Стратегическое планирование

      День сменился вечером, вечер понемногу эволюционировал в ночь, а Баффи и Ангел всё не могли до конца осмыслить произошедшее. Только осмысляли уже в доме Ангела, без группы поддержки.       Баффи сидела на коврике у камина, вертя в руках письмо от будущей себя, которое прочитала не раз, в том числе вслух для Ангела. Ангел тоже прочитал ей пояснительную записку от Ангелуса, а теперь медленно расхаживал по комнате, регулярно задевая взглядом столик, на котором лежала папка с документами.       - Там бумаги на развод? – наконец, спросила Баффи.       Ангел кивнул.       - Уже успел просмотреть?       Снова кивок.       - Что-нибудь понял?       - В основном то, что не хватает одной подписи – моей. Точнее, подписи Ангелуса; что юридически одно и то же. – Без этой подписи «заранее» оформленный развод рассыплется, не продвинувшись дальше в полагающейся системе.       - Значит, мы с тобой… То есть с Ангелусом… Или всё-таки с тобой… Короче, за кем-то из вас я до сих пор замужем?       Ангел кивнул третий раз, добавив:       - Мне хочется считать, что за мной.       - Мне тоже.       Они помолчали, потом оба грустно улыбнулись.       - Но это будет самообманом, - вздохнул Ангел.       - Да, - согласилась Баффи. Стало грустно. Не то чтоб ей дико хотелось быть замужем; она – нынешняя она – ещё ни разу не задумывалась о браке всерьёз. Но если уж всё-таки выскочила, лучше бы за любимого мужчину, а не за самого кровожадного вампира в истории.       - Я подпишу, а завтра отнесу документы… - Куда их там положено относить? Ладно, он разберётся.       Ангел взял ручку, склонился над бумагами.       «Постой!» - захотелось крикнуть Баффи, но она себя пересилила. Какие у неё аргументы? «Может, оставим всё как есть?» Ага, давай останемся женатыми, не будем помнить свадьбу и будем понимать, что женились-то, по сути, не мы, а два совершенно других челове… две другие личности. Нет, уж если она и Ангел когда-нибудь захотят пожениться, то поженятся сами, и этот важный день останется в их памяти. Баффи знала, что и Ангел рассуждает точно так же. Тогда почему ей досадно, почти обидно? Будто она упускает что-то, что может никогда к ней не вернуться.       Она отчётливо, словно в замедленной съёмке, видела, как кончик ручки приближается к бумаге. Когда он застыл, Баффи подумала, что Ангел колеблется, и тут же запретила себе увлекаться фантазиями. Но когда Ангел вскинул подбородок и посмотрел на неё, Баффи поняла, что не ошиблась.       - С другой стороны, - Ангел положил ручку, но из пальцев пока не выпустил, - если однажды мы захотим пожениться, мы сделаем это по тем же документам, что и Ангелус с той Баффи. А если нам понадобится непременно венчаться в церкви, вообще придётся сначала получить разрешение на развод, чтобы по церковным законам расторгнуть предыдущий брак и вступить в новый – фактически тем же составом.       - Какой-то бред, - охотно поддержала Баффи, понимая, к чему он клонит.       - Именно. Возможно, не стоит торопиться с разводом? Подождем какое-то время. И если когда-нибудь решим стать мужем и женой…       - Проведём неофициальную церемонию, - подхватила Баффи. Неофициальная церемония может быть не менее масштабной, чем самая официальная свадьба. – Найдём кого-то, кто изобразит священника, ну или выступит в том же стиле. Оденемся, как жених и невеста. Устроим настоящую свадьбу, просто без документов. Ой. – Она прикрыла рот ладонями. – Я слишком далеко забегаю вперёд, - виновато произнесла она сквозь пальцы и убрала руки. – Ты всего лишь предложил подождать, а я уже нарисовала себе…       - Рисуй дальше, - Ангел окончательно расстался с ручкой, - мне нравится.       Он подошёл к Баффи и крепко обнял её. Она прикрыла глаза, вся обратившись в слух. Тук-тук, тук-тук.       - Хороший звук, - она приложила кончики пальцев к его груди, к сердцу.       - До сих пор не могу ни привыкнуть, ни поверить, - признался Ангел. – И вспомнить не могу тоже.       - Вспомнить что? – Баффи нехотя разомкнула веки.       - Ангелуса.       - Зачем тебе его вспоминать?       - Затем, что раньше я помнил. Каждую смерть, которую он принёс, каждую боль, которую он причинил, каждую мерзость, которую он сделал. Теперь этого нет, осталась только… Память о памяти, что ли. Я знаю, что всё это было, поскольку помню, что знал это. А самих событий в памяти уже нет. Но вина и раскаяние никуда не делись – их мне не забыть при всём желании.       - Значит, ты теперь по-настоящему помнишь себя только Лиамом и Ангелом?       - Получается так.       - Какое у тебя последнее воспоминание?       - Перед тем как я проснулся сегодня, понял, что дышу, и нащупал у себя пульс? – Он пробежался пальцами по волосам Баффи. – Я помню ночь, которую мы провели здесь. Помню, как ты уснула, прижавшись ко мне. Помню, как вскоре уснул сам. И помню, как проснулся от ужаса. Я не понимал тогда, что происходит, но чувствовал, что надвигается нечто кошмарное. В первые секунды у меня была только одна мысль – как можно скорее оказаться подальше от тебя, чтобы ты не пострадала. Я кое-как натянул одежду и бросился прочь. Не знаю, сколько пробежал, но в итоге упал. И потом… потом меня словно что-то утянуло из собственного тела. Я закричал твоё имя. Не знаю зачем. Последнее, чего я хотел, это чтобы ты очутилась рядом, в опасности. Наверно, думал, что твоё имя поможет мне продержаться… - Он немного помолчал. - А что последнее перед сегодняшним днём помнишь ты?       - Я была у тебя дома. Волновалась, потому что ты исчез, и пришла. И Ангелус пришёл – сейчас я знаю, что это был он, но тогда я думала, что это ты.       - Он на тебя напал?       - Хуже. Притворялся тобой и насмехался. Типа ничего особенного не произошло, и вообще в постели я так себе. У меня глаза уже были на мокром месте, но тут стало что-то происходить. Моё сознание таяло, а на его месте возникало другое – вроде бы и я, но в то же время не я. – Она сильнее прижалась щекой к его груди. Хорошо, что он не видит её лица, так легче будет спросить. Может, спрашивать и не стоит, но удержаться – выше её сил. Да, она соображала: раз спусковым механизмом для проклятия являлось счастье, значит, Ангел был счастлив, но это не значит, что ему понравилось абсолютно всё. – Ангел… Я была недостаточно хороша той ночью? Заранее даю тебе амнистию – что бы ты ни ответил, обещаю не обижаться, не вспоминать и никогда не использовать против тебя. Мне только важно, чтобы ответ был честным. Меня ничто так не заденет, как враньё из жалости или снисхождения. Повторяю вопрос: я была недостаточно хороша?       Ангел невольно улыбнулся. В его время большинство девушек либо фактически ничего не знали о сексе, либо знали по практическому опыту. Теория, в общем-то, отсутствовала. С одной стороны, плохо, ибо у некоторых возникали предрассудки, близкие к мракобесию. С другой – были в этом маленькие, несоразмерные, но таки плюсы. Нынешние девушки имеют почти неограниченный доступ к теории, однако главный её источник – фильмы и книги определённого жанра. Насмотрятся, начитаются и верят, что так и только так должно быть в реальности. Не понимают, что ни одна книга, ни один фильм, будь они хоть десять раз порнографическими, не расскажут и не покажут полностью, как оно происходит или может происходить на самом деле. А когда сталкиваются с этим делом вживую, думают, что у них что-то не так, что они делают что-то неправильно, а у всех остальных пар полный порядок - как в кино или книжках, точно по описанию.       Пускаться во все эти объяснения Ангел не намеревался. Момент не подходящий, да и трудно собраться с умными мыслями, когда Баффи так близко, когда она так доверчиво приникла к нему.       И всё же что-то ответить было надо. Там более что она, ещё сильнее засмущавшись и занервничав из-за его молчания, снова повторила вопрос:       - Я была недостаточно хороша?       - Достаточно, чтобы сделать меня по-настоящему счастливым. Я прожил почти два с половиной века и никогда не был так счастлив.       - Отличный ответ, - промолвила Баффи, чуть расслабившись.       - А ты чего ожидала? Разбора по пунктам?       - Не ожидала, но боялась.       