Сверххищник

Алана Блум знала, что рано или поздно Джек Кроуфорд навестит её. Нет, она вовсе не думала, что он догадывается. Но из всего круга общения Ганнибала, из тех, кого можно назвать его близкими, она и Уилл Грэм — единственные, кто выжил во время последней безжалостной чистки. Чиллтон убит. Гидеон убит. Убита даже та неприятная женщина из общества покровителей Балтиморского симфонического оркестра. Только Уилл и Алана остались не тронуты. Уилла Грэма, конечно же, охраняло Бюро. А она… Что ж, Джек Кроуфорд совершенно точно собирался спросить, какого дьявола ей удалось выжить. — Как вам удалось выжить? Алана вздохнула. У неё не было объяснения… по крайней мере, такого объяснения, которое она могла бы озвучить для ФБР. Ведь не могла же она сказать, что Ганнибал Лектер, психопат, каннибал и убийца, вот уже три года счастливо живёт где-то под Барселоной с прекрасным юношей-вампиром. Тем более что, как официально считалось, все эти три года Ганнибал Лектер был безнадёжно мёртв. Конечно, она была в ужасе, когда спустя год после своей «смерти» Ганнибал навестил её. — Здравствуйте, Алана. Это было действительно страшно. То, что Ганнибал встречал её в её собственном доме. Ждал там, где жила не только она, но ещё и Марго. И Майкл. Слава богу, они уехали за город отдохнуть. Сперва Алана была расстроена тем, что ей пришлось отпустить их одних, но теперь она даже была в чём-то благодарна ФБР и внезапному расследованию, из-за которого она осталась в Балтиморе. Её семья в безопасности. Хотя бы сейчас. — Мне говорили, вы погибли. — Слухи о моей смерти были сильно преувеличены. Ганнибал улыбался, и в темноте это смотрелось особенно жутко. — Вы не против? — Алана включила свет. Было странно, что Ганнибал не включил его сам. Прямо за его спиной, облокотившись на спинку кресла, стоял красивый молодой человек. Нет, не так. Очень красивый, идеально прекрасный, внешне просто совершенный молодой человек. Белокурые волосы, искрящиеся голубые глаза, чистая белая кожа, фигура как у греческого бога… — Вы, полагаю, — тот самый?.. Юноша улыбнулся. — Меня зовут Лестат. И я давно хотел познакомиться с вами, Алана. Алана бросила короткий взгляд на Ганнибала. ФБР полагало, что это любовник убил его. Видимо, каким-то образом им удалось фальсифицировать его смерть. Причём достаточно достоверно, чтобы Бюро на это купилось. Пожалуй, эти двое стоят друг друга. — Надеюсь, вам не нужна моя профессиональная помощь. Семейная психология — не мой конёк. Юноша рассмеялся, закинув голову. Он искренне хохотал, и его переливчатый смех звучал так же прекрасно, как он сам выглядел. — Ты был прав, она просто чудо, — отсмеявшись, сказал он. И вдруг оказался прямо перед ней. — Вы очень красивы, Алана, вы же знаете? — низким глубоким голосом произнёс он, приблизив лицо почти вплотную. Ей стало страшно. Что-то было в его голосе и лице… Алана уже знала, что значит смотреть убийце в лицо. Ганнибал Лектер был её пациентом долгих восемь лет. Он приходил к ней и после побега. Однако здесь было что-то иное. — Лес… — голос Ганнибала разорвал тишину. Лестат ещё секунду склонялся над Аланой. Прежде чем так же резко отстраниться и оценивающе её осмотреть. — Ты так беспокоишься за неё… я даже ревную. — Хорошего психоаналитика сегодня сложно найти, — усмехнулся Ганнибал. Но Алана видела, что он не до конца спокоен. Из всех людей на планете Ганнибал умудрился найти и влюбиться в того, кого действительно не мог контролировать. Боже, бедная планета… Тогда Алана ещё не знала, кем является Лестат. Она лишь ощутила смутное беспокойство от его присутствия. Что-то неправильное было в том, как он движется и говорит. Чужеродное. Нечеловеческое. В следующий раз Ганнибал пришёл один. «Не хочу искать нового супервизора, знаете ли». Этот визит был больше похож на их обычные сеансы. Алана задавала наводящие вопросы. Ганнибал отвечал. Похоже, ему и правда нужны были эти их встречи, чтобы упорядочить некоторую смуту у себя в голове. Алана старалась не спрашивать у него ни о чём рискованном. Не выясняла, где они