***
— Всё, сейчас добавим наш трек и будет бомба. — Чан нажимает на кнопку Enter на клавиатуре, а все ребята ближе подвинулись к экрану. По всей клубной комнате разлилась приятная мелодия фортепиано вместе со скрипкой. Бан Чан довольно сложил руки на груди и смотрел на реакцию других. Они вместе с Джисоном и Чанбином специально написали этот трек для мини фильма. И вот наконец, он готов. Конечно, эта песня немного отличалась от их обычного стиля, но Хван обещал им помочь снять клип для их альбома, так что они выложились на сто процентов ради общего дела. — Так красиво получилось. — Чонин смотрел внимательно на каждый кадр: вот на экране ноутбука появляется кадр, как Минхо с Ёнхи едут на велосипедах, останавливаются в парке около маленького магазинчика и Минхо уходит за газировкой; камера крутится вокруг девушки, её волосы развиваются на ветру, а на лице приятная лёгкая улыбка, вот только Чонин восторженно смотрел не на неё, а на всю картину в целом, то как грамотно Хёнджин работал с камерой и показал в одном кадре все: и Хи, и красивое дерево за ней, блики и лучи солнца, в каждом кадре чувствовалась гармония и стиль Хвана, его это завораживало. Хёнджин стоял сбоку от стола, позволяя другим парням подойти ближе и посмотреть на всю работу в целом, ведь он сам видел эти кадры уже миллион раз, если не больше. Сейчас он смотрел на Чонина, на то, как младший, присев на корточки и облокотившись о стол, восторженно смотрел, немного приоткрыв рот. В клубной комнате было темно, они как обычно засиделись тут допоздна и сейчас только свет от маленькой настольной лампы и от ноутбука освещал лицо младшего. Хван видел в этих тёмным больших глазах отражение своего фильма, видел как его брови поднимались все выше от восторга, а из уст вырывалось очень тихое «Вау». — Джинни, шикарно вышло! — Феликс тихо шепчет около плеча друга, чтобы не отвлекать других от просмотра своим низким голосом, но тут замечает, что парень никак не реагирует. Он стоял и смотрел на одного единственного в этой комнате. — Джинни? — Ликси берет парня за локоть и немного толкает, чтобы тот перестал витать в облаках. — А? Да, спасибо. — Хван резко повернулся, сам не ожидая того, что задумается настолько сильно. Задумается или засмотрится, вот в чем был вопрос. — Шикарно! — Чанбин громко аплодирует, как только мини фильм закончился и на чёрном экране появились титры. — Мне тоже понравилось, я всё думал как оно будет выглядеть в целом и получилось очень даже круто! — Сынмин подхватывает волну восторга и начинает тоже аплодировать вместе с новыми друзьями. — Мне кажется, первое место наше. — Минхо широко улыбается, уголки губ поднимаются ещё выше, делая его улыбку очень похожей на кошачью. Он громко пожимает руку Хёнджину и ликует. — Спасибо, что написали такой шикарный трек, мне понравился реп в конце. — Он так же пожал руку всем трём композиторам и похлопал их по плечу. — Это я в конце читал. — Джисон резко повернулся на крутящемся стуле, который стоял рядом с Чаном, и показал на себя пальцем. — Правда? Офигенно! — Сонни у нас ещё и высокие ноты берет, так что нам с ним очень повезло! Он очень крутой! — Чан немного хихикает в конце, зная, что Джисона это очень смущает. — А ты написал большую часть аранжировки и тоже очень хорошо постарался! — Чонин широко заулыбался и толкнул Бан Чана в руку, которая держала мышку и так смешно дёрнулась от испуга. Они оба от этого тихо засмеялись, так по-детски, засмеялись слишком интимно для людей в компании. Хёнджин обратил внимание только на это, он почему-то пропустил мимо ушей все разговоры и комплименты до этого, а пожал руку Минхо вообще на автомате, даже не понимая зачем. Он внимательно смотрел на Яна и думал: «Почему же ты ничего не говоришь мне? Хвалишь Чана за музыку, но фильм то… фильм снял я… ты же с таким восторгом смотрел на него, почему ничего не говоришь?» — Может сходим выпить все вместе с караоке или в бар? Работа на этом окончена можно и отдохнуть, что думаете? — Феликс наваливается на Джинни опять вытаскивая его из потока собственных мыслей, подмигивает брюнету на его удивлённое лицо и широко улыбается. — Почему бы и нет, мы же не долго? — Сынмин смотрит на свои часы, почти девять вечера. — О нет, братан. Ты ещё не пил с Ликси, да? Не думай, что это будет быстро. — Джисон откидывается на стуле и тяжело вздыхает, по голосу казалось что ещё чуть-чуть и он закатит глаза от досады. — Эй, почему ты так говоришь? Я не пью много и долго не засиживаюсь! — Ликси моментально начинает защищаться, продолжая виснуть на плече Хенджина. — Да, ты то не много пьёшь, но не успокоишься, пока не споишь всех. — Сонни начинает громко смеяться вспоминая, как они последний раз пили у них дома с Чаном и Бином. — Да ладно тебе… — Я хочу посмотреть на это, может тогда в караоке? Давно не пел. — Нини так загорелся этой идей, что его голос звучал громко и уверено. — Окей, все за? Я забронирую столик? — Чан окидывает всех взглядом, следит как каждый положительно кивает и останавливается на Хёнджине. — Ладно, идёмте, только чур, петь я не буду!***