Она почувствовала, как его сердце, без того ускоренно бьющееся, заколотилось ещё сильнее. Видимо, вспомнил некоторые пункты. Тут Баффи не могла его винить, потому что и самой пришло на память то, что хочется не разбирать, а повторить.       Судя по смущённым недомолвкам и полунамёкам друзей, Ангелус с той Баффи не вылезали из койки. Но Ангел и прежняя Баффи ничего не помнили. И хорошо, что не помнили. Они ещё не привыкли друг к другу в этом смысле, оставались новизна и некая таинственность, которым предстояло постепенно смениться знанием и уверенностью.       Для них это был второй раз, а он в чём-то волнительнее первого, потому что первый может оказаться единственным, а второй – уже заявка на долгосрочную перспективу.       - Если хочешь, выключим свет, - предложил Ангел.       - Нет, - Баффи покачала головой и слабо улыбнулась. Было немножко страшно, но она не согласилась бы упустить ничего из того, что вот-вот будет. И так слишком многое безвозвратно исчезло из памяти. Баффи хотела в мельчайших деталях запомнить всё, что будет этой ночью, сохранить до конца жизни, какой бы короткой или долгой эта жизнь ни была. – Хочу видеть тебя. И хочу, чтоб ты видел меня, уж какая есть.       - Ты прекрасна, - сказал Ангел. Избитый комплимент, да произнёс он его так прочувствованно, с таким неподдельным теплом...       Баффи не преисполнилась непоколебимой уверенности в себе, но ей стало спокойнее. В некотором смысле, потому что нельзя быть по-настоящему спокойной, когда тебя целует человек, которого любишь всем сердцем. Когда его ладони скользят по твоей обнажённой коже, когда сама касаешься его так, как прежде никого не касалась. Когда кажется, что проще умереть, чем отдалиться друг от друга.       …Ближе к утру Ангел проснулся и в первое мгновение похолодел от страха – что-то было не так. Но уже через мгновение он понял, что именно – Баффи замёрзла и ёрзала, сквозь сон неосознанно стремясь плотнее укутаться в одеяло.       Осторожно, чтоб не разбудить, он обнял её, радуясь, что теперь может это – согреть Баффи, когда ей холодно. Те, кто не был лишён подобной возможности, не подозревают, как много она значит.       Баффи обвила его руками, и очень скоро затихла, сон её стал безмятежным. А Ангел понимал, что уже не сможет заснуть. Да он и не хотел засыпать, не хотел проспать их первое совместное утро.       Он смотрел на спящую Баффи, хотя теперь гораздо, гораздо хуже видел в темноте. Слушал её ровное дыхание, чувствовал тепло её тела... Темнота рассеивалась, черты лица Баффи различались всё яснее. Ангел глядел и не мог наглядеться.       Первое, что она сделала, проснувшись, это улыбнулась ему. Потом подумала, что волосы у неё сейчас, наверное, нелепо всклокочены, но это не испортило ей настроения.       - Я выгляжу смешно? – Баффи попыталась оценить состояние причёски ощупью.       Она впрямь была растрёпана, и лгать Ангел не стал:       - Довольно забавно.       - Что ж, спасибо за честность, - хихикнула Баффи и, отбросив одеяло, выбралась из постели.       Сейчас в доме было намного теплее, чем ночью, и она не замёрла бы при всём желании.       Одеваться полностью не хотелось, Баффи огляделась в поисках чего-нибудь, что можно накинуть, и наткнулась на рубашку Ангела. Озорно улыбнувшись, подхватила её и надела.       - Почему женщин так и тянет походить в рубашке мужчины? – смеясь, спросил ничуть не возражающий Ангел. Он тоже поднялся и наскоро оделся.       - Не знаю. Наверное, это какой-то инстинкт.       Она выскользнула из спальни в гостиную. Важных дел у неё там не было; если честно, просто захотелось походить в рубашке Ангела по дому. Видимо, впрямь инстинкт.       Прогулка привела её к каминной полке, Баффи чуть ли не уткнулась носом в свадебную фотографию. Взяла, задумчиво присмотрелась к снимку.       - Должно быть, стоило её выкинуть, - раздался сзади, совсем близко, мягкий голос Ангела, - но у меня рука не поднялась.       - У меня тоже, - сказала Баффи, вспомнив снимок у себя дома, - и вряд ли поднимется.       - Глупо было бы избавляться от фото, это ничего не изменит. – Ангел поцеловал её в плечо.       - Точно. – Баффи повернулась к нему. Глаза её озорно блестели. – К тому же, фото классное.       Они говорили про фото в единственном числе, поскольку пока не знали о существовании целого свадебного альбома в двух экземплярах.       - Похоже, они здесь счастливы, - заметила Баффи рассеянно.       - Да.       Оба подумали об одном и том же: будет ли у них самих когда-нибудь такой совместный свадебный снимок? Да, сейчас они вместе и безумно любят друг друга, но даже Баффи понимала, что всё меняется, а уж Ангел и подавно это сознавал. Кажущееся незыблемым, вечным, может однажды стать лишь воспоминанием, хорошо ещё, если светлым. Теперь они оба люди, у обоих впереди вся жизнь. Первые шаги они сделают вместе, но не разойдутся ли их пути после? Это никому не известно.       Значит, надо наслаждаться настоящим и не портить его бессмысленными тревогами о будущем. Сейчас они любят друг друга, они вместе. Если так будет всегда – чудесно. Если нет – в сердцах всё равно останется тепло от нынешнего счастья, благодарность за него. Пусть однажды они впрямь станут друг для друга лишь воспоминанием, это будет прекрасное воспоминание. То, что они расстанутся потом, не отменит того, что они вместе сейчас.       Ангел взял из её рук фото. Рассматривал его несколько мгновений, затем поставил на место и, пристально заглянув Баффи в глаза, сказал без помпезности, без возвышенных ноток, но от всего сердца:       - Я очень тебя люблю. – Провёл костяшками пальцев по её скуле, по-прежнему не отводя взгляда. – Я никогда и никого так сильно не любил за всю свою жизнь; а жизнь у меня была долгая, сама знаешь.       Сердце Баффи наполнилось теплом, таким ласковым, таким трепетным, что захотелось плакать. А ещё захотелось сказать Ангелу что-нибудь не менее сильное и проникновенное. Только вот признание: «Я тоже никогда никого так сильно не любила за всю свою жизнь», при всей честности и трогательности, ей самой покажется мелким в сравнении с признанием Ангела. Ему два с половиной века, а она живёт на свете всего семнадцать лет, причём последние месяцы не помнит, - не слишком-то солидный срок. Но и молчать Баффи не могла. Она хотела, чтоб он услышал от неё…       - А я никогда и никого в своей жизни не буду любить так, как тебя. Никогда и никого.       Это впрямь было очень нежно, очень правдиво. И всё-таки Ангел посоветовал:       - Не спеши зарекаться, девочка. – Не из вредности, не из-за неуместной откровенности, а на случай, если она когда-нибудь вспомнит об этих словах и почувствует себя виноватой. Ангел освобождал Баффи от её обещания, чтобы в будущем оно не причинило ей боли. – Ты не можешь этого знать, а я не могу этого от тебя требовать.       - И не требуй, - улыбнулась Баффи. – А насчёт «знать» - я знаю, я точно знаю. – Она не лгала. Возможно, она когда-нибудь полюбит другого мужчину. Возможно, даже не менее, а то и более сильно, чем Ангела, если подобное вообще возможно. Но любить точно так же, как любит Ангела сейчас, она не сумеет. Никогда и никого. – Никогда и никого, - повторила Баффи снова. – Не будем заранее расстраиваться из-за будущего. Давай лучше радоваться настоящему.       - А ты изменилась. – Ангел уже не первый раз чуток терялся, отмечая, какими взрослыми стали суждения Баффи о некоторых вещах. – Даже помудрела. – Он ухмыльнулся. – Местами.       - Хорошо, что не целиком, - прыснула Баффи. – Быть целиком мудрой в семнадцать лет – это как-то неправильно.       - И вновь мудрое замечание, - поддразнил Ангел.       С наигранным негодованием Баффи легонько стукнула его по плечу, но уже в следующий момент сама рассмеялась. Обняла Ангела, а он чмокнул её в нос.       Им было так хорошо, так уютно друг с другом. Совершенно не хотелось думать ни о каких трудностях.       Но трудности в жизни, разумеется, ожидали, большие и маленькие. Например, сложновато было объяснить детям, почему у мамы с папой два разных набора свадебных фотографий. Потом то же самое пришлось объяснять внукам, а потом и правнукам.

Конец (5 июля 2022 г. – 24 мая 2023 г.)