Тридцать дней

Концерт закончился, и ребята устало потянулись в гримерку, а я, конечно же, за ними. BTS, как всегда, зажигали и выкладывались по полной, из-за чего все были взмыленные и жутко уставшие. Попадав в кресла словно спелые яблочки на землю, они принялись восстанавливать дыхание. Я украдкой посматривала на Намджуна, как влажно блестела его шея и ключицы. Как вздымалась грудь. Как капелька стекала, очерчивая линию челюсти. Не долго думая, парень задрал низ футболки и протер ею лицо от пота. А я, словно завороженная, уставилась на его подкачанный пресс. Погладила взглядом линию живота вдоль ремня брюк. Прошлась вверх до солнечного сплетения. В голове стрельнула мысль, что слишком долго Намджун держит футболку задранной. Чуть нахмурившись, подняла взгляд на его лицо и столкнулась с внимательными глазами, полными довольных искорок. Застигнутая врасплох, я смутилась и отвернулась, понимая, что притвориться, будто ничего такого не было, не выйдет. А потом разозлилась. Мне тридцать, а смущаюсь как пятнадцатилетняя. Ну, разглядывала пресс парня. Ну, и подумаешь! Не хочет, чтобы на него пялились - не надо показывать. Я взрослая сексуально активная (в теории) женщина, имею право получать эстетическое наслаждение от красивых видов и мужчин! Мысленно фыркнув, я аккуратно скосила глаза в сторону Намджуна и увидела, как он довольно улыбался, глядя в сторону и пытаясь прикрыть губы длинными пальцами, но получалось плохо. Видя это, я невольно улыбнулась сама, испытывая приятные ощущения от всей этой нелепой, но все же милой ситуации. Ребята приступили к обычному ритуалу после концерта. По идее, я им тут не была нужна, но именно в гримерке сейчас было самое спокойное место. За ее пределами творился стандартный бедлам. Рабочие, как принято, не дожидались полного ухода зрителей и уже разбирали сцену. По коридорам носились световики, звуковики и прочие -вики, ассистенты, помощники, режиссер. Одним словом, в гримерке BTS я пряталась, хоть парням и было немного неловко в моем присутствии - все же им требовалось умыться и переодеться. Взяв бутылочку с водой (так как после увиденного в горле откровенно пересохло), я старалась никуда особо не смотреть, чтобы не смущать парней (и не смутиться самой). Обычно в гримерку ставили стандартные пластиковые бутылки на пол-литра. Но Новосибирск почему-то отличился и предложил Evian триста тридцать в стекле. Сделав пару глотков, я, в стремлении не поднимать глаза, начала баловаться с водой. Тем более стеклянная бутылка была такой удобной обтекаемой формы. Периферическое зрение против моей на то воли следило за Намджуном. Как он сначала стоял у зеркала и вытирал полотенцем лицо и шею от пота, затем смывал макияж мицеллярной водой. Внимание, сосредоточенное на парне, отказывалось принимать участие в каких-то иных занятиях. Поэтому Evian пал жертвой бездумных приставаний. Сначала я просто очерчивала бутылку пальцами, забавляясь, как длинное тонкое горлышко постепенно расширяется в основную часть бутылки. Затем я обвела каждую выпуклую букву. Намджун в этот момент делился с Чонгуком своей мицелляркой, так как у макнэ она неожиданно закончилась. Обхватив горлышко ладонью, я покрутила рукой вправо-влево, думая, какие же у меня маленькие руки, что даже еле хватило на диаметр бутылки. Вот у Намджуна это вышло бы “с нахлестом”. Он, кстати, в этот момент повернулся от зеркала в сторону гримерки и обсуждал с мемберами прошедший концерт. Открутив крышку, я заглянула внутрь бутылки, но ничего интересного там не увидела. Продолжая держать горлышко в кулаке, принялась обводить большим пальцем по диаметру ту часть, из которой пьют, размазывая оставшийся там след гигиенической помады. Намджун продолжал сидеть лицом к гримерке, но уже молча. Интересно, что он делает? Все же периферическое зрение не идеально, и не дает разглядеть все. Я провела рукой от горлышка вниз и обратно вверх, наблюдая, как между кончиками пальцев и основанием ладони то появляется, то исчезает зазор. Намджун все так же сидел на месте. Видимо, ждал, когда из-за ширмы для переодевания выйдут участники группы и освободят ему место. Я ослабила кулак и начала проводить по бутылке вверх-вниз кончиками пальцев. Один из локонов все же не выдержал и упал мне на нос, неприятно пощекотав его. Вскинув голову и мотнув ею влево, чтобы убрать волосы, я невольно посмотрела на Намджуна. Он сидел в кресле, протянув вперед ноги, и пальцами водил по губам, задумчиво глядя на бутылку у меня в руках. Под его взглядом я инстинктивно сжала горлышко в кулаке, прикрыв большим пальцем отверстие для питья, и потянула ее на себя. Намджун опустил подбородок, из-за чего на его глаза упала тень, делая их черными вместо карих. А пальцы замерли, чуть оттянув нижнюю губу. От одного взгляда на так сексуально выглядящего парня я почувствовала, как возбуждаюсь, а белье становится совершенно влажным. Меня буквально насквозь пронзило от мысли, что наверное именно так он бы сидел, именно такое выражение лица у него было бы, если бы я сейчас стояла перед ним на коленях и делала бы ему… Так, блять! Я резко опустила глаза к бутылке, поняв, как именно выглядят мои действия с ней. И что не просто так у Намджуна потемневшие глаза. Судорожно, рваными движениями отставив бутылку на столик сбоку, я встала со своего места и деревянной походкой направилась прочь из гримерной. - Буду ждать вас снаружи! И плевать, что в коридоре сейчас суета, и меня, скорее всего, затопчут. Там я точно успокоюсь и остыну, что вряд ли выйдет под его взглядом. Но потом, дома, пятнадцатый день закончился с воспоминаниями о его пальцах и губах.