— Я не могу, это так смешно, никогда не думал, что Чанбин так смешно поёт. Ой. — Чонин еле плетёт ногами, спотыкается об собственную ногу, чуть не падает, и громко смеётся. — Эй, осторожнее. — Хван быстро хватает парня за плечо и тянет назад. Он сам еле стоит на ногах, но умудряется поймать Нини и не позволить ему упасть. — Ой, прости. — Ты споткнулся на ровном месте, ты точно дойдёшь? — Угу. — Ян весело кивает и снова смеётся. Хвану остаётся только тяжело вздохнуть и пойти за ним дальше. На часах было около полвторого ночи. Парни реально долго были в караоке, а Ликси напоил всех настолько сильно, что Хёнджин вообще не представляет, как до сих пор стоит на ногах. Собственно, Джисон их всех предупреждал, так что сами виноваты. Среди всех самыми трезвыми были Чан и, конечно же, Ликси. Бан очень беспокоился за всех, и пропускал пару стаканов, чтобы если что, оказать помощь, а Ликси больше болтал и слушал нежели пил, наливал всем остальным и громко хохотал с песен. И вот сейчас Джинни ведёт очень пьяного Чонина из караоке клуба к зданию общежития. Чан предлагал довести его на такси вместе со всеми, но Ян так долго отпирался, смотрел в глаза Хвана и просил его погулять ещё немного, хотя бы до общаги. Ну что сказать, в этот момент внутри он ликовал от победы. Каким бы хорошим человеком не был Чан, он всё равно чувствовал в нём конкуренцию за внимание младшего. — Далеко ещё до общаги? Стоп, а у вас разве не комендантский час? Общага закрывается в час ночи. — Хёнджин быстро бросает взгляд на наручные часы, а потом переводит взгляд на Нини. — А! Что делать? Меня же уже не пустят, ворота закрыты! — Тот меняется в лице за секунду, вместо радости и веселья на его лице появляется удивление и лёгкий испуг. — Ну ты можешь остаться у меня, если хочешь. Хёнджин говорил слишком ровно и спокойно, как будто протрезвел за секунду, он сказал это так, будто в этом не было ничего такого, как будто они старые друзья и каждый день могут оставаться друг у друга с ночёвкой. Чонин моментально покраснел, он почувствовал, как его уши начали гореть, и не понятно, случилось это от смущения или большое количество алкоголя решило резко наполнить ушки кровью. Младший мгновенно отвернулся и посмотрел куда то в сторону, издавая звук задумчивости, он был так рад, что ночь сейчас тёмная, а на улице почти не было фонарей, он просто надеялся, что Хван не заметил, как тот неожиданно смутился на такое предложение. Сердце юноши забилось сильнее, а перед глазами всё плыло, до этого он как-то не уделял этому особое внимание, а сейчас, когда пытался мыслить трезво и разумно, понимал, насколько сильно пьян. Он обещал себе, в очередной раз обещал себе, что больше не будет влюбляться в парней, что с этим пора завязывать и пусть он лучше будет один, чем с разбитым сердцем, несчастный. Хотелось бы жить спокойно и ни о чём не задумываться, да, так он и решил, тогда, когда простил Хёнджина, когда успокоился и не шарахался от него по всему университету. По правде говоря, было очень тяжело, если бы не Бан Чан, возможно он скатился бы в глубокую депрессию и бросил универ, ведь в этот раз это было не просто разбитое сердце, а разбитое и растоптанное сердце. И что же это получается, Нини опять чувствует трепет, за что ему эти мучения. Все полгода он старался быть для Хвана просто хорошим другом, быть близким товарищем, как с Чаном. Не то что бы, Бан был для Чонина уродом и он бы никогда в жизни не стал в него влюбляться, совсем нет. Чан был очень привлекательным парнем с большим добрым сердцем, такой чуткий и мудрый, но сердцу не прикажешь, оно сразу сказало: «Это наш самый лучший бро, а вон тот парень с камерой, который окликнул тебя во дворе университета и заставил сниматься в ролике — очень крутой, ты только посмотри на его улыбку, а какой он забавный на характер, я снова влюблён!» — Мне как-то неудобно… я не помешаю? Наверно, я лучше пойду в общагу и попробую зайти… — В голове не появилось ничего лучше этого. Почему-то ладони начали потеть, а голос дрогнул. — Издеваешься? Почему ты должен мне помешать? Пошли. — Хван закинул на плечо младшего руку и потащил в другую сторону. — Но… но всё же? — Эй, сколько ты по-твоему будешь стоять под забором? Ты серьёзно думаешь, что охранник выйдет и пустит тебя в общагу в два часа ночи? — Ну просто. — Мы едем ко мне. Я вызываю такси и это не обсуждается. Всё произошло слишком быстро. Чонин даже не успел моргнуть, как Джинни достал телефон из кармана и начал вызывать такси в приложении. Может зря он переживает? Что может случиться? Джинни пускает его к себе домой так спокойно и дружелюбно, он явно не собирается делать что-то плохое. — Ладно… спасибо, Джинни.***
