Фарфоровая роза

— Эй, что Вы себе позволяете, Алексей?! На нас же все смотрят! — Ну и пусть, я так хочу прикоснуться к тебе, твоим рукам, твоему внутреннему миру... Прошу, позволь мне это сделать       Две замершие фигуры плотно стояли друг к другу на одном месте, ожидая новой музыки, дабы продолжить совместный танец. Не все рады такой близости, а в особенности старший партнёр. В данной ситуации он играл роль дамы, что ещё больше злило его.       Все смотрели на эту необычную пару, ведь не принято танцевать однополым персонам, а тут ещё и страны. Королевству было крайне неловко за это, поэтому и пытался сопротивляться, отстраняясь от Империи. И вот снова новый вальс. Русская рука без ткани проскальзывает под чужую перчатку, берёт голую ладонь в "замок", а ноги начинают первый шаг, заставляя и пруссака начать двигаться, от чего последний был крайне возмущён, да и в смятении от прямого касания к нему.       Раз. Два. Три... Раз. Два. Три... Поворот. В такт музыки их ноги двигались синхронно. Несмотря на то, что оба без платьев, смотрелось это достаточно гармонично, чему восхищались некоторые мадемуазели, что стояли в стороне и размахивали веерами, скрывая их румяные щёки от строгих родителей и родительниц. — Вы позорите не только меня, но и Вашу честь, Алексей... – Недовольно высказался обладатель янтарных радужек, смотря в эти пьяные влюблённые сиреневые очи, которые не отрывались от фигуры литовца. — Разве позорно любить? — ...Любить? — Да, иметь это восхитительное чувство, как любовь — Смотря к кому Вы проявляете любовь... — К тебе, Крис. Как можно не любить тебя? — Но... это не правильно! Это против законов природы! Люди не должны... — А мы не люди, мы страны, у нас другая биология, а значит и может быть другой любовь       Музыка подходит к завершению. Последние два шага, и пара останавливается. Русский тянется к партнёру, намереваясь сомкнуться в поцелуе, но тут Пруссия отдёргивает руку, за которую нéкогда так крепко держался младший, и прикладывает ладонь к устам того, останавливая чужой настрой. Затем, когда Белов открывает глаза, старший отходит в другой конец зала к столу с бокалами, полными шампаня. Его эмоции смешались в непонятный ком, а всё, чего хотелось в данный момент, так это быть сейчас у себя дома, пить ароматный чай и лежать в постели за любимой книгой, забыв на время о всех заботах, а не вот это вот всё...       Стало душно, что даже лицо покраснело, поэтому Кристиан вышел на балкон, дабы освежиться и подышать свежим ночным воздухом. Подойдя к каменным перилам, полной грудью вдохнул кислород и прикрыл глаза. Как сладко пахнут различные цветы из сада, что росли прямо под балконом. Жаль такую идиллию снова рушит этот навязчивый русский... — Луна сегодня такая полная... — Чего Вы добиваетесь? Или это просто Ваша очередная игра? Я вдоволь наслышан о Ваших любовных похождениях, среди числа этих "кукольных игрушек" я быть не желаю, так и знайте. Так что даже надежду отбросте — Ты так недоверчив по отношению ко мне... Неужто ты так боишься, что я и к тебе остыну? — Was?! Что за такие наглые вопросы?!Вы вообще думаете, что говорите, или Вы знатно перепили шампанского? Вы вообще в своём уме?!       Тут Император стал подходить к нему прямо вплотную, прижимая тазом прямо к массивным белым перилам. Сильные мужские руки легли по бокам от "хрупкого" тела германца. Последнего же такая обстановка ещё больше смутила... — Д-да что Вы себе позволяете...? Отпустит-те меня, sofort... — Иначе что?       Голову Хоффмана подняли за подбородок, заставляя вновь взглянуть в эти ярко-сиреневые букеты, что спокойно смотрели в ответ. — Ты более особенный, чем все эти расфуфыренные принцессы, что и мечтают только о богатстве, да о красоте мужа. Тебе этого не надо. Ты не падаешь в обморок от одного моего вида, ты не ведёшь себя скромно и послушно, ты не фарфоровая кукла. Ты по-настоящему живой, честный, без капли фальша и лести, что полно и в других людях. Поэтому прошу, дай мне шанс, а я обещаю, что с этой секунды я ни на какую девушку не посмотрю       Оба сохраняли тишину, лишь ветер немного шумел в листве ближайших вишен. Затем Крис опустил глаза, обдумывая всю эту ситуацию, пытаясь как-то грамотно сформулировать свой вопрос или же аргумент. — Бал скоро кончится, пошли заранее в комнату       Резко и неожиданно чувствуется крепкая хватка на запястье немца, а потом его куда-то тянул с этого прекрасного места, где царила сумеречная природа. Пройдя через множество не имеющих конца коридоров, оба пришли в не менее необычное по обстановке место. Эта комната словно не была, как все: здесь нет тёмных оттенков дубовой мебели, только из берёзы; нет тяжелых увесистых штор на окнах, лишь полу-прозрачные занавески, в которых ещё была видна с улицы луна; на полу разложен огромный светлый узорчатый ковёр.       