живут. Что планируют. Чем занимаются. Все вопросы касались лишь переживаний Ганнибала. И, как позже оказалось, это тоже была опасная тема. — Вы говорили, он умирает. Значит, вы как-то приняли этот факт? — спросила она, услышав весьма эмоциональный рассказ об их новой семейной идиллии. Ганнибал, как ни странно, не помрачнел. Не расстроился, не разозлился. Он задумался. Посмотрел на неё с некоторым сомнением. Затем выдохнул. — Всё непросто, — он снова задумался. Продолжил, взвешивая каждое слово: — Он не умирает, но это всё равно… нелегко. Есть кое-что, чем я не могу сейчас поделиться. Это связано… что ж, пожалуй, это связано со здоровьем. С моим в большей степени, чем с его. Некоторые ограничения, которые мы не можем не соблюдать. Диета, режим дня… Конечно, это тоже непросто. Но оно того стоит. Тогда Алана решила, что речь идёт про ВИЧ. Что юноша болен и не хочет заразить Ганнибала. Это было таким простым и логичным объяснением. Даже смешно. Правда открылась перед ней спустя несколько месяцев, во время третьего визита Ганнибала. Перерывы между их встречами были большими. Алана догадывалась, что Ганнибал живёт далеко, скорее всего даже не в Штатах. То, что он всё же приезжал её навещать, говорило о многом. Ганнибала тревожило что-то — Алана полагала, что в его отношениях с Лестатом не всё так гладко. Неясно было только одно — почему Ганнибал прямо об этом не говорит? — Я бы выпила. Вы хотите? Ганнибал покачал головой. Возможность — и даже необходимость — выпить немного бренди во время их сеансов была своеобразным бонусом к их неофициальному статусу. Алана никому не говорила о встречах с Ганнибалом, и он, похоже, доверял ей. Стоит признать, это тешило её профессиональную гордость. Всё же добиться расположения и искреннего доверия от психопата, коим Ганнибал, безусловно, являлся, мог далеко не каждый. Алана заглянула в ведёрко — лёд кончился. Она вздохнула. Открыла тут же стоящий маленький холодильник, достала из морозилки цельную глыбу льда. Ганнибал молча наблюдал, не предлагая помощь — он знал, что она всё равно откажется. Алана терпеть не могла принимать помощь от мужчин. А ещё ей нравилось держать в руках нож для колки льда. Применять его. Такая локализованная и безопасная для окружающих жестокость. Внезапно Алана подумала, что Ганнибалу, скорее всего, понравится за ней наблюдать. Она перехватила нож поудобнее. — Ох! Алана слишком увлеклась. Нож задел руку. И хотя этой рукой Алана держала лёд, всё же рана была весьма чувствительной, чтобы боль прорвалась даже сквозь холодное онемение. — Шшш! — Алана зашипела от досады и попыталась прижать руку ко рту, слизнуть кровь и не дать ей пролиться на костюм. Но тут её внимание привлёк другой, очень странный звук, похожий на рык. Она непонимающе обернулась. Такого Ганнибала она была не готова увидеть. Он вскочил с кресла, не отрываясь смотря на её рану, его лицо исказилось, он оскалился и… да, показал клыки. Слишком длинные клыки. Алана замерла, боясь пошевелиться, однако страх оказался сильнее — она неосознанно сделала шаг назад. Ганнибал тут же моргнул и посмотрел на неё уже осмысленно. Звериный оскал пропал, как и не было. — Прошу прощения. Алана всё ещё не могла двинуться с места. Ганнибал поморщился. — Алана, прошу вас, перевяжите рану. Очень отвлекает. Его взгляд действительно то и дело соскакивал на её руку, зрачок пульсировал как стробоскоп, чего уж точно не могло быть у нормальных людей. — Я сейчас, — слабым голосом произнесла Алана и направилась в сторону кухни. Аптечка была вовсе не там — там были большие острые ножи. Ганнибал оказался на кухне раньше неё. — Перестаньте, Алана. Это совершенно ни к чему. Я же говорил, что не собираюсь вас убивать. Алана встала в проходе, судорожно размышляя, как поступить. Она могла попытаться сбежать, но… похоже, Ганнибал в любом случае догнал бы её. Ганнибал кивнул, будто услышав её мысли. А может, он и правда их слышал? — Нет нужды убегать. Ничего не изменилось. Ещё раз простите, что напугал вас. Иногда очень сложно сдержаться. Алана решила, что