Они доехали до квартиры слишком быстро, но Нини казалось, что это была целая вечность, которая не заканчивалась, а всё потому что брюнет Хван Хёнджин, как ни в чём не бывало развалился на его плече и мило посапывал всю дорогу, что они ехали. Яну пришлось легко толкнуть его, чтобы тот проснулся, и они могли выйти. — Прости, что уснул на тебе, просто было очень удобно, а я так устал за сегодня. — Ничего, день правда был очень насыщенный. — Чонин нервничал. Он видит, как Хван открывает дверь квартиры, как чёрная темнота манит его зайти в ту квартиру откуда он в слезах бежал. Внутри что-то дёргалось, как будто его последняя нервная клетка стучала в барабан тревоги, но он зашёл. Он был слишком пьян, чтобы давать заднюю. — Тут чуть не убрано, не обращай внимания, проходи. — Хёнджин быстро закрыл дверь, скинул обувь куда-то в угол и сам зашёл в комнату, оставляя Нини на пороге. Свет включён не был. Вместо этого хозяин квартиры распахнул большие шторы, впуская в комнату свет с улицы и освещая вид на комнату. Нини удивлённо заморгал. Это была совсем не та квартира, которую он помнил. Здесь изменилось абсолютно всё. Парень боялся, что почувствует тревогу, вспоминая прошлое, но это была совсем другая комната. Диван стоял ближе к кухонным полкам, вместе с журнальным столиком развёрнутый в другую сторону, у окна появилась большая двухспальная кровать, которой раньше не было, откуда она взялась? Вдоль стены появилось несколько шкафов, а в углу комнаты виднелся большой фикус в горшке, сейчас это было похоже на настоящую квартиру — студию взрослого человека, а не безработного студента. Вау. — Пиво будешь? Можем глянуть что-нибудь перед сном, что хочешь? — Хван быстро топал по всей территории, собирая разбросанные вещи и заталкивая их в шкаф. — Пиво? Ты серьёзно? Мы пили в баре коктейли с виски и текилой? Хочешь настолько понизить градус и убить меня? — Чонин нервно рассмеялся и сделал пару шагов, не зная куда себя день, куда пройти, куда сесть. — Тогда виски с колой по классике? «Была не была!» — такая фраза пролетает в голове младшего, а из уст вырывается громкое: «Тащи» — Я знал, что ты согласишься! Кстати, я купил недавно очень редкие виниловые пластинки, тебе же нравится джаз, хочешь глянуть? Или всё-таки фильм? — Пластинки? У тебя есть проигрыватель? Раньше его не… — Младший замялся. — Да, отец хотел выкинуть его, вот я и забрал себе. — Офигеть, вот я и думаю, вроде его раньше не было. Все так изменилось тут. — Нини аккуратно садится на диван и чувствует, как его заносит. Он плюхается с большим охом и это выглядело совсем не аккуратно, как ему казалось. — Аккуратнее, ещё расшибёшься тут. Они оба рассмеялись, обстановка была не такая напряжения, как боялся младший и вроде даже очень приятная. — Сейчас я принесу тебе одежду переодеться, подожди. — Хван быстро ставит на журнальный столик два стакана виски с колой и удаляется к одному из шкафов. Нини делает пару глотков. Горько, но почему-то так хорошо стало внутри, горячо, а тело начало расслабляться ещё больше. — Держи, такая футболка подойдёт? И шорты. — Угу, спасибо. Нини берет одежду из рук парня, думает, как бы тактично переодеться, но тут замечает, как Хван не церемонясь, прям стоя около него начинает стягивает с себя толстовку и кидает на рядом стоящий стул. Сказать, что Чонин был к этому не готов — ничего не сказать. В полумраке, тело Хвана было прекрасно, особенно когда со спины его подсвечивали огоньки от фар мимо проезжающих машин. Было видно очертания его худого, такого подтянутого тела, тонкая талия, а на животе проступали кубики пресса. Боже, он был аполлон в свете софитов. Чонин сглотнул и резко отвернулся. Они оба парни, они друзья и ничего большего. Ему ничего не оставалось кроме как тоже переодеться, пытаясь не смотреть на то, как брюнет натягивает на свои тонкие стройные ноги чёрные шорты и довольный садится на диван в позе лотоса. — Мм, вкусно сделал. Не зря, хранил коньяк в шкафу. Чонин быстро натянул одежду Джинни и сел рядом, схватил свой стакан и осушил половину. Ему нужно было успокоиться и не позволять своему мозгу думать о лишнем. — Ого, вот это по-нашему! Ты только строил из себя не пьющего в клубе. Нини поставил стакан на столик и тяжело выдохнул, горький напиток обжёг его горло, он покривился и вытер рот рукой. — Я правда не пью… — Младший икнул в конце, и смущено заморгал. — Если я напьюсь будешь поддерживать меня в туалете, и мы будем квиты. Хёнджин сначала рассмеялся, а потом до его пьяного