Между ними

      — То, что ты делаешь — неправильно, — вздыхает она.       Зелдрис отрывается от чистки своего меча и хмуро смотрит на свою женщину, взглядом спрашивая, что она имеет ввиду.       Зои кусает нижнюю губу, вынуждая его невольно засмотреться.       Такой жест показался ему очаровательным настолько, что грудную клетку невольно затопило нежностью. От этого ощущения на мгновение даже зашумело в ушах, но ему пришлось вернуться в реальность.       Зои неловко мнется пол этим хмурым взглядом, не зная, как донести до него свою мысль.       Их мнения уже давно расходились.       Пропасть между ними всё росла, но в душе всё ещё расцветали нежные цветы любви к этому мужчине, которые не позволяли уйти. И всё же иногда ей казалось, словно она ложиться в одну постель со своим врагом.       — То что вы делаете — это ужасно, Зелдрис, — наконец говорит она.       Жадно втягивает воздух и жмурится до ярко красных пятен под веками, ощущая, как всё внутри падает, треща и надрываясь. Волнение оказалось сильнее трезвого разума, поэтому в какой-то момент ей показалось, что Зелдрис просто бросит её.       Что этот ласковый и жестокий мужчина оставит её в одиночестве…       Зелдрис недовольно хмурится, тяжело вздыхая.       — Мы это уже обсуждали, — напоминает он.       Как бы он не хотел обмануться, но пропасть между ними была огромной, один шаг в лево и эта хрупкая, противоречивая связь разрушится из-за их действий. Он вынужден идти на многие уступки, только чтобы не потерять её.       — Я знаю, н-но…       — Я не отступлю, — грубовато обрывает её Зелдрис.       Она нервно вздыхает.       В голову закладывается крамольная мысль о том, чтобы разорвать эти отношения, но от этого сердце словно пронзили острой, разгоряченной иглой.       Её любовь к этому мужчине куда сильнее, чем её собственные убеждения, поэтому она не готова разрывать эти отношения, лишая себя возможности даже увидеть его. Ведь видеть принца клана демонов могут не многие, особенно сейчас.       Но душа в теле мечется.       Её гложет идея о гуманности, которая заставляет возмущаться.       Зои не может отпустил эту идею так же, как и не может замолчать, остановиться, смириться. Доброе сердце…       Одно единственное.       Зелдрис откладывает свой меч и осторожно обнимает её, испытывая что-то среднее между нежностью и злостью по отношению к этой женщине. Слишком добрая, чтобы ненавидеть.       Слишком мягкая, чтобы отомстить.       В её еле осталось всего одно сердце, всего одно.       И Зелдрис был полон огненной ярости к тому, кто посмел сотворить такое с его возлюбленной. И ненависть его распространялась на весь клан этого ублюдка… Ненависть сдавливала горло и мутила рассудок.       В какой-то момент его преследовало ужасное желание показать ей всю жестокость и лицемерие тех, кого она пытается защитить.       Но эту идею он отгоняет, запихивает так глубоко, насколько это возможно.       Как и откидывает мысль о том, чтобы бросить её.       Нет, он не может так потупить с ней.       Только не он.       Он нежно зарывается пальцами в короткие волосы Зои и массирует чувствительную кожу её головы, пытаясь выдавить из себя ласковую улыбку.       Всё, чтобы она успокоилась.       С того момента, как Зои лишилась шести из семи своих сердец, Зелдрис носился с ней, словно с хрустальной вазой, которая в любой момент может разбиться… И Зелдрис хотел бы надеяться, чтобы это не было так в действительности.       Но реальность больно бьёт по затылку, едва не выбивая зубы.       Зои была инвалидом.       С тех пор он потерял спокойный сон, чувствуя тревогу даже в тот момент, когда должен был предвкушает сладостный триумф мести.       Он отомстит за свою женщину.       Он отомстит за свой народ.       Но Зои не разделит таких эмоций, не поддержит, но и не отвернётся.       Зелдрис знает, что она его любит.       Он чувствует, как трепещет её единственное сердечко и счастливо жмурится от понимания, что несмотря на огромную пропасть, она всё ещё его любила. Любила достаточно, чтобы не отступать…       Зелдрис зарывается носом в её волосы.       — Я люблю тебя… — говорит он.       Зои закусывает нижнюю губу.       У него были умелые пальцы, которыми он доставлял ей удовольствие даже вне постели. От его ламповых движений по спине побежали мурашки.       Ноги невольно подогнулись от слабости.       Он поднял её на руки.       Зелдрис бы очень хотел, чтобы все его опасения и тревожность не имели смысла, но реальность каждый раз жестоко напоминала ему о том, насколько хрупка эта маленькая жизнь в его руках.       Она действительно может рассыпаться на глазах…       И потому Зелдрис не готов был отступиться от своей жажды мести.       Они за всё заплатят…       С каждым днём, с каждым взглядом на неё, его решимость лишь укреплялась.       Он обязательно отомстит.       Он вкладывает Зои в кровать, как маленького ребёнка и оставляет на её лбу мягкий поцелуй, выражая свою привязанность и любовь к ней. Заботливо укутывает её в одеяло и просит её поспать, оставив все проблемы ему.       Зои жмурится, закусывая щеку.       Она прекрасно знает его способы решения проблем, прекрасно знает, что желает мести…       И так же знает, что это всё ради неё.       Ей не хватает твёрдости характерная решимости и безразличия к нему, чтобы отступить и разорвать эти отношения, но такие мысли всё равно противным комариный жужжанием наполняют её голову.       Она тяжело задышала, не решаясь посмотреть на любимого мужчину.       — Всё будет хорошо, — обещает Зелдрис.       — Но ведь это не так… — жалобно тянет она.       Понятие «хорошо» у них абсолютно разное.       Для Зелдриса хорошо — это отомстить всем обидчикам, заставить их испытывать всю ту же боль, что испытывала его возлюбленная и его народ. Для Зелдриса хорошо — это принести разруху на чужие земли, а потом на руинах выстроить нечто новое.       Нечто новое для демонов.       Для Зои хорошо — это оказать милосердие, показать доброту и быть гуманными по отношению к чужим народам. Для Зои хорошо — это неосуществимые идеи об идеальном будущем для всех…       Зелдрис прекрасно понимает, что идеального будущего для всех не добиться.       Такого просто не может быть.       Он хочет лишь идеального будущего для демонов, несправедливо заклейменых злом с самого рождения.       Для него это правильно.       Зои всё же закрывает глаза, холодными пальцами сжимая его ладонь.       Она просто не может его оттолкнуть, снова и снова цепляется за него, как за последнее, что удерживает её в этом мире       Где-то на грани грёз и яви.       Она бы хотела погрузиться в свои мечты, забыться и не вспоминать о жестоком мире снаружи, но одно существование Зелдриса не позволяет ей этого сделать… Ведь в грёзах она его больше не увидит.       Зелдрис улыбается и оставляет на её пальцах поцелуй.       Пропасть между ними зловеще смеётся.