Город друзей

Очередной микроскоп полетел в белоснежную стену из железа, разбиваясь на мелкие детали. Больше этим мусором пользоваться нельзя. Он устал. Устал бесцельно слоняться по коридорам подземелья, в страхе пропустить ухудшение состояния товарищей. Устал волноваться за тех, кто уже вышел на поверхность. В принципе устал. Сколько он уже не спит, не отходя от столов с записями и пробирками? Зелёная жижа, а если быть точнее сопли, начинали засыхать, что делало исследование невозможным. Голова без устали трещит, с каждой секундой всё больнее. Еду заменили быстрые перекусы пирогами от Виверны и кофе на первое Кэп не жалуется, даже рад. На каждом углу стояли кофеварки с запасами бодрящего напитка. В раковине периодически скапливается огромная гора из грязных кружек. Даже общение с больными Диамкеем и Бавом не помогает. Он так соскучился по весёлым посиделкам с кем-нибудь в баре Джея. Стоит только вспомнить о дорогом сердцу друге, как на душе тут же становится теплее и радостней. И работа уже не кажется такой надоедливой и сложной, даже появляется больше энтузиазма. Вот только огорчает то, что дольше, чем на полтора часа он не может отойти от лаборатории. Лишь Ксеноморф знает, как устроены большинство механизмов в этом месте, и как за ними ухаживать тоже. Да даже просто выявленные результаты никто, кроме него, не сможет понять! На Майншилде существует только одно существо с официальным медицинским образованием - спруторианец с циановыми глазами. Возможно, конечно, попросить о помощи Ники, Виверну или Лили. Но нет. Демонесса недостаточно обучена. Виверна знает только основы, как, собственно, и Лили, и остальной город. Перебинтовываться умеют. Шину наложить смогу, и первую помощь окажут. Но на этом полномочия ребят заканчиваются. Механики может и смогут держать аппаратуру в целости, но не смогут понять к кому бежать и зачем. Кэп Ксеноморф - единственный, кто полностью разбирается во всём, что связано с врачеванием, и не имеет права покидать свой пост. Ни на секунду. Он обязан быть рядом, если случится что-то нехорошее или кому-то из больных станет хуже. Что тут говорить о возможной смерти! Поэтому даже с кружащейся от переизбытка кофеина головой голубоглазый обязан быть здесь. Даже если упадёт в обморок. Ноги подкашиваются. Стульев здесь уже нет. Кэп переломал их все. Тело дрожит. Жарко. Кто бы мог подумать, что за столько лет подобного образа жизни ему впервые станет нехорошо. Конечно, не до такой степени, чтобы бросить работу. Но неприятно немного. Перед глазами мутнеет, и он надевает очки. Мир погрузился во тьму. Он ждёт, когда всё пройдёт. Боль от падения - вот единственное, что смогло привести мужчину в себя. Лёжа на полу, со звоном в ушах и давящимися лампами, врач всё же перевернулся на бок, приподнимаясь на локте. Не время лежать, скоро утренний обход. Когда Хайди на руках принёс к нему брыкающегося Клэша, он не удивился, подумав было, что эти дети опять решили как-то скрасить скучные будни и натворили не пойми что, при этом ещё и пострадав. Зато, когда ему показали причину визита, Кэп понял, что лучше бы никогда в жизни не интересовался поведением акулолюдей. Перебинтованный как мумия, юноша сдался быстро, позволяя осмотреть, обработать и наложить на раны более свежие повязки. Черноволосый просил сделать что-нибудь с царапинами на лице, но его товарищ твёрдо дал понять, что он, наоборот, сделает всё возможное, чтобы эти повреждения остались на нём как можно дольше. Да и Спруторианец то и не собирался ничего с ними делать. Возможно, всё же есть нечто хорошее, что он знает многое об этих существах. Столько, что остаётся только порадоваться за двух якудзят. Когда шатен попросил младшего выйти, Кэп решил, что тот хочет спросить что-то насчёт акулы. Ошибся. Краткий рассказ начался с момента временной отключки главы монополистов, а закончился кроваво-красными глазами, хищным взглядом и причиной их появления. Вот теперь беловолосому показалось, что глаза покраснели уже у него. «Почти сразу после того, как Альцест напал на меня-…». Напал? Этот громила? Да как вообще эта скотина посмела! Кто он таков, чтобы на детей руку поднимать! Столько проблем доставил, так ещё и такому малышу угрожал! Ублюдок! Старше, сильнее, так ещё и неожиданно! Отвратительно. Бедный Веник общается с таким ужасным человеком. Просто так оставлять ситуацию с бывшим Дровосеком он не намерен. Нужно придумать что-то, что может