мозга дошло к чему это было сказано. — Договорились. — Джинни мягко улыбнулся и тоже поставил стакан на столик. — Раз такое дело, наверно пришло время мне сказать то, что так долго у меня на уме. — Хвану казалось, что он выглядит круто, одну руку он перекинул через спинку дивана, а другой облокотился о согнутую в колене ногу, которую закинул на диван, но на самом деле он был настолько пьян, что еле выговаривал слова, Нини вообще еле-еле понимал, что он говорит. — Прости меня за те слова, ладно? Я был дураком и признаю это. — Не надо, всё уже в прошлом. — Чонин смотрел куда то в пол, сердце заполнило непонятными чувствами похожими на досаду или тоску, говорить об этом совсем не хотелось, особенно сейчас. — Нет правда. Мне до сих пор стыдно за то, что я так с тобой поступил. Я был последним конченным придурком, понимаю, а ещё та ситуация с Чаном, она меня просто добила. Я подумал, что ты тогда, сразу переключился на другого, как будто я был просто игрушкой. — Переключился? Ты подумал что мы с Чаном? — Да! — Хёнджин снова схватил стакан и с возмущением отпил ещё. — Что? — Нини немного с издёвкой рассмеялся, сел по удобнее больше разворачиваясь на диване. — Нет, мы с Чаном просто друзья! Ты же знаешь, что у него есть девушка, просто мы хорошо ладим. — Да, я знаю, но тогда же не знал. просто это так выглядело и… меня это задело… в общем прости… если бы не Ликси с Сонни не знаю, как бы я сейчас был. — Да, они хорошие, и ты смог принять их ориентацию. — Это было очень нелегко… — Тогда получается, ты смог принять и мою? — Конечно, не скажу что мне далось это легко, но сейчас я полностью принимаю таких как вы, такими какие вы есть. «Таких, как вы» — это звучало немного обидно, но Нини не предал этому особого значения. — Ладно. Давай забудем об этом, не извиняйся больше. Я делал всё это не для того чтобы ты благодарил меня, а потому что, ты был мне… был мне не безразличен. — Чонин как-то сдержанно улыбнулся, как будто заставлял себя сделать это, скрывая свои настоящие эмоции. Парень не понимал, зачем сделал это, после такого количества алкоголя мозг вообще не контролирует поток слов. — А сейчас? — Что? — Младший удивлено посмотрел на Джинни, его глаза расширились пытаясь фокусироваться на предметах и на человеке перед ним, но в полумраке получалось совсем плохо. — Что ты чувствуешь ко мне сейчас? Казалось что голос Хвана стал тише и как будто интимнее, он окружал его со всех сторон и проникал в тело, заставляя мурашки бегать по рукам. Ян шумно сглотнул и часто заморгал. — Я красивый? Если сравнить меня с Чаном, я красивее? — Хёнджин в одно мгновение оказывается вплотную к Чонину, стоит на диване на коленях, немного нависая над ним, так близко. Джинни не знал зачем начал это, но раз на то пошло, он бы хотел окончательно убедиться в том, что его считают самым лучшим, ему хотелось чтобы сейчас выбрали его. Возможно в глубине души он все ещё обижен на то что, не смотря на такую привлекательную внешность, Ёнхи выбрала не его. Пусть эта девушка уже в далёком прошлом и их отношения с Минхо его совсем не беспокоят, но сейчас хотелось бы услышать, что он лучше чем тот кого он считает конкурентом. В отношении Чонина это конечно же Бан Чан. Ян в очередной раз шумно сглатывает и тихо произносит: — Ну, да, ты очень красивый. — А что ещё? Ты говоришь, что я был тебе не безразличен, почему? Почему я тебе так нравился? — Голос Хёнджина, как голос змея искусителя, почему сейчас он звучал так томно? Чонина это смущало не на шутку, но он знал, что Хван больше не такой, каким был раньше, вряд ли он посмеётся над ним после этого или снова будет кричать о том, как ненавидит таких как он. — Просто… ну… — Все мысли в голове перепутались. А это нормально, что тот кто тебе нравится расспрашивает тебя почему? — Ты понравился мне не только из-за внешности, если ты это хотел услышать… — Ого! — Хван громко восклицает. — Да, мне было интересно именно это. — Ну… когда мы начали общаться, ты мне нравился потому что в твоих глазах горел огонь, они так сверкали, ты был настолько поглощён своим делом, что это очаровывало. Мне нравилось смотреть, как ты внимателен к деталям и как серьёзно относишься к тому что тебе нравится. И ещё мне нравится твой голос и как заразительно ты смеёшься, а ещё… — Нини только сейчас понял, что совсем далеко ушёл в своих объяснениях, он не собирался говорить так много и тут остановился, когда встретился с удивлёнными глазами Хвана. — Прости, что-то я… — Чонин не успевает довести свою мысль до конца, потому что в эту же секунду рука Хёнджина хватает его за шею, а горячие пухлые губы накрывают его собственные в поцелуе. Глаза младшего широко распахнулись, а руки схватили футболку парня. По спине побежали щекочущие мурашки, прикосновения