Империя уселся на светлое кресло около кофейного столика, посадив напротив и старшего. — Я внимательно слушаю — Ааа... Я... — Не торопись, обдумай всё, как следует. – Пока эти слова долетали до ушей короля, пальцы Белова осторожно снимали с рук белоснежные перчатки, а затем и накрыли их с обеих сторон, делясь своим теплом с холодной кожей литовца. — ... Я не могу на это согласиться... Это неправильно, совсем! Was werden die Leutе denken? — А никто не узнает о нас, если ты этого не захочешь. Прошу, дай мне шанс       Кресла стали ближе друг к другу, как и их тела. Чёрно-белой щеки, покрасневшей от смущения, касается тёплая рука Лёши, большим пальцем проводя по скуле. — Я... Я... — Ты так прекрасен, когда делаешь себя недоступным, непоколебимым и правильным. – Лица государств стали ещё ближе, чем до этого были.       И вот, русский решился. Он поддался вперёд, и уста империалиста накрыли чужие, втягивая в столь нежный, осторожный и "девственный" поцелуй. — Es ist verboten... – после каждого аргумента от Хоффмана его вновь и вновь затыкали. – Мы оба мужчины... Страны... На чужой территории... Без охраны... Мх, у меня закончились отговорки... — Вот и права Богу       Первый и не ожидал ответа, просто наслаждался этим коротким моментом, пока мог. Но пруссак не долго просто стоял в ступоре, он всё таки взаимно, хоть и боязно, стал целовать тонкие губы славяна. Его талию обхватили сильные руки, пока император углублял поцелуй. — Я так хочу тебя, Крис... Хочу коснуться твоего внутреннего мира, почувствовать тебя всего... — Я... г-готов на это пойти... – немного заикался, поскольку нервничал. Конечно, если РИ уже вполне опытный в этом плане, то литовец вообще телом девственнен. Противоположности притягиваются.       Вновь лобызание связало их воедино. Младший поднял Пруссию на руки, перемещая на кровать, где последний был под нависшим массивным телом. — Не волнуйся, я скажу, что делать и не причиню тебе боль       Вот и расстёгиваются первые пуговицы немецкого мундира. Верхняя одежда аккуратно укладывается на тумбочку, а рубаха распахивается, но остаётся одетой на плечах. Открывается перед двумя аметистами тёмная грудь и торс. Ладонь нежно проходит по чистой без изъянов коже от шеи и до низа живота. Такой тактильный голод он ещё никогда не испытывал. Сильные руки óбняли это тело, а русские уста стали оставлять многочисленные следы ласки.       КП не знал, куда и деть свои конечности в такой момент. Обычно литовец прятал их за спину, но сейчас такой возможности не представляется.       А пока тот бегал глазами от одной руки к другой, с него уже снимали штаны и нижнее бельё, что скрывали такие изящные тонкие ноги. Вся эта тушка была бледно освещена природным светом спутника. — Ничего прекраснее в этой жизни не видел...       Теперь уже и нижние конечности попали в лапы и лобзания Белова, от чего Кристиан тихо ойкнул. Вся эта тактильность была так необычна, но... действительно приятна. Касания столь нежны, мягки. — Вы так много времени уделяете прелюдиям... Es ist so süß — Это также необходимо, как и глубокий вдох перед погружением в воду, особенно когда в первый раз. Не бойся, расслабься и просто доверься мне       После достаточного количества времени, уделённых на прелюдия, они оба устраиваются на кровати удобнее. Занявший пассивную роль облокотился о спинку кровати, под спину подложив множество подушек, при этом находясь в положении полулёжа полусидя. В "удобном" месте сел и Империя, положив на чужие коленки ладони и чуть их раздвинув. Пруссак засмущался и отвернул голову в сторону, пытаясь сконцентрироваться на чём-то другом. Тут его внизу касается нечто холодное и скользкое, в то заставляет вздрогнуть. — Тише-тише, не волнуйся. Это масло, сделает приятнее тебе, так больно не будет       Вдруг внутри ощутил чужую руку. Весьма необычно и, за счёт масла, не так больно. Сначала один палец, за ним второй. Янтарноглазый тяжко выдохнул и чувствовал, как изнутри раздвигаются пальцы наподобие ножниц. — Больно? — Нет, но... Так непривычно... Что даже... мх... приятно? – на что император улыбнулся.       