чтобы измерить его для новых комплектов мантий, и Вальпурга отправила Кикимера со списком книг и принадлежностей, которые потребуются Сириусу. Он даже не смог выбрать собственную сову из семейной совятни Блэков - об этом позаботились его родители, подарив ему злобного зверя, который кусал его за пальцы всякий раз, когда он пытался открыть его клетку. Единственной хорошей частью была палочка. Это была семейная реликвия Блэков, хранившаяся до тех пор, пока наследник не стал достаточно взрослым, чтобы ею пользоваться. Несмотря на то, что в ноябре 1970 года Сириусу исполнилось одиннадцать, его мать не позволяла ему прикасаться к ней до лета перед отьездом в Хогвартс. - Волшебная палочка заработана.- сказала она ему холодным и резким, как лед, голосом, когда он открыл пустую коробку в свой день рождение. В остальное время любое плохое поведение сопровождалось угрозами.-Ты наследник этой семьи, Сириус, и если ты не хочешь принять на себя обязанности, связанные с этим титулом, ты никогда не заработаешь привилегий, которые он дает, или. Сириус старался изо всех сил. Действительно, правда, он делал. Он сидел неподвижно на уроках( они с Регулусом обучались дома - еще одна причина, по которой Сириус умирал от желания попасть в Хогвартс. Если не считать других детей других душных чистокровных семей, Сириус никогда не мог завести друзей своего возраста) и повторял в ответ, как попугай, учения его родителей в его эссе. Он запомнил родословное и французское спряжение. Он писал меньше писем Андромеде и более скрыто отправлял их. Конечно, этого никогда не было достаточно. Были еще и ссоры, и наказания, и ночи, когда он забирался в постель, морщась на перевязанных ногах. Иногда Сириус ненавидел себя за свою неспособность просто отпустить, сдаться и сыграть настоящего сына, которого, как он знал, так отчаянно хотели его родители. Он хотел бы вырезать ту упрямую часть своего сердца, которое кричало о несправедливости, ту часть, которая ощущалась как удар под дых,- это не справедливо. Это неверно. Бесил инстинкт просто кричать НЕТ. Но он не мог игнорировать это, как бы он не старался. В основном он был хорошим - достаточно хорошим, чтобы, когда наконец пришло время, он получил свою палочку. Вальпурга настояла на традиционной церемонии посвящения, что означало всех членов семьи, которых Сириус ненавидел, и душные, накрахмаленные парадные мантии,и часы речей о чистоте, происхождении и фамилии рода Блэков. Он старался особо не ерзать, еще несколько недель . "Еще несколько недель, и я отправлюсь в Хогвартс". На самом деле это было довольно нервно стоять перед всеми своими родственниками и брать палочку. Сириус никогда не прикасался к ней - даже не видел, но прекрасно знал извечный девиз :"Палочка выбирает волшебника". Что, если эта палочка выбрала не его? Что, если бы он мог почувствовать, что было... что-то не так. То, что он не вписывался. Когда Сириус встал, чтобы принять кристаллический футляр, это казалось вполне возможным. На мгновение, когда он открыл коробку, он был уверен, что волшебная палочка отвергнет его, раз и навсегда доказав его семье тайный страх, который жил, скрытый, в его сердце: что Сириус действительно не достоин быть Блэком вообще. Что он никогда не будет. Была клятва которую он должен был произнести. Сириус процитировал заученные слова - очередная чепуха о семейном наследии, чистоте крови и прочем бла-бла-бла - не думая о них. Вместо этого он уставился на палочку. Это был вяз, девять с половиной дюймов. Сердечная жила дракона. У дерева была красивая отделка, и казалось, что она мягко мерцала на свету. Когда Сириус закончил свою клятву,его семья скандировала : - Toujours Pur!* - Toujours Pur,- повторил он. В горле пересохло. Наступила короткая пауза. Сириус поднял глаза и встретился взглядом с матерью. Она хмурилась, многозначительно глядя на собравшихся родственников, которые все ждали, что он что-то сделает. Вальпурга слегка приподняла брови, как бы говоря.- Просто подними эту чертову штуку! Так он и сделал. Появился прилив тепла-энергии-своего рода покалывание, как будто звезды взметнулись вверх по его пальцам и распространились по всему его телу. Сириус выдохнул, улыбаясь. Палочка, казалось, почти гудела в его руке, как будто приветствовала старого друга. "Она выбрала меня"- подумал Сириус, чувствуя головокружение. Словно в ответ, из палочки вырвался поток света. Сириус почувствовал , как что-то свело его живот, как будто что-то вытягивало из него магию. Это было не навязчиво, скорее направляющие, как будто палочка указывала ему, что делать. Он издал испуганный смешок, следуя за палочкой, выпуская больше магии в головокружительные спирали крошечных фейерверков, которые отскакивали от дерева и трещали над головами его родственников. Послышался гул благоговения и восторга, разрозненные аплодисменты, шум болтовни, когда люди начали расходиться, поворачиваясь, чтобы поговорить и найти угощения тепер, когда церемония закончилась. Когда Сириус снова поднял глаза, его мать улыбалась. В ней все же было что-то вроде ухмылки - Вальпурга Блэк была прекрасна, но в ее чертах не было ничего доброго, а изгиб ее губ означал, что любая улыбка выглядела в лучшем случае надменной. Но эта была гордой. Бесспорно, она была гордой и была направлена на него. - Ну, а теперь.- фыркнула она, улыбка все еще играла на ее губах.-Ты еще можешь стать прекрасным наследником. Сириусу казалось, что его сердце вот-вот разорвется от радости.