его губ были такими приятными, а поцелуй сладкий, пропитанный вкусом виски с колой, это было совсем не как тогда, когда он повалил его на этот диван и силой, кусая до крови, целовал его. Сейчас это были совершенно другие чувства. — Ч… что ты делаешь? — Нини аккуратно отталкивает парня, толком не ответив на прикосновения, сердце сжималось и билось с такой невероятной скоростью, будто сейчас с разгону вылетит в стратосферу. Он отвернул голову в сторону, пытаясь скрыть своё смущение. — Просто очень захотелось. — Хван взял парня за подбородок, аккуратно повернул к себе и поцеловал ещё раз. Так нежно и сладко сминал его губы, будто смаковал самый вкусный на свете десерт. Нини прикрыл глаза, приоткрыл рот и ответил на поцелуй, крепче сжимая футболку на плечах старшего. Он хотел этого, ещё с тех самых пор хотел, мечтал о близости с ним, мечтал оказаться в его сильных и крепких руках, но сейчас страх ударяет по голове и он снова отстраняется, так неохотно разрывая поцелуй. — Не надо… пожалуйста… не играй со мной. Мы много выпили и если это все просто так, то я… я этого не переживу. — После того, что ты сказал, я не мог не сделать этого. Спасибо, мне приятно это слышать. И я не играю с тобой, ты мне тоже нравишься. — Хван с каждой секундой становился всё ближе, заставляя младшего всё больше откидываться на диван. — Что, но ты же… как я могу тебе нравиться? — Нини упирается руками в грудь Джинни, чтобы хоть немного остановить его напор, он пытается сохранять спокойствие, но предательское сердце сделало сальто в груди и так сильно забилось. — Я давно начал за собой это замечать — странную ревность, когда ты рядом с другими и трепет в груди, когда со мной — Хёнджин наклоняется ещё ниже, смотрит прямо в глаза, и шепчет в самые губы. — Ты ведь до сих пор испытываешь ко мне чувства, я прав? Ты тянешься ко мне, я чувствую это каждый день, и даже сегодня, вместо того чтобы поехать с Чаном, ты выбрал меня. Оттолкни меня, если это не так и я для тебя просто друг. С последними словами Хван снова прильнул к губам младшего, и сильнее повалил его на диван. Поцелуй был более настойчивый и страстный чем до этого, губы как сумасшедшие сминали губы Чонина, выцеловывая каждый милиметрик. В голове Яна сейчас был полный хаос из мыслей, но он, забивая на всё что есть, на все за и против, на плюсы и минусы, на страхи и опасения, просто закидывает на шею парня руки и притягивает к себе ближе, отвечая на сладостный мокрый поцелуй. Для Хёнджина это было что-то невероятное, впервые он с таким желанием целовал парня, впервые кончики его пальцев подрагивали и касались коротких волос на голове другого мужчины. Он уже не просто целовал, в нем горел огонь похоти и желания. Хван запустил свою руку под футболку Нини, коснулся плоского живота и полез до груди, обычно девушка нравится, когда их ласкают за грудь, а тут, что делать тут? По всей комнате раздался глухой стон, а Джинни поймал себя на том, что сильно сжал крошечный сосок младшего, так ещё и укусил за нижнюю губу. Они оба тяжело дышали, в полумраке комнаты это выглядело слишком интимно и так близко. Чонин смотрел на него снизу верх, весь растрёпанный, с припухшими от поцелуев губами — как же это было чертовски сексуально. Очередной поцелуй, словно танец огней, настолько страстный и жаркий. Нини сам уже проявляет инициативу, хватает Хвана за плечи и целует быстрее, более жадно. Язычком проникает в ротик и так вызывающе причмокивает, тихо постанывая от удовольствия. Хотелось большего. Он уже не мог сдерживаться, не разрывая поцелуй он привстаёт с дивана, толкая Джинни немного назад, в одно движение снимает с себя футболку, откидывая её куда-то в сторону, так же быстро стягивает верх с Хёнджина и снова целует. Джинни валит его обратно на диван, губы вместе с поцелуями спускаются ниже к шее, к ключицам, рука блуждает по торсу, оглаживает грудь, бродит по рёбрам, щекоча и заставляя младшего томно мычать. Пальцы опускались ниже к резинке шорт, а губы целуют живот, спускаясь всё ниже и ниже, дальше к тазобедренной косточке и дальше… Здесь Хван замирает. Он впадает в секундный ступор, не зная, что делать. Мозг перестаёт работать, перед глазами дымка, состоящая из алкоголя и жгучего желания. Парень не на шутку занервничал, когда рука коснулась твёрдого органа, жар которого чувствовался через тонкую ткань шорт, а Нини вздрогнул, издавая томный, глухой стон. — Я боюсь сделать что-то не правильно, если хочешь… мы можем остановиться. — Хёнджин немного отстраняется назад, облизывает губы и смотрит прямо в глаза. Он говорит, что они могут остановиться, но его взгляд говорит совсем об обратном, он словно суккуб, словно демон — искуситель, его глаза кричат, что он хочет большего. Смотря в них, Чонин