поддерживать диалог всё-таки безопаснее. — Что это было? — Давайте вернёмся в гостиную. Вы нальёте себе выпить. Вам сейчас это действительно нужно. Алана кивнула, проследив взглядом за тем, как Ганнибал направляется к ней, подходит совсем близко и… аккуратно обогнув, идёт обратно в комнату. Подумав, она пошла за ним. — Бинт, — не оборачиваясь, напомнил Ганнибал. Пришлось по пути заглянуть в ванную и взять там пластырь. Ганнибал тем временем сам налил Алане бренди и бросил в бокал пару выбитых ею кусочков льда. — Держите. Алана взяла стакан раненной рукой. Она ещё не знала, что именно может предпринять, но ведущую руку хотелось оставить свободной. Ганнибал усмехнулся. — Честно, Алана, это вам не поможет. — Вы читаете мои мысли? — не выдержала она. — Да. Абсолютно любые, — подтвердил Ганнибал. — И это связано с тем… что только что случилось? Ганнибал вздохнул. — Вы что-нибудь знаете о вампирах? Алана посмотрела на него с сомнением. Неуверенно протянула: — Считается, что в основу легенд о вампиризме легли истории о людях с порфирией… — Да-да, фоточувствительность и светобоязнь… — Ганнибал фыркнул. — Полная чушь. Вампиры, видите ли, действительно существуют. — И вы — один из них? — Алана вовсе не думала, что это так. Это было слишком невероятно. Это звучало как бред. — С недавних пор — да. — И как же вы стали… вампиром? — всё ещё со скепсисом спросила она. Ганнибал внимательно посмотрел на неё. Он ясно видел, что Алана ему не верит. Тем не менее он ответил: — Всё очень просто. Я умер. — Умерли? — Да. И воскрес. — Скальпелем по горлу? — Алана припомнила, что говорил Кроуфорд о гибели Ганнибала. Он приходил, чтобы расспросить Алану об агенте Тейте — том самом, в кого Ганнибал предположительно был влюблён. Конечно, Алана тогда ничего Кроуфорду не рассказала. Если Ганнибал мёртв, все её знания уже не имели значения. Но Ганнибал был жив и стоял прямо перед ней. Хотя, по его же словам, умереть ему всё же пришлось. — Нет, не скальпелем. Из меня выпили всю кровь. А затем вампир дал мне глотнуть своей крови. — Мы говорим о Лестате? — легко догадалась Алана. — Да, это был он. — И теперь вы с ним вместе навеки? — В общем и целом, да. Мы связаны. Лестат — мой создатель. Я обязан ему своей новой жизнью. — Вас это тяготит? Быть с кем-то в неразрывной связи? — Тяготит? Нет, не думаю. Конечно, кровь связывает нас. Но эта связь также даёт мне свободу. — Поясните? — Алана так и не притронулась к своему бренди, но рассказ Ганнибала её заинтересовал. Она пыталась сопоставить то, что он говорил, с тем, что она видела. Допустим, угадать её мысли он мог — они были давно знакомы, а Ганнибал всегда был хорошим психологом. Реакция на кровь ей могла привидеться. Но вот скорость… Лестат в их первый визит также оказался рядом с ней в мгновение ока. Это было сложно объяснить. Ганнибал видел одолевающие её сомнения. И продолжал говорить: — Как мой создатель он не может заглянуть в мои мысли. Правда, и я его тоже не слышу. Это даёт нам обоим чуть больше личного пространства. — А вам этого не хватает? Вы много времени проводите вместе? — возврат к привычной модели «супервизор — пациент» придал Алане уверенности в себе. Ганнибал усмехнулся. — Почти всё время. Даже спим в одном гробу. — В гробу? — Да. Вампиры спят в гробах. Преимущественно днём. — Вы боитесь солнца? — В основном — да. Древние вампиры не боятся. Молодых солнце может убить. — И сколько же лет этим древним вампирам? — Много. Тысячи лет. Алана не могла даже представить столь длинную жизнь. Слова Ганнибала по-прежнему звучали как выдумка. — Сколько лет Лестату? — Не так много. — Но он старше вас. Ганнибал улыбнулся. — Да, всё верно. Он куда старше, чем выглядит. — Всё же насколько? Мне интересно. Алана не соврала. Если раньше ей казалось немного странным то, как легко Ганнибал — по его же словам — уживается с молоденьким мальчиком вдвое младше его, то теперь вполне могло выйти, что «мальчиком» в этой паре был сам Ганнибал. Похоже, он услышал её мысль. — Лестату бы понравились ваши рассуждения. Он любит подчёркивать