защитить детей от любого существа, живущего в этом городе. Хороших и рабочих вариантов мало. Можно обойти каждого и пригрозить, но вряд ли такое сработает. После долгих рассуждений остаётся достаточно экстравагантная, но, возможно, неплохая идея. Зачем нанимать охрану, кому-то угрожать или вынуждать отказаться от организации, когда можно просто на праве одного из священнослужителей выдать всем разом перманентную неприкосновенность? Собрать разрешения у Диамкея и остальных глав организаций. Правда, придётся упросить самих виновников торжества на признание собственной невозможности защититься, что будет очень трудно. Но это ничего страшного. Кэп - главный Патриарх всего Спруторианства. Он в целом имеет полное право выдать своим последователям всё, что захочет - любое звание или даже ”пропуск” на запрещённые остальным территории. И для этого не требуется согласование с кем-либо. Его слово - закон, и никто не вправе осудить его! Проблема состоит только в одном… Сами дети. Они точно будут против. А Спрут запрещает идти против братьев и сестёр своих. Не важно, кто старше или младше и насколько. Запрет есть запрет, и тут ничего не сделаешь. Хайди уж тем более не одобрит самовольство старшего. Но попытаться ведь стоит? Спрутиха-разведчица уже должна была вернуться с докладом об обстановке наверху. Только вот обычно приплывающая вовремя красавица Мира в этот раз задержалась, причём на несколько часов. Поначалу Кэп не особо волновался по этому поводу. Его любимая девочка недавно стала матерью и должна была временно выйти в декрет, уступая место любимому. Но забота о потомстве настолько измотала бедолагу, что она слёзно упросила хозяина хоть на денёчек выпустить её на работу. Знает же, что никогда не получит отказ. И спустя долгие уговоры, чудо-любовник согласился присмотреть за детьми. И счастливая осьминожка шустро выплыла по специальным каналам на поверхность. И теперь Ксеноморф нервно поглядывает в сторону гигантского аквариума в своём кабинете. Отработавшие своё спруты резвились, дети гонялись друг за другом, а несчастный оставленный отец всё пытался успокоить взбунтовавшихся малышей. Только что-то всё равно было не так. И нет, это не из-за отсутствия Миры. Кого-то ещё не хватает. Прошло около пяти часов. Пропавшая только что вернулась и сразу же кинулась избивать своего партнёра и что-то сказать ошарашенному владельцу. Самая спокойная и уравновешенная самка вела себя как что-то полоумное. Никогда ещё такого не было. Беловолосый попытался выяснить причину зверствований, но получал только молчаливый шок окружающих. Спрутики в панике попрятались по домам, как и их родители. С трудом успокоенная мать всё же объяснила своё поведение. Оказывается, один из малышей увязался за ней, настолько незаметно что юного компаньона удалось раскрыть только после того, как они отплыли от выхода на приличное расстояние. В ходе спора было решено, что малыш ведёт себя прилично и безукоризненно слушается родительницу, которая разрешает плавать рядом. И поначалу всё было просто замечательно! Мать с сыном весело проводили время, изучая красоты Майншилда и отдыхая от шумных соседей. Но в какой-то момент она полностью потеряла бдительность, следя только за обстановкой на суше, что не заметила, как непоседа уплыл в неизвестном направлении. После этого горе-мать, как могла, со всей доступной ещё ослабленному организму скоростью плавала от одной реки к другой, истошно подзывая дитя. Теперь неизвестно, где малютка находится и что с ним! Кэпа как с цепи сорвало. Он ведь говорил, что лучше дождаться, когда дети подрастут до возраста обучения особенностям разведки. Пока они слишком игривые и слабые, с ними может случиться всё, что угодно! Не медля, мужчина самостоятельно ушёл на поиски озорника. Искать пришлось долго. Только к вечеру нашёлся изрядно уставший и сонный спрутик, который даже не сопротивлялся, когда его несли в ведре с водой. Сразу по возвращению бедолагу пообещали закрыть в пещерке до самого его совершеннолетия. Успевшему вздремнуть проказнику такая идея не понравилась, поэтому он назло всем забился в угол и намертво приклеился к стеклу. Невероятно злобный и обиженный взгляд прожигал в спруторианце дыру. Кэп вполне себе мог прожить с таким наблюдателем хоть всю жизнь. Для него это не так уж неприятно. Вот только недовольный малыш напомнил ему недовольного поведением товарища Акулку. Те же "грозные" мысли, витающие в