совсем теряет голову, садится на диване, руками хватает Хвана за щеки и притягивает к себе для поцелуя, толкает назад, укладывая на диван и сам ложится на него сверху. — Я не хочу останавливаться, а ты? — Я тоже. — Хван чувствует, как у него самого стоит не на шутку, давно он не испытывал такого желания, а к парню так тем более. — Хочу тебя, всего. — Тогда… — Ещё один поцелуй, лёгкий, игривый. — Я покажу, как надо. В этот раз уже Нини проявляет инициативу, целует в губы, потом спускается ниже на шею, кусает у основания, оставляя лёгкое маленькое пятно — засос, спускается ещё ниже к ключицам, руками проводит по торсу, так плавно и нежно. Его руки скользят будто по шелку, принося с прикосновениями лёгкую щекотку и ещё большее желание. Ян опускается к пупку, целует живот, а руками уже стягивает с Хвана шорты вместе с бельём. Он не церемонясь обхватывает член рукой, делает пару движений вверх-вниз, освобождая головку от плоти и обхватывает губами, так сексуально причмокивая. В этот момент перед Хёнджином пролетел весь мир, в глазах потемнело от удовольствия, по всему телу пронеслась волна мурашек, перемешанная с чем-то щекочущим. Прошло всего несколько секунд, но это было так хорошо, Чонин явно знал как нужно, знал как будет очень приятно. Он только удобнее лёг на диване, откидывая голову на подушку и смотрел, как искусно тот двигался, как губы плотно обхватывали его член принося такое сладкое удовольствие. Как же это было красиво. Хван протянул руку вперёд, легко касаясь волос, но не решался что либо предпринимать. — Тебе нравится когда глубже? Или хочешь быстрее? — Нини останавливает свои действия с громким чмоком, облизывает губы и смотрит в глаза. — Если ты будешь двигаться быстрее, я позорно кончу через пять минут, мне всё нравится. — Да ладно тебе, я не так хорош в этом, так что можешь положить руку и вести, я подстроюсь. — Младший сам берет руку Джинни и кладёт на свою голову, показывая что не против. Затем берет член в рот, обвивает его языком и ждёт реакции. Хёнджин колеблется. Чонин сам опускается ниже, захватывая глубже, почти до конца, головка упирается в узкое горячее горло, он стонет от удовольствия и мычит призывая Джинни действовать. Сказать, что в этот момент у Хвана сорвало крышу, ничего не сказать, внутри ротика Чонина было так горячо и приятно, губы плотно обхватывали член, принося бурю эмоций. Он схватил младшего за волосы, запуская пальцы через пряди и немного надавил рукой, призывая брать глубже и двигаться быстрее. Вся комната наполнилась громкими, неприличными звуками причмокивания и тихими низкими стонами Хвана. Он смотрел на всё это в полумраке, с почти прикрытыми глазами. С каждым движением удовольствие скапливалось в одном месте, будто уже вот-вот выйдет наружу. Нини испытывал тоже самое, ему нравилось, как Джинни ведёт его голову, заставляя брать глубже, по всему его телу бегали волны удовольствия, собственный член стоял железным колом, всё ещё заключённый в шорты, которые начали жать. Младший не выдерживал, хотелось остановится и вставить твёрдый член Хёнджина в себя и как можно глубже. Он увёл руку назад, стянул с себя шорты с бельём до колен и начал себя растягивать пальчиком. Вот это была картина, конечно. Хёнджин хотел бы снять фильм с такими кадрами с Чонином в главной роли, обязательно с того ракурса, с которого он сейчас всё это видел: младший с охотой заглатывает его член, весь растрёпанный с его рукой в волосах и сам себя растягивает сзади, подготавливает к продолжению, и при всем при этом он так сладко причмокивает и стонет, видимо, когда пальчиком забирается глубже. Его движения уже были не такими точными, стали более хаотичными, наверно было не удобно. Хван останавливает свою руку, выпуская волосы из хватки. — Давай я помогу, мне было очень хорошо, Нини, теперь я. Хёнджин привстаёт, снова быстро целует младшего, помогает ему избавится от ненужной одежды и снова укладывает того на диван, нависая сверху. Это будет ещё одна сцена для его фильма — обнажённый Чонин лежащий под ним, был слишком прекрасен, особенно красиво смотрелся член, требующий к себе внимания. Хван был не настолько опытен, чтобы брать в рот прямо сейчас, может немного попозже он обязательно попробует. Поэтому он обхватывает рукой член Нини и ведёт ею вверх-вниз, принося удовольствие. Пальчики другой руки он облизывает сам и приставляет к маленькой пульсирующей дырочке, которая так легко приняла в себя указательный палец. — Добавь ещё один, для одного я хорошо растянут. — Нини только сильнее разводит ноги и подаётся вперёд сам насаживаясь на палец. Хёнджин, ничего не говоря, даже не кивая, аккуратно приставляет средний палец и проникает внутрь. Так туго. А по комнате послышался стон, больше похожий на стон