***
Ло’ак подтолкнул мне листок с ягодной кашей. От этого сладкого запаха уже давно текли слюнки, и я благодарно кивнула. Чаще я завтракала с Салли: они никогда не были против. Да и спала тоже в основном в шалаше подруги, настолько мне не хотелось возвращаться домой. Сегодня это всё же придётся сделать. Быть в ссоре с матерью — одно, а не видеть её совсем — другое. Я так не могла. Я вдруг почувствовала чужое присутствие и обернулась. К столу завтрака бодро шагал вождь племени, улыбаясь во все зубы и обнажая прекрасные клыки. Ах, я бы всё отдала, чтобы они просто коснулись моей кожи. Джейк остановился у нашего стола, в то время как Нейтири прошла дальше. Моё сердце стало биться так часто, что я могла его услышать. Я не сводила заинтересованного и восхищённого взгляда с сильного и складного тела вождя. — Дети, — обращение относилось и ко мне тоже, — вчера кто-то всю ночь играл на флейте. Если узнаете, кто — расскажите ему, как важен спокойный сон для Джейка Салли. Я густо покраснела и изо всех сил старалась сделать серьёзное лицо, но улыбка победила. Взглянула на Кири: та лишь пожала плечами и сделала вид, что ничего не произошло. Тем временем Джейк направился следом за своей женой. — Я не слышал никакой флейты… — Это потому, — я прыснула от смеха, — что меньше дрочить на свою морскую подружку по ночам надо. Кто ж через такие громкие стоны ночью флейту услышит? Нетейам и Кири засмеялись, а Ло’ак густо покраснел, наверняка соображая, как бы подколоть меня в ответ. — А если серьёзно, — начал старший из братьев, значительно посмотрев на нас, — девочки, что за ночные ритуальные танцы? Мы с Кири хихикнули, но за нас ответил младший Салли. — Брат, а ты что, не догадываешься? — он посмотрел на Нетейама так, как будто тот не понимал очевидных вещей, и продолжил, — Ну, две молодые девушки ночью танцуют… — Ло’ак многозначительно поднял брови, как будто бы с этих слов уже было всё понятно, — кружатся вместе, делают ритмичные и резкие движения… плавно снимают с себя одежду… в конце концов, когда-то же ты должен был слышать слово «стриптиз». Нетейам сделал вид, как будто его вырвало и скривился. Ло’ак считал, что переиграл меня. Я же посчитала это забавным. — О да, Ло’ак, ты абсолютно прав! — он удивлённо воззрился на меня. — Именно этим занимаются девушки, а потом… одна укладывает вторую и, смазав пальцы слюной… — Фу, прекрати! — воскликнул Ло’ак, а я победно усмехнулась. Кири рассмеялась над выражением лиц братьев. Для них было слишком мерзким представлять нас вместе! Весело распрощавщись с Салли я двинулась домой. Снаружи нашего шалаша было тихо. Я аккуратно, как можно больше медля, отодвинула висящую ткань и сразу заметила маму, которая застыла, завидев меня. Её кудрявые пышные волосы чуть покачнулись, голубые глаза вперились в мои. Мою мать легко было разглядеть в толпе, да и вообще она выделялась в нашем племени узорами своего тела. Каждый второй тут знает её историю. Бабушка — мама мамы — была из морского племени, она сбежала и скрывалась в лесах, но никто не ведал этого, кроме одного на’ви из Оматикайа. Он помогал моей бабке, чтобы никто не узнал о её местонахождении. Мало кто знает, что случилось с ним потом, но родилась Сэя — смешанная на’ви. Ей не приходилось прятаться, в нашем племени мою маму приютили. Её и полюбил Тсу’тей, мой отец, а во мне преобладают его гены, ведь родилась с полосатым окрасом. Никто не мог представить, что у смешанного и лесного на’ви родится такая красивая дочь. Но я появилась на свет и до сих пор расплачиваюсь за свою привлекательность. Я не понимала, почему такое происходит именно со мной. Взять, например, Кири — и она видная своей внешностью девушка. «Ну, конечно, ведь Кири — дочь вождя, никто не будет относиться к ней так, как ко мне…» — заметила я тупиковый ход своих размышлений. «В любом случае, в нашем клане полно красивых девиц, но судьба оказалась не справедлива именно ко мне. Разве помогла мне очаровательность привлечь Джейка Салли? Нет. Потому что любовь заставляет видеть красоту, не наоборот. Салли любит Нейтири. А всем парням, что у меня были, нужен был только секс с милым личиком, » — логично домыслила я. — Ра’юк, послушай меня, — мягко