воздухе, из-за которых атмосфера становится непригодной для жизни. Те же бухтения, что все кругом злые и вредные. Такой же юный и незрелый. Долго ждать не пришлось. Спрутик сам рассказал, что с ним произошло, стоило одной из сестричек спросить. Что ж, совесть джастами плясала в юном подсознании, вынуждая краснеть и смущаться. В ходе недолгих размышлений сам виновник торжества решил, что стоит отнести его к спасительнице, дабы извиниться должным образом. Мужчина и не возражает. Он ведь обещал, что сегодня зайдёт к жениху «прекрасной леди». Так почему бы не объединить приятное с необходимым? Остаётся только уговорить разъярённую мать… Идти пришлось недолго. В этот раз было принято решение строиться ближе к центру, чтобы опять не оказаться разбросанными по миру. Взволнованный спрутик то и дело, что метался по своей переноске, разливая воду, за что получал вполне справедливый выговор. Если быть честным, у Кэпа в последнее время совершенно нет желания посещать бармена. И это не совсем потому, что много работы. Нет. Всё дело в Лили. По неизвестной причине он испытывает к невестке друга лишь неприязнь перемешанную с ещё кое-чем. Она умна, хитра и очень опасна. И если такой человек задумал что-то, то уж точно не спасение мира. Скорее собственную, никому не известную цель. И голубоглазому не нравится эта цель и то, как яро эта коварная женщина пытается рыть под него самого. Что ей так нужно, что нельзя просто банально спросить? Что требует ночной слежки и спаивания несовершеннолетнего? Было ли спасение юного слуги Великого корыстным? Ответов, увы, он не знает. Но хотелось бы. До дрожи в коленках, до ледяного пота, до нехватки кислорода и заколовшего сердца. Что, джаст её дери, это существо хочет?! Знать многое - опасно. Не зря же говорят: «Меньше знаешь - крепче спишь». Как же жаль, что он знает, в чём заключается чужой интерес. И как же жаль, что не может раскрыть всех карт сразу. Хотя. Почему это ему должно быть жаль? Если подождать немного, спадёт ли интерес к чужой тайне? Лили - леди неглупая и должна понимать границы дозволенного. Так что, наверное, остаётся только подождать. Да и тем более, что можно будет требовать с ещё крохотного детёныша, отбившегося от матери? Правильно, ничего! Так что подозрения можно назвать ложными. Не просто так она считается старшей сестрой всего Майншилда. А хорошие сёстры не лезут в трусы к братьям. — Хей! Ты меня-то не намочи, а то вернёмся, и фиг тебе, а не извинения— Отстраняя ведро как можно дальше от себя, он прикрыл освободившейся рукой лицо. Ветер слабо колыхал длинные волосы, пробираясь по ним до макушки и проходясь по корням. После душной и одинаковой лаборатории разноцветная поверхность кажется чем-то невероятным и свежим. Вот что действительно бодрящий глоток свежего воздуха. Кажется, вонь таблеток, кофе и капельниц уже просто въелась в него до внутренних органов. Удивительно, как на этой почве ещё не возникло ни одной аллергии. Малыш недовольно булькнул, отворачиваясь от хозяина. Ещё коротенькие щупальца отбивали по металлу странную мелодию. — Да-да, мы скоро дойдём. Откуда в тебе вообще столько совести? Полдома в пух и прах разносил и только жопой наглой поворачивался. А теперь «Хочу извиниться, я был неправ»— Во второй раз избежать капель не получилось— Вредина мелкий— Как ни странно, он понимал, почему столь неординарная в рядах разведчиков личность всё же решила перебороть свою гордыню. Прошлые проступки совершались в пределах аквариума и не несли особо страшных последствий для жизни их зачинщика. А вот на несколько часов застрять неизвестно где без возможности связаться со знакомыми, страшно. Особенно для неподготовленных и только появившихся на свет детей. — Тук-тук! Надеюсь, я не помешаю?— Осторожно останавливаясь у входа, он осмотрел пустующее заведение, останавливаясь на его хозяевах, задумчиво прищурившись. Ведро впервые за долгое время замерло. Он ощутил, как спрутик испуганно прижался всем телом ко дну, будто надеясь проломить его— Один мой подопечный очень хотел бы извиниться за то, что произошло сегодня— Наконец он сможет освободить уставшие руки. Тащить переполненное водой железо, так ещё и с пассажиром, оказалось нелёгкой задачей. Можно, конечно, доплыть, но потом вся одежда будет мокрой. Да и мелкому явно хватило приключений. — Кэп! Да за такой неожиданно-приятный визит тебе полагается Чертилу! За счёт заведения, конечно— Джей радостно вскочил со своего места, торопливо выискивая подходящие бутылки— Я уже грустить хотел, что мой дорогой друг вновь настолько занят, что не может и на пару минуток заглянуть— Он наигранно обиженно отвернулся, складывая руки на груди. Но взгляд, заметный даже сквозь тень от капюшона, говорил совершенно об обратном. Бармен искренне счастлив, что Спруторианец всё же посетил его с невесткой. — Как я мог не прийти?