После этой "разминки", младший юноша обнял это хрупкое тельце, незаметно снимая с себя штаны. Губы были заняты тонкой шеей прусского, так что последний ничего не замечал, кроме как мурашек от нежности. И вот, когда уже всё готово, наш Альфа взглянул на столь милое смущающееся личико. — Я могу начать? Или ещё подождать? Если что, я мо... — Ja, ich bin bereit... – кивает король своему партнёру, на что получает тот же ответ.       Вдох. Выдох. Вход. Со стороны старшего мужчины послышалось протяжное мычание, Королевство Пруссия прижался к сильному нависающему над ним телу. — Тихо-тихо, не бойся — Гор-рячо... и так-к тяжело дышат-ть... – с дрожью в голосе прокомментировал германец, крепко обняв шею более крупной персоны. — Потерпи. Сейчас станет легче, только не отпускай меня       Вошёл славян на половину своего немалого по длине агрегата. Всё же, немного переоценил он возможности пассии для его первого раза... Как бы не треснула эта "ваза" с янтарными цветочками, на бутонах которых появилась роса... Слёзы...? — Тебе больно...? — Терпим-мо... Весьма... Прошу, п-продолжай       Неуверенный выдох, и первый толчок. Тут нутро дрогнуло, как и ноги. Похоже задел тот самый комок нервов. Далее продолжил в том же медленном темпе, чтобы девственное тельце привыкло к инородному телу в себе. Через некоторое время последовали полноценные движения, пока в умеренном темпе, а с ними в комплекте и тихие звуки, похожие на стоны.       У Пруссии очень устали руки, чтобы держаться, поэтому он уже обессиленный упал на подушку. Видя это, Белов приостановился и перевернул Криса на живот, при этом не вышел из анального отверстия. Последовал и безумно ласковый стон от этого переворота. Похоже, ему начинает всё это нравится. Кольцо мышц так приятно сжимало половой орган, что даже Лёшик блаженно выдохнул, расслабляясь. Но пока инстинктам отдаваться ни в кое случае нельзя, эта "роза" всё ещё чувствительна к резким неосторожным движениям. — Ich fühle mich... so gut...~ — Это замечательно, мой милый~       Прижав бёдра к постели, русский раздвинул мясистые ягодицы и вошёл до конца более мягко. После первого толчка в такой позе, с немецких уст сорвались чарующие звуки, что так и кричали мольбы продолжения сие занятия. Лишь бы никого не разбудить, в столь поздний час, когда оба уже так просятся друг к другу, что и первого вошедшего в комнату убьют.       Личико королевства прижалось к ткани постели, которая так хорошо заглушала прелестные звонкие стоны сладкого мальчика. "Фарфоровую розу" сверху накрыло массивное тело, чьи руки неустанно гуляли по этой коже.       Темп нарастал, а орган Кристиана тёрся о кровать, придавая ещё больше невообразимо чудесных ощущений. Господи, воистину прекрасно настолько, что каждый человек бы пожелал это почувствовать на себе, а если раз попробует, то как наркотик, он будет нуждаться в подобном, жаждать этого всем своим грешным телом. Но оно того будет стоить.       Яхонты закатывались от каждого проникновения, скорость которого нарастала через каждые пол минуты. Вдруг тело литовца само выгибается, как у игривой кошки. Таз поднимается как можно выше, вкушая ещё больше чужой плоти в себе; спинка пластично тянется вниз, создавая в нутре некие другие условия, от которых приятно не только Хоффману. Толчки не прекратились наоборот, они даже ускорились, что многие нижнего стало содрогаться. Из его же члена сочилась прозрачная природная смазка, говоря от том, что хозяин уже на пике. — Быстрее, main sterne~ Я хочу ещё!       Ох, как много похоти бурлило в крови монарха. Видно, в скором времени будет долго отчитываться и просить прощения перед батюшкой... Рука сама тянулась на рукоблудие, но вот чужая ладонь не позволила. Чёрное запястье схватили и потянули назад, дабы приподнять старательного юношу, что задыхался в своих охах. — Не волнуйся, я уже почти... — Lasst uns! Alles in mir! — Ты уверен...? — Ja! Wollen! Wollen!       Император долго не заставил ждать своего немчика и, навалившись всем весом, излился прямо в темное нутро. Партнёр постарше протяжно выдал мелодию и после рухнул без сил на постель. Как только вышли из него, из дырочки полилось густое белое и горячее семя, что заполнило всё пустое пространство. — Ты как...? Живой...? — Я люблю тебя, main sterne~