удовольствия, а не боли. У Джинни в голове не было ни одной приличной мысли, он начал двигать пальцами сначала медленно, потом чуть быстрее, раздвигая их на манер ножниц, ему нравилось чувствовать, как тело младшего отзывается на его движения, а стоны становились все громче. Другой рукой он не прекращал водить по твёрдому члену, отвлекая Нини от неприятных ощущений. — Я готов, вставляй скорее, больше не могу ждать, так хочу. — Слова сорвались с губ Чонина с томными вздохами. — Уверен, может третий палец ещё? Не хочу сделать тебе больно. — Джинни не останавливается, продолжает растягивать мышцы, самому уже не терпится, хочется как можно скорее перейти к действиям, но навредить Чонину тоже не хочется. — Я уверен, давай подложим подушку. Хван быстро вытаскивает пальцы, хватает диванную подушку и кладёт её под поясницу младшего, удобнее устраивается у его ног, касаясь горячим членом дырочки. — Я вхожу. Нини кивает, закидывает на талию Хёнджина ноги и предвкушает ощутить эту заполненность внутри. Толчок. Было неприятно и больно, двух пальцев все же не достаточно, у них не было даже смазки, что облегчить проникновение, но Нини не издал и писка, а только сильнее сжимал ноги за талией парня и давил, чтобы тот не останавливался. Джинни издал глухой стон, было так узко, стенки сжимали его со всех сторон, а жар чувствовался каждой клеточкой. Он надавил ещё, и когда головка вошла полностью Чонин громко вскрикнул, крепко сжимая плечи Хвана. — Подожди, мне нужно привыкнуть, твой слишком большой. — А я говорил тебе, что надо было растянуть ещё немного — Хёнджин наклоняется и страстно целует его в губы, сплетая языки, отвлекая его от неприятных ощущений, а сам медленно толкается дальше, пытаясь войти ещё немного, но чувствует что там слишком туго. Он аккуратно выходит, разрывает поцелуй и запускает пальчики в ротик Чонина, давая ему облизать. Младший с охотой вылизывает и сосёт три пальца на руке, как самую вкусную конфету. Когда слюны стало достаточно Хван вставил их в пульсирующую дырочку Нини, вставил сразу три пальца, не дожидаясь пока тот привыкнет. Хёнджин нависал над младшим и снова целовал, растягивая того сильнее уже тремя пальцами. Когда они свободно начали входить, он быстро сменил их на свой член и резко вошёл до середины. Это был самый громкий стон, который Хван слышал за этот вечер, но это был не стон боли, а такого блаженного удовольствия, Джинни видимо задел головкой простату. Нини всего пробило током, ногу свело в судороге, он схватил парня за плечи и посмотрел в глаза. — Двигайся, прошу. Хвана было не удержать, он взял средний темп и начал двигать бёдрами, проникая в него с каждым разом все глубже и глубже. Так узко и горячо, так хорошо. У Чонина перед глазами бегали звезды, каждый вдох и выдох сопровождался громким развратным стоном. Сил не было, он еле держал ноги в замке за спиной Хвана, как же было хорошо. Хёнджин опёрся руками о диван около головы Нини и начал набирать быстрый темп, смотрел тому прямо в глаза и тонул в них, тонул в эмоциях, которые его всего переполняли. Разрядка была близка, Ян чувствовал это. Каждый раз Джинни задевал простату, входил всё глубже и резче, в его голове был такой туман, а возбуждение накрывало. Ещё пару движений и Нини не выдержал, с громким вскриком он излился на свой живот, даже ни разу не прикоснувшись к себе. Хёнджина это заводило не на шутку, он сделал ещё пару быстрых, немного грубых толчков, быстро вышел и, помогая себе рукой, тоже кончил на подтянутый живот младшего. Они оба тяжело дышали, вся комната была будто баня, разогретая от жара их тел. — Боже, как было хорошо. — Джинни откинулся на диван с противоположной стороны и вытянул ноги, которые сводило судорогой от напряжения. Чонин до сих пор не мог перевести дыхание. У него давно никого не было и он уже отвык, забыл эти ощущения, но он точно помнил, что так хорошо, как сегодня, ему ещё ни с кем не было.***
Утро началось явно не с кофе, а с боли во всем теле, тошноты и боли в голове, видимо виски с колой вчера были лишними. Было тяжело пошевелиться, Чонин издал странный глухой стон в подушку пытаясь перевернуться, еле открыл глаза, хотел потянуться к своим прикроватным часам, но потом вспомнил что не дома. Он не дома! Ян быстро распахнул глаза и огляделся, вспоминая события прошлой ночи и почему у него болит всё тело, особенно поясница и задний проход. Он лежал в кровати, не в своей кровати, а в чужой постели, а за спиной чувствовалось тепло чужого тела, которое явно ещё спит. Что он наделал? В голове начали всплывать воспоминания, господи, как же становилось стыдно за все свои слова, зачем только признал, что Хёнджин ему всё ещё нравится, как ему теперь в глаза смотреть? «Я не играю с тобой, ты мне тоже нравишься» Можно