Красное

POV - Бен Бекхен Сидя на берегу реки, я пытаюсь скрыться ото всех. Сейчас в доме не спокойно, да и в самой деревне тоже. Уже длительное время идет война – беспощадная, абсурдная и на самом деле для многих людей непонятная. А со вчерашнего дня она безоговорочно касается моей семьи. Теперь людей в войска ищут среди моих знакомых и друзей. Из каждой семьи забирают одного альфу, отправляя защищать свой народ. Возможно не мне высказывать негативное мнение об это ситуации. Но в моей семье альфа один – отец. Мужчина, скошенный серьезной болезнью, полностью зависим от папы-омеги и своих детей. Остается только одно – идти мне. Младший брат только приближается к подростковому возрасту, портить ему жизнь войной нельзя. Я не могу такого допустить. Но омег не берут сражаться, не допускают в самую гущу военных действий. - Так и знал, что найду тебя здесь. Голос раздается совершенно неожиданно. Только меня это не пугает. Наоборот, я немного успокаиваюсь. Присутствие лучшего друга рядом сейчас необходимо. - Что же мне делать, Сехун-а? Друг присаживается рядом, сжимая в руках только что подобранную веточку. Не вглядываясь – заметно, как он волнуется. Я прекрасно понимаю его желание отговорить меня от столь рискованной затеи. - Сейчас стали брать бет, поэтому шанс есть. Молчание с его стороны немного пугает. Я понимаю, почему он злится, но с другой стороны – это мое решение. Гораздо легче смириться со всем этим, если близкие тоже отнесутся с пониманием. - Тогда я буду рядом с тобой. - Прошу, не начинай снова, - вместе с вымученным вздохом тяжелеет голова. – Ты дал обещание своему дяде. Он идет на войну без сожалений только благодаря тому, что знает – о семье позаботишься ты. Его переживания имеют под собой веские причины, я это осознаю. Но не могу взгромоздить на себя ответственность за проблемы в его семье, которые обязательно последуют, если Сехун оставит папу и младших братьев. - Но как ты скроешь свою сущность? Его глаза красные, усталый взгляд и слегка дрожащие губы. Такое чувство, что еще чуть-чуть и у друга сдадут нервы. Хотя, я, наверняка, выгляжу не лучше. - У папы есть знакомый знахарь, может ты знаешь его? – Почему-то накатывает какое-то беспокойство. – Он живет на отшибе, к нему еще многие ходят за травами и отварами всякими. Вот он мне и дал настойку, которая каким-то образом должна повлиять на мой запах. Я пью уже третий день, и сам же заметил эффект. - Это не пойдет на пользу твоему организму, неужели ты этого не понимаешь! - Сехун-а, прошу, давай не будем спорить о том, что обсуждению не подлежит, для себя я все уже решил.

***

Я совру, если скажу, что мне не страшно. Военные, ждущие меня на улице, пугают своим строгим видом. Поэтому я трачу много сил в попытке сдержать слезы и не броситься обнимать родителей. Не стоит давать повод к еще большим переживаниям. Они не виноваты, что на данный момент наша страна находится в состоянии войны. И не их вина во всей ситуации, происходящей со мной. Сдерживая чувства, я поспешно выхожу из дома. За спинами военных вижу таких же новобранцев, как я. Сидят в тесных телегах, соприкасаются друг с другом и молчат. На чьих-то лицах виден испуг, кто-то сдерживает себя и не подает вида. Я же надеюсь – нетипичная короткая стрижка со светлыми волосами, мешковатая одежда, взятая у Сехуна, сделают из меня незнакомца для других жильцов деревни. Пока сажусь к остальным, слышу от военных о лагере под названием «Смертник». Уже из разговоров парней рядом узнаю, что такое название из-за разошедшихся среди простого народа слухов и домыслов. Потому что оттуда практически нет вернувшихся. Там воспитывают из новобранцев хладнокровных убийц и разведчиков. Лучших направляют в самую гущу военных действий, остальные либо остаются в лагере, либо отправляются на войну скорее для увеличения числа войска, чем качества. Война длится три года. Многие считают, что наступает переломный момент, когда по обе стороны фронта возможности предводителей армии ограничены. Люди гибнут как у чужаков, так и у наших, вооружение становится все скуднее и не эффективнее. А запасов продовольствия не хватает не только солдатам, но и мирным гражданам. Именно поэтому сейчас правит некое затишье: уменьшается количество набегов (а где-то они просто отсутствуют) вражеских группировок. Наши главнокомандующие так же не спешат прибегнуть к наступлению. А тем временем народ тихо нежится мыслью о прекращении войны, но предвкушение очередной битвы все равно не покидает людские сердца.

***

Стою смирно в шеренге, как говорится, плечом к плечу с людьми, что в скором времени станут мне практически братьями. Лично я надеюсь на это, не хочу нажить врагов среди своих же. И так размышления о том, долго ли я тут продержусь, сильно терзают меня, что даже позабыт страх. Возможно я силен. Но моя сила по сравнению с альфами ничтожна. - Бен Бекхен? - Здесь! Ноги чуть не подкашиваются, когда ступаю на шаг вперед. Обычно перед вечерним собранием новобранцев подвергают некоторым испытаниям и тестам, по результатам которых затем следует распределение по подразделениям. Мы не исключение. - Девятое подразделение, третья палатка. Я не имею понятия, куда именно меня направляют. Но начавшиеся шепотки рядом навеивают тревогу, а с ней же догадки. - Да быть этого не может, чтоб меня отправили в какое-то почетное подразделение, не думай об том. - Шепчу себе под нос, чем привлекаю чужое внимание сбоку. - Пак Чанель, - альфа кивает в сторону говорящего военного. – Он командир почитаемого императором отряда разведчиков, которое входит в девятое подразделение. В моем взгляде точно читается удивление, раз на губах альфы начинает играть победная ухмылка. - Быть здесь и не знать это – уже грех. Молчу про то, что ты не в курсе кто такой командир Пак. - Теперь ваша прежняя спокойная жизнь окончена, - грубый голос вновь привлекает к себе внимание. – Если думаете, что здесь лучше, чем на поле битвы – то вы ошибаетесь. Лично я вытрясу из вас всю дрянь, которой вы понабрались в прошлой жизни. Запомните только одно: теперь ваша семья – это солдаты, стоящие по бокам от вас, а ваша цель – стать защитниками собственной страны. В голосе командира Пака столько силы, что невольно заслушиваюсь и не замечаю, как остальные начинают расходиться по палаткам. Прихожу в себя, когда кто-то задевает меня своим плечом в попытке пройти мимо. - Поторопись, через пару минут придут ваши наставники на момент подготовки. Стальные нотки в речи меня не пугают, а вот взгляд, на который я натыкаюсь сразу же, вызывает неприятный табун мурашек по телу. Пак Чанель смотрит на меня и его выражение лица крайне холодно. - Есть. Главное убежать от него как можно быстрее. На миг мне кажется, что он знает. Знает – мне здесь не место.