— Поставив ношу прямо перед непонимающим лицом женщины, он пару раз постучал по металлическим стенкам. Ноги уже не держали, из-за чего пришлось сесть за свободный стул. Ещё пару ударов и переноска задрожала. Спрутик резко вынырнул, разливая воду по всем доступным поверхностям. Передними щупальцами держится за края временного домика, задние же служили одним из средств выражения чувств. Булькает что-то в надежде, что и это удивлённая девушка поймёт как сбивчивые слова извинений. Извиняется на своём, совершенно ни на что не обращая внимания, поэтому и пугается того, что тёплая ладонь легла на его мокрую макушку. — Хей, так это тебя мы вытащили из водорослей?— Кареглазая осторожно просунула руку под кроху, слегка того приподнимая. Улыбка ярко озарила умилённое лицо, с такой искренней теплотой наблюдавшее за необычными движениями. Она плохо, но могла понимать детские лепетания, но даже так пришлось половину додумывать самостоятельно— Чего? — Он сказал, что хочет показать, какие трюки уже умеет делать— Беловолосый с благодарностью забрал предложенный напиток и вернул всё внимание на подопечного с бывшей подругой. От последнего словосочетания стало слегка тошно. Они ведь действительно когда-то были хорошими, если, конечно, не лучшими друзьями. Винить Лили он не мог, даже если знал, что именно она разрушала столь тесные и крепкие отношения. Он ведь даже причину чужой ненависти не знает. — Кэп, я тебе случайно лимонов в бокал не добавлял? Ты чего кислый такой?— Бармен облокотился о стойку рядом с товарищем, иногда поглядывая на заинтересованную в спрутьих успехах возлюбленную. Капюшон, как обычно, скрывал его глаза и по совместительству половину лица в тени. — Нет, всё, как всегда, великолепно! Как же ж ты так умудряешься? Сколько уже пью приготовленные тобой напитки, всё не могу перестать удивляться их чудесному вкусу. Ты просто невероятен, Джей!— Что правда, то правда. Черноволосый истинный профессионал в своём деле. Ни одно заведение не сможет сравниться с тем, что предлагают баре «Трезвенник». Ксеноморф перепробовал, наверное, всё, что только можно из предложенного меню. И каждый раз вкус туманил разум, вынуждая пить и пить. Неудивительно, что Жираф здесь завсегдатай. Будь его воля, сам бы поселился в этом месте на постоянной основе. — Ох… Ну и любишь же ты вгонять меня в краску. Как ни придёшь, одни только комплименты от тебя слышу— Парень мило улыбнулся старшему. Наконец-то нет никакой неловкости между находящимися в замкнутом помещении личностями. Давненько таких спокойных моментов не было. Он уже успел изрядно соскучиться по ним. Но… Возможно, что с этого момента всё наладится? Благодаря застрявшему в водорослях малышу спрутику, двое заклятых врагов мило беседуют, обсуждая уход за крохой. Кэп задержался. Причём сильно. Выбираясь из лаборатории ради любимого друга и нерадивого подопечного, он невероятно рисковал. Неизвестно, что могло произойти за время отсутствия главного врача. Пусть даже сейчас там и находится всего два пациента. Риск ухудшения чьего-то состояния всё ещё есть. Бав как раз жаловался недавно на головную боль. Да и кабинет, он по-видимому, закрыл по привычке. Так что у больных есть доступ только до слабеньких обезболивающих в их комнатах. Но что ещё хуже, так это личности оставшихся. Ведь в прошлый раз зараза распространилась благодаря тому, что Ксеноморф ненадолго отвлёкся и ушёл, в то время, как эти двое сбежали. Нельзя было оставлять их в одиночестве. Странно осознавать себя за пределами подземного сооружения. А ещё страннее находиться рядом с той, кого когда-то считал практически сестрой, а в итоге вы теперь грызётесь не пойми из-за чего. Хотя нет. Кэп знает свою причину. И ещё он очень надеется, что девушка поймёт свою неправоту и отступит от задуманного. Не очень хотелось бы применять более жестокие и насильственные методы. И дело не только в недовольстве чужим поведением. Одной из причин служило желание защитить дорогих существ от глупой Лили с лишней информацией. Слова опасны. А