ли вообще верить этим словам? Они вчера так много выпили, что появляются вопросы. Вдруг сейчас получится так, что Хван сделает вид, что ничего не помнит и они забудут об этом? Чонин этого не переживёт. За спиной чувствуются движения, Хван что-то бормотал во сне, потом перевернулся и закинул на младшего ногу и руку, все ещё издавая бормочущие звуки. — Хочешь кофе в постель? Ян вздрагивает, когда слышит охрипший голос за своей спиной, а дыхание парня щекочет шею. — Я знаю, что ты уже не спишь, можешь не притворяться. Чонин сжал губы. Было так неловко. — Ты жалеешь? Младший мотает головой, но не издаёт и звука. — Хорошо. Я боялся, что ты будешь жалеть об этом. — Хван целует парня в висок, а Чонин весь покрывается мурашками от такой нежности. — То что ты говорил… ты правда не врал? — Что? — Хёнджин переспрашивает, было плохо слышно. Нини еле переворачивается на другой бок и оказывается лицом к лицу с Хваном. — Ты говорил, что я тебе нравлюсь, это была… правда? После того что было ночью… ну мы… типо… теперь… — Хочешь спросить вместе мы или нет? Нет. — Что? — Чонин аж подпрыгнул на месте, поднялся на локтях и вылупился на Хвана большими круглыми глазами. — Я не хочу начинать встречаться после секса. Давай сходим на свидание? Побудем парой, а не друзьями, а потом официально начнём встречаться? Я не хочу отвечать на вопрос: «Как вы начали встречаться?» — Мы переспали. Это же звучит ужасно. Чонин сначала смотрел непонимающим взглядом, а потом рассмеялся, так заливисто и громко. — Почему ты смеёшься? — Джинни тоже привстал, облокотился на локти и не понимал, что тут смешного, он говорил серьёзно. — Ты сейчас серьёзно? Это звучит так по-детски, мы как будто школьники, которые переспали, пока родителей не было дома. — Я абсолютно серьёзен! Не смейся, я серьёзен в своих намерениях, и не хочу чтобы ты подумал, что мне от тебя нужен только секс! Что ты делаешь? Чонин забирается на Хёнджина сверху, и нежно целует в губы. — Давай представим, что эти полгода мы ходили на свидания и узнавали друг друга, вчера ночью мы перешли черту и больше не друзья, а любовники, твои действия? — Гхм ну… — Хван замялся, его щеки покраснели, он отвёл глаза в сторону, смущаясь. — Я бы тогда… предложил тебе… стать больше чем просто друзья… и потом… — Я согласен. — Чего? Так быстро? Я же даже не договорил. — Не нужно. Ты мне тоже нравишься, до сих нравишься, и я хочу быть с тобой, так что я согласен, быть твоим первым парнем. — Да уж… это сейчас получается, что это ты предложил встречаться, а не я? — Мы вместе. — Чонин наклоняется к парню и снова чмокает в губы, перекатывается на бок и обнимает Хвана за шею, притягивая к себе. — Неловко конечно получилось. — Хёнджин обнимает в ответ, рукой гладит по спине и утыкается носом в шею, чувствует, как уши все ещё горят от смущения. Скоро начнутся каникулы, а второй курс университета закончен. Впереди Хвана ждёт следующий учебный год, но таким как раньше он никогда не будет. За это время в его жизни столько всего произошло, неужели правда нужно было полностью разбиться, чтобы понять себя, чтобы найти своих людей и возродиться другим человеком? Хван ни сколько ни жалеет об этом. Было очень трудно, но он справился. И вот крепко обнимая Чонина за спину и прижимая к себе, он думает о том, как же сильно изменилась его жизнь за это время. Старого Хёнджина больше нет, есть новый Хёнджин открытый миру, открытый чувствам. Сейчас он как никогда понимает в каком коконе жил, насколько был связан по рукам и ногам и как был ослеплён своими убеждениями и рамками общества. Больше такого не повторится, точно не с ним. Он усвоил урок и теперь не упустит шанс приобрести счастье с тем кто заботился о нем, кто был добр к нему всегда, не важно что произошло, кто был искренен с ним с самого начала, с Чонином. — Так что насчёт кофе, будешь? Только молока нет. — Хван бубнит в шею младшего, щекоча своим дыханием и заставляя того невольно улыбнуться. — Конечно буду. Можно и без него. Правда я не смогу тебе помочь, кто-то вчера меня так отделал, что я наверно и сидеть не смогу. — Прости малыш, я сделаю тебе массаж попозже. — Малыш? — Конечно. Ты младше меня на год, скажи спасибо что не зову тебя крохой. — Эй! — Ян толкает парня локтем в ребра и спихивает с кровати. Хван падает с громким смехом, изображая, что сильно ударился ногой, но Чонин не верит ему и в шутку дуется, накрываясь одеялом с головой. Хёнджин целует комочек из одеяла в районе головы и идёт к кухне ставить чайник. Впереди их ждёт много дней, в которые они смогут узнать друг друга поближе, когда расскажут друзьям о своих отношениях, но это будет в будущем, а сейчас они будут наслаждаться минутами спокойствия и близости друг с другом, не думая о будущем и других.