произнесла мама. Я поморщилась, предчувствуя неприятный разговор, и зашла внутрь. — Слушаю. — Ты должна понять, я… не смогу жить так без твоего одобрения… — она была откровенна и… грустна? Я скривилась, — Я любила твоего отца и ты это прекрасно знаешь, но разве я не достойна получить счастье и любовь снова? — моё внимание обратилось на мамин живот, который казался больше, чем раньше. Вчера утром мы сидели за столом, я не могла заметить, а сейчас… неужели и грудь немного увеличилась, или это страх играет с моим разумом злую шутку? — Ра’юк, милая… — Ты беременна?! Сэя побледнела настолько, насколько было возможно, и глубоко вздохнула. — Да. Я замотала головой, не желая в это верить. — Ты… ты… — я задыхалась от возмущения, — не было другого способа выделиться?! Я ляпнула первое, что пришло мне в голову, и выбежала из дому. Нет, судьба точно меня не долюбливает. Мать нашла себе другого мужчину после смерти отца, что в принципе не приемлемо, так теперь ещё и беременна от него! А я даже не знаю, кто счастливчик, ведь мы всё время только и делали, что ссорились — не было времени познакомиться! Позор нашей семье. Проклятье было поставлено на неё с самого прихода в лесное племя моей бабушки. Она была лишняя, чужая. Так и мама здесь чужая, и я… чем лучше! Влюблена во взрослого, женатого мужчину! Как же глупо… Я уселась на землю, прислонилась спиной к дереву и закрыла глаза, пытаясь забыться. Это не помогало. Мысли крутились в голове вихрем, который, казалось, разорвёт, в конце концов, мой череп. И ещё постоянно надоедало чувство, что кто-то ко мне приближается. Наконец, я открыла веки и поняла, что оказалась права. Грациозной походкой в мою сторону двигалась Нинат. Одна рука её была сжата в кулак. — Привет! Что-то случилось? — взволнованно пропела Нинат. — Нет. Что у тебя в руке? Девушка раскрыла ладонь. В ней лежали крупные ягоды синего цвета. — Львиная ягода, — объяснила Нинат. Я бросила на неё подозрительный взгляд: слишком уж маленькие плоды, — кхм, несозревшая Львиная ягода, — поспешила исправиться девушка, — Будешь? Я взяла одну и закинула на язык. Сок разлился вот рту, наполняя его необыкновенной сладостью. Никогда не ела Львиную ягоду несозревшей, но, видимо, многое потеряла. Мы сидели на земле, пока не съели всю горсть ягод. Я заметила, что Нинат забирала самые неспелые, но когда я захотела тоже попробовать — таких не осталось. Девушка начала рассказывать об удачной вчерашней охоте, что вовремя напомнило мне о своих занятиях. Наскоро попрощавшись, я отправилась к тренировочной поляне.***
Нетейам помогал мне развивать навыки охоты, а иногда и собирательства; скоро он должен был подойти. Я встала в стороне поляны, не мешая тренировки других и решила подозвать своего икрана. Я почувствовала небольшую головную боль, наверное, от напряжения. Когда захотела издать призывной звук для горного банши, что-то больно заныло в животе. И в это время я заметила в далеке идущего ко мне Нетейама. Он шагал более величественно, чем обычно. Через две минуты стало ясно: это был не старший из братьев, а кто-то более взрослый, но очень похожий на него. Постойте… Джейк Салли идёт прямо в мою сторону и широко улыбается? Должно быть, по делу, только по какому? Коленки предательски задрожали, когда он подошёл ещё ближе. Вождь поймал мои завороженные его видом глаза и, будто бы, всё сразу понял. Я почувствовала, что сбросила тяжелейший груз. Он понял! Он всё понял! Понял, что я люблю его! Голова кружилась, только в этот раз от прекрасных чувств. Перед глазами всё расплывалось, а Джейк тем временем тепло улыбнулся и приблизился к моему лицу. Тогда бабочки настолько заполонили моё тело, что я думала: сейчас они вспорхнут крыльями, и улечу вместе с ними. Салли коснулся тёплыми губами моего рта, когда я до сих пор не могла пошевелиться от счастья. Я ахнула во время его прикосновения к моей шее. Я прикрыла глаза и уже не ощущала головной боли, ощущала только любовь, пока он мягко целовал меня. В следующую секунду я почувствовала, как немеет всё тело, удар спины о землю, и, наконец, полное отключение мозга. Последней моей мыслью было: «А как же Нейтири?..» — единственная разумная идея за день.