свой возраст и опыт. — Вампиры становятся сильнее с возрастом? — И да, и нет. Зависит от образа жизни. И чем старше вампир, тем он, скорее всего, ближе к первородным вампирам. Вот они по-настоящему сильны. — Значит, вы слабее него? — Да, и всегда буду. — Вас это злит? — Скорее, фрустрирует. Я, знаете ли, привык добиваться всего своими силами. Отсутствие, даже теоретически, такой возможности несколько… демотивирует. — Но в остальном вас всё устраивает? В этой вашей новой жизни? Ганнибал не медлил с ответом ни секунды. — Да. Алана поверила. В конце концов, Ганнибал никогда не стремился быть человеком. — Так что, доктор Блум, вы можете как-то это объяснить? Алана посмотрела на Кроуфорда в упор. — Вы хотите, чтобы я объяснила вам действия человека, которого даже ни разу не видела? Кроуфорд усмехнулся. — Все его действия, очевидно, связаны с Ганнибалом. А его вы знали очень хорошо. Он сам выбрал вас своим супервизором. Очевидно, он считал, что вы можете понять его мотивацию. Значит, сможете понять и подражателя. — Вы так и планируете называть его подражателем? У него ведь есть имя. Алана вовсе не пыталась Кроуфорда задеть. Нет-нет. — Фальшивое имя. Как и вся его биография, — процедил Кроуфорд сквозь зубы. Пресловутого стажёра Тейта он считал самой большой промашкой в своей карьере. И, пожалуй, заслуженно. — Вы три года гоняетесь за ним по Европе и Штатам. Он оставил вам больше двадцати трупов — и это те, про кого вы знаете. Ни записей с камер, ни отпечатков пальцев, ни ДНК. Ни финансовых следов, ни свидетелей… Думаете, психологический портрет вам поможет? Конечно, Алана догадывалась, как безумной парочке удаётся проворачивать все их делишки незамеченными. Но разве могла она рисковать, навлекая гнев Лестата и Ганнибала не только на себя, но и на своих близких? Нет, она не даст Кроуфорду ни единой зацепки. Тем более что попытка ареста наверняка обернётся только ещё большим количеством смертей. В последний свой визит Ганнибал весьма ясно выразился на этот счёт. — Зачем вам эти убийства? Разве вы сами не говорили, что смерть для вас теперь не более чем преддверие к ужину? — Лестат считает, это сентиментальность. Человеку сложно оторваться от своих корней, пока живы те, кого он сам знал в свою первую жизнь. — Значит ли это, что все, кого знал Лестат, уже мертвы? — Не оставляете попыток узнать его возраст? — Ганнибал усмехнулся. — Все они мертвы. И несколько его детей тоже. Теперь у него есть только я. — Значит, сейчас вы просто поддерживаете таким образом связь со мной, Джеком Кроуфордом и Уиллом Грэмом? — Видимо, так. — И вы не будете нас убивать, чтобы не потерять эту связь? — уточнила Алана. Ганнибал ненадолго задумался. Потом кивнул. — Да, не буду. — Видимо, пока не почувствуете уверенности в своём новом существовании? — Или пока ваше присутствие в моей жизни не причиняет мне слишком больших неудобств, — Ганнибал улыбнулся. Алана уловила намёк. Да, ей определённо стоило молчать обо всём, что она слышит на этих сеансах. — Значит, Кроуфорд может только пытаться поймать вас? Его расследование в любом случае должно завершиться или неудачей, или его смертью? — Увы, — Ганнибал развёл руками. — Звучит очень… несправедливо. — А жизнь в целом несправедлива. Вы не замечали?.. Алана не видела Ганнибала уже почти год. И, если честно, надеялась, что тот больше никогда не явится к ней. Она устала бояться ночных возвращений. Устала спать с пистолетом под подушкой. Устала носить серебряный нож в сумке. Ганнибал говорил, что ничто из этого, как и крест, святая вода и молитвы, от вампиров не помогает. Он приходил в её дом без приглашения. Она видела отражение в зеркале. Алана знала, что легенды о вампирах во многом ошибаются. Но совсем не иметь защиты была не готова. Беспомощность ужасала её. — Мне кажется, вы что-то скрываете, доктор Блум. — Подозрения — неотъемлемая часть вашей профессии, агент Кроуфорд. И, если уж на то пошло, часть вашей личности, без которой вы бы в эту профессию не пошли. — Это вовсе не значит, что я не прав. — Мне нечего вам сказать.