тайны на то и тайны, что не должны быть известны всем. Как бы то ни было, в сердце теплилась надежда на благоразумие взрослой и мудрой женщины. Ей, да и кому-либо ещё не нужны те знания, что они пытаются втиснить в свою недалёкую голову. Кэп не понаслышке всё это знает и принимает. Не первый раз ведь сталкивается с чужим упрямством. Да и тем более её не касаются эмоции тех, с кем она не знакома. Единственное, что Ксеноморфу понять не дано, так это мотивы. Что ей будет с полученных знаний? Выгода? Вряд ли. Простое любопытство? Не похоже. Для кого-то? Для кого? Есть ли в этом мире тот, кто нуждается в случае полугодовой давности? Если да, то необходимо найти эту личность и доходчиво объяснить его недалёкость. Или же собственные бредни. Как бы то ни было, интересуется всем этим лишь одна девушка. Больше всего под сложившуюся ситуацию подходит желание отомстить бывшему другу. Хочет шантажировать таким мерзким способом. Чтобы точно не было шансов сбежать из петли цепких пальцев. Очень даже похоже на кареглазую. Поступать столь необдуманно и импульсивно - это в её стиле. Главное - не давать выводить себя из равновесия и следить за каждым своим действием и словом. Пока что лучше всего просто понаблюдать. Задумавшись, он не заметил, как прошёл уже половину пути. Маленький спрут Литти мирно посапывал в жестяном сосуде, выпуская редкие пузырьки. Солнце давно село, так что путь освещали только фонари, да никогда не гаснущее освещение магазинов. Никого поблизости не было. Обычно в такое время суток без проблем можно было встретить хотя бы одного прохожего. В основном, конечно, этим прохожим оказывался Диамкей, что заинтересованно рассматривал каждое изменение в центре. А теперь вампиру ещё не скоро светят ленивые прогулки по живописным местам. А вот то, что больше нет и остальных - странно. Официальный карантин для всего города он не объявлял, а значит, выходить на улицу можно и нужно. Так почему же майншилдовцы решили настолько переволноваться и побеспокоиться за свою безопасность? Никогда ещё не было ничего, что можно сравнить с происходящим сейчас. Даже в не самые благополучные времена улицы и дворы так и кишели разными существами, мирно общающимися с одними и ни при каких условиях не подходящими к другим. В целом, те кто здесь живут - странные. Любят огонь, но бегут от воды, прыгают с крыш и по крышам. С утра до ночи могут только и делать, что плясать, а наутро приходить и жаловаться на головную боль. Принимая решения жизненной важности, никто не думает удостовериться в том, что плохих последствий за этим не последует. И голубоглазый идеально подходит для Майншилда. Над головой пролетели вороны. Чёрных птиц едва ли было видно в ночи. По звукам пернатые направлялись в ту же сторону, что и он. Как бы не хотелось об этом думать, но птицы-падальщики, летящие всей стаей в одно и тоже место - плохой знак… Да и Литти ведь то же, можно сказать, летал сегодня… Темнота. Не впервые ему ходить по тёмным коридорам, практически натыкаясь на стены. Видимо, в этот раз Диамкей решил всё же повести себя как взрослый и не игнорировать режим друга. Двери на этот вечер открыты, так что вампиру вполне найдётся чем занять себя, пока Шляпник отсыпается, а Ксеноморф ещё не вернулся. А вообще, стоит и самому кровососу подобрать лучший распорядок дня и ночи. Не дело, что он спит, когда попало и ходит полусонный. Конечно, трудно совмещать личную жизнь с теми, кто ночью привык высыпаться, а днём работать, но ведь можно что-нибудь придумать? Как-никак до этого справлялся и сейчас справится. Раз его друг сейчас с ним, то Кэп обязан помочь ему. Необходимо придумать что-то, чтобы никому не пришлось жертвовать своим сном, но оба мужчины могли общаться. Вряд ли этим двоим хватает вечера. А постоянно отрываться от работы врачу не по праву. Шаги эхом разлетались по, казалось бы, лабиринту из чернитных стен. Гробовая тишина напрягала. Причём очень сильно. Ещё ни разу здесь не было настолько тихо. Обязательно что-то да должно было жужжать или гудеть. Из палат доносились слабые бормотания не спящих. В такие моменты спруторианец обязательно зашёл бы и отругал непослушных пациентов. Но, к сожалению или счастью, таковых больше не осталось. Кроме… Кроме Бава, который, оказывается, говорит во сне. Уже какой раз Кэп ловит знакомого на пересказе собственных действий. Хорошо хоть не лунатит… Утром стоит занести что-нибудь сладкого для успокоения нервов.